Некое научное Правосудие

18:34 — Тварь практически беспрепятственно входит в город, сжигая наскоро выставленные рубежи Антинавыка. Номер Семь мертв, счетчик прямых жертв превысил тысячу. Уровень угрозы наконец-то поднимается до абсолютного. У Правосудия нет командования — все наиболее опытные офицеры уничтожены либо вне зоны доступа.

18:46 — инициирован протокол высшей обороны. Обьявляется повсеместная эвакуация, люди начинают затаптывать. Наскоро назначенного командира Антинавыка хватило только на то, чтобы бросить против Твари всех бойцов. У Правосудия все еще нет командования, его вынужденно берет на себя Чарльз, следуя директивам действий в случае высшей угрозы. Рекрутируются все действующие пятые номера, Шестой, Пятая и Восьмой присоединяются к эвакуации.

18:59 — антинавык почти уничтожен. У Правосудия все еще нет командования, и боевое крыло полностью уничтожено. От случайных ударов твари уже погибло порядка четырнадцати тысяч гражданских, еще семь тысяч затоптали. Бой перешел внутрь города.

19:01 — правосудие перешло к эвакуации, антинавык уничтожен. Я только пришел в себя. Мугине вступает в бой.

19:03 — прибытие Тейтоку и Акселератора.

19:04 — уничтожение Твари.

Почти девяности три тысячи человек погибли. Количество раненых неизвестно. И все это — моя вина.

На меня опустился ступор. До этой секунды еще оставалась надежда, что это произошло случайно. Глупая, детская, но... Это не так. Я не принял командование. Я слишком увлекся личными делами, ушел с рабочего места посередине рабочего дня, не оставил надежного командира-заместителя. Убрал Рейлган, которая могла бы спасти ситуацию. Оставил своих людей умирать.

Правосудие уничтожено. Антинавык уничтожен. Все, что я строил пять лет...

Это не укладывалось в голове. Казалось, это шутка. Нужно просто нажать на кнопку RESET, и все вернется на день назад. Не было никакого нападения твари, появление которой не смог ни один ученый. Не было, потому что такого не может быть никогда.

Может. И вид из окна — тому подтверждение.

Моя ошибка. Моя вина.

И никак ее не исправить. Мертвых не воскресить — даже долбаные маги на это не способны. Я не знал, что чувствовать. Это было настолько невозможно, что я даже сейчас не верю, что это произошло. Не могло быть такого. Ведь...

Могло.

Взгляд остановился на декоротивном мече, висящем на стене. Во время постройки здания был тренд на родную культуру, и катану повесили будто в насмешку.

За мой провал невозможно расплатится. Я не могу ничего вернуть.

Сдернув ее со стены, проверил лезвие. Толстое и тупое, им даже фрукты можно только раздавить.

Забавно. Мне ведь не нужны инструменты вроде этого.

Мысль — и перед лицом появляется точная копия катаны, сотканая из твердого света. Красивая. И совершенно, абсолютно бесполезная.

Я никому не смог помочь. Я не принял командование в тот момент, когда Правосудие больше всего в этом нуждалось. Не помог. Не спас. Даже тварь уничтожил Тейтоку и Акселератор. Даже Индекс все-таки стерли память.

Правосудие не выдержало испытание боем. Я не выдержал испытание боем.

Правосудие уничтожено. Я...

Клинок послушно зависает у живота лезвием вперед. Я очень смутно помню этот ритуал, но сейчас он казался как никогда подходящим. Правосудие мертво. Я должен последовать за ним.

Как там, до гарды и повернуть?

Клинок касается одежды, буквально испаряя ее. Одно движение и я разделю судьбу своих людей. Они погибли в бою. Я должен был поступить так же.

Я закрыл глаза, делая вдох, пытаясь успокоить лихорадочно бьющееся сердце.

Меня никогда не осудит трибунал — пятые уровни неподсудны. А значит вынести себе приговор я должен сам.

— Просто сдашься, Кадзи? — за спиной раздался женский голос.

Я молча смотрел на нее. Сдаюсь ли я? Нет. К командованию меня больше не допустят, да я и сам не рискну. Наказывать за провал меня не будут — пятые уровни слишком ценны, да и формально можно придраться только к моему отутствию на рабочем месте в момент атаки. Смерть — не побег, но кара. Не достаточная, но предельная возможная.

Девушка вздохнула и села напротив. Насыщенные фиолетовые волосы, небрежно собранные в высокий хвост, хлестнули по спине и рассыпались по дивану. Красива. Даже сейчас, после почти трех суток без сна и тяжелого ритуала с Индекс. Даже без грама косметики на лице.

— Однажды в одном христианском культе родилась девочка. Она с самого рождения была отмечена Господом — на ее теле сияли следы от ран, что получил на кресте Спаситель. Ее признали святой и с раннего детства готовили к тому, что однажды она возглавит культ. — Каори вздохнула, прервавшись на мгновение. Я сделал вид, что не заметил, как ее рука сжалась вокруг рукояти катаны, побелев от напряжения. — Шли годы, и ей все удавалось удивительно легко. Сложнейшие ритуалы и молитвы, на изучение которых у других уходили годы упорного труда она запоминала за пару недель. Чего бы она не хотела, всего добивалась легко и непринужденно. — Каори усмехнулась. — А люди вокруг нее страдали. Казалось, она забирала себе удачу всех, кто ее окружал... Но никто не понимал этого. Не хотел понимать. Она стала живым воплощением святости для своих людей, идеалом, защищая который каждый был готов умереть. — Каори прервалась, на несколько минут уйдя в свои мысли. — Она приняла это и возглавила не слишком большой культ. Три года прошли как день — она была одной из сильнейших святых, и могла защитить своих подопечных. Культ разростался, к ней приходили за исцелением изо всех концов страны и даже извне, а многие оставались. А потом сказка кончилась. — Каори вздохнула, а рука на мече сжалась еще сильнее. Похоже, воспоминания были слишком болезненны. — За ней пришел тот, кто охотится за силой святых. Прямой бой был невозможен, и она обратилась в бегство. Доверившиеся ей люди гибли, пытаясь защитить ее, и умирали с улыбкой на лицах, радуясь, что помогли хоть чуть-чуть. Ее дар оттягивал на нее всю возможную удачу, и погоня продолжалось почти год. Когда ее загнали в угол от когда-то сильного культа осталось меньше сотни человек. — Каори прямо посмотрела на меня. В ее глазах сияла настолько сильная ненависть, что меня даже пробрало. — Охотник пощадил ее, решив, что она слишком слаба, но в том бою погибли последние из ее людей. — Каори вздохнула и внимательно посмотрела на меня. Голос изменился — из переполненой ненавистью и гневом и он стал пусто-отраненным. Горьким. Сухим. — Она провалилась как глава культа, как святая и как лидер. Ей оставалось только уйти в след за ее людьми.

Я замер. Наши истории, с поправкой на разницу культур, были почти одинаковыми. Это было... Больно, но странно приятно. Странное, мозахисткое удовольствие человека, который отрывает только наросшую корочку раны, наслаждаясь сладковатой болью.

— И почему она не сделала этого? — Каори вздохнула, задумчиво смотря куда-то в промежуток между окном и столом.

— Сначала она хотела отомстить, но следов убийцы не смогла найти даже Римская церковь, к тому же она никогда бы не достигла достаточной силы. — голос звучал все так же пусто. — А потом она решила, что еще может кому-то помочь.

А потом ее приставили к Индекс, с которой она и подружилась, став воспринимать ту как младшую сестру.

Я вздохнул. Мы оказались похожи даже в этом — 'никогда бы не достигла достаточной силы'. Я никогда не достигну мощи, что играючи использовал Акселератор и в меньшей степени Тейтоку. Она оказалась в таком же положении перед ее церковными боссами. Вечная проблема третьего места. Слишком сильны для средней массы и слишком слабы для высших уровней.

Помочь кому-то...

— Вы стерли Индекс память? — я посмотрел на замершую в своих мыслях Каори.

Он кивнула.

— Да. Она слишком сильно страдала от печати. — понятно. Теперь у Аврелиуса будет целый год на подготовку, а я... Я провалился даже тут.

Помочь другим... Моя сила не может лечить. Только идти в боевики, но куда? У города уже есть Аксель и Тейтоку, да и не рискну я уже пойти в силовые структуры.

— Нессариусу случайно не нужен безработный эспер? — я почти шутил. Благотворительным организациям вряд ли так уж нужна силовая поддержка, ООН не занимается ничем полезным уже очень и очень давно, а церковь... Раз уж в ней служат такие люди как Каори, то не так уж она прогнила. Даже Индекс, при всей ее безумной опасности, они не отрубили конечности, посадив под сильную охрану, а позволили жить нормальной жизнью, пусть и стирая память. Подобный гуманизм начальства был крайне удивителен и даже диссонировал с привычным мне. В академическом городе ее бы вскрыли, мозг присоединили к системе жизнеобеспечения и использовали бы гримуары в специальных эспериментах.

Девушка задумалась.

— Не уверена, но могу поговорить с Лаурой. — это еще кто?

Она заметила мой удивленный взгляд.

— Лаура Стюарт. Архиепископ Англиканской церкви и глава Нессариуса. — ого. Хотя... Раз уж Каори была главой несколькотысячного культа, да еще и настолько сильная святая то по идее у нее должен быть налажен контакт с начальством. Все-таки пятый уровень в переводе на эсперские понятия.

— Если тебе не сложно. — она молча кивнула, откинувшись на спинку дивана. Было заметно, что она устала — причем это мягко сказано.

Но при всем этом она нашла время прийти ко мне и поговорить. Удивительная девушка.

— Спасибо, Каори. — она открыла глаза, удивленно посмотрела на меня и снова кивнула.

Так... Как я понимаю, церковь, в которой она жила или уничтожена, или до нее просто далеко. Да и в любом случае.

— Спальня дальше по коридору. Но если хочешь — могу постелить здесь. — я открыл шкаф, и достал из нее комплект постельного белья, оставленный там специально на такой случай. Толстое, мягкое одеяло, простыня, пара подушек.

— Спасибо. — она подошла к шкафу, и помогла мне расстелить диван. Он был достаточно большим и комфортным, чтобы не доставлять неудобств.

Каори легла спать прямо в уличной одежде, а я, поправив одеяло, вернулся к столу. Кому-то подобная ситуация могла показаться смущающей или даже дикой, но ни малейшего возбуждения я не чувствовал. Мы оба потеряли все, что ценили и за что отвечали. На фоне этого любая похоть просто теряла смысл.

Снова включив компьютер я достал листок бумаги с ручкой. Пусть этим и занимаются сейчас все аналитики, но я достаточно опытен чтобы понимать, что мой вклад лишним не будет. Нужно провести полноценный анализ произошедшей катастрофы и составить новые директивы, чтобы этого не повторилось.

И пусть тому, кто будет командовать после меня, это хоть немного поможет.

* * *

Смотреть на разрушенный город было больно. Даже не смотря на то, что мы забрались в самый глухой парк, где не было ни единого человека.

— Ты знаешь, чем занимается Несессариус? — после краткого отсутствия Каори все-таки вернулась. С меня уже сняли домашний арест, так как расследование закончилось, но квартиру оставили.

В итоге никого даже не наказали — все косвено виновные погибли еще в инциденте, а мне смогли приписать только преступную халатность, хотя я и оформил отгул, пока работал с Индекс. Чарльз действовал четко согласно директивам, написанным для противодействия терористам, а не владеющему эсперскими силами монстру, так что он все делал правильно, а оба зама Найла, уехавших на конференции, получили волчий билет — упрекнуть их тоже было не в чем. Просто так сложилось, что ни одного руководящего лица на посту в момент атаки не оказалось. Найл — в отпуске, я — взял отгул, его замы — на конференции о вооружениях в Токио. Около ста тысяч погибших, миллиардный ущерб, и ни одного прямого виновного.

— Инквизиция от Англиканской церкви? — Каори вздохнула и устало покачала головой. Ну, ты сама решила просвещать дилетанта.

— Конгрегация по делам веры, если на то пошло. — она снова вздохнула. — Но если ты говоришь про предросудки в массовой культуре — да. В Британии всегда было очень много магов, а языческие традиции оставались крепки довольно долго. С ними должен был кто-то бороться, и был создан Несессариус, церковь необходимого зла. Мы изучаем магию для того, чтобы бороться с ней.

Понятно. Как и всегда в любой религии — свои двойные стандарты. Интересно, насколько далеко они заходят тут?

— Какие обязанности у членов Несессариуса? — c условиями вступления разберусь потом, а вот как меня будут использовать — вопрос куда более важный.

Каори задумалась.

— Борьба с ересями и магией... В целом. Каждый член Несессариуса независим и отчитывается только лично Лауре. Кто-то изучает и собирает гримуары, кто-то охотится за темными культами, кто-то создает новые заклинания. — хм. Очень, очень странная церковь. Больше похоже на фирму фрилансеров.

— И как к вам присоединиться? — я полусидел, опираясь на древесный ствол. Каори наоборот, предпочитала стоять, так что мне приходилось смотреть на нее снизу вверх.

Может потому и не садилась?

— Каждый случай индивидуален. Кого-то приглашают, кого-то ведут, многие переходят из других церквей, как я. В Несессариусе нет своей академии, так что каждый из служителей обучет себе смену сам. — логично. Создавать академию, где учили бы запрещенной магии было бы совсем уже ересью.

— А в моем случае? — девушка усмехнулась.

— Первое время будешь при мне, раз уж ничего не знаешь о магии. После этого Лаура рзберется, куда тебя направить. — понятно. Начальство подумало и ничего не решило.

Готов поспорить ей буквально сказали 'разбирайся сама'.

— Кстати, а что c Индекс? — я не видел ее уже пару недель, еще с Катастрофы.

Каори помрачнела.

— Ее передали Аврелиусу на этот год, и он решил не оставаться в настолько опасном месте. Стейл предпочел последовать за ним. — понятно.

Я не стал спрашивать, почему она не поехала с ними — похоже, после года бесплотных попыток она просто не может больше находиться рядом с Индекс. Знакомиться с ней заново, уже в четвертый раз... Должно быть, это слишком тяжело.

Повисло молчание, и я встал. Уже почти три часа ночи, а из-за жесткого режима, которого я старался придерживаться раньше, меня начинало вырубать около четырех. Ничего смертельного, но биологические часы лучше не сбивать.

Город стремительно зализывал раны. День Катастрофы отныне государственная трагедия, а траур снимут только через неделю. Но при всем этом поврежденные небоскребы уже аккуратно заковали в строительные леса, да и в целом повреждения инфроструктуры не назовешь серьезными. Даже АЭС уже почти восстановили.

Я напрягся. На улице было пусто. Совершенно, абсолютно пусто. На одной из пусть и не главных, но все-же центральных улиц седьмого района.

Мы переглянулись с Каори. Судя по ее напряженному взгляду — это действительно магия. И раз я не почувствовал сопротивления, как в прошлый раз — ждут именно нас.

— Идем или бежим? — после недавних событий я крайне опасливо отношусь к магии. Эсперы еще ладно, враг старый и понятный, но магия... Чертовски странная штука. Иногда даже буквально.

— Замкнутый барьер третьего ранга. Пока он не захочет — не выйдем. — Каори уже обнажила меч, а метки на руках и ногах сверкнули тусклым серебром. Значит враг серьезный.