Длинный фанфик по Half Life

— Теперь дядя Гриша сказал, что подумает про переезд. Мы с Витькой оставили ему Московские адреса. Там по кладбищу прошлось нечто большое и страшное. Одни следы... — девушка красноречиво раскинула руки.

— А тут Лида объясняла Вортигонту, что такое имена. На нас пальцем показывала, на себя: "Человек Глеб, человек Стас"... А он, когда на него показали, подумал и сказал: "Вортигонт Вортигонт. Не поймешь"...

— Он уже освоил всякие окончания глаголов?

— Не все.

На этом обмен полезной информацией был закончен. Разве что перед сном студенты обсудили новый путь, проходящий через несколько заправок...

До Москвы оставалось с полторы сотни километров.

На широкое шоссе, каким бы безлюдным оно не казалось, с Вортигонтом было нельзя, и Глеб выбрал маршрут "закоулками" — с массой поворотов на тряские сельские дороги...

Ехали перебежками: мотоцикл с Витькой и Вортигонтом, прижимающим к себе один из рюкзаков, обгонял велосипеды и останавливался, когда они практически пропадали из поля зрения.

На бензоколонке это их и спасло.

— Укрепления видите? Там явно кто-то есть, а Вортигонта не стоит показывать людям, — констатировал Витька, когда они остановились за полтора километра от искомой заправки.

— Значит, мы поедем вперед. Возьмем бензина, сделаем отмашку, что все нормально, и поедем дальше. А после вы нас догоните, минуя заправку на скорости, — доходчиво изложила Галина очередной великий план. И все его приняли.

Глеб, Стас, Галина и Лидочка неторопливо крутили педали.

— Может, там шляпы найдутся... — понадеялась Лидочка. Она с интересом рассматривала кирпичную коробку магазинчика. Этакая запасная остановка для уезжающих горожан: до Москвы здесь оставалось сто двадцать километров, и к завтрашнему дню студенты рассчитывали туда добраться.

Бензоколонка выглядела бы покинутой, если бы не косая кирпичная кладка взрослому человеку по пояс, отделяющая вход в магазин и широкое окно. Очевидно, у кого-то здесь были кирпичи, цемент и зачатки стратегического мышления.

До магазина осталось метров двадцать, когда их вышли встречать.

— В Москву едете? — вяло поинтересовался долговязый парень в одних шортах. За его спиной в темноте магазина мелькнуло пятно чьего-то лица.

— В Москву, — кивнул Глеб, — Много народа едет?

— Раньше много, — на свет божий выбрались еще трое. Рябой, ушастый и бледный, как мысленно нарек их Стас. Все четверо ему сразу не понравились — как-то сразу и беспричинно... — Первые дни. Теперь никого.

Вернее, не совсем беспричинно: Стас быстро привык к теплым встречам. В эти дни само осознание того, что ты человек, ты жив, и ест где-то еще живые люди, должно ввергать в состояние необъяснимого счастья. А тут — отсутствие какого бы то ни было интереса, кроме тупого физиологического при взгляде на накрашенную Лидочку.

Интеллигентно поморщился Глеб при звуках донельзя знакомых междометий. Ну да с ним все понятно, без отца рос...

— Мы у вас бензина возьмем? — спросил Стас нейтрально. Вопрос был по сути дела риторическим...

— А вам зачем? — осведомился рябой.

Парни как-то незаметно рассредоточились по заправке. Стасу очень не понравилось, как они это сделали.

— У нас километра три назад мотоцикл заглох, — изобрел Глеб вполне пристойную версию. — Мотоцикл — это хорошо, — протянул ушастый. Глеб тем временем уже слез с велосипеда и полез в рюкзак, за канистрой. Лидочка немедля последовала его примеру, то есть оставила свой транспорт, сбросила ранец и прошлась по дороге, разминая мышцы. Ее проводили оценивающими взглядами.

Зря они это сделали, ох и зря, лихорадочно думал Стас: случись что — этих четверо, нас двое, девушек можно в расчет не брать, тубус-огнемет ведь бросили давно, но разве может что случиться — военное время, общие враги...

По спине прополз нехороший холодок. Это ведь были не монстры, которые нападали сразу.

А потом ушастый ненавязчиво заступил Глебу дорогу.

— Бензин не халявный, — заметил он. Долговязый покосился на него с вялым изумлением, но промолчал.

— А что нужно, деньги? — все еще с оттенком непонимания уточнил Глеб. Но уже подобрался, огляделся оценивающе... Похоже, и его проняло.

Сейчас бы на велосипеды — и линять от греха подальше, но поздно уже. И верная втулка не поможет: у монстров не было рук, чтобы перехватить ее на замахе.

— Зачем нам деньги? — осклабился рябой, — В Москве они теперь мало кому нужны.

— А что тогда, провизию? — холодно уточнила Галина. На нее тоже посмотрели, но разговаривать продолжили с Глебом.

— Вы здесь девушек оставьте. Будете с мотоциклом возвращаться — заберете, — высказал ушастый главную мысль. Довольно заулыбались остальные, оценив стратегическое построение.

Стас оглянулся: в серых глазах Галины появился металлический отблеск, Лидочка простодушно хлопала глазами.

— Не оставим, — сощурился Глеб, — Может, обойдетесь тушенкой?

Сразу видно, что он рос не на улице... хотя сложно сказать, когда шансы уладить дело миром были потеряны окончательно. Возможно, фразу назад. Возможно, две фразы, возможно, их и не было, этих шансов... Стас не видел, что произошло. Ушастый вроде как шагнул Глебу навстречу, а секунду спустя тот уже, согнувшись, падал на асфальт. Дальнейшее происходило быстро.

Бросилась к упавшему Глебу Галина. "Стой, дура!.." — подумал Стас, но выкрикнуть не успел — к нему уже приближались двое. Медленно, спешить им было некуда. Пока они подходили, Стас успел избавиться от рюкзака.

Удивленный вопль справа, где уронили Глеба. Долговязый и ушастый подходили с разных сторон, Стас перехватил руку ушастого на замахе и качнулся в сторону, уклоняясь от удара долговязого — и рухнул на асфальт, утягивая за собой ушастого.

У противника был опыт, зато Стас с высоты своего неоконченного высшего знал, куда надо бить.

Пронзительно завопила Лидочка, уже в отдалении. Попыталась убежать, что ли?..

Несколько быстрых ударов, Стас откатился в сторону от скрюченного врага — и тут его грамотно пнул под незажившие ребра второй. Резко потемнело в глазах, Стас попытался вскочить, но его сбили обратно...

Какой-то нарастающий звук перекрыл даже Лидочкин визг... Рев подъезжающего мотоцикла.

Сквозь мутную пелену в глазах Стас различил, как покачнулась фигура над ним, с ней столкнулась другая фигура. Галина?! Долговязый дернулся, отбрасывая в сторону вцепившуюся в него девушку, и краткой паузы Стасу хватило, чтобы встать.

В дверях магазина замер пятый, осоловело глядя на батальную картину. И неизвестно, кто и с какими потерями мог бы победить.

Ярко-красный мотоцикл резко затормозил и остановился в пяти шагах от стены.

— Привет, — на всякий случай сказал Вортигонт, поднимая руки. И Стаса ненадолго ослепило молниями.

— Сволочи, — отрешенно констатировала Галина, — Как я выгляжу?.. Не показывай мне зеркало!!!

Смутившаяся Лидочка спрятала пудреницу в кармашек. Она отделалась легким испугом. Кроме этого в списке потерь было: два подбитых глаза (Галина, Глеб), ребра Стаса, саднящие костяшки пальцев у всех и несколько очень неприятных синяков, единственным средством от которых осталась универсальная мазь дяди Гриши. Зато бензина должно было хватить с избытком.

— Лучше, чем могло бы быть, — попытался утешить ее Витька, — И пройти должно быстро...

Девушка в который раз ощупала распухшую бровь.

— Галь, сделай повязку, — предложила Лидочка, — Глаз и так не видит ничего, пусть и его никто не видит...

— И что теперь подумает о человечестве дружественная раса? — философски вздохнул Витька. Ему было очень обидно за державу и за то, что он в драке не участвовал.

— Ничего хорошего. Я и сам о человечестве думаю только непечатное... — поделился Глеб, растянувшийся на траве.

Дружественная раса сидела у костра и внимательно молчала.

Они все же отъехали от заправки на пару километров, прежде чем остановились перевязать раны. Студенты проявили прямо таки нелогичную гуманность, затащив бессознательных агрессоров в их магазинчик и даже закрыв дверь. Понадкусывает еще кто, пока не очнулись... Хотя кто знает, может, на пользу пошло бы. Но раз Вортигонт, после первой встречи со студентами научившийся дозировать мощность, оставил их жить — что делать?..

— Просто мысль, что "каждый сам за себя", каждый по-своему понимает, — продолжил рассуждения Витька, — Но кто грабит магазины, чтобы выжить, а кто думает, что теперь позволено все...

— В Москве не так, надеюсь, — процедила Галина сквозь зубы. Она вообще была зла, как никогда за время этого короткого похода — не считая момента, когда ей не показали какую-то фиолетовую лягушку, убиенную просто так, на всякий случай. А вдруг она зубастая и ядовитая? Хотя проверять тушку на наличие зубов не стал бы никто, кроме той же Галины.

— Не должно быть, — в голосе Глеба поселилось некоторое сомнение, — Эти же не там, а здесь, хотя добраться могли без труда. Скорее там что-то вроде всеобщего призыва — вот некоторые и бегут, пока другие очищают город...

Мысль была не только умной, но и оптимистичной, несмотря на армию, привычно замаячившую в ближайшей перспективе.

— Давайте я вам еще хвороста соберу, — жалостливо предложила Лидочка. Она понимала, что основные страдания пришлись на долю товарищей, и изо всех сил старалась быть полезной. Смотрелось умилительно.

— Не надо, через время поедем, — отрезала Галина жестко.

— Какое время?..

— Вот еще полежим — и поедем... — зевнул Глеб, — Не сегодня, но завтра точно будем в Москве.

— Если ни у кого не обнаружится травм внутренних органов, — обнадежила всех Галина.

У каждого волна адреналина уходила по-своему. Глебу хотелось спать. Стасу становилось глубоко все равно, что происходит, а Галина, казалось, не только оставила бы обитателей бензоколонки на свежем воздухе, но и попинала бы тела ногами. Тысячелетние культурные наслоения ей бы совершенно не помешали.

— Чего ты злишься? Надо не на этих удивляться, а наоборот, что нам встретился дядя Гриша и твоя тетка, — все же не выдержал Стас, — И мало ли, кто еще встретится...

— Если то, что каждый сам за себя, означает, что можно быть подонком и делать, что душе угодно... — завелась Галина, — ...то я найду автомат и пойду избавлять мир от таких вот!.. Если только страх наказания удерживает людей о такого вот, то, может, и правда лучше пуст всех монстры сожрут?!

— И без тебя теперь найдется, кому избавить... — включился в спор Витька.

— Галь, успокойся. Все прошло, они ничего страшного нам не сделали. Сами придут в себя и будут ожоги лечить...

Разговор прервал электрический треск — очередной монстр не добрался до временного лагеря.

— Спасибо, — уже тише и спокойнее сказала Вортигонту Галина, — Вообще спасибо. Поехали дальше?

К вечеру попутные машины стали встречаться слишком часто, чтобы маскировать мотоцикл на обочине. Идей по этому поводу было две: сделать вид, что Вортигонт — военнопленный, и сделать вид, что Вортигонт — это труп военнопленного, доставленный в Москву для опытов. Вторая идея студентам нравилась куда больше, ибо создавала меньше проблем в обозримом будущем. Пришелец возложенную на него миссию закрывать глаз и не шевелиться воспринял с пониманием.

До Москвы оставалось километров шестьдесят, когда их обогнала серая от грязи попутка и притормозила на обочине, подняв облако пыли. За рулем сидел темноволосый мужчина неопределенного возраста с серым от недосыпа лицом. Женщина на соседнем сидении выглядела немногим лучше.

— Можем подбросить до города. На заднем сидении на четверых места хватит, — деловито предложила она.

Думали студенты недолго. Переглянулись, Стас посмотрел на Галину с Лидочкой, Глеб кивнул. Витька по мере сил загораживал Вортигонта, не обращая внимания ни на что постороннее.

— Девушек возьмете?.. Мы и сами доберемся.

— Возьмем.

— Спасибо. Велосипеды и бросить можно... в Москве встретимся, — улыбнулся Глеб, — Адреса у меня есть.

И когда успел?..

— А если квартир нет уже, то где?.. — спохватилась Галина, слезая с велосипеда.

— Тогда... в центре, у памятника. Который Жукову... Каждый вторник, например!..

Что-то зашелестело в зарослях, и студенты быстро вспомнили, какой опасной, наполненной адреналином и пещерным страхом была их жизнь до появления Вортигонта.

— Быстрее! — не выдержала женщина, нервно оглядываясь. Лидочка бегло чмокнула в щеку зардевшегося Витьку, после чего девушки спешно залезли на заднее сидение. Машина рванула с места еще до того, как Галина закрыла дверь.

Махали они рукой на прощанье или нет, не было видно за потрескавшимся стеклом.

— Ну вот... — неопределенно выразился Глеб.

— Быстро все получилось, — флегматично добавил Стас. И парни поехали дальше, привыкая, что теперь их до неуютного меньше...За опустевшими дачными домиками последовали новостройки, местами незаконченные; опустевшие улочки, покинутые магазины... ни машин, ни людей. Это создавало одновременно угнетающее и обнадеживающее впечатление: раз людей нет, значит, они куда-то ушли, ибо мало кому под силу бесследно сожрать такое количество людей.

Хотя без мерзкого сладковатого запашка в воздухе не обошлось.

И еще город молчал: даже на горизонте не гудели машины, что для Москвы было как минимум странным. Отсутствие машин, практически мертвый МКАД, пугающая тишина, в которой неестественно громко раздавался рев их старого мотоцикла...

А потом они поняли, куда делись машины. Когда наткнулись на Четвертый Автовал.

Разноцветная стена покореженного металла достигала второго этажа и тянулась от стены и до стены дома. Как кирпичи пятиметровой стены, машина на машине.

— Стена... — тупо подытожил Стас, оценивая масштабы постройки.

— Стена, — согласился Глеб. И продолжил, развивая мысль: — Кто-то ее строил. Значит, за ней кто-то есть.

И многозначительно посмотрел на Вортигонта.

— Да, его туда брать нельзя. И мотоцикл мы не перетащим... — прикинул Витька, — Вортигонт, слушай, ты останешься здесь. Мы узнаем обстановку и вернемся. Согласен?

— Согласен, — в падежах пришелец разбирался теперь куда лучше, — Мне... маскироваться? Спрятаться?

— М-м... да, пожалуй. Сейчас найдем какую квартиру...

Квартиру искали долго: только на третьем этаже ближайшего дома обнаружилась дверь, которую им удалось выбить. Даже среди кошмара наполненного ужасом города люди не забывали закрывать двери на все замки.

Квартира была темной и маленькой. Пахло в ней тухлой водой из-под цветов. Дальше прихожей парни не пошли.

— Вернемся, как только сможем, — клятвенно заверил Стас на прощанье, — Только дождись. Еды привезем...

Вортигонт молча смотрел на него. Затем неожиданно сверкнул молнией куда-то вбок: заверещала мелкая тварюшка...

— С едой проблем не будет.

Витька вынужденно брел пешком, ибо транспорта не было; велосипедистам пришлось подстраиваться к его скорости. Они молчаливо рассматривали город, а город все же изменился: дыры выбитых окон, провода, в которых не было электричества...