Студия "Боливар" - роман

Слёзы из глаз лились уже ручьём. Алекс бил дохлую крысу, как сошедший с ума боксёр ни в чём неповинную грушу.

Наконец, я глубоко вдохнул, и стал вытирать лицо рукавом куртки.

Алекс поднялся и с трудом, сотрясаясь от смеха, забросил крысу на плечо.

— Ладно пошли, — сказал он, успокаиваясь. — Нужно валить. Если время тьмы нас здесь застанет, тогда ржать уже будут крысы. Они в темноте не в меру агрессивные. Даже маленькие.

Он сделал несколько шагов, и остановившись, обернулся.

— Кстати, ты заодно хворост собирай.

— Угу, — кивнул я, и стал на ходу подбирать валявшиеся повсюду сухие ветки. Когда мы выходили из леса, в моих руках была уже приличная охапка.

Подойдя к шалашу, бросил ветки на землю, и беря по одной, стал их ломать и складывать из них горку. Алекс занялся разделкой крысы.

— Хороший экземпляр, — довольно сказал он. — Я сам давно таких не убивал. И нам хватит, и в деревню достаточно отнесу. Можно будет даже взять хлеба.

— Хлеба? — переспросил я.

Я уже успел подзабыть, что такое хлеб, поэтому удивился, когда Алекс произнёс это слово.

— У них что, есть хлеб?

— Я же тебе говорил.

— Наверное, забыл. Хлеб, — протянул я мечтательно. Мне ещё никогда так сильно не хотелось хлеба.

Я повалился на землю, положив руки под голову. Несколько секунд молча смотрел в небо, как всегда затянутое тучами.

— Слушай, — спросил, устав от однообразного серого полотна. — И кто придумал такой мир без солнца?

— Поверь мне, не я, — ответил Алекс.

— Ну, это понятно.

— Если бы я мог, придумал бы по-другому. Знаешь, я думал, от такого удара копьё сломается.

— Зубы у неё сломались, — бросил я. — А мне понравилось охотиться. Опасно конечно, но есть в этом что-то древнее.

— Есть, — подтвердил Алекс. — Разжигай костёр.

Я поднялся и взглянул на тушку. Шкура была уже снята и Алекс срезал тёмно-красные куски мяса с заднего окорока.

— Быстро ты, — удивился я, достал спички и принялся разжигать костёр. Смятая пачка вспыхнула и сухой хворост быстро поддался ласкам огня. Я начал подбрасывать ветки потолще.

Через час, сытые и слегка осоловевшие, мы сидели на бревне и говорили об охоте. Алекс рассказывал, как убил крысу побольше этой:

— Пришлось повозиться, — закончил он историю.

— Да, представляю, — сказал я.

Через полчаса Алекс ушёл в деревню. Я взглянул на часы в телефоне. Мне стало интересно, сколько ему хватит времени на путь туда и обратно. Потом пошёл в шалаш и завалился на импровизированную "веточную" кровать.

— В общем-то, не плохо, — пришла вголову мысль. — Жить можно.

Признаюсь к своему стыду, в тот момент я совсем забыл о настоящем мире. Слишком далёким и нереальным он стал за последние несколько дней.

Алекс успел вернуться, а время света всё ещё продолжалось. Я взглянул на часы. На всё про всё у него ушло четыре с половиной часа.

Мы ещё поели мяса, на этот раз с хлебом.

И я по-настоящему пожалел, что закончились сигареты. После сытного, то ли обеда, то ли ужина, курить захотелось так, что был готов ради нескольких затяжек идти на самую большую крысу с голыми руками.

— Знал бы, — сказал я Алексу, — Бросил бы заранее.

— Знал бы, вообще не пошёл к своему режиссёру, а? — спросил Алекс и улыбнулся.

— Но я, дурак, пошёл.

— А ты пошёл.

— Интересно, мы когда-нибудь выберемся отсюда? — спросил я.

— Не знаю, — сказал Алекс. — Наверное, это зависит от нас.

— Узнать бы, что ему нужно? Зачем он нас сюда затащил?

— Но я-то знаю зачем я здесь, — сказал Алекс и усмехнулся. — Чтобы жрать крыс и обсираться по ночам от страха.

Я настороженно посмотрел на него.

— Что? — спросил он.

— Ничего. Показалось, — я посмотрел на лес, чернеющий вдали. — Интересно, а чем питаются крысы?

— Не знаю. Может друг друга жрут.

— Прямо как люди, — сказал я. — Только люди морально.

Я сорвал травинку и стал её жевать. Алекс протянул мне нож.

— Подточи копьё.

Подняв с земли копьё и взяв нож, принялся усердно подтачивать. На острие была подсохшая кровь из крысиной глотки.

— А Боливара можно убить? — задал я неожиданно родившийся вопрос.

— А зачем? — Алекс удивлённо посмотрел на меня. — Разве это что-то изменит?

— В принципе, да. Ничего не изменит.

Я задумался. Что же тогда может здесь хоть что-то изменить? Охота на крыс, конечно, дело интересное, но если в перспективе предстоит ею заниматься вечно, то весь интерес как-то пропадает. Поохотиться можно и в настоящем мире. Когда я в него вернусь, а я в него вернусь, обязательно продолжу это увлекательное занятие. Но ведь там есть чем заняться и помимо охоты. А здесь? Охота, жарка мяса, обжиралово этим мясом, сон. Снова охота. И так вечно! А я ещё считал, что в том мире жизнь банальна и однообразна. Чёрт! Я здорово заблуждался.

— Алекс, — спросил я, глядя на затухающие угли костра. — Скажи честно, ты хочешь вернуться домой?

— Не столько домой, сколько к тому, что было раньше.

Я промолчал.

13

Время тьмы и время света, как попало сменяли друг друга. Мы с Алексом постоянно охотились. И после очередной охоты он всегда уходил в деревню, а я оставался один.

Больше такой крупной крысы нам не попадалось. Мы регулярно били "спаниелей", но и этого хватало с лихвой. Каждый раз вместе с банкой воды, Алекс приносил из деревни и хлеб.

Когда Алекс шёл в деревню, я обычно доходил вместе с ним до кромки леса, и когда он скрывался среди деревьев, собирал хворост. Набрав охапку, шёл обратно, бросал ветки на землю возле костра и подолгу сидел на бревне, глядя на дальние холмы.

От нечего делать я несколько раз ходил к ним и даже поднимался наверх. За ними была всё та же стена бурелома, за которой раскинулась территория Боливара, этого непонятно зачем созданного монстра. Я подолгу всматривался вдаль, но Боливара больше ни разу не увидел.

— Если всё надоест, — как-то мелькнула в голове мысль, — Перелезу через ограду и пойду вперёд. Если очень надоест.

Один раз на лугу я наткнулся на щупальце. Оно зашуршало в траве и попыталось скрыться. Но я догнал и пригвоздил его копьём к земле. Щупальце сразу же затихло. Я прошёл немного вперёд, надеясь найти то место, где оно уходит в землю, но к моему удивлению щупальце сузившись, просто закончилось.

— Обыкновенный червяк, — подумал раздосадованно. — Никакой тебе пасти, в которую он мог меня тогда затянуть. Самый обыкновенный червяк.

Я вернулся к копью и выдернул его. Червяк не шелохнулся, то ли сдохнув, то ли притворяясь.

Используя остриё, попытался срезать с него кожу, чтобы добраться до мяса. Когда кожа разорвалась, из раны брызнула жёлтая вонючая жидкость.

— Похоже на сок чистотела, — подумал я и покривился, но всё-таки провёл пальцем по жидкости и, поднеся ко рту, лизнул.

Горькая и противная. Стал отплёвываться, ругая себя за неверие. Да, Алекс прав, такую хрень жрать нельзя. Хорошо, что тогда его не прокусил.

Взяв копьё, я ещё несколько часов пробродил по лугу, после чего вернулся к шалашу. Ничего интересного.

— Поскорей бы в деревню, — подумалось мне.

Я присел на бревно и стал просто смотреть под ноги.

Вернулся Алекс.

— Прошло уже больше недели, — намекнул я. — Ну, примерно, конечно.

Каждый раз, когда наступало время света, я втыкал в землю возле шалаша одну сухую веточку. Веточек было уже двенадцать.

— В следующее время света пойдём, — пообещал Алекс — Просто они слишком сильно переживают из-за смерти Лизы.

— А-а, — протянул я. — Понятно.

— Когда придём в деревню, — начал Алекс. — Скажешь, что появился здесь два дня назад.

— Слушай, а тебе какая разница? — спросил вдруг. — Ну, пошёл бы я сразу, ну, убили бы меня. А может и не убили бы.

— Так надо, — сказал Алекс. — Так вообще должно быть.

— Странно...

— Этот мир вообще странный. Ты согласен?

В это время начало резко темнеть. Я встал и пошёл в шалаш, не хотелось потом тыкаться в полной темноте, подобно слепому. Как только добрался до шалаша, стало совсем темно.

Алекс устроился возле стены. На псевдокровати мы спали по очереди. Я предлагал ему сделать вторую, но он не захотел.

— Мне всё равно делать нечего, — объяснял ему. — Наломаю веток и смастерю в углу вторую кровать.

— Не надо, — сопротивлялся Алекс. — Всё равно скоро в деревню пойдёшь.

В деревню. Я лёг и стал думать о деревне. Конечно же, я испытывал волнение. После того, как проживёшь какое-то время замкнуто, в тесной компании, одиннадцать человек начинают казаться огромной толпою. Какие они? Почему по словам Алекса, сумасшедшие?

Я несколько раз пытался расспросить у него о деревне и о её жителях, но он неизменно повторял одно и то же — сам увидишь.

Ну, что же, отлично. Увижу сам.

14

Алекс разбудил меня, когда уже было светло. Я поднялся, съел немного мяса и напился воды. Потом вышел из шалаша. Отошёл от него шагов на двадцать, растегнул ширинку и оросил землю. Вернулся. Взял в руку копьё, и посмотрел на Алекса.

— Копьё брать?

— Конечно бери. Идти придётся через лес.

Алекс взял пустую банку и своё копьё, и мы двинулись к лесу.

— Не забудь, — напомнил Алекс, — Ты появился здесь два дня назад.

— Я помню.

Я оглянулся и посмотрел на шалаш. Всё-таки успел привыкнуть к этому месту. Мы направились к лесу.

— Будь внимательней, — сказал Алекс. — Если какая-нибудь из больших крыс нападёт, придётся её убивать. Иначе она просто не отвяжется.

— Убьём, какие дела, — с напускным геройством сказал я.

Мы вошли в лес и быстро зашагали, всё время оглядываясь по сторонам.

— А по лесу долго идти?

То, что до деревни километров семь — восемь, это я знал, но насколько тянется лес, я у Алекса никогда не интересовался.

— Почти до самой деревни. Деревня в полукилометре от леса.

Мы прошли уже примерно треть пути, когда прямо из под моих ног выскочила крыса размером с кошку. Я по инерции ударил её ногой. Она отскочила, грациозно развернулась в прыжке и бросилась на мою ногу, видимо искренне желая в неё вцепиться. Я ударил её копьём плашмя по хребту. Она повалилась набок и стала извиваться, как перерубленная пополам змея. Я воткнул копьё ей между рёбер, наклонился, и резким движением свернул мерзкую мохнатую шею. Всё произошло быстро и почти беззвучно.

— Профессионал, — улыбнулся Алекс.

Я поднял крысу и протянул ему.

— На, неси ты. Я ведь по идее здесь всего два дня, и вроде как не должен уметь на них охотиться.

— Ты прав, — согласился Алекс, беря тушку.

Дальше обошлось без приключений. Мы прошли ещё около двух часов, и я увидел впереди, между деревьями, просвет. А через несколько секунд мы вышли на луг.

Вдали виднелось несколько шалашей.

— Вон и деревня, — без особой радости сказал Алекс.

Мы слегка ускорили шаг, и я почувствовал, как меня всё больше и больше охватывает волнение, и чем ближе мы подходили, тем сильнее оно проявляло себя. В конце концов, у меня даже слегка затряслись руки.

Пройдя метров триста, я уже мог разглядеть несколько человек. Две женщины возились возле костра. Один мужчина, там же, ломал ветки и бросал их в огонь. Возле одного из шалашей, прислонившись к нему спиной, сидел ещё мужчина. Чуть дальше, шагах в тридцати за деревней, что-то собирала женщина.

— Как и та девочка, — мелькнуло в голове.

— Пятеро, — сказал я Алексу. — А где же остальные?

— Спят, наверное. Или ушли что-нибудь собирать.

Здесь тоже скучновато, подумал я.

Мы подошли к деревне. Женщины перестали возиться с костром и смотрели на нас. Мужчина тоже смотрел, продолжая ломать ветки. Сидевший возле шалаша, поднялся на ноги.

— Доброго вам времени света, — громко сказал Алекс, обращаясь ко всем сразу.

— И вам, — ответили все в разнобой.

— Это Инго, — он указал на меня копьём. — О котором я вам вчера говорил. Он появился два времени света назад.

Я молча кивнул, одновременно здороваясь и подтверждая сказанное.

Алекс знаком подозвал одну из женщин. Та подошла. Он протянул ей убитую мною крысу.

— Случайно под ноги попалась, — сказал он, улыбнувшись.

Женщина взяла крысу.

— Потом разделаю, — сказал Алекс. — А где Инри?

— Отдыхает, — ответил мужчина, разламывавший ветки.

— Позови его, Михаил, — попросил Алекс.

Михаил, здоровый, широкоплечий мужчина, которому на вид было лет сорок, бросил ветку на землю, и чуть прихрамывая, пошёл к большому шалашу.

Я стоял и рассматривал так называемую деревню. Одиннадцать небольших шалашей, примерно таких, как у Алекса, располагались полукругом около кострища. Один большой находился чуть поодаль. Возле него была яма, обложенная камнями.

— Колодец, — решил я.

Рядом с колодцем в землю был вбит столб двухметровой высоты, на котором был вырезан знак, похожий на снежинку. На такую, как её рисуют в книжках для детей.

Михаил возвращался от большого шалаша. Я увидел, как из этого шалаша появился щуплый парень примерно моего возраста, надевая на ходу очки и поправляя длинные, до плеч волосы.

— Прямо Джон Леннон какой-то, — подумалось с улыбкой.

Одногодкой он был на вид, но сколько ему на самом деле лет? Бог его знает. Он мог попасть сюда и лет тридцать назад, и тогда ему сейчас пятьдесят пять.

Михаил вернулся к своим веткам, а парень в очках подошёл к нам с Алексом.

— Доброго вам времени света, — вяло сказал он.

— И тебе доброго, Инри, — ответил Алекс.

— Меня зовут Инри, — сказал парень мне и протянул руку.

Я пожал.

— Инго.

— Чувствуй себя, как дома, Инго. Мы все здесь связаны одной ниточкой, поэтому должны относиться друг к другу с любовью.

— Это хорошо, — сказал я.

— У тебя в руке копьё, зачем оно тебе? — спросил Инри.

Я посмотрел на Алекса.

— Мы шли через лес. Я сделал ему копьё для самозащиты. Ты же знаешь, в лесу небезопасно.

— Понятно, — протянул очкарик, внимательно глядя на Алекса. — Ты надолго?

— По крайней мере, пока не разделаю вон ту крысу.

Он указал рукой на тушку, которую держала женщина. За время разговора она отошла метров на десять, и оттуда молча смотрела на нас.

— Мария, — пафосно сказал Алекс. — Смотрите, чтобы эта тварь вас не укусила.

Женщина промолчала. Алекс громко рассмеялся.

— Мария, — резко бросил очкарик. — Отдай крысу Алексу. Пусть он её разделает. А ты сходи набери воды.

Женщина подошла, отдала крысу, и взяв пустую банку отправилась за водой.

— Доброго вам времени света, — услышал я за спиною приятный, чуть дрожащий голос.

Мы с Алексом одновременно обернулись.

— И тебе доброго, Алина, — сказал Алекс и улыбнулся.

Перед нами стояла девушка лет двадцати. Зелёные, большие глаза. Светлые, прямые волосы. Худенькая. В руках она держала пучок травы.

— Здрасьте, — глупо брякнул я.

15

— Алина — очкарик взглянул на девушку — Отнеси приправу к костру.

Девушка быстро прошла мимо нас. Я невольно посмотрел вслед.