— Что ты, мамочка? — Кицунэ обнимала леди Хикари и ласково гладила ее по плечу. — Со мной совершенно все в порядке! Ну не плачь, меня же даже не ранило! Бабушка Така только обожглась. Ее надо пожалеть, мам, а со мной все хорошо!
Суматоха в замке мало-помалу улеглась. Куо и Макото получили медицинскую помощь и благодарность за службу. Не прошло и двух часов, как оба вернулись к исполнению своих обязанностей.
— На стальных заслонках окна была слабая силовая печать, — доложил специалист-самурай из красного отряда, осмотрев место пробоя. — Ее не заметили при проверке комнаты из-за малого количества энергии Ци в ней и из-за того, что она была в неактивном состоянии. Крепчак сообщил, что в потоках укрепляющей Ци, которую он пропускал через стены и окно этой комнаты, за долю секунды до удара произошло краткосрочное мгновенное возмущение. Очевидно, печать среагировала на приближение стрелы и активировалась, сбив силовой поток крепчака. А без энергии Ци железо... просто железо. У него не было ни малейшего шанса удержать стрелу.
— Шпионы Юидая постарались, — хмурился Шичиро. — Кто-то наложил эту печать на окно и передал стрелку информацию о том, где будут находиться принц и его подруга. Постоянно следите, чтобы на стене и окне комнаты наших гостей такой же печати не появилось! Благо что убийца польстился на две основные цели сразу, а не пустил стрелу в окно гостей посреди ночи, когда дамы спали.
— Сучий выкидыш, — недобро поминал снайпера Куо, прохаживаясь по выгоревшей комнате. — Можешь потребовать премию у той сволочи, что тобой командует!
Мыском ноги самурай ткнул ворох обгоревшей бумаги у окна. Все, что осталось от с таким трудом добытых журналов манги.
Хебимару, Хитоми и трое искусственно созданных йома обосновались в лесу, вдали от людского жилья. Демоны, полузамерзшие, ютились в спешно выкопанном подземном доме, с несколькими комнатами и кухней. Дымоход прикрыли еловым лапником и старой листвой, призванной приглушить и рассеять дым. Чувствуя живое тепло огня, ходячие мертвецы едва не с ногами лезли в очаг и порыкивали, получая ожоги.
— Они забавны, — Хебимару ухмылялся, глядя на них. — Инстинкт самосохранения толкает их к огню, в тепло, но тот же инстинкт толкает обратно, когда плоть начинает гореть. Найдут они баланс сами или придется подсказывать?
— Прикажите им замереть! Их рычание действует мне на нервы! — капризно отозвалась Хитоми. — И еще эта вонь! Немытые тела и мертвечина! Я не могу жить рядом с ними.
— Это ненадолго.
— Месяц! Месяц прошел уже...
— Хитоми-сан... — в голосе саннина-предателя зазвучала тень змеиного шипения. — Я прошу у вас лишь немного терпения. Вы можете уйти от меня в любой момент, но долго ли проживете одна? Небольшое приключение в северной стране, даже не слишком приятное, все же лучше гибели. Или вы не согласны со мной?
Хитоми замолчала, завернулась в несколько теплых одеял и затихла, лежа у стены. Она не двигалась, пока йома вдруг не забеспокоились, переставая тыкаться в очаг и сменяя рыки урчанием. Заметив беспокойство демонов, женщина приподнялась и вопросительно взглянула на своего жутковатого союзника.
— Чувствуют своих, — ухмыльнувшись, Хебимару направился к выходу из подземного дома, поднял присыпанную снегом тяжелую дверь и выбрался наружу. Сумрачный вечер царил над лесом. Снег захрустел под подошвами тяжелых меховых сапог саннина, словно эхо, звуча ответом на скрип снега под ногами двух десятков молчаливых, закутанных в тяжелую зимнюю одежду, сгорбленных фигур.
Чудовища заурчали, чувствуя хозяина. Того, кто вел их сюда, они признавали своим, но лишь равным себе, выделяющимся разве что особой меткой хозяина, дававшей своему обладателю власть отдать приказ "следуй за мной". Иные приказы "отмеченного" йома исполнять отказывались.
"Отмеченный" вышел вперед.
Пытаясь уничтожить оплот самых опасных своих врагов, Хебимару спровоцировал атаку клана Акума на селение Кровавого Прибоя. Это была хорошая затея. Удар был силен. Черная Тень, пятый синий воин-дракон и шиноби Прибоя долго еще не смогут зарастить раны, а в довершение всего после окончания боя саннин нашел в лесу семилетнего мальчика, от которого пахло кровью и смертью. Хебимару своими глазами видел, как этот малыш убивал взрослых шиноби Прибоя и яростно сражался, отступив только тогда, когда все его родичи были убиты. Казуши, последний из Акума. Генетический отец Кицунэ.
Прошло чуть больше половины года, и теперь этот мальчик — верный слуга того, кто хладнокровно отправил на гибель его родичей. Гибель Акума списали на безумие лидеров клана, истины не знает никто, кроме Хебимару.
Они принесли пользу в меру сил. А что до гибели... у Акума так или иначе не было будущего, их бы истребили, может быть, чуть позже, но неизбежно.
— Мой господин, — мальчишка, в котором далеко не каждый увидел бы опасного бойца, встал на колени и в глубоком поклоне коснулся лбом холодного снега. — Ваша воля исполнена, подкрепление прибыло. Жду новых приказаний.
— Ты хорошо служишь мне, Казуши, — Хебимару взглянул на топчущихся среди деревьев йома. — Двадцать шесть. Доставил всех и в хорошем состоянии. Я доволен тобой.
— Вся моя жизнь — служение вам, господин, — голос ребенка был еще тонок, но ледяное спокойствие и уверенность сквозили в нем.
— Были ли какие-либо происшествия по пути?
— Йома сложно управлять, они почти не подчиняются мне. Я сторонился дорог и густонаселенных районов во избежание встречи с людьми. Опасался, что не смог бы удержать демонов от расправы.
— Встречи были?
— Нет, мой господин. Я был осторожен.
— Хорошо. Не беспокойся насчет управляемости. Когда печать проклятых на тебе разовьется до второго уровня, они будут подчиняться тебе, как сейчас подчиняются мне, — Хебимару отдал мысленный приказ, и, чувствуя его волю, новоприбывшие йома потянулись ко входу в подземное жилище. — Беспрекословно, словно пальцы на руках. Матриархи управляют отродьями Черных Болот, вселяя частицы своего духа в избранных из общего ряда демонов. Сейчас твоя душа и тело могут выдержать лишь тень метки избранного, но, слившись с сущностью йома и подчинив ее себе, ты станешь для наших демонов истинным лидером. Скоро этот день наступит, Казуши-кун, и к тому времени у нас уже будет готова армия, способная заставить дрожать тех, кто ныне считает нас бессильными изгоями.
— Я хотел бы принять стимуляторы, господин. Искусственный импульс к развитию заставит печать внедряться в мое тело быстрее, и я стану полезнее вам раньше.
— Нет, Казуши, я не желаю тобой рисковать. Если печать начнет бурное развитие, она может подавить твое сознание и уничтожить как личность, обратив в обычного йома. Это будет слишком большая потеря для меня, и я хочу попросить тебя сейчас — не спеши. Армия йома пока еще не создана, и нет необходимости подвергать себя лишнему риску.
— Как пожелаете, господин. Но ваши слова заставляют меня спросить: не подвергаете ли себя лишнему риску вы, лично преследуя Кицунэ? Доверьте захват оборотня мне. Я сделаю все, чтобы исполнить приказ.
— Спасибо за заботу обо мне, Казуши, но сейчас я не просто преследую Кицунэ, а наблюдаю за ходом эксперимента. Если бы мне нужна была смерть оборотня, я бы позволил убийцам сделать свое дело еще в Инакаве. Если бы мне требовался только захват Кицунэ, я бы доверил это дело тебе и твоим людям. Но я заинтригован. Кицунэ за один месяц выдвинулся в фигуры мирового масштаба, заинтересовал множество спецслужб и высокопоставленных людей. Серебряный воин-дракон, глава Ветра, уже просил меня показать достижения в моделировании генов, главы селения Риса прислали письмо с намеками на то, что не против подарить мне несколько своих шиноби для улучшения. Кицунэ учинил много шума, просто появившись среди людей. Мы обретаем славу и влияние, ведь он — дитя наших лабораторий. Стоит поблагодарить оборотня за столь показательное выступление. Он доказал, что наука действительно способна творить богов и... демонов.
— Но если Кицунэ будет действовать на стороне Водопадов, не испортит ли это наши отношения со скрытым селением Риса?
— Страна Рисовых Полей — тайный союзник страны Камней, но если мы устраним Кицунэ в критический момент для всех сторон конфликта, то отношения меж нами и Рисом только улучшатся. А селение Ветра... их воину-дракону безразлично, что будет с Водопадами и Лугами. Чтобы получить наши технологии генной модификации, они закроют глаза на то, что мы помогли их врагам.
— Значит, мы будем атаковать Серую Скалу?
— Нет. Даже у трех десятков йома не хватит сил сражаться против тысячи самураев, засевших за стенами крепости. Сейчас мы будем следить, чтобы никто не мешал ходу эксперимента. Троих йома было слишком мало для того, чтобы на что-либо влиять, а я не люблю терять контроль над ситуацией. Поэтому и вызвал вас. Но действовать еще не время. У нас есть несколько дней, чтобы хорошо отдохнуть и подготовится. Когда начнутся сумерки для двух малых стран, мы будем здесь, чтобы забрать то, что принадлежит нам.
В замке стояла абсолютная тишина. Война напомнила о себе, и люди, бессильные перебороть давящий камень плохих предчувствий, были хмуры, словно грозовые тучи. Все вдруг разом вспомнили, что будущего ни у кого из них нет. Страна скоро исчезнет, растоптанная железными сапогами самураев Северной Империи.
Кано после разговора с генералом Шичиро вышел мрачен и уныл. Мало того что было совершено покушение, несколько самураев сразу после нападения на замок дезертировали. Сам факт того, что шиноби селения Скалы отважились на столь наглое и открытое нападение на принца из наследного рода, мог сказать любому о том, насколько зыбко положение Кано и всех, кто служит ему.
— Поговаривают, что генерал Хадзиме назначен новым сегуном Северной Империи, а ведь он обещал убить всех, кто присягнет Кано и Мичиэ, — шептались самураи меж собой. — Поклялся казнить вместе с семьями. Родителями, женами и детьми!
— Страна Лесов согласилась принять беженцев, дайме обещал даже взять на службу самураев.
— Люди бегут из страны толпами, все дороги на восток переполнены.
— Но ведь с нами волшебная лиса!
— Ты действительно думаешь, что эта девочка может нам чем-нибудь помочь? Взмахнет хвостом, и армия Камней отступит? Она только символ упрямства нашего народа и его надежды на чудо, но чудес не бывает. Поэтому армии господина тают с каждым днем, и чем дальше, тем быстрее.
Кано слышал эти разговоры и чувствовал, как воля к борьбе покидает его. Всплеск надежды прошел слишком быстро. Людьми вновь овладела безрадостная обреченность.
Две теплые ладошки вдруг закрыли глаза принца Кано, но стоило тому дернуться, и подобравшаяся со спины хулиганка отпрыгнула прочь. Мичиэ, дочь правящего дома южной страны, хорошо ее научила тому, что за шалости с детьми самураев можно здорово поплатиться.
— Не грусти, Кано-кун, — сказала девочка, убедившись что наказания не последует и снова подойдя к мальчишке. — Что ты к вечеру такой хмурый стал? Если на ночь думать о плохом, это обязательно приснится!
— Тяжело веселиться, когда... может быть, жить осталось пару дней...
Кицунэ смущенно отвела взгляд, и Кано печально улыбнулся, отворачиваясь, но вдруг ладошка Кицунэ вновь скользнула над его плечом и коснулась щеки под левым глазом, одним ласковым движением словно стирая невидимую слезу.
Синее небо развернулось над головой принца, и зеленый луг из страны волшебных лисиц раскинулся вокруг. Ветер скользил над равниной, волнообразное движение травы навевало мысли о море.
В нескольких метрах перед принцем, утопая ногами в живой зелени, стояла златовласая девушка в легких стальных латах.
— Люди — очень странные существа, — сказала Кицунэ, оборачиваясь и даря Кано улыбку. — Свет и тьма перемешаны в наших душах. Много света. Много тьмы. Встав спиной к тьме, ты будешь видеть только слепящий свет и не заметишь, как из тьмы ударит враг. Поэтому большинство людей встают лицом к тьме и, видя только ее, начинают забывать о том, что там, позади, есть светлый мир. Хозяин, человек, создавший меня, забыл свет. Видевший много тьмы, он поверил в то, что души людей переполнены ею, и, показывая ужасы внешнего мира, пытался убедить меня в том, что видел сам. Что внешний мир черен, полон зла. Но это не так. Мне потребовалось много времени, чтобы понять, но я увидела, что мир не зол... мир... — Кицунэ подняла глаза к синему небу сказочной страны, в котором появились первые темные, грозовые облака. — Печален. Люди поверили в то, что надежды нет, и сдались на произвол зла. Воля людей была сломлена, они погрузились в тяжелый сон, полный безысходности. Так же, как Мичиэ-чан, не сопротивляясь, погибла бы во дворце Юидая, весь мир погибнет, если никто не попытается разбудить людей. Напомнить им о добре, о дружеских чувствах и любви. О том, что они оставили позади себя, спасая свои жизни.
— Но как мы можем сделать это, Кицунэ-чан? Как я могу заставить их проснуться и встать против империи, захватившей и разграбившей уже столько стран? Да это и бесполезно. Даже если все наши подданные, мои и правящей семьи Лугов, от детей до стариков, выйдут на бой с самураями запада, надежды не будет. Крестьянин и горожанин ничего не могут противопоставить самураю. Нас сметут и вобьют в землю.
— Не все так просто, как надеется император. Огасавара Томео, наместник северных земель, готовится к последней битве. Я видела, что происходит в Инакаве. Я чувствовала напряжение земли. Под домами вовсю шли работы по созданию хранилищ. Для чего, если не для продовольствия на случай долгой осады? Самураи говорят, что люди бегут из страны, но... что это, как не здравый смысл? Когда столкнутся армады стальных великанов, любой, кто попадет им под ноги, будет растоптан. Уверена, ко времени подхода самураев Камней в городе останутся только солдаты и обслуга боевых машин. Город уничтожат штурмовыми дзюцу... только если Томео не переправит в него всех крепчаков из северных крепостей. Солдаты тех крепостей пополнят гарнизон города. Генералы Камней будут вынуждены атаковать Инакаву, закрытую высокими бастионами.
— Атакуют, ведь они не могут позволить себе держать большие армии в осаде одного-единственного города, а без уничтожения или блокады сил Водопадов контроль над страной установить нельзя.
— Да, — Кицунэ кивнула. — И тогда... наступит момент истины, когда все будет зависеть от нашей храбрости и стойкости. Заслонившись щитом, мы удержим лавину врагов и подарим надежду бывшим союзникам нашей страны, которых разочаровал и предал Юидай. Они придут к нам на помощь, ведь все прекрасно понимают, что, захватив эти две страны, дайме Камней не остановится и, подготовившись, начнет великую войну со всем миром, уже на территориях тех стран, что сейчас отсиживаются за нашими спинами. Чтобы спасти от грабежа свои города, восточные великаны соберут силы и ударят! Дайме Камней, поддавшись ярости из-за провала легкого захвата наших стран, совершит ошибку, если нападет. Наша задача — выстоять. Но в ней нам не помогут ни трусы, бросившие свои отряды, ни изменники, что вьются вокруг нас и ждут момента, чтобы ударить в спину. Скоро, я уверена, предатели придут за мной и тобой, Кано-кун. Принять удар на себя, заставить монстра показать лицо — вот что мы должны сделать сейчас. Ради того, чтобы дать шанс наместнику Томео. Ради жизней миллионов людей, надеющихся на нас, и наших собственных жизней.
