Танцы на стёклах

Вэн не останавливался, метнулся в сторону. Удар пришёлся сбоку, вернее, на него обрушился весь Крантон. На лету ударил ногой в бедро − Вэна развернуло, и он полетел спиной на пол, беспомощно балансируя руками. Но Крантон не пытался добивать — еле успевал отбиваться от вскочившего Стэна. А напарник атаковал яростно, его зелёные волосы смешно подпрыгивали, когда он делал резкие удары ногами, пытаясь поразить колени и стопы.

Вэн встал не спеша, пошёл на Крантона. Удар ногой в живот Крантон сбил смахивающим блоком, но в это время получил от Стэна пяткой по спине. И Вэн удачно всадил боковой удар с правой в челюсть. Крантон не упал − грохнулся на пол, смешно подёргивая ногой.

− Нокаут, − Стэн натянуто улыбнулся, лицо было бледным. − У меня рука сломана...

− Дай гляну, − Вэн согнулся, опёршись руками на колени. − Сейчас отдышусь, а то горло аж печёт.

Тут двери начали разъезжаться, в помещение вбежало три солдата в форме. В руке у последнего был пистолет-шаробой.

−Лежать! Мордой в пол! − заорал тот, что с оружием.

Вэн взглянул на бледного Стэна.

− Я двери блокировал, − сказал тот растерянно. − Что-то тут не то, они взломали код!

Услышав за спиной грызню панчей, Стен быстро развернулся. Обеспокоенные происходящим, хищники метались по вольерам.

− Убирайтесь, или я зверей выпущу! − крикнул Стэн.

− Ага, напугал! − насмешливо ответил солдат с оружием.

− Ну! ладно! − Стен развернулся и побежал к отсекам с животными.

Солдат вскинул руку и выстрелил. Раздался щелчок, и побратим присел, затем упал, схватившись за ногу. Его крик боли резанул уши.

− Вы что творите? − закричал Вэн, а к нему уже подбегал солдат с выпирающим подбородком, и бил с правой, намереваясь попасть в голову. Вэн качнул маятник, выскользнув из зоны поражения, но из-за растерянности не стал атаковать, уйдя в защиту. Подоспел второй солдат, на вид поджарый, они насели на Вэна вдвоём, пошла уже борьба. А солдат с шаробоем подошёл к поднявшемуся Стэну и выстрелил во вторую ногу. Побратим упал на здоровую руку, но удержался, Вэну на долю секунды удалось взглянуть на него. Гримасса боли на худощавом лице, кровь на полу.

Вэн отчаянно пустил в ход локти, целя в челюсти, выдрал руки, выкрутив из захвата в сторону большого пальца. Целясь в лицо противника локтем, выбросил руку вперёд, чтобы изо всех сил двинуть в зубы державшему его сзади, но тут в районе солнечного сплетения всё взорвалось противной жгучей болью. Тело сковало так, что не получалось сделать даже вдох, в затылке тупо звякнуло, словно ударили чем-то железным...

− Сожри его, сожри! − раздался крик.

Это голос Крантона. Затем послышалось визгливое рычание озлобленных панчей.

Вэн приподнял голову, на полу маячила размазанная лужица крови. Затылок болел, а в голове стоял звон, словно тысяча комаров зависла над головой. Всё, что сейчас вспомнилось − выставленные руки при падении и удар лицом об пол. Больше ничего не приходило на ум. Вэн приподнялся на руках. Во рту солоноватый привкус крови, в глазах плыли круги — люди казались размытыми. Трое солдат у отсека с панчами, дверь чуть приоткрыта, Крантон ширяет в панчей шестом, пытаясь разозлить. А на полу в вольере лежит неподвижно Стэн. Голова его вывернута неестественно, а значит, побратим уже мёртв.

Вэн с трудом встал на ноги, повернулся. За ним стоял круглолицый солдат, направив в живот шаробой. Бритоголовый всё ещё лежал неподвижно чуть в стороне.

− Пухх, − самодовольно выдал солдат, имитируя выстрел. Когда его лицо расплылось в улыбке, то стало похоже на тарелку. Но враг осторожен, держит руку поджатой к себе, ведь из вытянутой выбить оружие проще. Бритоголовый так и лежал вниз лицом, видно, нокаут был глубокий. Всё, что происходило, не вязалось со здравым смыслом, и было ясно, что это всё...

− Стреляй, − сказал Вэн и шагнул вперёд, ожидая встряхивания и дикой боли. Всё как во сне, после нокаута мысли путались. И происходящее не укладывалось в голове. Так не ведут себя люди, находясь в здравом уме.

Солдат ловко отстранился назад, не опуская шаробоя.

− Не спеши, Крантон сказал, что сам тебя рвать будет, − на округлом лице появилась самодовольная ухмылка.

Вэн понял, что если бороться за жизнь, то сейчас, пока остальные заняты у вольера с панчами. Потом будет поздно, а как это сделать? Бросаться грудью на амбразуру? Шаробой быстрей, не успеть, но лучше так, чем ждать расправы Крантона.

− Смотри, лысый ползёт, − Вэн ткнул пальцем в лежащего, а он был сзади врага, чуть в стороне.

Солдат чуть повернул голову, скосив глаза. Вэн рванулся вперёд, ударив левой рукой по руке с оружием, а правую ладонь выбросил рубящим ударом в шею. Не раз он так отключал людей. И силы много не надо, просто попасть ребром ладони правильно, и человек заснул. Выстрел щёлкнул, но рука уже сбита, пуля клацнула о пол и два раза гулко отскочила от стен. Ребро ладони врезалось в шею от души, враг вмиг обмяк, стал оседать на пол. Пистолет с грохотом упал, круглолицый воткнулся коленями в пол и плавно стукнул по нему лбом. Вэн для верности добавил с ноги, прямо в челюсть, быстро нагнулся и подхватил оружие. Пальцы с силой сжали удобную рукоять, паника в душе сменилась уверенностью и злобой. Вэн повернулся — двое солдат от вольера бежали к нему, но увидев наведённое оружие, остановились в растерянности. Крантон смотрел, повернув голову, а его рука давила на кнопку, чтобы двери вольера закрылись до конца.

− За Стэна! − сказал Вэн и пошёл вперёд. Стрелял сходу, целясь в ноги. Нажимал спусковую скобу, сквозь щелчки раздавались крики, полные страха, боли и отчаяния. Враги падали, как подкошенные — у шаробоя крупные пули.

Вэн прошёл мимо солдат, корчившихся от боли, подошёл к первому вольеру. Панчи старались держаться дальней стены, но было видно, что они злы. Нажал на кнопку, двери открылись. Панчи замерли, смотрели настороженно, но нападать не собирались. Не понимали, что происходит. Но как их ни злил Крантон шестом, они не тронули лежащего Стэна. Зато когда переводили взгляд на стонущих от боли солдат, то начинали издавать визгливые звуки, переходящие в странное рычание.

− Вы же Стена любили, − сказал Вэн, обращаясь к замершим панчам. Самец сидел в углу на невысокой скамейке, упёршись локтями в колени. Голова подана вперёд, морда чем-то похожа на человеческое лицо. Только нос плоский и широкий. Пасть, больше никак не назовёшь, тонкие поджатые губы. Вертикальные зрачки смотрели пристально. У обеих самок морды не такие жуткие, черты не грубые, да и ростом Вэну по плечо. Самец, же напротив, выше и мощней. Под тонкой волосяной шкурой проглядываются рельефные мышцы.

Вэн развернулся и пошёл к выходу, не обращая внимания на крики Крантона и его друзей.

− Ты чего?!! Не выпускай! — прервав стон, крикнул солдат с массивной челюстью. Он вращал странно глазами, поняв, что сейчас произойдёт.

−Я непослушный! — процедил Вэн.

Бритоголовый уже стоял на ногах, но в себя ещё не пришёл, тупо уставившись на валяющихся друзей. Его непонимающий взгляд блуждал, окровавленный рот скривился набок, то ли от боли, то ли от того, что пострадали зубы и челюсть.

Сзади раздалось рычание, затем дикий человеческий крик. Оборачиваться не хотелось: зачем видеть, как панчи когтями и зубами рвут тела. Нервы и так на тонкой грани предела, лишь боль в скуле возвращает в реальность.

Вэн подошёл к выходу, нажал на кнопку, двухстворчатые двери раскрылись. Когда оказался в коридоре, они съехались. Крики остались там, а тут стояла тишина.

Там, за дверью сейчас ад. И на месте солдат должен быть он. Вэн обессиленно сел на пол, опёршись спиной о стену. Кровь стучала в висках, казалось, молотками. Болела челюсть и голова.

Достав из кармана браслет, Вэн надел его на руку. Оказавшись на месте, браслет вспыхнул жёлтым светом, раздался писк. На светящейся полосе возникли цифры — сто тридцать ударов сердца в минуту. Пульс зашкаливает серьёзно, такого никогда не было.

− Вызов командира корабля, − сказал Вэн.

Браслет изменил цвет, затем раздался грубый и громкий голос:

− Командир звездолёта на связи. Эээ, вы учёный? Что такого экстренного произошло, что меня побеспокоили?

− Извините уж, − недовольно сказал Вэн. − В зверинце шесть трупов, ещё тёпленьких.

− Как?.. Что там случилось? — капитан больше не нашёл слов.

− Стэна солдаты убили, один с шаробоем был. А я потом им в ноги пострелял, да панчей выпустил. Теперь спасайте меня от мести вояк, а то убьют.

− Вы где находитесь?

− Тут, у зоопарка сижу, отдыхаю...

Браслет потух. Вэн прислонил затылок к стене, закрыв глаза. Так фамильярно разговаривать с капитаном он себе никогда не позволял, но сейчас было как-то всё равно.

'Внимание! — голос из интеркома разносился повсюду, казалось, отдаёт вибрацией кожа. — На корабле преступник! Двери третьей секции второго уровня заблокированы!'

'А хоть бы и так', − прошептал обречённо Вэн. Знал, что на звездолётах преступников не судят, а просто отправляют за борт. Даже ещё шутят астронавты, это у них называется 'изгнание'.

Лучше уж было умереть в драке или от пули. В фильмах часто показывается, как человек оказывается в пустоте, и у него зрелищно лопаются вены и выпучиваются глазные яблоки. Он вздувается ... и всё. Даже иногда лопается, как шарик с водой.

На самом деле это будет долго, если выдохнуть воздух. Но если удастся задержать дыхание, мук будет меньше. Расширяющийся воздух начнёт разрывать лёгкие, в кровоток попадут пузырьки. Тогда быстрая смерть. Если же нет, то мягкие ткани начнут медленно увеличиваться. Насколько это больно — никто не рассказывал.

Ещё есть шанс оправдаться! Виновник тот, кто задумал, а зачинщик Крантон со своими отморозками.

Браслет загорелся, на широкой полосе высветилось изображение Тэи.

− Вэн, ты слышал? На корабле что-то случилось! Ты где?

− Со мной всё нормально, но сейчас я занят. Поговорим потом.

− Где ты?

− Я занят! Поговорим потом! — Вэн провёл пальцами по браслету, тот потускнел.

Вдали показались трое военных. Один в полевой форме, прятался за двумя солдатами, шагающими в полной броне. В рифлёных доспехах и шлемах, с забралом из пласто. В руках автоматы-бойпарты, стреляющие грави пулями. Оружие держат у живота, даже не целятся. Идут уверенно: знают, что доспехи может пробить только дальнобойная винтовка − магис, бьющая урано-углеродными зарядами. Пробивают и грави пули, но в них есть один недостаток — дальность поражения маловата.

Вэн узнал прячущегося за солдатами − капитан Байз. За спинами подчинённых он находился как за каменной стеной.

− Шаробой выбрось, урод, − невозмутимо сказал один из вояк, и оба наставили на Вэна, так и сидящего у стены, бойпарты.

Небрежно кинув им под ноги пистолет, Вэн посмотрел на свои руки. Пальцы в крови, уже подсохшей, на чёрных перчатках её не видно.

Солдаты подошли ближе. Можно даже рассмотреть мелкие детали обмундирования. Вояки нависли над сидящим, похожие в этот момент на великанов. Ребята и так рослые, а в наплечниках, наколенниках и налокотниках, выглядели страшнее смерти с косой.

Из-за бойцов вышел капитан Байз, держа в руке оружие, похожее на игломёт, хотя это было что-то другое: на конце оружия красовался матовый диск. Массивный Байз и без доспехов был солдатам почти под стать. Большая челюсть, хмурый взгляд, который, казалось, сверлил насквозь.

− Что там? — капитан, не отводя взгляда от Вэна, пальцем указал на дверь.

− Там? — тот смотрел отрешённо, понял, что ничего хорошего ему не светит. — Обычный ад.

− Вимпро, посмотри, − сказал капитан.

Один из вояк подошёл, открыл двери. Раздалось визгливое рычание, солдат вскинул бойпарт и тот защёлкал, плюясь грави пулями. Когда бойпарт замолк, Вимпро повернулся. Несмотря на шлем, его было слышно хорошо:

− По-моему, один есть живой, пойду проверю.

− Рассказывай, − капитан произнёс это таким тоном, что стало не по себе.

− Бились два на два, на кулачки. А потом вломились солдаты, убили Стэна. Хотели и меня прикончить, но я выпустил панчей.

− А кто тебе давал право творить самосуд? У тебя же было время панчей выпустить! Мог бы и просто уйти!

Байз направил на Вэна оружие. Оно щёлкнуло, потом тихо загудело. И тут мир словно стал другим.

Боль...

Капитан с солдатом превратились в силуэты, состоящие из мелких точек, которые подобно рою пчёл, то распадались, то собирались вместе. С мышцами живота происходило что-то непонятное, казалось, кто-то переставляет клетки местами. Какая-то сила корёжила, будоражила. Это бурление в мышцах распространялось по груди и ногам. Сердце билось, как бешенное, но всё равно ускорялось ещё больше.

Вэну казалось, что он вот, вот умрёт. Не могло сердце выдержать такого сумашедшего ритма. В мозгу царила паника, и самое обидное, что ничего нельзя было сделать. Тело не слушалось. Стала наступать темнота, обволакивать сознание.

* * *

Звёзды! Сейчас они не такие, как всегда. Вэн смотрел в бесконечность, понимая: что-то не так.

Космос... Мёртвый и холодный. И как ни странно, хорошо виден Млечный путь, который протянулся малозаметной светлой полосой. Таких ярких звёзд не увидишь на Горане из-за атмосферы.

Диск планеты... Но ведь ты ещё не понимаешь через что смотришь? Может, это стекло шлема скафандра? А может — экран большого иллюминатора?

'Где я?' − растерянно подумал Вэн.

Когда поднял руку, то увидел: как блестит в лучах красного гиганта чья-то белая перчатка. Пошевелил пальцами и увидел: там тоже задвигались чьи-то пальцы!

"О, ужас! Ведь — это моя рука! Я в скафандре! в космосе!"

Тело мёрзло, особенно руки, начиная с пальцев.

Чуть в стороне завис полукилометровый корабль, отливая ярко-красным цветом, словно аварийный фонарь. Носовая часть звездолёта состояла из многометровой лиуритовой брони, которую не смог бы пробить небольшой метеор и при ударе рассыпался в пыль. По бокам корабля броня чуть поменьше, но везде покрыта слоем отражающим свет местного солнца.

Вэн смотрел на жилой отсек. Там люди. Ему не нужны ни грузовой, ни топливный отсеки. Они мёртвые. А вот жилой... нужен! Там Тэя и остальные. Лоб покрылся каплями холодного пота, а стекло скафандра запотело.

Что теперь делать? Ведь он уже, можно считать, труп.

От отчаяния вырвался крик, но остался внутри скафандра, отразился от внутренних стенок — так можно и оглохнуть. Самообладание покидало, оставляя один на один с ужасом одиночества и пустоты. Это было хуже всего: сидеть и ждать, когда ты начнёшь задыхаться. С каждым вдохом кислород уходит, и этот момент представляется всё ближе и явственней. И ты уйдёшь из этой жизни подонком в глазах других людей. Все, даже Тэя, будут вспоминать о тебе, как об убийце, ведь, скорее всего вояки скроют правду от остальных. Зачем им очернять своих солдат, когда можно свалить вину на постороннего, а затем выбросить его в космос, как ненужную собачонку.