Жестокие Игры. Магическая Академия

— Отец с женой на Севере, уехал по делам короны в Ландорег. Я связался с ним по ментальному каналу, предупредил.

— Покушение на тебя выпадает из общей схемы. Кристоф, это не овцы, — сказала ему, — не твои пастбища, и не твои горцы. Первым был Диггори, затем Хоггингс, теперь ты. Почему? Подумай, должна быть еще причина!

— Не знаю, Сай! — он впервые назвал меня таким образом, и, кажется, ему понравилось. — Чем больше я думаю, тем меньше понимаю. Может, охотятся на всех, кто входит в Большой Совет? Кто-то вырезает семьи и наследников, расчищая себе путь в Совет Верных? Но дело в том, что я не собираюсь оставаться в столице и претендовать на теплое место возле трона. Об этом знают многие.

О своих подозрениях — убивают всех, кто участвует в брачных играх вокруг меня — говорить не стала. Попрощалась до воскресенья, пожелав скорейшего выздоровления, и ушла, раздумывая над словами Рэнделла. Соседи наняли убийц, чтобы получить пастбища получше? Услуги клана, подозреваю, стоили намного больше, чем отара овец... Больше, чем несколько отар овец дорогущей породы меринос! Убивают тех, кто подобрался слишком близко к власти? Большой Совет состоял более чем из двухсот человек. Значит, столицу Кемира скоро зальют кровавые реки!

Нет, все не то!

Мысли водоворотом крутились в голове, и на следующий день я попросила Тирри устроить мне встречу с Конрадом. Рассказала ему и худощавому, пожилому старшему следователю о словах Диггори, возжелавшего быстрой любви в туалете. Тактичный Конрад пообещал разобраться, второго же следователя мои размышления о жестоких брачных играх позабавили.

— Так что же в тебе особенного? — спросил у меня, окинув насмешливым взглядом. — Того, чего нет в юных магичках, которых полным-полно в Академии Магии? С чего это все молодые оболтусы возжелали жениться на Сайари Рисааль?

Судя по его взгляду, ничего выдающегося во мне он не узрел.

— А уж не привираешь ли ты, красавица?

Я словно увидела себя его глазами — вздорную девицу, страдающую тяжелыми приступами нарциссизма. С чего я решила, что все эти убийства происходят из-за меня? С чего взяла, что весь этот этот мир кружится вокруг меня, когда Высшие маги давно уже доказали, что солнце, звезды и планеты вращаются вокруг Кемира?

Ведь все... Все это могло быть простым совпадением!

— Вас много, а я один, — следователь кивнул на окно, за которым адепты, радуясь солнечному дню, высыпали из Академии, разбрелись по территории, не спеша возвращаться в общежитие, — поэтому не советую отнимать мое время. Или же, Адептка Рисааль, ты еще чем-то можешь помочь следствию?

— Нет, — сказала ему. — Не могу.

Поднялась, поклонилась и ушла.

Кое-как доучилась два оставшихся дня, огрызаясь на Орувелла, пытающегося завладеть моим вниманием, и Сигульфа, который заваливал меня записками, подкарауливая в столовой и возле аудиторий. И все это — под уничижающие взгляды Клариссы Мэй. Не выдержав, послала Темного к подзабытой невесте в довольно резких выражениях. Орувелла послать оказалось труднее, потому что я согласилась на воскресную прогулку в его обществе.

Тирри мое осадное положение забавляло, однокурсники обходили меня стороной, словно чувствуя во мне предвестницу смерти. Я же изводила себя по ночам мыслями об Ильсаре Шаррезе, днем погружалась с головой в учебу. Путь магини Униды с каждым днем казался все более привлекательным. Я мечтала о том, как получу диплом магистра, затем пойду учиться дальше, на Высшую, и полностью посвящу себя магии. И мне откроются тончайшие сферы, и, быть может, именно я разгадаю тайны пространства и времени...

В субботу на консультацию по Высшей Магии к магине Униде пришли всего лишь четверо Светлых и пятеро Темных. Мы говорили о порталах, затем долго медитировали, пытаясь мысленно нанизать пространство на ментальную иглу, используя систему координат магистра Бройля и заклинания Высшей магии. Ничего путного ни у меня, ни у других не вышло. Пространство не поддавалось, и порталы не спешили угодливо распахивать свои сверкающе-синие объятия.

Правда, магиня Унида очень нас хвалила.

На следующий день я отправилась в город с Тирри и Шоуном Орувеллом. Меня немного потряхивало от волнения — все же первое, пусть не настоящее, но свидание! К удивлению, молодой лорд оказался приятным собеседником. Сначала мы делились впечатлениями об учебе и обсуждали преподавателей. Затем, когда я перестала нервничать, не понимая, зачем трясусь по мощеным улицам столицы на красном бархате сидении в роскошной черной коляске, заговорили обо всем на свете. Орувелл много где бывал и многое повидал и, к удивлению, оказался замечательным рассказчиком. Даже я, знавшая вдоль и поперек не только Южную Провинцию, но и Островное Драконье Королевство, заслушалась, что даже позабыла о столичных видах.

В Гридаре было на что посмотреть. Один королевский дворец, раскинувшийся на самом высоком из семи городских холмов, похожий на россыпь драгоценностей, чего стоил! Не зря же столицу — огромные особняки, мраморные колонны Храмов, широкие, чистые улицы, зелень парков, фонтаны и высоченные стелы в честь древних богов — называли жемчужиной Кемира!

Вскоре мы застряли в воскресном заторе возле оживленного центрального рынка. Я закрыла глаза, откинувшись на подушках. Вдыхала теплый осенний ветер, наслаждаясь солнечными лучами, ласкавшими лицо. Чувствовала на себе взгляд молодого лорда Орувелла. Он просто смотрел. Сидел и смотрел. Я тоже успела вдоволь на него наглядеться. Молодой лорд сменил серую ученическую мантию на повседневную одежду, которая была ему к лицу. Из-под темного камзола, обтягивающего широкие плечи и сильный стан молодого мужчины, выглядывала льняная рубашка, но меня почему-то тревожил контраст его смуглой кожи и белоснежной ткани. Голубые глаза то глядели безмятежно, то замирали, и взгляд становился острым, слово лезвие. Порой мне казалось, что Шоун Орувелл — молодой, опасный хищник, терпеливо выслеживающий добычу.

Меня.

Но зачем? Качнула головой, разгоняя неприятные воспоминания о беседе со следователем. Я ничем не могла помочь расследованию.

Наконец, тронулись. Телеги послушно забирали в сторону, пропуская коляску с гербами Орувеллов, с запряженной в нее двойкой вороных. По моей просьбе свернули к Храму Единоверы, где я поставила свечку за рождение здоровых наследников у королевы Лайниззы. Она была на сносях, и прибавления в королевской семье ожидалось со дня на день. После Храма, Шоун, посмеиваясь, заявил, что ему необходимо заесть благочестие. Отвез нас в кондитерскую за Ратушей, чем-то похожую на хольбергскую "Шоколадницу". Вежливо подал руку Тирри, меня же подхватил за талию. Хотела возмутиться, но Орувелл тут же поставил меня на землю.

В уютный закуток, где мы расположились на мягких сидениях, принесли горячий шоколад и сладости на фарфоровых расписных блюдцах. Тирри уплетала за обе щеки, я же вяло сопротивлялась, пока, наконец, не выдержала и не попробовала сочащееся сахаром и медом печение. Пока раздумывала, как бы половчее заплатить за себя и за подругу, к столику подошел сам хозяин заведения, господин Льер. Представился, затем долго раскланивался с Орувеллом. Махнул рукой, набежали молоденькие служанки и принесли коробки, перевязанные красными ленточками с сургучовой печатью заведения в подарок молодым магиням.

Нам с Тирри.

Господин Льер посмотрел на меня со значением, затем еще и подмигнул. Какие тут деньги?! Оказалось, ни за что платить не надо.

Уже в коляске Шоун, посмеиваясь над моим смущением, пояснил:

— Отец вложил часть семейного капитала в Восточную Торговую Компанию. У нас несколько торговых кораблей, договора с Островным Королевством и выкупленная монополия на какао-бобы и кофе. Пробовала? — уставился на меня, но я покачала головой. Дед кофе не одобрял, родители не заинтересовались. — К тому же, мы привозим чистейший сахарный песок с юга Островного Королевства и продаем с большей скидкой, чем если бы Льер брал у Южного Купеческого Союза.

— Все с вами ясно! — многозначительно заявила Тирри. Ловко развязала, а затем выловила из своей коробочки маленькое бисквитное пирожное. Мне же ничего не было ясно. К тому же Шоун добавил не совсем к месту:

— Мы много что привозим, но еще больше вывозим.

Я в который раз потерялась во внимательном взгляде молодого лорда.

— Что именно? — спросила у него, не понимая внезапную смену настроения. — Что именно вы вывозите?

Не ответил, перевел разговор на другую тему. Затем и Тирри прибавила мне забот.

— А дело-то к свадьбе идет! — шепнула мне, когда мы гуляли с Орувеллом по городскому парку.

Подруга вцепилась в мой локоть и улыбалась лучезарно раскланивающимся с нами знакомым Шоуна. Я тоже пыталась кланяться и улыбаться, пока не занемели губы — приятелей у молодого лорда оказалось много. Казалось, что весь цвет столичной золотой молодежи пришел в парк этим солнечным деньком.

— Сдурела? — спросила я у Тирри. — Какая еще свадьба?

— Подумай об этом, Сайари! Орувелл — лучшая партия в Академии. Лучшая партия в твоей жизни!.. За него пойдет любая, на которую он только посмотрит.

Шоун как раз смотрел на двух красавиц, рванувших к нам наперерез с соседней дорожки, причем, с такой скоростью, что едва не потеряли роскошные шляпки с разноцветными перьями.

— Меня Орувелл не интересует, — ответила ей, косясь на громко щебетавших девиц, которым он представил нас, как своих однокурсниц. — Знаешь, этой ночью я поняла, что из Высшей магии меня больше всего привлекают порталы. Я как раз написала реферат... Порталы бывают односторонними и двухсторонними, но я до сих пор не до конца понимаю, как...

— Иногда ты бываешь такой занудой! — перебила меня подруга.

Орувелл тем временем разговаривал с прилипчивыми девицами, обвешанными драгоценностями, в платьях, украшенной тяжелой золотой вышивкой. Кажется, хотел от них избавиться, но они вцепились в него, словно крабы клешнями. Щебетали о балах и вечеринках, и о том, что он просто обязан прийти в следующее воскресенье на дне рождения к некой Эни. Потому что если не придет, то разобьет ей сердце, она выплачет все глаза и выбросится в окно на проезжую часть.

Косились на нас, неодобрительно поджимая губы, не забыв перед этим смерить оценивающими взглядами. На Тирри было очень симпатичное светлое платьице, на мне же — простенькое, светло-голубое. По сравнению с дорогущими нарядами девиц мы выглядели, словно украли свою одежду у поломоек.

— Может, небольшой взрыв? — поинтересовалась Тирри. — Думаю, отлично будет смотреться. Красочно! — сказала громче, кивнув на покачивающиеся на ветру перья на шляпках. — Много, много ярких цветов...

— Лучше "Поцелуй некроманта", — ответила ей. — Как раз нам по Темной магии задали найти две жертвы и забрать у них жизненную энергию, — уставилась на девиц. — Доноры превращаются в умертвия еще при жизни, — добавила со значением.

Те, заметно побледнев, принялись спешно прощаться. Орувелл, посмеиваясь, косился в мою сторону.

— Значит, "Поцелуй Некроманта"? — произнес он. — Не помню, чтобы мы такое проходили.

— Попробуй для общего развития сходить на консультацию по некромагии к лорду Шаррезу, — ответила ему любезно. — По субботам, как раз после занятия у магини Униды, которое, кстати, ты тоже прогулял!

— Я еще раздумываю, идти ли мне на Высшего, — лучезарно улыбнулся в ответ. — Зачем мне, если жена выучится? В семье одного Высшего мага за глаза хватит!

Тирри была в восторге.

— Рэнделл, правда, тоже неплох, — заявила мне, когда лорд отвлекся на очередного знакомого, а я пыталась прийти в себя от услышанного. — Но зачем тебе Север и овцы, когда у тебя будет Юг и торговые корабли?

Мне не был нужен ни Юг, ни Север... Только столица и Ильсар Шаррез!

Вслух не сказала, а то бы Тирри опять заявила, что я — зануда. День был отличным, несмотря на странное поведение молодого лорда. Ближе к Ратуше давали цирковое представление, и разноцветные флаги развевались в сентябрьском небе. По тонкому канату, натянутому между крон высоких деревьев, ходили акробаты в цветастых трико. Приседали, жонглировали, рискуя сорваться, покачиваясь от порывов осеннего ветра. При этом, они не пользовались страховкой. Я долго стояла, задрав голову, пытаясь определить, в чем же фокус, пока не поняла — фокуса нет, они просто... Просто делают то, что умеют лучше всего.

То, в чем было их предназначение!

Закружилась голова. Покачнулась, и Орувелл заботливо подставил плечо. В соседнем расписном шатре пели милые частушки очаровательные тройняшки. Мы послушали немного, затем Шоун сунул одной из них монетку. Судя по радостному визгу, и тому, что девицы, различающиеся лишь по цвету бантов в волосах и пестроте слишком уж коротких юбок, бросились ему на шею, монетка оказалось золотой.

Толчок острым локтем в бок.

— А не ревнуешь ли ты, моя дорогая? — спросила смеющаяся Тирри.

— Я?!

— Ты бы себя видела! Такое чувство, что сейчас будет "Поцелуй некроманта", но уже с тремя жертвами.

Засопела недовольно, но Шоун ловко отстранил тройное безобразие в коротких юбках, заявив им, что он — с дамой сердца. Тирри продолжала веселиться, мне же было не до смеха. Ревную? Ничего подобного! Он мне совсем, ну нисколечки не нужен! Но, вообще-то, это мое первое свидание, так что...

Демоны, я сама себе противоречу!

В соседнем шатре всего за один пфенинг показывали скелет русалки, в следующем — бородатую женщину. Настроение у меня испортилось еще в предыдущем. Русалка не впечатлила — я сразу же нашла место, где к позвоночнику человека приделали акулий хвост. Заявила об этом здоровенному детине-циркачу, вызвав довольный смех Орувелла. Бородатой женщине посоветовала пройти курс лечения в больнице при Храме, сказав ей, что у нее нарушен магический фон, и всего лишь небольшое вмешательство...

Нас попросили выйти. Довольно вежливо, хотя, судя по взгляду бородатой женщины, она бы лично выпроводила меня пинком под зад.

— Вот так и ходи с тобой гулять! — смеялась Тирри.

— Сайари, ты просто прелесть! — возвестил Шоун. Быстро обнял, но тут же разжал руки. Видимо, чтобы не стать первой жертвой "Поцелуя Некроманта". — Жаль, на бал ты идешь с... этим, героем Академии. — Северный лорд прославился не только в Академии Магии, но и на весь Гридар. — Ты дала слово, и я не буду просить забрать его обратно.

— А мог бы! — Тирри опять ткнула меня в бок, за меня решив, что Юг и корабли лучше, чем Север и овцы.

— Отец дает большой прием через две недели. Я буду рад, если ты пойдешь на него, как моя...

— Кто-то слишком уж забегает вперед, Шоун Орувелл!

— С тобой по-другому нельзя. Не успеешь моргнуть, как уведут сокровище из-под моего носа! — засмеялся он.

Наконец, отвез в Академию — с парадными прическами и с коробками сладостей, потому что пришло время переодеваться на бал.

— Скоро, скоро будет свадьба! — торжественно возвестила Тирри, когда мы перебирали наряды.

Мне было среди чего перебирать, подруга же доставала из комода одно единственное бальное платье.