Kурнос

Все, несколько с удивлением, наблюдали за действиями Зайки и лишь Каряга среагировал быстрее всех.

— Ты чё дибил делаешь? Деньги не трожь!

От неожиданности, Зайка аж подскочил, выронив из рук очередную стяжку денег, намеченную для выброса. Обиженно, Зайка жадными глазами смотрел на колбасы и сыры: — Деньги не нашенские, а жратва отборная! Я столько никогда не видел...

— "Нашенские не нашенские", не тебе судить. Разводил бы пока Зайка огонь. Чувствую пахнет веселухой!!! — наконец Баян успокоился, потирая в предвкушении ладони. Присев на корточки, он с любопытством стал разглядывать доллары. Сзади ползал Каряга, собирая раскиданные Зайкой деньги.

— Как много! — заворожено пробормотал Баян. Блеск отразился в глазах от консервной жести паштета. По-детски, Баян стал подкидывать в руках пачки банкнот, чувствуя силу, таившуюся в деньгах. — Эй поцики..., кто умеет считать большие цифры?

— Да не надо, я уже посчитал. — спокойно сказал Серый.

— Ну и сколько же здесь?

— Девяносто девять тысяч и пятьсот баксов!

— Понятно! — просто вымолвил Баян и как бы ненароком спросил: — А в рублях это сколько??

— Ну почти шесть миллионов рубликов....

— Чего?????

— А ничего..., теперь мы миллионеры! — ответил Серега, вытаскивая из-за пазухи коробку конфет. Найдя в толпе мальчишек Милку, Серый подошел к ней и протянул сладости. Она сконфуженно потупила в пол глаза. — На! Угощайся! Есть будешь их ты одна!!!

— Спасибо! — тихо поблагодарила Милка и по новому взглянула уже в спину удалявшегося Серого. Никто из мальчишек не поднял на смех эту сценку, и Милка облегченно вздохнула. Все были увлечены деньгами и лишь Курнос всё видел.

— Ага Серый! Клеишь Милку? — язвительно прошептал Курнос подходящему Сереге и многозначительно ухмыльнулся.

— Дурак ты Курнос! Я же говорил что так сделаю! — иронично отмахнулся Серый.

— А еще я помню, ты обещал кажется и про ролики, а?

— Обещал, обещал — согласился Серый — завтра возьмем! Четыреста зелененьких мы ж пригрели, имеем право!

В ответ Курнос лишь хитро улыбнулся.

Глава ?14

Где деньги? Слухи и разговоры про них, не пугали Игоря Борисовича, всегда можно было пустить контрслухи и контраргументы. А вот куда делись они, это больше всего и пугало депутата.... Сто тысяч! И этот старлей..., как там его..., Александр Сергеевич, как Пушкина, не давал покоя Игорю Борисовичу. Его намеки и рассуждения тревожили..., а вдруг деньги найдены ментами и они разыгрывают свою хитроумную игру, расставляя капканы. А с другой стороны, по горячим следам, им выгодней было сразу прижать деньгами его..., так что, скорей всего, бабло сделало ноги. Еще была надежда на Чачу, сегодня его должны выпустить под залог. Что-то ведь он должен был знать про деньги, правда он даже адвокату словом не обмолвился про них. Если он тоже не видел эти деньги, то значит был кто-то еще, а вот неизвестная личность — это всегда опасность. А опасность — это дрожь под задом депутатского кресла....

Такие мысли крутились в голове Игоря Борисовича с самого раннего утра, еще в четыре он проснулся, сделал утренние дела в ванной и туалете. Успел приготовить кофе, разогреть пончики и копченную грудку курочки. Сейчас он сидел в кресле, перед включенным телевизором с пустыми глазами и завтракал.

В спальне пронзительно зазвонил будильник, поставленный на шесть утра, именно в это время начинались будни Игоря Борисовича. Из спальни вышла жена с заспанными глазами и помятой бежевой ночнушке. Светка представляла собой жалкую картину: "Индюшка с целлюлитом!". А ведь было время, Светка была красоткой, одна из самых заметных и красивых девушек на юрфаке в университете. Правда, и сам Игорь Борисович был тогда, строен и подтянут, даже играл в баскетбол.... "Нда" — вздохнул Борисович, устремив свой взгляд с жены на свои ожиревшие ноги, в тапочках с головами кроликов, подарок жены на 23 февраля. — "Ужас!"

— Зайчик, ты уже встал? — прохрипела Светлана, остановившись в дверном проеме.

"Какая догадливая..." — мелькнуло в голове Борисовича, но вслух он лишь произнес: — Дорогая, не спится что-то....

— Бедненький! — голос жены пропал в ванной, через пару секунд раздался характерный звук льющейся воды.

На экране, как раз, молодой ведущий уверял о росте производства, не смотря на введенные санкции против России, когда заиграла мелодия из мобильника, лежащего на журнальном столике. Взяв со стола телефон, Игорь Борисович с трудом поднялся с кресла и поплелся к пластиковому окну. — Слушаю!

— Игорь Борисович? — знакомый голос адвоката был под легким "шафе".

— Да! Здорова Семеныч! — за окном, на улице, двое бомжей копались в мусорном контейнере в поисках вкусненького или полезного.

— Игорь Борисович, я тут вчера, эк..., засиделся на банкете и совершенно забыл вам позвонить....

— Ты чего? Кривой еще?

— Да нет..., ну может чуть-чуть, эк...

— Ну и что ты хотел сообщить вчера? — не выдержал Игорь Борисович, разозлившись то ли от того, что один из бомжей нашел съедобное и тут же запихнул это в рот, то ли от состояния адвоката.

— Собственно ни чего серьезного, просто эк..., сегодня выпустят Чижова в десять утра, надо бы приготовить эк..., залог в полтишок рубликов. Вот в принципе и все....

— Слушай Семёныч, что-то ты расслабляешься в последнее время много..., смотри, сокращу тебе гонорары! — удивился наглости бомжей, Игорь Борисович, один из них, без стыда, вытащил свой "корешок" из штанов и стал мочиться. Прищурившись, депутат с недоумением прочел на сухом асфальте родное — известное слово из трех букв. — Поэт х...в!

— Не понял?

— Да это я не тебе Семеныч. Значит слушай! Сократ вчера вышел из больницы....

— Как он кстати?

— Лучше не бывает, только синяк на затылке. Значит так, деньги будут у него, он подъедет к тебе в девять. Ты давай, приводи себя в чувство, и к десяти чтоб был как огурчик у меня. Ты все понял?

— Ик..., конечно Игорь Борисович!

— Тогда всё! В одиннадцать, чтобы все были у меня в офисе!

— Всё будет норм.... — договорить адвокат не успел, так как Игорь Борисович выключил мобильник и положил его на подоконник. Открыв окно, он высунулся и на весь двор, заорал: — Вы! Бляди! Сначала ссать а теперь и срать..., падлы!!!

Один из бомжей, жуя заплесеневший хлеб с безразличием уперся мутным взглядом на Игоря Борисовича и не вставая с корточек, продолжил опорожняться. Другой бомж, перестав шебуршить мусор в контейнере, повернулся лицом к окнам. Вытерев грязные руки об штаны, с наглостью, показал средний палец и смачно плюнул в направлении Игоря Борисовича.

— Вот суки! — выдавил с ненавистью депутат, закрывая окно. Взяв мобильник в дрожащие от злобы руки, Игорь Борисович набрал номер Сократа.

— Алло! — ответил Сократ, после третьего гудка.

— Здорова Сократик! Как голова?

— Здравствуйте Игорь Борисович, болит еще немного, а так, в принципе, нормуль все! — настороженно ответил Сократ.

— Это хорошо! Ну тогда просыпайся, заводи машину и через 15 минут ко мне! Дело есть....

— Понял! Что-то серьезное?

— Да так..., деньги у меня возьмешь на залог для Чачи, в десять его выпустят. Поедешь с Семенычем к ментам, за Чачей. Все понял?

— Да! — быстро ответил Сократ.

— И еще..., маленькое дело по пути надо сделать.

— Какое?

— Тут у меня во дворе два бича беспредельничают..., надо бы им урок воспитания провести!

— Понятно! — заговорщески сказал Сократ, повеселевшим голосом. — С переломами..., или просто фейсы разукрасить?

— А это уже на твое усмотрение..., только без мокрого! Хватит уже одной мокрухи....

* * *

*

Два бомжа блаженно сидели на скамейке во дворе, после того как справили свои естественные нужды. Даже крикливый пузан не смог испортить им настроение.

— Какие важные, блять! — выговорил один из них, вытаскивая из кармана рваной куртки окурок, подобранный где-то на дороге.

— А волки позорные! — махнул рукой другой бомж, оскалив пять своих гнилых зубьев, и пренебрежительно сплюнул.

— Эти козлы сидят у себя в стенах, проблем не знают.... — горько вздохнул напарник, и как будто что-то вспомнив, продолжил: — Слушай Хряк, вчера встретил сына....

— Ничего себе! У тебя сын есть?

— Есть конечно, но слушай..., и сын вручил мне соточку..., может две перцовочки в аптеке взять?

— Дак давай, я сбегаю? — воодушевился Хряк подобравшись.

— Сбегай! — благосклонно согласился бомж, почесывая свою бороду. — Только по бырому!

Хряк выхватил протянутую банкноту и лихорадочно поковылял со двора. Бородатый бомж остался на скамейке, достал спички и прикурил зажеванный бычок. Откинувшись на скамье, бомж стал смотреть на окна, в которых зажигался свет, пробуждаясь после ночного сна. Очень, очень давно, вспомнилось бородачу, он так же жил, не тужил. Была жена, квартира и даже сын.... Работал на заводе, пил как нормальный — в меру. Потом жена умерла..., и понеслась душа в рай. Квартира ушла, сына опека забрала, друзья растворились. Потом сын сбежал из детдома и прибился к таким же охламонам, а он продолжал квасить по-черному.

Только в такие утренние моменты, под похмельный звон в голове, бородач вспоминал, что сын у него еще есть где-то, и так же его кидает по жизни. Иногда, если мелочь еще оставалась, он садился в троллейбус и ехал в Металлургический район, на местный базар. Там, изредка, бородач встречал сына, промышлявшего с друзьями. Видя его живого, он успокаивался...

— А-а-а! Заждался? — подошел Хряк, резко прервав горькие воспоминания. — Вован! Я на сдачу "Приму" взял, ты не против?

— Не, все правильно! Гулять так гулять! — невесело ответил бородач, предстоящая попойка не радовала.

— Да ты чего Вовчик нос повесил?

— Да так!

— Как так? Ну блять говори что стряслось? — не унимался Хряк, садясь на скамью, рядом с Вованом.

— Да о сыне думал.... — хотел отмахнуться Владимир.

— А что стряслось? — заинтересовался Хряк. — Вроде бы с ним все в порядке, раз отцу деньги дает...

— Да что-то на сердце не спокойно...

— Выкинь всё из головы Вован, парень твой не болеет, деньги есть....

— Вот именно это меня и смущает....

— А что-то не так?

— Видишь ли..., я его регулярно видел...., с такими же парнишками, они где-то живут в "металлургическом", шоблой промышляют, побираются. Воруют понемногу....

— А чё не в детдоме? Там-то ему легче было бы..., учился бы хоть....

— Да сбежал оттуда сука..., да я не о том. Ну грязный он, в лохмотьях, а вот вчера он подошел ко мне..., и я блять его чуть не узнал! Чистый, одет в новое и подстрижен! Как обычный парень! — вздохнул печально Владимир.

— Дак радоваться надо, дурак! Налаживается все у него наверно....

— А с чего бы это? Вот не спокойно как-то и все!!!

— Ладно, хватит сопли нам жевать! Не пора ли нам поддать? — скаламбурил Хряк, устав от настроя Вована. Сделав пару движений фокусника, хряк достал из рукавов две бутылочки стограммовых аптечных настоек. — Опля!

— Не плохо! — Прохрипел Владимир, нетерпеливо схватив бутылочку. Мысли о сыне испарились. Отвинтив крышку от горлышка, тут же Вован и приложился. — У бля..., ядрена!

Его напарник повторил действия, отхлебнув сразу полбутылочки 70% настойки. По крови сразу растекся свинец, а в желудок ударил огонь. Дыхание перехватило от крепости неразбавленного пойла. — О-о-о! Охринеть!!!

— Даааа. — Просипел Владимир, желание было растянуть удовольствие от алкоголя, но погоняв остатки по стенкам бутылочки, не выдержал, и опрокинул содержимое в луженное горло.

— Оххх! — выдохнул Хряк от ударивших паров спирта в нос и перегнувшись через свои колени, стошнил непереваренными кусочками заплесеневшего хлеба и желчи.

— Блять! Ты чего добро переводишь? — от возмущения у Владимира аж борода встала торчком...

— Да елы палы, не в то горло попало..., навык теряю! — оправдался Хряк, слизывая с нижней губы застрявший кусочек.

По дороге, к дому, подъехала серебристая "гранта", из машины раздавались басы, усиленные соббуферами. Найдя не большой свободный участок у припаркованных машин, "гранта" влезла туда и остановилась. Вибрация резко прекратилась, музыку водитель выключил. Из машины вылез здоровенный и высокий парень с абсолютно лысой головой.

Владимир с Хряком нисколько не стесняясь, продолжали балдеть на лавке, даже когда парень направился в их сторону. Доброжелательная улыбка здоровяка не внушала опасности, а только располагала к себе.

— Что мужики? Отдыхаем? — по-простецки спросил парень, остановившись напротив скамьи бомжей.

— Ну да..., эк. — Ответил Хряк, рыгнул без стеснения в сторону здоровяка. Глаза парня блеснули подозрительным огнем.

— Жалуются тут на вас..., беспредельничаете?

— А тебе мальчик, какое дело? — сплюнул смачно, под ноги парня, Хряк. Тот сделал шаг в их направлении, угодив ботинком в лужу непереработанного завтрака и чуть не поскользнулся. Бомжи нездорово загоготали, вляпывание их повеселило.

— Ууу, суки! — сорвался парень, лицо которого резко превратилось в звериный оскал. — Твари поганые!

Два приятеля не успели убрать ухмылки с лиц, как здоровяк схватил Хряка за шиворот, а Вована за его бороду и привлек их к себе. — Что уроды? Весело?

— Ха! — нервно выдохнул Хряк в недоумении, и тут же получил коленом в живот. Владимир от боли завыл, пытаясь вырвать свою бороду из цепких пальцев здоровяка. Пока Хряк корчился на полу, схватившись за живот, парень, освободившейся рукой, со всего размаха, врезал кулаком в переносицу Владимира. Харкая кровью, Вован упал в блевотину своего друга.

— Так этих калдырей! — раздался чей-то голос с балкона стоящего дома. — А то уже достали гадить тут!

Воодушевленный голосом, парень со всей своей массы, пнул бородача по голове. Тот издав нечленораздельный стон, отлетел обратно к скамье и потерял сознание. Тогда парень переключился на его друга, пытающегося привстать, и методично стал избивать ногами, теперь почему-то брезгуя прикоснуться рукой.

Из окна с удовлетворенной улыбкой, смотрел Игорь Борисович...

Глава ?15

— Ну, спасибо! — поблагодарил Баян двух мужиков, одетых в синие спецовки с лямками и ремнями безопасности, небрежно накинутыми на плечи. Шахтерский фонарь равномерно покачивался на крючке в стенке, освещая теплотрассу. Протянув пятитысячную купюру, Баян продолжил: — Только как договорились, никому не слово!

— Базар нужен! — уверил один из мужиков, выхватывая бумажку из рук мальчишки.

Другой мужик, постарше, не выдержав, спросил:

— И как вы здесь живете? Особенно зимой?

— Ну как, как..., выхода то другого нет.

— И много вас тут обитает?

— Не очень.... — расплывчато ответил Баян.

— Ну да ладно..., бедные дети! — с сочувствием, пробормотал любознательный мужик, и уже более громко предложил: — Ну что? Пробуем?

Все кивнули головой, и мужик дернул рычаг на себя. В туннеле зажглись две лампы, освещая лежащие тут и там пустующие лежаки пацанов. Теплотрасса уходила все дальше и в глубине чернела темнота, не тронутая светом ламп.