| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Замечательный удар, вашество! — польстил Драндулецкому слуга, хотя осталось стоять три кувшина.
Хозяин гордо задрал длинный нос к потолку.
— Чтоб тебя рассейский провожатый до Москвы повёл, — прошептал непонятное проклятие колобок. — Когда ж я зачерствею-то?..
Боялин хлопнул в ладоши:
— Катись-ка сюда, кулич. Призовая игра!
В дверь постучались.
— Кого там чёрт принёс? — недовольно спросил Станислав.
Вошёл дружинник, только что поссорившийся с братьями Емельяновыми. Глаз бойца заплыл, вид всё ещё оставался ошалелым.
— Ты ли это, Первыня? — Драндулецкий рассмеялся и провел рукой по своим коротко остриженным волосам.
— Всё сделал, как ты велел, — буркнул парень.
— Так это они тебе засветили?
— Они, басурмане окаянные. Даром что немчурийцы. Бьют, как нашенские.
— Так они вдвоём тебя стали охаживать?
— Нет, водниром. Который здоровее, — нехотя признался Первыня.
— Ну, а ты ему зубы выбил? — Боялин нетерпеливо побарабанил длинными жилистыми пальцами по ремню.
— Ты же воспретил их калечить. — Дружинник совсем завял. — Честно говоря, не успел и глазом моргнуть.
Станислав зло хохотнул:
— Ничего, теперь наморгаешься. Значит, от гостей можно ждать чего угодно. То-то я и думаю: не похожи они на предыдущего посла. Тот был утончённой просвещённой натурою, а эти — головорезы. Уж не подсылы ли они к князю? Убьют нашего Световара к вящей радости Люлякина-Бабского... А где оне сейчас?
— У Скипидарьи.
— Хорошо, Первыня. Изыди. И не появляйся у меня, пока не призову. Ещё не хватало, чтобы немчурийцы нас вместе увидали.
Дружинник ушёл, а Драндулецкий обернулся к дорожке. Но продолжить «боулинх» ему не удалось — воспользовавшийся оказией колобок улизнул в другую дверь.
— Ладно, — усмехнулся Станислав. — Оно и к лучшему. Попробую перехватить послов.
Боялин размашисто зашагал к выходу, но остановился.
— Ты! — Драндулецкий ткнул пальцем в слугу. — Готовь письмо князю от моего имени. В первых строках, как водится, желай долгих лет. Потом укажи, что поганый змий, появившийся неделю назад, с каждым днём подбирается ближе и ближе к столице. В завершении отметь, дескать, прибыли немчурийцы. Представляются послами, но на поверку истинные головорезы. Есть уверенность, что их целью является светлое княжеское величество Световар. Всё. Запомнил? Исполняй. Вернусь — перечитаю, подпишу, тогда отправишь.
Станислав пошёл к дому ворожеи. Ждать ему выпало не очень долго, и вскоре он лично увидел пресловутых визитёров. Звучит шизово, только из песни слова не выкинешь: предводитель тянитолкайских слонов был истинным саквояжем. Он оценил состояние послов и сразу же ринулся в атаку.
— Желаю здравствовать, юные мои друзья!
Пришибленные бабкиными откровениями близнецы растерялись.
— Здрасьте, — опомнился после длительной паузы Иван.
— А я вас, представьте себе, везде ищу, — продолжил наступление боялин. — Право же, не нужно быть провидцем, чтобы угадать: Скипидарья вас не обрадовала.
— Это точно, — признал Старшой, разглядывая жилистого долговязого незнакомца в очень дорогой одежде. Пахло от него элитно, особенно на фоне городской вони.
— Станислав Драндулецкий, — не замедлил представиться длинный.
— Иван.
— Егор.
«Кого они пытаются обмануть?» — промелькнула мысль в голове Станислава. Он улыбнулся ещё шире:
— Очень и очень рад. Вы просто обязаны почтить мой дом своим присутствием.
— Спасибо, конечно, но мы остановились у боялина Люлякина-Бабского, — поосторожничал Старшой.
— Так можно ненадолго.
Ивану не хотелось болтаться по гостям, тем паче идти к этому сомнительного вида щёголю, но вмешался проголодавшийся Егор:
— Давай, братка, сходим. Проявим культуру, блин.
Старшой согласился. Станислав хлопнул ефрейтора по плечу:
— Вы не пожалеете!
— Только можно без выпивки? — жалобно спросил Егор.
— Можно, — заверил Драндулецкий. — Заполучить таких гостей — честь для любого боялина. Не хотите пить, значит, не надо.
Он повёл братьев Емельяновых в свой терем.
Дом Станислава уступал хоромам Полкана так же, как те проигрывали княжьим. Это обстоятельство нисколько не задевало Драндулецкого, потому что он был нацелен на иные идеалы. Тем не менее, боялские покои в любом случае не хижина дяди Тома, а двум дембелям главное, чтобы не казарма. Впрочем, Иван сразу принялся кумекать, как бы поживиться ещё и за счёт Станислава.
Хозяин усадил гостей на мягкий диван, сам устроился в кресле.
— Пока готовится ужин, я бы хотел побеседовать с вами откровенно, без всякой саквояжии.
— Это мы запросто, — сказал Старшой.
— Оно и к лучшему. Я знаю, кто вы.
— Ну и что? — Ответ Ивана прозвучал настолько спокойно и нагло, что мигом вспотевший Драндулецкий подумал: «Боги мои, я сунул голову в дупло с пчёлами. Передо мной хладнокровные убийцы».
Боялин проглотил комок, застрявший в горле, и произнёс:
— Я восхищён вашей прямотой.
— Спасибо, конечно. Нам с братом тоже приятно, — проявил такт Иван.
— Так вы принадлежите одному ордену?
— В смысле?
— Ты же сказал, что вы братья...
— Ну да. Родные. Единоутробные, — пояснил Старшой.
— Вот даже как! Любопытно, любопытно. — Станислав решил сменить тему. — И как вам наше княжество?
Иван ответил за обоих:
— В целом здесь очень неплохо. Странный город, этот ваш Тянитолкаев. Всё напополам. По-моему, не самый удачный вариант.
— А вам не приходило в голову, что сие есть прекраснейшая картинка ко всей Эрэфии?
— Эрэфии?! — не смолчал Егор.
— Именно, — кивнул Драндулецкий. — Наша страна расположена на границе Заката и Восхода. Здесь встречаются два способа существования, две мудрости, две половинки, дающее одно целое!
У Ивана на этот счёт было противоположное мнение, но он не стал возражать. Внимание дембелей отвлёк прокатившийся по гостиной мяч с глазками.
— Это кто? — выдохнул Старшой.
— Колобок. — Станислав усмехнулся. — Живой каравай. Я бы добавил «умный», только он сам делает всё, чтобы доказать обратное. Эй, а ну живо сюда!
— Здравствуйте, — буркнул колобок, выкатившись на середину залы.
— Гы, говорящий, — протянул ефрейтор, впадая в детство. — Колобок-колобок, я тебя съем!
Хлебец внимательно посмотрел на Емельянова-младшего. Потом сказал:
— Не ешь меня, добрый молодец, я тебе пригожусь.
— Я вижу, вы поладите, — подытожил боялин. — А сейчас приглашаю вас на игру.
Он поднял колобка и повёл гостей в нелюбимую комнату каравая.
Близнецы сразу распознали, что за развлечение приготовил хозяин.
— Боулинг! Откуда он здесь? — озадачился Егор.
— Обижаете, — оскорбился Драндулецкий. — Мы ж всё-таки не столь отсталый народ, сколь привыкли думать наши соседи.
Он решил продемонстрировать, что тянитолкаевские боулеры не лыком шиты, и метнул колобка в кувшинчики. Каравай заойкал, подскакивая на дорожке. Сбил все восемь целей.
Станислав гордо посмотрел на визитёров. Те не выразили восторгов. Ефрейтор сказал вовсе неожиданное:
— А нас мамка учила, что хлебом играть грешно.
— Вот как? — смутился боялин. — Тогда оставим эту затею. Лучше отужинаем.
Никто не заметил, что в глазах колобка, услышавшего слова Егора, возникли маленькие слёзки.
Усадив послов за стол, Драндулецкий отлучился на кухню, дескать, лично проверить, всё ли готово. В действительности же сразу за дверью Станислав пробежался глазами по бумаге, написанной слугой, расписался и велел отправлять её князю. Затем боялин шепнул на ухо повару краткое распоряжение и вернулся к гостям.
— Вы будете удивлены нашими яствами, друзья мои! — заверил Драндулецкий. — Утка, начинённая яблоками, молочный поросёнок, а также закуски-разносолы, коих нет ни у Полкана Люлякина-Бабского, ни даже у князя Световара.
Слуги стали вносить блюда, и вскоре дембеля за обе щеки уминали аппетитно выглядевшие яства. Сам хозяин кушал помалу и не спешил. Он собирался разговорить немчурийцев, чтобы глубже проникнуть в их чёрные замыслы.
Трапезу скрашивало пение барда, нарочно приглашённого Станиславом из самой Парижуи. Немолодой исполнитель баллад променял подмостки родины на крепкое жалование варварского вельможи и теперь услаждал слух близнецов и боялина:
Как амазонки воевали, мужчинам уж не воевать,
Они однажды царство взяли и стали короля пытать.
Их метод был изрядно тонок — царь мог недолго протянуть,
Но вот царица амазонок пришла на пленного взглянуть.
Царь перед нею благородный: в чем родился, без тяжких лат,
Обезоружен, лишь дородный алеет рыцарский штандарт.
Итак, один он с ней остался, что их устроило вполне,
И в бастион её ворвался на боевом своем коне...
...И насладясь водой в пустыне, она клялась ему служить.
Так знайте, отроки младые, чем можно даму победить:
Сильны же будьте ежегодно, будь то сентябрь, июнь иль март,
И пусть алеет благородно ваш личный алчущий штандарт!
Драндулецкий жестом отослал барда и завязал беседу:
— Чем ещё вас поразил Тянитолкаев?
— Да, я, кстати, о чём-то хотел спросить... Во, вспомнил! А где дружина? — спросил Иван, отправляя в рот малосольный огурчик, фаршированный икрой. — Мы за всё время видели от силы пятерых охранников.
«Давай, басурманин, вызнавай», — мысленно усмехнулся Станислав и ответил:
— Так на репе вся наша дружинушка. Нынче урожай репы просто сказочный. Крестьяне не справляются. Уж зима скоро, а мы всё никак не уберём. Удивительно удачный год. А в одном селе репа выросла просто огромная. Дед тянул, не вытянул. Бабка ему помогать — ни в какую. Позвали внучку. Втроём не справились. В общем, пока дружинники не подсобили, не сдавался исполинский корнеплод.
— Битва за урожай, значит, — подытожил Старшой.
— Расскажите о своём государстве, я страсть как люблю всякие такие истории.
— А что рассказывать? — озадачился Иван. — Мы живём в великой стране. Вот, как раз отслужили в армии.
— Многочисленна ли она?
— Да не маленькая. Вооружения самые современные, огневая мощь вызывает уважение у всего мира. Мы с братом поддерживали, что называется, боеспособность и наконец-то демобилизовались.
Боялин не знал, что означает последнее слово, оно звучало зловеще и торжественно одновременно. Так говорят о некоем событии, к которому стремились, над приближением которого упорно работали, и вот оно стало явью. «Страшные люди», — утвердился в мысли Станислав, ощущая, как сползаются глаза к переносице. Разволновался, что поделать.
— Отведайте киселя, юные друзья! — проворковал он.
Решив не обижать хозяина, дембеля поднажали на кисель.
— Вкусный, — признал Иван. — Только что-то в сон клонит...
— Ах ты, суппорт с фартуком! — Егор смог встать и даже потянулся через стол к цыплячьему горлу Станислава, но так и рухнул между поросёнком и уткой, начинённой яблоками.
И тут коварный автор просит пардону. Продолжение — в книжных магазинах...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
