Жрица Безумия.

— Ты же моя прелесть... — прохрипела я. Он не только веревку разорвал, он еще и сумки умудрился с меня снять. А услышав мой голос, Зверь меня подтолкнул к воде, будто сообщая: "Вот то, что ты хотела видеть, друг-хозяйка". Я честно попыталась встать, но потом плюхнулась обратно, поняв, что он действительно передал мне свою мысль. — Ты? Действительно? И я с тобой могу мысленно говорить?

"Можешь, друг-хозяйка. Ты хорошая. Лучше, чем прошлый хозяин. Он не был другом. А вот его сын был неплохим в душе. Только он был вынужден быть сильней. Надеюсь, он будет жить. Он мог стать другом-хозяином, жаль, что этого не случилось изначально. Прошлый хозяин сделал связь магией. Это... больно. Очень больно..."

Было очень необычно общаться именно так, но чувствующиеся эмоции добавляли многое в разговор. А также легкие появляющиеся картинки.

"У демонов переворот?" — четко оформив мысль, я попыталась ее сообщить. Ответом мне был мысленный фырк-вздох:

"Скорее кара для непокорных глав рода и их слуг. Полувоенное время. Вроде все и хорошо, главы родов и жрецы правят, но... Прошлый хозяин много инициативничал. И получил кару. Жрецы не терпят неповиновения. Ненавижу жрецов. Эти слуги богов злы и жестоки. Но сын прошлого хозяина более силен. Душа его спасет. Не настолько жестокая, как у многих. И приближал он к себе таких же демонов. Или наиболее справедливых, не любящих убивать просто так. Это хорошо..."

Я наверно узнала о демонах много того, что знать не стоило. Эта раса не выходит на контакт. Вообще. Только выпускает своих тварей и изредка охотится на людей. А оно вон как оказывается. Организация простой жизни, власти и религии у них есть.

"Ты хотела купаться. Скоро будет темнеть. Вода уже остывает. И в деревню желательно засветло попасть. Ты пока разбирайся тут, а я прогуляюсь. И да, не волнуйся, в воде кроме простой мелкой рыбы никого нет. В округе хищников я сейчас погоняю". — серьезные черные глаза. Позор, конь и тот думает разумней, чем я. Хотя он и демонический, все равно стыдно мне должно быть. Зверь, дождавшись моего кивка, развернулся и ленивым галопом покинул берег. А я, стянув грязную и порванную мантию, зашла в воду. Она еще была теплой, но не настолько, чтобы в ней нежиться, тем более многочисленные синяки и царапины не давали этого сделать. Но поплавать в воде пришлось, разминая тело и нырнув, чтобы нормально прополоскать волосы, которые были после побега серые с маленьким красными пятнами. Как я могла поцарапать голову, я не понимала. Шишки — это понятно, падения являются моим извечным самостоятельным наказанием. Но царапины? Они были также на остальных частях тела, до которых смогли добраться ветки, камни или обо что я там еще могла поцарапаться. Не так важно как всё остальное.

Надевать чистую одежду на мокрое тело было немного неудобно. Она цеплялась, терла, раздражала кожу. Но я справилась и даже ее не загрязнила. А то смысла в манипуляциях тогда бы не было. Теперь надо бы милого коняшку своего вернуть на место. Действительно темнеет, надо поспешить. Не отрешаясь от окружающего мира, я попыталась связаться с ним. Было очень трудно это сделать, не видя собеседника, пусть и мысленного, но...

"Зверь? Я все, ты где?" — получилось. Правда, как это сделалось, я не представляю, для этого надо быть специалистом, изучающим запечатление. Ну, или моим братом, у которого все интуитивно выходит. Хотя его и можно назвать специалистом, он своей работой давно это звание заслужил.

"Рядом, не волнуйся. Без веревки удержишься? Она будет выглядеть очень странно". — прямые мысли коня звучали немного приглушенно, будто издалека, но это, как я думаю, нормально. — "Иди от берега перпендикулярно воде, я буду ждать". — надо же какие он слова знает. Такое ощущение, что его специально обучали так. Или когда у подобных зверей личность развивается так и должно быть? Интересно было бы узнать. Следовало больше у Тарлия спрашивать. Благо он на любимую тему был готов говорить без устали.

Я переложила в опустевшую сумку, в которой ранее была одежда, часть вещей из другой сумки и опять их повесила на себя. Потом пошла туда, куда отправили, хотя ноги подгибались от усталости, окружающий мир слился в разноцветные пятна, не имеющие каких-то контуров и границ. Поэтому Зверя я нашла, врезавшись в него.

"Совсем плохо, друг-хозяйка? Садись на меня и держись за гриву, я быстро отвезу до деревни. Тебе надо отдохнуть, друг-хозяйка, хорошо отдохнуть и вылечиться..." — встревоженные чужие мысли сопроводились картинкой деревни, вид издалека. Он что туда бегал? Какой молодец. — "Давай, друг-хозяйка. Садись и держись покрепче..."

Я, вяло передвигаясь, забралась на коня, который опустился на землю, чтобы мне было проще. Его шкура на зависть многим была чиста и шелковиста. Грива была жесткой и шла слабой волной. Хвост наверно такой же по качеству мягкости.

Прогнав дремоту, я сосредоточилась на дороге, по которой мчался Зверь. Здесь природа была более дружелюбна, деревья росли ввысь, низких веток было мало и черное животное огибало их, видимо не желая повторять мой обморок. Тут-то я упаду легко, так как не привязывалась. Скоро конь плавно перешел с галопа сначала на рысь, а потом и вовсе на шаг. Остановился он на холме. А перед нами была деревня. Сразу внимание мы привлекли у ребятни, которая своими доброжелательными воплями оповестили остальных людей. С поля никто не возвращался, рядом с каждым домом была видна грядка, где ухоженная, а где заброшенная и заросшая сорняками.

Некоторые крестьяне предварительно вооружились вилами.

"Друг-хозяйка, спустись, им непривычно и меня видеть, а уж с всадником... Ты маленькая, тебя перестанут бояться и жалеть начнут, только покажи им это". — голос в голове выбил меня из ступора. Я кое-как сползла по боку Зверя. Ни о какой грациозности тут и речи быть не могло, в глазах и так потемнело. Мне показалось, что я услышала вздох коня. — "Делай, что я говорю. Иди вперед. Десяток твоих шагов. Держись за меня, а то упадешь". — действительно упаду. Перед глазами опять были разноцветные пятна. Правда потом перед глазами появилась картинка со странного ракурса. Застыв на мгновение, я пошла дальше. Картинка приближалась. Насколько я поняла, Зверь мне передал то, что видит. Потому как я не могла ничего иного воспринимать. — "Осталось немного. Еще пара шагов и... Друг-хозяйка, не смей!" — а я что, я тут не причем. Да здравствует тьма...

Отступление. Тарлий Фалсен.

Я был рад за сестру, что она не потеряла последний разум и направилась в Академию Магии, но... Меня пугали те, кто там находится. Арриан Черные Крылья. Темный эльф. Изгнанник. Отличный воин, меня победит. Вот отца вряд ли, он отличный воин. Даже лучше. Отец — элита Гильдии. А уж когда я сопоставил известные мне факты и понял, кто он есть... Мне стало страшно. Но отец есть отец, каким был, таким и остался. Поэтому данный факт скоро стал для меня лишь частью его облика. Далее. Риелан. Киер по роду матери и, соответственно его деда, который и являлся опекуном мальчишки. Представитель старшей людской знати. Когда-нибудь малышке Таи пришлось бы с ним, Риеланом, столкнуться. Родственные связи бы свели. Через какое-то время они бы поняли об этом. Идем дальше по списку тех, с кем сестре не стоило связываться. Анрель. Полуэльф. Порядочный гад. Представитель почти уничтоженной Гильдии. Ассасин. Казалось бы разница с Убийцами небольшая, но... Эти твари годами сидят на одном месте и как посчитают, что им был предъявлен знак свыше, начинают преследовать жертву. Вызывают свою магию и становятся очень страшными. Безупречными гончими, знающими о передвижениях своей жертвы, о ее состоянии... Ассасины те еще ненормальные. Уйти от представителя этой Гильдии невозможно. Их выращивают зачастую с младенчества, чуть ли не поят кровью. А Таирин не заметить невозможно. И это действительно ужасно. Таи могла стать сильней, была бы первоклассным воином, легко бы защищалась, была бы превосходным лазутчиком, но... Есть одна страшная и жестокая болезнь. Неизлечимая. Ее за это называют "Наказаньем богов". Заболевший умирает. А если и выживает, то получает на всю жизнь последствия. Сильное невезение, излишнюю хрупкость, отсутствие действительной силы. Болезнь достаточно сильная и с магической составляющей, посему так и выходит. Сестренке было пять лет. Она сгорала, мучительно сгорала целый год. Отец ночами не спал, носился везде, разве что к демонам не ходил, чтобы только найти спасение. Я же не отлучался от сестры, чтобы помочь при признаке любого ухудшения, будь то нехватка воздуха или потеря сознания. Что именно подействовало неизвестно, может все вместе, потому как когда мы уже отчаялись, отец перепробовал все, она пошла на поправку. Вспомнила про то, что может ходить самостоятельно, стала с большим усердием учиться. Серо-голубые глаза все чаще выражали задумчивость, а не детские, зачастую бездумные эмоции. Но последствия "Наказанья" стали проявляться. И отец начал ее обучение, поручая часть работы мне. Это помогало избегать постоянных переломов, хотя падения свершались очень часто. Синяки, царапины и прочее. Она так и не узнала, чем болела. Благо ее малый возраст в то время помог многое скрыть. Она не могла вспомнить. Никогда не могла. Для нее невезение просто не слишком приятная часть жизни. В списке неприятностей в Академии оставался еще Улестар, потомственный некромант, не воин. Он, по сути, противником не являлся, хотя наверняка заинтересуется. Это радовало и давало шанс, что его учитывать не надо. Ещё есть магистр воды, порядочная расистка. Она ещё некромантов ненавидит люто. Как же, разве может знатная женщина, маг, обращать своё величественное внимание на каких-то там ходячих смертей? Итог вырисовывался достаточно печальный. Арриан наверняка заинтересуется. Риелана можно не учитывать. На счет Анреля надо молиться, чтобы он не выбрал сестру жертвой. Улестара можно не учитывать. Магистр может помешать. Не очень утешающая картина. Главный противник — ассасин. А с изгнанником попытаюсь договориться.

"Тарлий?" — попытался привлечь мое внимание Клен. Мой любимец. Полное запечатление, он вообще у меня умница. Игреневый с темным отблеском шкуры и серой гривой конь был одним из моих лучших творений. Я думал, что он с кем-то из курьеров Гильдии сойдется, но, то, что получилось, меня обрадовало. А Клен вовремя остановился. Совсем рядом начиналась стена, которая огибает территорию Академии Магии. С другой стороны должны быть ворота. — "Тарлий, ты опять задумался. К входу едем производить впечатление или ты будешь всех ошарашивать в одиночку?" — я часто поражаюсь тому, что в добродушном с виду животном прячется такая ехидна. И еще мне почему-то кажется, что я неимоверно опаздываю. А ведь учеба должна была начаться пару дней назад. Так что же меня так тревожит? — "Плохие предчувствия?" — я едва качнул головой на очередную реплику.

— Клен, давай-ка галопом да в Академию эту проклятую, тяжело мне. — конь послушно рванул. Не галопом, он резко сорвался в карьер.

Ворота были открыты. От коня студенты и даже редкие встречные магистры рванули в стороны. Никуда не двинулись только некоторые. Один из них заставил игреневого встать на дыбы со злым ржанием. Я же со скрытым любопытством рассматривал причину остановки. Арриан Черные Крылья и никто иной. Изгнанник лениво держал перед собой руки, в которых скрестились между собой два легких длинных меча из черной стали. Его прозвище появилось не просто так. В бою при скорости это действительно крылья.

— Так и будешь прятаться за конем? — издевательская фраза темного эльфа окончательно вывела из себя не только меня, но и Клена.

"Я его сейчас-с!.. И плевать что он сильней!" — остановить обиженного я не успел. Только зацепился за уздечку. А потом поймал за уши и легко дернул, чтобы конь успокоился. И спешился, тонко усмехаясь.

— С каких пор у темных эльфов настолько отсутствует воспитание?.. Вот уж не знал, что вы настолько деградировали. — я смотрел на изгнанника и удивлялся. Он выглядел... усталым? Но с чего?

— С тех пор, как я родился видимо. — не растерялся эльф. Он смотрелся чуждо на наших землях. Основная внешность в наших краях: русые различного оттенка волосы и глаза цвета различной осенней листвы, у знати только "окрас" отличается почти всегда. У меня цвет гривы был более темным, глаза были карие с широким золотистым ободком вокруг зрачка и кожа "теплого" оттенка, чуть отдающая бронзовым. Типичная, чуть утонченная внешность. У Арриана же... Черные смоляные волосы, серые глаза, немного резкие черты лица, серый, тёмный отлив кожи. Забавно. Типичный представитель своей расы, измененный до неузнаваемости. Его сородичи сделали ему идеальную ломку, через которую он смог пройти и вынести отличную от многих других личность. И это делало изгнанника слишком сильным противником для меня.

"Тарлий!" — вскрик игреневого передавал такой букет чувств... От страха до яростной ненависти. И я, повернув голову, увидел из-за кого именно конь среагировал.

Ассасин. Я непроизвольно потянулся к клинкам, что впрочем, прошло незамеченным благодаря удобному месту. Клен наполовину скрывал меня, давал волю для маневра и защищал таким образом. А полуэльф лишь усмехнулся. Я видел по его глазам, что жертву он уже нашел, хотя еще и не начал преследовать. Значит, Таирин тут нет. Будь здесь малышка, связь охотник-жертва произошла гораздо быстрее. А так есть шанс не допустить ассасина к ней. Правда, есть шанс, что это будут догонялки. Цепочкой. Мне надо найти Таи и убить Анреля, ему — убить мою сестру и избежать встречи со мной... И есть возможность, что к нам еще кто-то присоединится.

— Где моя сестра. — я обратил внимание на окружающий и легонько потянул Клена назад, немного пятясь, чтобы открыть себе больший обзор на окружающих меня людей и нескольких нелюдей. Но уж чего не ожидал, так того, что ответит темный эльф.

— Умчалась в первый день сегодняшнего месяца. Некоторые ее испугали, а я попытался, конечно, Таирин не пустить, но демонический конь, которого она выбрала как спасителя, решил, куда и когда следует двигаться, вместо нее. — прозвучало как виноватое оправдание.

Я уже ничего не понимал. Клен недовольно фыркнул, ему очень сильно не нравилось происходящее, в этом мы были солидарны. А потом игреневый прыгнул и спрятался за меня. А я, зная, что это может значить, обреченно повернулся к воротам Академии.

К нам очень быстро, со злобным ржанием приближался крупный конь буланой масти с не менее злым всадником на спине. Это был отец.

Я легко улыбалась, слушая как пара ребятишек, одному мальчишке двенадцать, а другому десять, упрямо твердят своей матери о собственной правоте. Причина рвения была в том, что ватага таких оболтусов хотела ночью поискать "домового" или же просто посказывать друг дружке разные истории, вздрагивая от каждого шороха. Передав умилительную картинку Зверю, я получила теплый отклик, сопровожденный фырканьем, на счет вредности детей, которые соберутся в ночную компанию даже в случае запрета. Милия, хозяйка дома, тоже это понимала и сопротивлялась только для проформы и для того чтобы мальчишки помогли ей по дому.