Когда-то оно действительно было бегемотом. И много чем еще. Сшитое из сотни кусков, почти бесформенное и сочащееся трупным ядом, существо взвыло и задымилось под лучами Волны. Распадающийся на куски, смрадный кадавр заметался по поляне. Мощные когти сокрушили подлесок! Нежить попыталась скрыться в лесу, начисто забыв про пещеру. Врядли оно могло чувствовать боль по настоящему, но свет причинял мучения.
Осквернитель в руках гончей дважды плюнул огнем. Под градом серебряных стрелок голова и плечи кадавра разлетелись на ошметки! Ослепленное и потерявшее устойчивость страшилище рухнуло на землю, забилось в агонии, разбрызгивая вокруг клочья фиолетового марева. Начало тлеть. Серебро и свет разъедали тварь лучше любой алхимической дряни. Через несколько минут все было кончено.
Эльфа осмотрела расползающиеся на глазах останки. Кроме собственно бегемота и пары лосей на создание монстра пошли и части разумных. Гномов ли, людей, уже было не понять. Аккуратно выловив из тухлой лужи стрелки, она завернула их в какую-то нашедшуюся чистую тряпицу. Передернувшись от отвращения, сунула найденное в рюкзак. Серебро было слишком дорого, чтобы разбрасываться им просто так.
Закончив все неприятные процедуры, и тщательно вытерев в очередной раз руки, Данаэ вернулась в шахту.
Теперь тигр подмигивал ей, явно взбираясь на какую-то гору. Гномы-шахтеры (а кто же еще в такой Тмутаракани) украсили свой забой таким необычным способом. Морда у тигра была глумливая.
Проигнорировав тигриную ухмылку, Лиса двинулась вперед.
То, что она убила снаружи, явно не могло устроить весь этот бедлам вокруг. Это был простой, совершенно безмозглый зомби, хоть и очень оригинально изготовленный. В деревне резвилось тоже явно не оно. Не совпадали размеры, да и амулеты Рудольфа справились бы с такой дрянью шутя. Магию рун и предметов не стоит недооценивать.
Штольня была не велика и почти сразу вывела её к развилке. Свет из тоннеля у неё за спиной развеивал сумрак небольшого зала на перекрестке двух шахт.
На полу ржавые остатки рельс. Гномы вывозили добытую руду вагонетками. А в центре зала коптят плошки с темным маслом. Сочится красноватым маревом узор. Возникает ощущение, что линии проплавлены в полу и теперь светятся, кровя раскаленным камнем. Магический вихрь течет по залу. Воронка тянется к узору, наполняя его мощью.
Лиса с содроганием поняла, что весь мерзкий лес — одно большое заклинание. Оно пьет жизни деревьев, набирая силу. Он собрал уже очень, очень много. Жизнь и смерть — две стороны одной медали. Они легко превращаются друг в друга. Здесь неизвестный некромант воспользовался этой особенностью сполна. Красное облако над малым узором бурлит. Перемешиваясь, складывается из размытых и четких линий фигура. Нет, предмет. Она приблизилась.
Над рунами в скале трепещет изображение алтаря. Почти как настоящий, но сложен из кровавого тумана. Данаэ протягивает руку. Смешок.
— Не трудись эльфийка. Он еще не настоящий. Пока. Но твоей крови должно хватить! — Проем шахты за спиной Гончей загораживает фигура. Подробностей не разглядеть, их скрадывает светлое пятно выхода. Голос женский, вполне обычный.
Некромантша шагает вперед, становясь уже не просто тенью на фоне входного проема. Скрип когтей по камню выдает, что они здесь не одни. Из боковых ходов показываются голые лысые существа. Мертвенная кожа обтягивает костяки. Звериные зубы в пастях на человеческих лицах. Звериный голод в мертвых глазах. Упыри. Те, трое людей, что пропали.
— Познакомься с моей личной гвардией эльфийка. С этими людьми все так просто. Стоит их выпить и они умирают. Приходят ко мне на службу.
Лиса смотрит на несчастных, потом на ту, что говорит.
— Ты зло, я вижу. Но я не паладин, мне нет до этого дела, пока ты держишь себя в руках. Зачем это все? Ты сама была человеком, вампир. Ты не жива, но ты и не мертва как эти. — Клинки уже в руках, острия обводят зал с замершими фигурами, словно следя словам. — Это тебя я видела в деревне. Ты можешь мыслить. Столько тьмы столько смерти.. Какова цель?
— Ты помещала мне! — Темные размытые нити, куда толще тех, что в лесу, словно плащ струятся за спиной нежити, обнимают ее тело. Глаза — сиреневое сияние. Из-за плеч торчат четыре длинные паучьи лапы. Каждая оканчивается раздвоенным когтем. Рука проводит по шрамам на животе. — Ты причинила мне боль, ты чуть не убила меня своим серебром.
— Где гномы, которых ты похитила ночью?
— Тот, кто сделал меня такой когда-то, он не дал попробовать своей крови. Не стал хозяином, не позволил обрести силу. Я была почти как эти упыри, если бы я умерла до превращения, то могла стать такой же. Но я победила, я стала сильнее. Магия изменила меня. Теперь серебро и Волна не столь страшны. Но мои раны! Я нуждалась в еде. Гномья кровь, я пила эту гадость. И все благодаря тебе.
— Сочувствую. Где они, ты убила их?
— Я выпила. Они нужны были мне для ритуала. Теперь их нет, но есть ты. Твоей крови хватит.
— Ты действительно такая тупая?
— Хватит! Обязательно хватит! — твари бросились на Данаэ.
Эльфа закрыла глаза, отдавая себя бою. Безжалостная лапа гоаровой магии ухватила мир. Когда она разжалась секунду спустя, за спиной гончей на землю рухнули куски трех упырей. Одно из тел залило трупной кровью узор на полу. Тонко выверенное заклинание на такой поворот было явно не рассчитано.
Зазвенели обрываясь невидимые струны гармонии. В шахте потемнело. Узор больше не поглощал поток, и его энергия резко возросла. Начался спонтанный выброс. В шахты пришла смерть. Вампирша прекратила баюкать обмороженную суставчатую лапу, зацепленную Лисой в момент скоротечной схватки. Кинулась вон.
В зале вспыхнуло пламя с перьями-языками чернее ночи. Данаэ, увидев это, мудро решила последовать примеру нежити.
Они вырвались из плена шахты почти одновременно. Темный язык лениво плеснул за ними. Но не достал и утянулся, ветвясь, в лес. Послышались оглушительные хлопки. Это лопались стволы мертвых мальгов. Черная пелена взлетела над вершинами деревьев. Колыхнулась в бессильной злобе и рухнула на камни. Сжала и перекрутила скальный выступ. Ушла вниз, впитываясь в измученную магией землю.
От нагромождения гранита остался только небольшой выступающий кусок с проемом шахты посередине. Остальная скала стала ямой заполненной черным туманом. Тигр на стене насторожено смотрит в непроглядь окруженного гранитными ресницами ока тьмы. Безмолвный часовой проклятого отныне места. Что варится в этом котле, какая мерзость рождается там? Кто знает? Кто пойдет теперь в этот лес?
— Ты все испортила, все! Посмотри сколько моего труда! Я нашла тихое место, я нашла жертвы! И все зря! Из-за какой-то жалкой эльфийки, демонова отродья. Ненавижу. — Зашипела вампирша.
— Забыла сказать про трудное детство! — Отрезала Данаэ, уж точно не собираясь ни о чем сожалеть.
Веер метательных звезд блеснул в воздухе. Вампирша страшно изогнулась, попыталась уклониться. Из пепла и пыли над головой Гончей бесшумно соткался шипастый таран. Ухнул вниз и разбился о скрещенный мифрил. Там, где осела оставшаяся пыль, задымилась земля.
Сверкающие диски нашли все же свою цель. Вампирша взвыла, вырывая с мясом раскаленное серебро из тела. Рана ее дымилась.
Щупальце тьмы выстрелило в Лису. Та увернулась, прыгнула на чернокнижницу. Некромантша сжала в кулак странного вида кулон на своей шее.
— Мое имя — Кирани, запомни эльфийка. Я еще приду за тобой. Отомщу.
Кулон вспыхнул у нее в кулаке. Вампирша отступила в возникший портал, скрываясь за вьюгой магических сполохов.
Лиса раванулась, замедлила время не желая упускать врага, и, сжавшись в комок, успела влететь в закрывающуюся щель.
Тело ее скрутило судорогой. Мир взорвался перед глазами морем искр.
Данаэ лежала на лугу. Вокруг все заливали лучи Волны. Пение птиц и стрекот кузнечиков. Как дурманно пахнет прогретая трава.. Как тяжело разлепить полусомкнутые веки. Шум ветра в листве убаюкивает.
"Стоп! Ветер? Трава и листья? Где я? И где нежить?"
Гончая вскочила на ноги. Вокруг не примятое разнотравье. Неподалеку шелестит дубовая роща. Звенит родник. Данаэ осмотрела себя. Все цело, лишь только плащ остался на месте драки. Не успела подобрать. На боку саднит и чешется царапина. Еще та, что от меча Лорда Огня. Странно, она уже и позабыть про нее успела.
В голове всплыли подробности произошедшего вчера. Вчера ли? Нежити нигде нет. Волна еще в самом центре небосклона. Позднее утро. Эльфа напилась студеной воды и двинулась вдоль опушки.
Вскоре обнаружилась дорога. Даже целый тракт, вымощенный камнем. На обочине столбик — "1 лига". Это не Пограничье. Там такого не найдешь. В лигах считают в Империи и считают от главной площади столицы.
"Получается я в центре Империи?"
Данаэ поразмыслила, и, решив разбираться с проблемами по мере их поступления, двинулась в Солл. Благо, указатель ошибиться не давал.
Через час она добралась до городских ворот. Те оказались открыты, но стражники заступили ей дорогу. На лицах читалось удивление.
— Кто такая? Что здесь делаешь?
Лиса вскинула бровь. — Иду. По тракту. В город. Что, нельзя?
— Да нет, можно, смутился заговоривший с ней охранник, только.. Только как ты попала на Западный тракт?
— А чем он особенный? Дорога и дорога. Народу мало вот разве, пустынно.
— Давненько тут таких как ты не видели. С чем пожаловала?
— В город хочу попасть.
— Какая быстрая. Вещи к досмотру предъяви. И мечи свои сдай.
Напарник что-то шепнул говорящему на ухо. Тот только отмахнулся.
— Давай, давай. Или катись отсюда.
— С какой стати?
Лиса двинулась вперед начиная потихоньку злиться.
— Очень сомневаюсь, что благородная должна тебе хоть что-то! Но если ты такой смелый, то подойди и возьми.
— Благородная? Не вижу здесь дворян, только одну наглую темную. И без тебя в городе бед хватает. Пошла про...х..
Стражник осекся, обнаружив, что рука его больше не удерживает копье, а на горле замерли когти, от которых тянет смертным холодом. Его напарник счел за лучшее не изображать героя и кинулся за подмогой.
Лису окружили стражники. Острия копий нацелились на её грудь. Впечатления это на Гончую не произвело ровным счетом никакого. Удерживаемый стражник начал тихо зеленеть от страха. Окружающие тоже занервничали, припоминая недобрые слухи о темных эльфах.
В этот момент кольцо стражи разомкнулось, пропустив внутрь усатого человека в кольчуге. Тот осмотрел эльфу. Хмыкнул, оценив расклад.
— Леди, я начальник стражи западных ворот. Рант Агар, к вашим услугам. Я думаю, произошло недоразумение. Возможно мы могли бы обсудить возникшие разногласия в менее напряженной обстановке, если вы конечно отпустите моего человека. — Представился пришедший и, уловив недовольный прищур золотых глаз, дополнил. — Я приношу свои извинения, за возможное оскорбление.
Отпущенный стражник рухнул в пыль. Ноги его не держали.
— Извинения приняты. Я Данаэ Инаарилат. Гончая. В город по делу.
Рант ожег взглядом своих подчиненных. — С глаз моих!
— Могу я узнать о цели вашего визита, благородная? Не поймите меня превратно, но западный тракт пустует в это время года. Мои люди устали торчать здесь на жаре, а в городе в последнюю неделю пропадают разумные. Стража на взводе, нас можно понять. Вы достаточно необычный посетитель.
— Я преследую вампира, Рант. Возможно, он проник в город. Может, с этим связаны ваши трудности?
— Вампир? Не думаю. В городе есть высшие вампиры. Они разобрались бы со своим отступником.
— Не все так просто, Рант.
— Что же, это ваше дело, благородная Инаарилат. Если хотите попасть в город, придется заплатить входную пошлину и опечатать ваши клинки. Это распространяется даже на дворян. Кроме того. — Отметил он, усмехаясь. — Я сильно сомневаюсь, что это осложнит вам задачу.
— Если это необходимо, то опечатывайте. Что же касается пошлины, то местных денег у меня нет. — Данаэ вытащила из кармашка на поясе изумруд. — Это подойдет? Можно без сдачи.
Лицо начальника стражи стоило видеть.
— Более чем, благородная. Думаю, в вашем случае хватит простой сургучной печати на ножнах. — Он поставил оттиски. — Где вы думаете остановиться?
— Я не знаю здешних мест и порядков. Советуйте.
— Прямо по дороге к центру в квартале отсюда. Заведение называется "Подсолнух". Кстати, вы не знаете, что означает это название? У нас по городу ходит масса легенд.
Лиса покачала головой. — Не знаю. Спасибо, я воспользуюсь вашим советом.
Эльфа двинулась в глубь города, забыв о стражнике. Ее внимание привлекла необычная внешность парня, что разглядывал её от стены ближайшего дома. Она хотела подойти, но тот быстро скрылся в переулках. Данаэ прикрыла глаза, запоминая следы ауры. У нее было смутное чувство, что это пригодится. Кроме того, она была уверена, что пропажи людей связаны с Кирани. Смущало то, что они длятся уже столько времени.
"Неужели я провалялась неделю на том лугу?"
Необычная визитерша удалялась. Рант Агар с глупым лицом вертел в своих руках изумруд, глядя ей вслед. Необходимость работать отпала в его жизни на весьма долгий период, но думал он не об этом. Начальник стражи не признается в этом никому, но инцидент напугал его. Он знал, на что способны Гончие. Нерадивой страже светили крупные неприятности. Рант всегда считал, что дураков надо учить.
Глава 7. Все переверну
Ветер играет среди перьев, поднимает легкое тело. Сокол парит в зените. Для него нет троп и преград. Лишь высота, вечный союзник, вечный заклятый враг. Он видит весь мир и не видит ничего. Расстояние крадет детали даже у соколиного глаза. Тысячи взмахов крыла — что там за горизонтом? Земля, вода? Чьи судьбы сплетутся с твоей в этом далеке? Победа найдет тебя или забвение осеннего листа среди тысяч иных? Двуноги, внизу, придумывают предметы и пишут пророчества, чтобы узнать. Это глупая возня или их путь? Пускай, для сокола есть лишь один способ убрать завесу, и он летит. Летит, чтобы заглянуть за горизонт.
Вот внизу, среди горных вершин алеет праздничный огонек. Что это? Гордая птица не знает, но это новизна. Душа для мира без лиц и черт. Сокол складывает крылья.
А на склоне горы, в лощинке, сияет цветок. Маленькое пятнышко краски средь чахлых трав.
— Я увидел тебя и спустился с небес.
— Я увидела тебя и ждала, когда ты придешь.
— Почему я увидел? Зачем соколу цветы?
— Твоя дорога привела тебя.
— Наверху нет дорог.
— Дороги есть везде, просто высота мешает тебе видеть.
— Выходит, ты всего лишь сорняк у моей обочины?
— А ты лишь тень на моем лугу. Это не важно. Важно лишь, что ты узнаёшь.
— Что же?
— Летишь не только ты, летит все вокруг. Мир меняется, сокол когда-то станет цветами, а цветы дадут начало птице. Мы все одно, ведь ты увидел меня? Вспомни, как видеть, чтобы части не были гладкой стеной, скрывающей целое, и ты сможешь найти. Научись.
