Демон. Книга 2. "Шаг в преисподнюю"

— Готов... — мгновенно отозвался Вольф.

— Готов... — вздохнул Гашек. И, не услышав третьего доклада, мрачно поинтересовался: — А ваш найденыш?

— Она отработает, как надо... — уверил его я, завершив инструктировать Линду в персональном канале.

— Ну, тогда действительно поехали...

...Стоило нам пересечь границу досягаемости оружейных систем орбитальной крепости, как эскадра Циклопов сорвалась со своего места и рванула нам на встречу. Естественно, не обошлось и без поддержки Ключа: судя по меткам, появившимся на тактическом экране, в первом его залпе приняли участие даже те системы вооружений, которые располагались на противоположной от нас поверхности.

— Ох, нифига себе торпед-то! — обалдело пробормотала Элен. — Орлова! Не многовато, а?

Иришка промолчала. То ли что-то просчитывая, то ли просто решив не отвлекаться.

— Отставить ля-ля! — рявкнул я, и, слегка прибавив тяги на движках, собрал все машины практически в одну точку...

Одновременный взрыв полутора сотен боеголовок оказался каким-то слабоватым. И напомнил мне тот, который чуть не уничтожил 'Кречет' Гашека — по показаниям датчиков напряженности силовых полей суммарная мощность сработавших БЧ оказалась эквивалентна всего восьми единицам! И продавила всего два щита!

Подобрав пытающуюся отвалиться челюсть, я разбросал свои 'Кречеты' в разные стороны, и, подрабатывая эволюционниками, кинул их на ближайшие к нам истребители.

Легкий шок, в котором пребывали Циклопы, явно не ожидавшие 'чудесного' спасения наших кораблей, оказался весьма кстати — четыре последовательных импульса генератором полей интерференции, и у идущего первым Циклопа пропали носовые эмиттеры защитного поля. Оказавшаяся самой шустрой Горобец тут же всадила по 'Касатке' и в него, и в его ведомого. Дисциплинированно закрывавшего силовым экраном заднюю полусферу.

— Отличная подводка... — услышав крайне довольный голос Линды в персональном канале, я раздраженно поморщился: воспринимающая войну как онлайновую 'стрелялку', девочка не понимала, что эта игра — с настоящей смертью.

Впрочем, тратить время на досужие размышления было слишком расточительно, поэтому я слегка приглушил громкость ее голоса и увел все девять кораблей в крутой вираж...

...В течение следующего часа разбившиеся на двойки Циклопы теряли одну пару за другой. Освоившиеся с новой тактикой Элен и Игорь довольно шустро жгли эмиттеры у всех возникающих перед их тройкой кораблей, а Яков и Вольф, рулившие оружейными системами, почти не промахивались. Я, поймав кураж, крутил машины по таким безумным траекториям, что иногда переставал понимать, с какой стороны от моего 'Кречета' находится не прекращающая стрельбу орбитальная крепость. А Ира... То, что делала Ира с нашими щитами, можно было назвать одним-единственным словом. 'Волшебство'. Так как десятки боевых частей тяжелых противокорабельных торпед просто не могли взрываться так слабо! Не могли! Однако взрывались. Не причиняя нашим истребителям никакого вреда. Поэтому после каждого подобного залпа я обещал себе с этим разобраться и продолжал гоняться за машинами абсолютно деморализованного 'режимом Бога' врага. Тем временем бой постепенно смещался все ближе и ближе к Циклопскому Ключу, и на то, чтобы достать каким-нибудь звеном очередного, пытающегося убежать, врага, приходилось здорово напрягаться.

...Последняя двойка истребителей Циклопов, еле отвернув от обломков развалившегося перед ними эсминца, с разгону села на посадочный стол орбитальной крепости. И спряталась под ее силовым полем.

— Суки, ушли! — взвыл Семенов, не успевший дожечь два оставшихся кормовых эмиттера машины ведомого.

— Работаем по Ключу! — рявкнул я, и сжег ближайший эмиттер орбитальной крепости.

Однако чувствовал, что не успеваю.

В принципе, двойка действительно почти ушла — до момента, когда стол начал опускать машины в трюм, Игорь, Элен и я выжгли всего десяток эмиттеров защитных полей. Слишком мало, чтобы продавить мощнейшее силовое поле крепости. Поэтому, увидев чудовищную вспышку и вылетающий из жерла лифта кусок корпуса, оружейный пилон и вращающийся с безумной скоростью двигатель, я просто онемел.

— Две 'Касатки'. Повесила им на хвост. И немного подождала... — крайне довольным голосом пробормотала Линда. — Неплохо, правда?

— Умничка! — восхитился я. И, кинув взгляд на тактический экран, на котором, кроме пятна Ключа, не было ни одной вражеской метки, повел 'Кречеты' по направлению к планете...

...Следующие полчаса мы носились по низким орбитам, занимаясь аэрофотосъемкой и оценивая мощность систем ПКО и ПВО. Пяток эскадрилий атмосферных истребителей, поднятые защитниками планеты, мы сожгли походя. Причем не особо напрягаясь — для того, чтобы соперничать с нашими 'Кречетами' даже в атмосфере мощности этих машин было явно недостаточно. На стрельбу орбитальной крепости внимания тоже не обращали. К тому, что ее атаки не приносят нам никакого ущерба, привык даже Гашек, возмущавшийся Иришкиной техникой работы щитами больше всех. Поэтому, закончив работу, я довольно спокойно вывел все девять машин из зоны поражения вражеского Ключа и, выпустив из контроля все машины, кроме истребителя Горобец, приказал начинать разгон...

— Никак не могу привыкнуть к тому, что Ира режет БЧ циклопских торпед... — пробормотала Линда минуты за полторы до прыжка. — Чтобы так легко работать полями, надо играть круглые сутки! Или использовать читы... Слушай, Виктор, а может, это просто зона багнутая ?

— Резать БЧ? — не понял я. — В смысле?

— Ну, ты даешь! — захихикала Горобец, и в этот момент мой корабль ушел в гипер.

...Дождавшись, пока меня перестанет мутить, я, вместо того, чтобы завалиться спать, принялся за анализ записей последнего боя: чувствовать себя дураком мне как-то не улыбалось. И уже минут через десять чуть не сломал себе голову, пытаясь шлепнуть по лбу ладонью: шлем, снятый сразу после ухода в гипер и восстановления в машине нормального атмосферного давления, лежал на полу, а моя ладонь, соприкоснувшаяся с лобной костью черепа, была облачена в перчатку 'Стража'. Впрочем, стерев со лба капельку крови, я мигом забыл о травме: очередной способ использования защитных полей, походя придуманный Иришкой, меня просто убил...

— Ты что, идиот? Мало места в казарме? Что ты потерял в посадочном квадрате? — орал я, периодически встряхивая болтающегося в моих руках Забродина. И зверея от того, что этот ненормальный головастик , вместо того, чтобы смотреть мне в глаза, косился на виртуальный экран своего комма.

— Поставь! Он все равно тебя не слышит... — буркнула выбравшаяся из своего корабля Иришка. И попыталась вырвать жертву из моих рук. Но не тут-то было: я рванул парня на себя и заорал ему в ухо:

— Пашка! Я чуть не посадил 'Кречет' тебе на голову!

— А? Да, привет, Викки! — оторвав взгляд от экрана, он задумчиво посмотрел на меня и... засиял: — Я решил твою проблему. Ну, с интерфейсом для Горобец. И написал совершенно сумасшедший гайд. С постепенной подводкой к реалу. Ну, как мы с тобой говорили. Только вот объем получился великоват. И... поэтому перепрограммирование ее БК-ашки займет часа три. Если не больше...

— Ты слышал, что я тебе только что сказал? — поставив его на пластобетон, прошипел я.

— А? Кажется, нет... Где она? Ну, Линда где?! — мгновенно забыв про все, кроме этого чертового гайда, Забродин вцепился в мой рукав и принялся мотать головой, пытаясь углядеть Горобец.

— В корабле. Как обычно. 'Играет'... — вздохнула Ира. — Пока вы тут обсуждаете свои дурацкие программы и проблемы, пойду-ка я и вытащу ее из скафандра. И отведу в казарму. Спать...

— Постой! Может, начнем прямо в ее 'Кречете', а? — задергался Павел.

— Я не знаю, чем ты там собрался 'начать', но пока я ее не переодену, внутрь можешь не соваться: получишь по голове. Ясно? — грозно нахмурившись, пообещала ему Иришка и, хмуро посмотрев на меня, зашагала по направлению к кораблю Линды.

— Идем в казарму... — глядя на обиженное лицо аналитика, улыбнулся я. — Пока я не ополоснусь и не поем, ни о каком перепрограммировании не может быть и речи...

— А...

— Не спорь. Успеем... — буркнул я и двинулся вдогонку за лениво плетущимся к центральному входу Семеновым...

...Процесс перепрограммирования БК-ашки оказался настолько муторным, что переписав в нее последний блок программы, я почувствовал себя полностью опустошенным. Видимо, поэтому не сразу понял, что мне говорит Павел:

— Активируй инсталлятор и отключайся... Слышишь меня, ау!!! Ну, шустрее! Да что с тобой, Вик?

На то, чтобы сообразить, что именно надо активировать, ушли остатки сил, и, вместо того, чтобы отключиться от БК-ашки, я чуть было не выключился сам. Или все-таки выключился? В общем, я пришел в себя уже в своей ванной. Причем лежащим в джакузи. И от того, что почувствовал дискомфорт от бьющей в лицо струи ледяной воды:

— Ириш! Ты что, обалдела? — почувствовав, что замерзаю, возмутился я. — Холодно же!

— Я тебя однажды убью, слышишь, Волков! И Забродина твоего — тоже! Вы что, с ума сошли? — периодически срываясь на мат, зарычала она. — Как можно доводить себя до такого состояния?

— Какого-такого? — с трудом заставив заиндевевшие губы шевелиться, пробормотал я.

— Двадцать семь часов в состоянии замедленного времени — это перебор! Неужели нельзя было ставить эту дурацкую программу отдельными блоками? Посмотри, до какого состояния ты себя довел!!!

— Где посмотреть? — послушно спросил я.

— В своей БК-ашке, дурень!!! У тебя полное нервное истощение! Хорошо, я додумалась вас навестить!

— А где ты была раньше? — так и не сообразив, что делать с БК-ашкой, механически поинтересовался я.

— Проводила летную тренировку... — Ира в сердцах треснула кулаком по стене. — Гоняла остальные звенья и Шестой флот. Знала бы, что вы такие придурки — сидела бы у вас над душой!

— П-придурки... — кивнул я, и, чувствуя, что меня трясет от холода, поежился. — З-замерз... И-и-и с-спать хочу...

— Сейчас придет Игорь и отнесет тебя в 'Посейдон'... — злобно оскалилась Иришка. — Будешь спать в 'Авиценне'...

— Н-не хочу в 'Авиценне'! Хочу у себя в кровати... Ч-чтобы ты рядом... И т-тишина... — буквы складывались в слова сами, без моего участия, и я ошалело понял, что несу невесть что.

— А я тебя и спрашивать не буду! Игорь! Мы в ванной! — услышав, как открывается входная дверь, рявкнула она. Дальнейшее я не помню — заснул...

...Ну, что, оклемался, герой-программист? — раздалось где-то за головой, и я почувствовал, что дернувшись, чуть не упал с кровати.

— Что это было? — удивленно спросил Семенов. — Если ты так просыпаешься по утрам, то я Ире не завидую...

— А что, обычно завидуешь? — ехидно поинтересовалась возникшая в дверях Вильямс. — Ты чего так дергаешься, Викки?

— Дежавю... — буркнул я. — Показалось, что я в Комплексе, и только пришел в себя после операции... Долго я спал?

— Девять часов. Уже утро. Приводи себя в порядок, и идем завтракать...

— Как там Линда? — натягивая на себя брюки, поинтересовался я.

— Ты бы лучше спросил, как Забродин! — усмехнулся Игорь. — Твоя благоверная устроила ему небольшую силовую тренировку. Вчера. Четыре часа гоняла на тренажерах. Так что он сейчас в коме...

— В коме?

— Молочная кислота! — ухмыльнулась Элен. — Говорит, что у него болит все, даже веки. Двигаться он не может. Звонит всем по очереди и ноет. А подпускать его к 'Посейдону' или центру реабилитации казармы Орлова запретила...

— Жестоко... — буркнул я.

— Да? Наоборот, слишком мягко! Ты бы видел лица врачей, которые тебя вчера осматривали! — разозлился Семенов. — Они сказали, что если бы ты провел еще час в таком режиме, то непременно сдох бы...

— Я думал, что успею за три часа... — вздохнул я. — Ладно, я все понял. Проехали. Что планируется на сегодня?

— Пришел в сознание — вот и планируй... — улыбнулась Элен. — Кстати, твоя Линда такое вытворяет, что можно со смеху умереть! Думаешь, где все ребята?

— Где? — нахмурился я.

— Около казармы! Смотрят шоу для одного актера!

— Обидят — убью! — зарычал я, и, отодвинув в сторону Игоря, выскочил в коридор.

— Там и без тебя убийц хватает... — засмеялась Вильямс. — Орлова уже разок нокаутировала Гельмута. И пообещала повесить Яшку...

...Далеко бежать не пришлось: Горобец стояла напротив 'Посейдона', и, запрокинув голову, задумчиво изучала его обводы.

— Офигенная графа , Виктор! — увидев меня, пробормотала она ВСЛУХ! — Полная имитация присутствия! И такая проработка мелочей, что просто сносит башню...

— Нравится? — вырвалось у меня.

— Да! Один минус... — вздохнула она. — Персы твоего подразделения уж очень смешливые. На мой взгляд, с этим разрабы перестарались...

— Это решается очень просто... — улыбнулся я. — Эй, ПЕРСики! Полчаса на завтрак, и на тренировку. Сегодня — ваша любимая. На 'номер раз'...

'Номер раз' на нашем жаргоне обозначал смену обязанностей в звеньях. Лидеры троек садились за щиты или оружие. Оружейники — занимались пилотированием или щитами. А щитовики, соответственно, стреляли или летали. По команде 'номер раз' слетанные тройки, давно забывшие, что такое думать в бою, превращались в жалкие подобия самих себя. И показывали такие 'потрясающие' результаты, что сами хватались за голову. Самым 'талантливым' в этом упражнении неизменно оказывался Шварц — стоило ему взять под контроль управление кораблями Семенова и Краузе, как ржать начинали все без исключения: принципа пилотирования трех кораблей не по параллельным прямым он не понимал. Приблизительно так же, но только со щитами, работали Элен и Яша: на то, чтобы замазать маркерами их звено, у любой тройки уходило не больше пятнадцати минут. Поэтому каждая тренировка в таком режиме заканчивалась нытьем в общем канале и обещаниями 'больше никогда не пытаться заниматься этой фигней'. Однако, услышав очередную такую команду, они послушно брали под контроль ненавистные блоки и до потери пульса пытались освоить упорно не поддающиеся им упражнения. Так как прекрасно понимали, что до тех пор, пока Вторая Очередь Проекта не наберется опыта, нам придется изображать и лидеров звеньев, и оружейников, и щитовиков...

Упражнение 'номер два' отрабатывали только Игорь, Элен и Ира. Как правило, после того, как остальные напрочь переставали соображать на 'номере раз'. И учились пилотировать максимально большое количество кораблей. Семенов отлично работал с пятью. Шестой контролировал хуже, а на седьмом ломался. В прямом и переносном смысле — попытка свести машины в 'елочку' обычно заканчивалась включением генераторов мерцания перепуганными перспективой столкновения ребятами. Вильямс легко контролировала шесть: могла работать двумя тройками, тремя двойками или шестью машинами автономно. Но седьмой корабль не давался и ей:

'Не понимаю, куда и как его приспособить!' — бурчала она, в очередной раз потеряв чью-нибудь машину...

Ира контролировала только четыре. Но умудрялась делать это так легко и непринужденно, что вызывала зависть даже у продвинувшихся дальше нее Элен и Игоря.