Путь самурая

— Э... — уже она опешила, — Сиун, с тобой всё в порядке?

— Да, — кивнул я, — леди, мы с вами знакомы?

— Я Сэхи! — она разозлилась, — чем ты слушал?

— Сэхи... — я мысленно хлопнул себя по лбу, вздохнув, — не может быть! Но... А, ладно, забей, — я улыбнулся ей. Девушка, представившаяся как Сэхи, по словам Сихо, подруга детства, топнула ногой по асфальту: — и вообще, что с тобой? Ты заявляешься сюда, бьёшь этих людей, как будто они не били тебя в школе последние пять лет! Что с тобой? — она отшатнулась от меня.

— Я начал изучать боевые искусства, — кивнул я, Сэхи странно на меня посмотрела:

— Но этого не может быть, мы не виделись всего полтора месяца! Ты не мог даже убежать от них, не говоря уж о сопротивлении!

— Говорю же, я начал изучать боевые искусства. Не поверишь, но говорят, у меня к этому большой талант.

— Фантастика, — девушка улыбнулась, — а что с памятью?

— Амнезия. Несчастный случай, я не помню практически ничего. И никого.

— И меня тоже? — её, как будто, холодной водой облили, — она встала посреди тротуара, — мы же друзья с детства!

— Прости, — я грустно вздохнул, — я не помню то, что было раньше. Но оно от этого не исчезло, верно? Память — лишь пустой набор образов, главное — что мы представляем из себя в настоящем.

— Ты изменился, — она грустно вздохнула и шмыгнула носом, — раньше ты не был таким...

— Знаю. Мне рассказали, каким я был. Печальное зрелище, удивительно, что ты меня не бросила, — я искренне улыбнулся девушке, — спасибо.

— Мы не сможем вернуть всё, как было? — с надеждой спросила она.

— Нет. Лучше — мы можем узнать друг друга ещё раз. Мы ведь не встречались? — я осмотрел её фигуру в моей толстовке. Сэхи покраснела, сильно покраснела и повысила голос:

— Нет конечно!

— А, ну да, прости, — я опустил голову, — просто мне трудно поверить в то, каким я был когда-то. Вряд ли кто-то захочет встречаться с таким парнем, я бы сам такого обошёл стороной, — я вздохнул, — странно, я чувствую к тебе симпатию. А поскольку мои чувства, в отличии от памяти, не изменились, можно сказать, что Сиун, которого ты знала, питал к тебе не только дружеские чувства.

Девушка беззлобно заехала мне в бок локтем:

— Да как у тебя язык повернулся сказать такое своей подруге?

— Сэхи, для меня ты просто девушка. Привлекательная, с крутым нравом, я не помню, что бы мы были друзьями, — я развёл руками, — поэтому говорю как есть. Если тебя это не устраивает, я не буду сильно страдать от нашей разлуки, ведь мы знакомы всего полчаса, — я улыбнулся.

— Это... неожиданно, — она покраснела ещё сильнее и, заметив это, отвернулась, — ты слишком прямолинейный! Нельзя же так просто говорить такие слова девушкам!

— Почему? — я усмехнулся, — я не страдаю от неуверенности и сомнений. Если это так — зачем искать какие-то глупые отговорки и лгать себе и другим? Это не имеет смысла.

— Хотя бы из приличия, — буркнула девушка.

— Хм... — я задумался, — а что в этом неприличного? Или тебе это неприятно?

— Нет, но... — она повернулась ко мне, но оборвавшись на полуслове, глубоко вздохнула и шумно выдохнула, от чего моя толстовка, и без того маленькая для её впечатляющей груди, чуть не затрещала по швам.

Волнение и буря эмоций от неё чувствовались кожей, девушка обернулась, качнулась, обхватив и на секунду наши губы встретились. Короткий поцелуй, как удар током, неожиданный и будоражащий, явно не дружеский. Сэхи отпрянула от меня:

— Спасибо... — она развернулась и бегом убежала обратно, в сторону своего дома. Я недоумённо посмотрел ей вслед, улыбнувшись. Меня прервало тактичное покашливание.

— Это правда? — Хёк Со Чхон, — прости, мы невольно стали свидетелями вашего разговора.

— Ничего, — я кивнул ему и его спутнику, который гаденько улыбался, — это ты прости, что в наш разговор вмешалась Сэхи. Я не помню её, поэтому не знал, что так случится.

— Предпочту забыть всё, что увидел, — парень впервые проявил эмоции, улыбнувшись и посмотрев вслед убежавшей девушке, — что более интересно, она не лгала. Значит, ты правда изучаешь боевые искусства месяц?

— Да, — я кивнул, порадовавшись, что не пользовался ки и тем более не использовал сложных приёмов.

— Это очень быстрый рост, — он прищурился, — ты либо гений, один из величайших во всём муриме, либо гений — твой учитель. Кто он?

— Прости, я не могу этого сказать, — я вздохнул, — по некоторым причинам. Могу лишь сказать, что я не нарушал законов Мурима и не намерен этого делать, но тут много сложностей... В первую очередь в том, что у меня нет учителя.

— Как? — Хёк Со Чхон остановился, поражённый. Мы стояли на улице, рядом с небольшой забегаловкой.

— Давай зайдём, — кивнул я на неё. Мы вошли, заняли место за одним из столиков. Я заказал себе минералки, парни сделали то же самое. Хёк Со Чхон посмотрел на меня заинтересованно.

— Ты сказал, что у тебя нет учителя... но так не бывает. Кто-то же должен быть?

— Смотря что понимать под термином "учитель", — возразил я, развалившись на диванчике и посмотрев на посетителей кафе. За дальним столиком собралась весёлая компания из трёх парней и двух девушек. Девушек это, судя по всему, не смущало... — если ты о человеке, чьим идеалам я следую и чьими мотивами руковожусь, то у меня нет учителя. Я решаю сам за себя. Если под этим термином понимать того, чьи мотивы и цели более всего похожи на мои, то мой учитель уже умер, много лет назад. Это учитель человека, который обучает меня боевым искусствам, но этот "учитель" только мой временный союзник. Придёт время — мы расстанемся и, скорее всего, будем врагами.

Хёк со Чхон вздохнул:

— Это трудно принять, но я понял тебя. Твой учитель отступник той школы, которой ты верен. Почему тогда ты не обратился за обучением к другим мастерам школы?

— Кроме моего учителя, в муриме есть и другой мастер этой школы. Но он так же является отступником, поэтому я не выбирал между двух зол.

— И кто же этот человек? — заинтересовался Хёк Со Чхон.

— Пообещай, что не будешь пытаться выведать у меня секреты или местонахождение этих людей, — я вздохнул, так как откровенничать не было желания, — и не будешь использовать эту информацию против них.

Хёк Со Чхон из Чхо Дон Мун недовольно посмотрел на меня:

— Обещаю.

— Второй мастер этой школы — глава федерации боевых искусств. Но он был изгнан своим мастером ещё до окончания обучения, поэтому его нельзя назвать достойным учителем, — вздохнул я. Хёк Со Чхон удивлённо уставился на меня:

— Глава федерации? Данчжу? Этого не может быть, он известный на весь мурим мастер! — Хёк Со Чхон вышел из себя, но я его прервал:

— Однако, это так. Его обучение не было завершено. Мастер хотел сделать из ученика того, кто сможет изменить мурим... обернуть этот мир к свету, став первым светлым пятном, поведёт всех за собой... но он ошибся в нём. Данчжу поглощала собственная жажда могущества, жажда власти и совершенства. Он перестал понимать, что такое боевые искусства. Это разочарование для его мастера, который так и не доверил ему свою самую главную технику. С моим нынешним союзником ситуация не лучше, он должен был стать разрушителем порочного круга ненависти и мести, на котором держится весь мурим. Он должен был уметь прощать, быть сильнее пороков Мурима... но этого не произошло. Мурим сожрал и его, превратив в очередного одержимого жаждой мести.

— Грустная история, — вздохнул Хёк Со Чхон, — получается, твоим мастером является учитель твоего союзника, верно?

— Можно трактовать это так, — я кивнул, — я не поддерживаю его ученика, но другого выбора у меня нет. Глава федерации — опасный человек, но он так же является отступником, погрузившимся во тьму.

Мы помолчали. Минералка была уже выпита, Хёк Со Чхон заказал нам ещё сок и закуски, и через несколько минут, перекусив, мы продолжили разговор. На этот раз пришла моя очередь спрашивать:

— Что ты делал посреди улицы?

— Я ищу кое-кого, — Хёк Со Чхон вздохнул, — одного мастера. Кумунрёна.

— Зачем? — я выразительно поднял одну бровь, — хочешь подёргать дракона за хвост?

Наследник Чхо Дон Мун усмехнулся:

— Странная аналогия.

— Однако, действенная, — вернул я ему усмешку, — Кумунрён это не тот, кого стоит тебе искать. С нынешним уровнем способностей это самоубийство.

— Откуда тебе знать про мои способности? — начал раздражаться собеседник, — постарайся воздержаться от таких реплик, Сиун!

— С чего бы? — я встретил его взгляд, — если ты не готов сразиться с ним насмерть, ты труп. А ты не готов, я не чувствую от тебя достаточной опасности, — я прищурился, — может, я и новичок в муриме, но не идиот.

— Ты знаешь, где он? — Хёк Со Чхон поднялся, но я ему махнул рукой, что бы садился:

— Если и знаю, во-первых, я тебе не скажу, а во-вторых, ты обещал не использовать наш разговор против него. Зачем ты хочешь залезть в логово дракона?

— Я хочу встретиться с ним, — упрямо сказал глава Чхо До Мун, — это моя цель.

— Для хорошего воина боевое искусство сродни мечу самурая, самурай должен уважать его и не использовать попусту. Не резать им колбасу, это неуважение, не использовать против тех, кто заведомо слабее, это бандитизм, не удовлетворять свои личные желания, это тот же бандитизм. Месть, жажда силы, азарт, желание подраться с сильным противником — недостойные воина цели. Воин должен использовать свой меч, что бы защищать тех, кто ему дорог, тех, кому он поклялся служить и свои идеалы. Что защищаешь ты? — я пристально посмотрел на Хёк Со Чхона.

— Мурим.

— Это не защита, — я покачал головой, — ввязываться в безнадёжный бой с неизвестным противником — глупость. Кумунрён может сколько угодно говорить про то, что он ненавидит мурим, но он плоть от плоти этого мира, он его самая характерная часть. Собираешься ли ты защищать мурим от него самого?

Хёк Со Чхон устало развалился на диване. Разговор давался ему непросто. Он помолчал с минуту.

— Почему? Почему ты против?

— Я чувствую, что для тебя встреча с Кумунрёном закончится смертью. Он не тот, кого можно понять, просто посмотрев на мастеров Мурима, глав кланов и прочих личностей... уже то, что он Ку Мун Рён, должно ясно сказать об этом. Или ты думал, что титул Ку Мун Рён* это просто такой же, как Сан Мун Рён*, только в три раза сильнее?

— Нет, — парень посмотрел на меня, — именно поэтому я его и ищу.

— А я тебя от этого отговариваю, — кивнул я, — если хочешь дёрнуть дракона за хвост, ты либо победишь его, либо станешь его обедом. Не думай, что я боюсь его или его способностей — я знаю о них много, поэтому и говорю тебе — прежде чем выступить, тебе нужно научиться многому. И понять одну вещь.

— Какую? — Хёк Со Чхон посмотрел на меня без интереса.

— Воин должен уметь слушать своё сердце, — я ткнул пальцем ему в грудь, — разум и логика разбиваются в пыль, когда твой враг не подчиняется их законам. Ты ведь был уверен, что с нуля овладеть своей ки и выучить пару техник, довольно сложных, кстати, за месяц нереально.

Он кивнул:

— Всему должно быть разумное объяснение. Его просто нужно найти. Я не верю в суеверность, тем более, что в муриме часто преувеличивают.

— Я знаю Кумунрёна, — хмыкнул я, — поэтому я и пытаюсь тебя удержать от такой глупости, как поиски Кумунрёна. Если он и умрёт, то от моей руки, — я вздохнул. Хёк со Чхон напрягся:

— И тем временем ты сам хочешь с ним сразиться. Где тут логика? Или ты считаешь, что ты сильнее меня?

— Мной движет не любопытство и не жажда мести, известности или чего-то ещё. Кумунрён сам не понимает, что Унвол, его мастер, которого я считаю своим учителем, берёг его от того, кем он стал. Берёг его от мести, от злости, от ненависти, но не уберёг. Он думал, что его ученик, после его смерти захочет изменить мурим к лучшему, но ошибся. Кумунрён был ошибкой, он стал тем, против кого боролся Унвол. Поэтому я не хочу его смерти, я хочу, что бы он обрёл покой, прекратить существование того, существа, которое его поглотило. Даже если для этого придётся его уничтожить.

— Довольно... громкое заявление, — кивнул Хёк Со Чхон, — при том, что он, по твоим словам, значительно сильнее меня. Или ты думаешь, что сможешь запросто уничтожить Кумунрёна?

— Нет, не запросто. Это не цель моей жизни, это моё желание. Когда я тренируюсь, я делаю это не для нападения. Для защиты и помощи, даже если для этого нужно уничтожить противника. Но я слаб, очень слаб, по сравнению с ним — пустое место. Поэтому не питаю иллюзий. Но и не называю его своим учителем.

Хёк Со Чхон задумался. Сильно задумался. Официантка сменила сок и он, пригубив, спросил:

— Я многое узнал, но далеко не всё. Что им движет?

— Я этого и сам не знаю, — вздохнул я, — сюда он прибыл, что бы найти Леди Сосул, главу клана Суну.

— Номинальную главу, — кивнул Хёк Со Чхон.

— Неофициально. Официально же она глава клана Суну.

— Девочка, да, я недавно вспоминал о её пропаже... Кумунрён добрался до неё?

— Нет. И не доберётся, — усмехнулся я.

— Откуда тебе это знать? И где тогда она, если не у Кумунрёна?

— Там, где она находится по собственному желанию, — я вздохнул, прощупывая почву, — она глава клана, поэтому никто не в праве принуждать её возвращаться, если она не хочет.

— Откуда тебе это знать? — прищурился Хёк, — ты видел её?

— Я тебе больше скажу, — я перегнулся через стол, — это я её выкрал.

На минуту воцарилось полное молчание. Хёк Со Чхон собирался с мыслями, видно было, что мысли в его голове сменяют одна другую, а вопросы так и требуют выхода. Я допил сок, уже надоевший, и обратился к наследнику Чходонмун:

— Она вполне довольна тем, где находится и не желает возвращаться. Потому что в клане её держали, как заложника, никому из старейшин она не нужна. Только как номинальная глава, которая вечно болеет и не мешает им делать политику. Её не собирались лечить, её только поддерживали в живом состоянии, что бы не было проблем с выбором нового главы.

— Да, — Хёк Со Чхон, начал злиться, — это непростительно, но такова политика Мурима.

— Такова вся политика, — я пожал плечами, — сохранение власти важнее гуманизма.

— И где она?

— Всё тебе скажи, — я подмигнул ему, — не всё сразу, Хёк Со Чхон. Она сама в праве решать, где ей находиться. Она сказала, что не хочет уходить оттуда, где находится сейчас, я её не принуждал...

— Она у тебя, — парень пристально уставился мне в глаза, — и как я должен на это реагировать?

— Смотря какие цели ты преследуешь, — кивнул я, — если тебе нужно расположение старейшин, можешь попробовать её вернуть. Если тебе нужно расположение главы клана Суну, можешь попробовать ей помочь...

— Как? — всплеснул руками Хёк Со Чхон, — у неё тело кумичже.

— Знаю, — я кивнул, — я как раз работаю над её излечением. Это затруднено тем, что я не великий мастер лечения ки, но всё же она может ходить, прыгать и бегать, и даже немного изучать простые приёмы. Тогда как никто более не смог сделать даже этого, лишь разводили руками. И старейшины суну не намерены её лечить.