— Нет, я не коровка, — от греха быстро сплюнул торчащую из рта соломинку. Свят-свят-свят, вдруг жевать сено тут табу какое-то?
— Нет! Ты колофка! Только колофки носят это! — её пальчик уверенно указывал на недавно приобретенное мной "украшение" — ошейник.
— Нет девочка, я не коровка, а человек, люди иногда то же носят подобное.
— Аааа, — в её интонациях было море разочарования, — а я тумала, ты закалдофованная в чилавека колофка. Папа опищал мне купить мою, — на пару секунд она запнулась подбирая слово, — сопствинную колофку!
— Ээээ, боюсь, но я не она. — Или "она"? её собственная колофка? Уж лучше на рудники! Девочка то на вид добрая, но из того сорта доброты, что легко сведет в могилу.
— А пыла пы так холосо! Моя сопственная закалдофанная колофка! — У неё даже глазки мечтательно закатились. Почувствовал себя отпетым злодеем, что не являюсь её колофкой, будто я сам виноват в этой "вселенской" несправедливости.
— А ты много видела заколдованных, людей там или коровок? — Этот вопрос меня не на шутку взволновал.
— Нет, только Паафик, — и уже заговорщическим шёпотом продолжила, — он ни просто щинок! Он закалтофанный сын алькала! Вот! — И поспешно спрятала банты за спину, гордо вскинув подбородок.
— Прямо так и самого алькара? — Так до сих пор и не знаю кто они такие, но явно высокого полета "птицы".
— Аха! Выласту, пацилую иво и он на мне женится! — Вот и ломай теперь голову, детская ли это фантазия или...?!
— А кто тебе сказал, что он заколдован?
— Сам алькал и сказал, когда гостил у нас и оставил Пафика папе! — судя по тону не врет, если конечно у этого дитя не чрезмерно буйная фантазия.
— Что вот так, целый алькар гостил? — Придется выведывать так заинтересовавшие меня сведения окольным путем.
— Аха! — и тут же, как любой обычный ребенок на Земле, мгновенно переключила тему разговора. — А как типя зовут? Меня Альня! — и не давая мне открыть рот, — папа говорит, это значит поплыгунья! — В подтверждение весело запрыгала на одной ножке.
— А я Д..., Берк.
— Оооо! — Девочка испугано отпрыгнула. — Ты кусаишься как сапака бабы Туи? — Да что ж это за собака такая, если о ней даже пятилетний ребенок знает?
— Нет, конечно нет! — поспешил уверить дитя, но мой взмах руки в жесте отрицания только еще больше напугал девочку.
— Ты плохой! — Альня отбежав от телеги на несколько шагов, закричала: — Не кусай меня! — И громко заплакав. — Паааапааааа!!!
Вот попал так попал и что самое обидное на пустом ведь месте...
Оправдаться и уверить в собственной безграничной доброте и покладистости не успел, что-то щелкнуло в области шеи и меня "выключило".
"Чем это меня так?" — голова не болела, все тело пребывало в расслабленной неге. Один только недостаток был в подобном пробуждении, организм не слушался, даже мизинцем пошевелить не получалось. Хорошая такая успокаивающая мысль, про "один недостаток", отвлекает от мысленных воплей: "Ааааааааааа, спасите! Я парализован!". Плохо, глаза не открыть, не осмотреться. Хотя судя по тактильным ощущениям, лежу на чем-то мягком, под головой явно подушка, это уже прогресс! по сравнению с сеном телеги. В чем я провинился перед судьбой, что меня забросило непонятно куда?
— Очнулся. — От черт! Всё это время, рядом со мной кто-то был!? — Это хорошо. Иногда ошейник в режиме сна, вырубает коров на пару дней. А ты ничего так, крепкий, всего пара часов в отключке и уже проснулся. — Это как понимать. Ошейник настолько многофункциональное устройство, что им можно погрузить человека еще и в сон? Так, что ж тогда на до мной издевались, мучая болью? Садисты?!
Голос, у того кто находился поблизости, был приятен. Мягкий баритон, уверенного в себе человека, явно не первой молодости, но еще далекого от старости. Догадаться, что сидящий у кровати, скорее всего никто иной как мой хозяин, труда не составило.
— Крепкий. Это хорошо. — Ну еще бы, понятна его радость, раб попался не рохля. — То, что ты доченьку мою напугал, ты не бойся. Я всё видел. — Угу, смотрел скорее всего со стороны, оценивал поведение. Умный зараза! — Дед Вим, мне уже все рассказал. Да и письмецо от брата, многое пояснило. Не сказать, что мне когда-нибудь приходилось быть рабовладельцем, но по хозяйству я тебе применение найду. Сможешь встать, я принес тебе одежду, она на спинке стула рядом с кроватью. Оденешься и выходи во двор, тебя там будет ждать обед.
Парализован, ага, но видимо рефлексов это не коснулось, при упоминании еды, весь рот наполнился слюной. Почувствовал, как тонкая струйка стекает по щеке. Противно и омерзительно! Надеюсь кроме ушедшего Тука, в помещении, где я нахожусь, больше никого нет. И никто не видит моего позора. Стыд и презрение к себе, выплеснулись румянцем на щеки, уши тоже горели. Унизительно!
По субъективным ощущениям, прошло несколько часов, прежде чем я смог пошевелить хоть пальцем. А затем и открыть глаза.
Итак, что мне видно, не поворачивая головы? Потолок и только. Много это или мало? Смотря как смотреть. Меня смотреть правильно учили специально. Эх, тяжелое моё детство, в свете нынешней ситуации теперь оно кажется таким светлым и безоблачным. Потолок, что сразу бросается в глаза. Ну конечно цвет, белый с налетом желтизны. Не краской он покрыт и не обоями, и пластика нет и следа. Ровно подогнанные доски, просто покрыты штукатуркой или чем-то на неё похожим. Очень "технологично"... В который раз сталкиваюсь с этим несоответствием и до сих пор не могу его понять.
Постепенно, по мере прибытия сил, оглядываюсь дальше. Комната, как комната, обычная. Обычная — если вы привыкли жить в деревне, века так девятнадцатого. Стены как были сложены из обтесанных бревен, так никто и не удосужился их хоть чем то прикрыть. Хотя бы краской или на худой конец олифой. Нет, дерево просто ошкурили, отполировали чем-то и оставили как есть.
Единственное в комнате окно, было ярчайшим контрастом в окружающей обстановке. Окном то его можно было назвать и то условно. Вот, что я вкладываю в слово "окно"? Проем в стене закрытый стеклом. Тут проем присутствовал, да какой — почти в половину стены! Но стекла его закрывающего не было. Что впрочем не означало, что проем открыт всем ветрам и прочей непогоде. Редко мерцающее силовое поле, голубоватого как небо оттенка, закрывало это "окно".
Да где я вообще!? Что за загадки?! Куда меня занесло!?
Тут в место люстры, с электрическими лампочками, что-то вроде масленого светильника, обоев на стенах нет, и вот те нате — силовые поля в качестве заменителя стекла. Невероятный перепад технологий. Да и все остальное — загадка на загадке. Но вот, я почему то уверен, Туку и остальным будет совершенно все равно, на мой цивилизационный шок. Надо, надо взять себя в руки...
Одеваясь, внимательно изучал одежду. И опять этот режущий сознание контраст. Льняная рубаха, скорее даже сорочка, что одевается через голову, причем явно домотканая. В место привычных пуговиц, петельки и похожие на костяные, крючочки. Брюки — больше похожие на широкие шаровары, виденные мной в музеях на Кубани, так же явно ручной работы. А вот пояс из материала похожего больше на ультРа-технологичный пластик! И обувка — шедевр дизайнерской и научной мысли. Что-то вроде солдатских берц, на первый взгляд сделанных из кожи со вставками из какого-то гибкого металла. Очень удобные, без молний, без шнурков, просовываешь ступню и обувь сама, плотно её охватывает, явно принимая индивидуальную форму и подгоняясь под необходимый размер.
На дворе было еще светло. Вставил ремень в петли на шароварах, и застыл в недоумении. А как его застегнуть? Пробовал и так и так, не находя привычных замков, застежек, дырочек. Тьфу! В итоге, когда, случайно совместил об конца ремня, тот внезапно сросся в месте стыка, пластик пошел мелкой рябью и пояс затянулся сам. Не оставив и следа на месте стыка. И как я "это" теперь сниму?!
Последней деталью, оказалась тонкая цепочка, из материала похожего на медь. Это было не украшение, а скорее необходимый атрибут местной жизни. Так как в цепочку была вставлена оправа, в которой находился пузырек с ивиром. Полезно, более чем полезно!
Голод, судорогой в желудке, настойчиво напомнил о себе. Собрав силы, а главное мужество, краем глаза, выглянул за дверь комнаты. Никого. На цыпочках и совершенно бесшумно, благодаря чудо-ботинкам, вышел в большое помещение, столовую или гостиную. Обстановка такая же, все сделано явно в ручную. Кроме непонятного черного куба, без кнопок, рычажков и прочего. Просто кубик, тридцать на тридцать, идеально ровный и гладкий. Для чего он тут, даже не стал забивать себе голову, и так от этих "непоняток" голова болит.
На дворе стояла отличная погода. Солнышко клонившееся к закату, приятно ласкало лицо. Ветерок был силен ровно настолько, что бы лишь чуть-чуть ворошить волосы. Эх. Курорт. Если забыть о всем остальном...
Приятный, такой манящий запах вареного мяса и овощей, безошибочно привел меня к еде. Что была разложена на серой льняной и чистой тряпочке, что как скатерть накрывала большой деревянный чурбан. Глиняный горшочек, примитивная керамика, но внутри! Благоухала похлебка из мяса с картошкой и крупно порезанным луком. И опять алюминиевая ложка, явно заводской штамповки, рядом. И краюха такого привычного ржаного хлеба...
Зная по опыту, что кидаться на еду, как вернувшийся с голодного острова, нельзя, медленно и со вкусом принялся за трапезу. Ничего вкуснее, есть мне не приходилось никогда. Что конечно было субъективным ощущением, подхлестнутым чувством, невероятного голода.
Поспали, поели, хорошо... Только чувствую — это хорошо, ой как не на долго! Интересно, меня сразу впрягут в какую работу или дадут освоится? Ну не знаю я ничего о рабстве, как это принято у местных то? Разрешился этот вопрос очень скоро.
— Ты Берком будешь? — Буду, буду, кто ж меня спросит то только, хочу ли я им быть.
— Ага. — Дожевывая последний кусочек хлеба, смотрю на пацаненка в рваных шароварах и грязной сорочке. А это еще кто?
— Я Тимир, племянник господина Тука. — Ну и мне то, какое до этого дело? А из четырнадцатилетнего пацаненка так и пышет чувством собственной значимости.
— И что? — Ну племянник, ну Тимир, мне то что?
— А вот! — Судорожно заглатываю, внезапно появившийся в горле сухой комок.
У паренька в руках коробочка управления ошейником! Что он мне и демонстрирует с ехидной улыбкой, полной превосходства. Какой идиот доверил этот прибор малолетке!!? Мгновенно прошибает в холодный пот... Как мне противно. Нет не за коробочку эту и не за ухмылку на юном лице подростка. Противно — за собственную слабость, за страх, перед самим собой противно... Тошнит от себя — размазня, девчонка, а не боевой пилот!!! Но страх сильнее, любых самобичеваний.
— Поел? — У меня хватает самообладания только кивнуть. Надеюсь это выглядело не очень подобострастно. — Пошли.
Плетусь за малолетним "командиром". Кто его учил так разговаривать? Обычно в его возрасте болтают без умолку, а этот Тимир до предела лаконичен.
За подворьем тянутся распаханные поля. Ровные борозды устремляются до самого леса. А Тук и правда хозяйственник каких поискать. С учетом того, что все вспахано судя по всему, на вон той кобылке, что вяло жует травку вдалеке. Несколько человек, в основном женщин, что-то ковыряются в распаханной земле. Что они делают — не знаю. Ну не фермер я! Может сеют, а может и сорняки выпалывают или вообще звездолеты выращивают! Гребаная реальность! Достала со своей загадочностью, хуже горькой редьки, даже хуже ошейника.
Но мы идем в другую сторону. Миновав пашню, по виляющей тропинке, Тимир поднимается на холм. Мне ничего не остается кроме как последовать за ним. О! Ну ничего себе. Да тут и правда, полноценное фермерское хозяйство. В ложбине меж холмов, на сочных, заливных лугах пасутся около двух десятков коров. Пересчитываю, двадцать две коровы и три быка. Бррр... Не хочу вниз, вон как смотрят недобро!
— Со скотом, умеешь? — Не понимаю вопроса. И видимо это непонимание, во всей красе написано у меня на лице. — Ухаживал за скотом?
— Нет. — Я бы ему рассказал, о многих встреченных в моей жизни скотах, и о том ка мне приходилось за ними "ухаживать". Но бросив взгляд на его ладонь, передумал и ответил односложно.
— Эх. Что правда память потерял? — Просто вопрос, без малейшей толики сочувствия. Странный пацан.
— Да, потерял.
— Пошли, учить буду. — И преисполнившись чувства собственной значимости, мальчишка начал спуск по склону.
Так началась моя размерная жизнь на фермерском хозяйстве. Работать помощником пастуха. Отличное применение навыкам пилота КФФ!..
Надо признаться, всегда считал, что пастухом быть легко. Лежи себе на солнышке, отдыхай. Как бы не так. С непривычки так вообще, сперва оторопь брала. Особенно когда проходил рядом с быками. Громадные животные! И опасные, не смотря на кажущийся спокойным и меланхоличным вид — опасные.
Жить меня пристроили в сарае. На условном втором этаже, под сваленным хламом и убогим инвентарем. Но надо признать, спать на наваленной на просушку соломе было неудобно только с непривычки, но я быстро обвыкся. Да и кормили хорошо, вкусно и сытно.
Ферма и подворья, что принадлежали моему хозяину, были не столь велики, как показалось на первый взгляд. На Тука работало пять наемных рабочих и его большое семейство, общим числом восемнадцать человек. Они возделывали несколько гектар пашни, следили за большим яблоневым садом, да держали различную живность. Кроме коров, тут были и свиньи, и козы, и куры.
Я думал, пройдет немного времени. И получится понять окружающее. Но увы, не выходило. Тут соседствовали несовместимые вещи. Практически примитивные плуги валялись в сарае рядом с машинкой, что сама стригла луга, точнее косила, складывала сено в тюки, и привозило на сеновал. И это по словесной команде! Приходил кто-нибудь и уставившись на этот ящик без колес, говорил: "за мной!" и этот непонятный агрегат, отрывался от земли, и следовал за приказавшим. Следовал, левитируя в десятке сантиметров над поверхностью! И таких примеров было десятки.
И что самое шокирующее, для всех остальных происходящее было нормой! Само собой разумеющимся. Ну как так?! Мои вопросы с просьбами разъяснить, как работает тот или иной необычный предмет, не встречали никакого понимания. Работает и работает, что тебе!? А как, да кто его знает...
Ну и мирок!
И это если не брать в расчет основную странность. Как, на планетоиде радиусом в пару сотен километров, вообще есть воздух, вода и нормальная сила тяжести!? А небо... Ох. Это небо! За него можно было простить всё. Мириады звезд, многие из которых были настолько ярки, что спокойно можно было их наблюдать даже днем. Невероятно.
Всем было плевать, на окружающее несоответствие и несовместимость применяемых технологий, для окружающих, все было в порядке вещей.
К концу второй недели моего пребывания в рабской роли, прибыл на ферму дедушка Вим. Забрал кое-что из продуктов и оставил продолговатый диск, на вид как из стекла.
