Ладонь гвардейца вновь легла на плечо Шарля, намучаешься с этим ребёнком!
Уже знакомая вспышка молнией ударила по глазам, на мгновение Шарлю показалось, что его выдёргивают из седла. И кто их только выдумал, эти видения!
...Миновали томительно-долгие мгновения — мальчик досчитал до пяти — и Шарль приоткрыл глаза, надо же понять, куда его занесло. На сей раз, он парил над вражеским лагерем, вернее, над чётким строем гвардейцев, их-то всегда узнаешь по белым плащам.
Шарль плавно опустился пониже, поближе к золотисто-белому знамени. Та-а-ак, шлем в виде головы волка... белый волк на щите... всё ясно, перед ним Гастон Волк, он же Гастон Бешеный, тот самый, что возражал ему на Совете. Немногим дозволяется украшать щиты и доспехи родовыми тотемами.
Храни Единственная! Мальчик сдавленно ахнул и подался вперёд, провансальцы всё-таки показали клыки.
На боевую линию гвардейцев — спешенные арбалетчики перед сотней Гастона — накатывалась атакующая конница. Выезженные кони перешли на галоп, но наёмники держали рты на замке, значит, мысленно обращаются к высшим силам, как принято у солдат удачи перед кровавым месивом.
— Быстрее! Какого рожна вы медлите?! — грозно рыкнул Гастон.
Послышались арбалетные хлопки. Выброшенные с неимоверной силой короткие четырехгранные стрелы молниями устремились к конной лавине. Пять десятков бельтов, все как один из вечного железа, надо же достойно встретить дорогих гостей! Не успел Шарль вдохнуть и выдохнуть, как последовал новый залп — стрелкам подали запасные арбалеты.
Вот это да... Мальчик в тихом восторге наблюдал за боем. Расскажи кому — не поверят!
Несколько биений сердца спустя стрелки разрядили арбалеты и тяжёлые стрелы вновь понеслись к поредевшему строю. Ну и достанется же провансальцам, с такой дистанции промахнуться трудно.
"Представляешь, у каждого по три самострела, и вдобавок по надёжному подмастерью, чтобы заряжать арбалеты! — всплыли в памяти слова Тео.
Мастера-арбалетчики знали своё ремесло и не тратили стрел впустую. Пережившие тройной залп, с проклятиями заворачивали коней, всё равно разорванный в клочья строй разобьётся о боевую линию гвардейцев. Уходивших, как водится, провожали свистом и солёными шутками.
К Гастону подскакал Раймон, и плащ и кольчуга в крови, видно довелось поработать клинком. Мальчишка обратился в слух, не упустить бы самого важного! Едва дослушав Раймона, Шарль сорвался с места, надо узнать и увидеть как можно больше, на то он и Великий Колдун...
В скором времени глаза обожгла огненно-белая вспышка, и Шарль ощутил привычную тяжесть доспехов. Вернулся, хвала Богине!
— Прошу вас, Великий, — жрец-медик поднёс небольшую чашку к губам Шарля.
Мальчик только покачал головой и для верности показал язык, благо гвардейцы за спиной.
— Выпейте, вы же на себя не похожи, — ворчливо добавил Роже.
Великого и вправду изрядно подташнивало, но не признаваться же взрослым, чего доброго сочтут малодушным. Шарль зажмурился и одним длинным глотком осушил чашку. На сей раз отдаёт пряностями, поди пойми что туда намешал жрец-медик.
— Великий? — в голосе Хуана слышалось нетерпение.
Путаясь и проглатывая слова, Шарль рассказал о блестящей обороне Гастона и тут же перешёл к главному.
...— Люди Раймона сумели взять важного языка — оруженосца самого барона. Ты знаешь, провансальцы почему-то считают, что на подходе племенное ополчение, — возбуждённо тараторил мальчик. — Андре из рода Декри, ну тот, что командует сотней из герцогского домена, — Шарль перевёл дух, — решил прорываться на север, прямиком, к бродам!
— Значит, обратно в Арелат, — недоверчиво протянул Хуан. — А почему не в герцогство, ведь до границы рукой подать?
— До рассвета не выйдет. Никак не выйдет. Там т а к и е болота, врагу не пожелаешь. Проще уж сразу сложить знамёна, Андре так и сказал, — с нажимом прибавил Шарль.
Ясно куда клонит мальчишка Мол, я тоже числюсь в списках гвардии и потому обязан... Не случайно же он прихватил арбалет! По скулам Хуана заходили желваки. Почему ребёнку не терпится уйти к Единственной?
— Карту! — потребовал Великий Колдун
Хуан молча достал потрёпанный томик и синий огонёк факела осветил прихотливый рисунок карты.
— Волей-неволей им придётся жаться к болоту, — уверенно разъяснял мальчик. — Ты только посмотри, Хуан, какая здесь позиция. Проще простого поиграть с провансальцами в кошки-мышки, особенно, если знаешь всё наперёд. Второй раздел, пятый параграф, словом бой при Анжу, ты же сам меня обучал!
— Понять бы, кто здесь кошка? У нас всего пять девяток, — неохотно буркнул Хуан.
— И два десятка арбалетчиков из пограничья. Передовой дозор. Жан подслушал, как ты убеждал Раймона, — ехидно добавил мальчик. — Хватит с меня пустых слов, посылай гонца к Гастону. Андре пока поджидает барона, но всё одно — времени кот наплакал.
— Я сам поведу резерв, — с усилием промолвил Хуан.
— А меня оставишь с тремя девятками? Довольно увёрток, Хуан, такова моя воля.
— Повинуюсь, Великий! — начальник ближней охраны взметнул боевой клинок.
— Спасибо, Хуан! — мальчишка расплылся в улыбке
— Если нам очень не повезёт — увидите провансальцев вблизи и даже окровавите меч! — бросил напоследок гвардеец.
* * *
* * *
Помпей наконец-то добрался до вершины пологого холма. Со вздохом облегчения Шарль натянул повод. Конь недовольно всхрапнул. Ну и морока с этим Помпеем, вечно приходится его придерживать.
Шарль оглянулся. Гвардейцы ближней охраны следовали за ним, как привязанные, ещё немного и сомкнутся живым щитом, что тогда разглядишь кроме доспехов телохранителей.
— Прошу вас, обратитесь к Единственной, — напомнил подоспевший Хуан. — Ваша молитва вернее дойдёт до Богини.
Шарль недовольно передёрнул плечом. Намёки намёками, мол, без помощи свыше не обойтись, но начальник ближней охраны говорит дело. Губы мальчика зашевелились. Знакомые с детства слова и обороты слагались в привычные фразы. Он действительно перестанет донимать взрослых, если конечно доживёт до утра. Честное слово! Ну, почти честное, на целых три дня, разве этого мало?!
Гораздо ниже по склону выстраивались закованные в железо гвардейцы и арбалетчики из Предгорья. Вернее вытягивались в двойную цепочку, благо, места достаточно. Да и склон, хвала Богине, пологий, так что жаловаться не на что.
Ещё ближе к подножию холма расположились люди Раймона, недавний передовой дозор. Эти сами рвались в застрельщики, хотят поквитаться с провансальцами. По возможности поквитаться с лихвой.
Помпей неожиданно подался вперёд, и Шарль потрепал любимца по гриве, надо же успокоить коня. Хуан молча кивнул в ответ на вопрошающий взгляд мальчика.
Кажется, и впрямь начинается. У Шарля засосало под ложечкой. Что-то они запаздывают, видно до последнего ожидали Вилье. Юный барон рубился в первых рядах, наравне с простыми наёмниками, попробуй, вытащи такого из боя!
Привычное звяканье уздечек, перестук множества подков... ладошка мальчика легла на рукоять меча. В воздухе висела грубая солдатская ругань, что они совсем забыли о дисциплине?
Шарль завертелся было в седле, но сразу угомонился, почувствовав на плече тяжелую руку Луи. Если понадобится, слуга-телохранитель без всяких церемоний выдернет его из седла, лишь бы мальчишка остался цел.
Шарль приник к биноклю. В широкий проход между холмами втягивалась вражеская конница. Зелёная форма наёмников казалась в полутьме чёрной, выделялись только лазоревые плащи офицеров.
— В командиров, вы слышали, бить в командиров! — гремяще рыкнул Хуан.
Тут же послышались арбалетные хлопки, застрельщики не теряли времени даром. Отточено-смертоносные бельты — не всякий доспех устоит! — воздавали наёмникам должное, как принято в Пограничье. Шарль ничуточки не сомневался: э т и до точки выполнят последний приказ, надо же поквитаться с провансальскими сеньорами.
Шарля била мелкая дрожь, но кто, кто, а наёмники это заслужили. Истошные вопли раненых, ржание бьющихся коней... впору зажимать уши. Мальчик вцепился в руку Луи. Да прирежьте же их наконец, лошадки ни в чём не виноваты!
Мастера-арбалетчики один за другим разряжали мощные самострелы — только успевай подавать! Судя по крикам наёмников, ветераны не тратили стрел впустую. Если честно, на них и делалась основная ставка, на гвардейцев надежды мало. Нет, стрелять они худо-бедно умеют, но чего ждать от тяжёлой конницы, это не копейная сшибка.
Не знающие промахов бельты трижды оставили тетивы, во всяком случае, у мастеров-арбалетчиков. И гвардейцы, и люди Раймона дружно устремились к коням, воины крепко запомнили приказ Хуана — всем уходить после второго выстрела!
Вот и началась игра в кошки-мышки. Шарль пришпорил Помпея и пустил вниз по склону, скорее, пока не опомнились провансальцы.
Несколько минут доброй скачки — умница Помпей всё убыстрял ход — и у Шарля отлегло от сердца, теперь до новой позиции рукой подать. Стрелки всерьёз раздразнили провансальцев, только бы юный барон попался на крючок. Не случайно же Хуан велел метить в опоясанных рыцарей, чтоб им пусто было этим высокородным...
— Великий! — раздался выкрик из-за спины. Судя по тону, не в первый раз, снова Помпей вырвался далеко вперёд. А достанется всё равно Великому, непорядок, если по честному...
Не стоило отрываться от своих. Шарль заставил Помпея перейти на шаг, ну и достанется ему от Хуана.
По-настоящему тяжёлая арбалетная стрела — из тех, что сбивают с ног даже кряжистых здоровяков — ударила в нагрудную пластину доспеха, едва не выбив мальчика из седла. Грудь пронзила давящая боль, Шарль беспомощно хватал ртом воздух
Из чернильной тени холма появились какие-то всадники... не иначе люди Вилье. Тело само вспомнило уроки Хуана — мальчишка выскользнул из седла и укрылся за громадой Помпея.
И вовремя. Сразу три вестника смерти пронеслись над опустевшим седлом.
Шарль наконец-то сумел вдохнуть, всё-таки кольчуга не латы, впрочем, сейчас не до мелочей... Мальчишка потянулся к своему арбалету, наложить стрелу можно и в темноте. Он ещё может кусаться! Скорее, не отбиваться же детским мечом, на потеху провансальским наёмникам. Великий рывком натянул тетиву.
— Шарль ты цел?! — бросил подскакавший Хуан.
— Вроде да, — неуверенно пробормотал мальчик. Жаль, не успел разрядить арбалет. Глядишь и сделал бы первую зарубку, вон на прикладе у Тео уже четвёртая. Что за чепуха лезет в голову?
Младший офицер спешился и устремился к хранителю Святыни.
— В самом деле, Хуан, на мне же двойной доспех, — виновато приговаривал мальчик. Голос предательски дрожал, Шарль невольно жался к Хуану.— Довольно меня ощупывать, всего-то одна стрела. Поболит и перестанет, я же говорю, ни царапины...
— Только зубы почему-то постукивают.
— Что? Это тебе т-только кажется, — неуверенно запротестовал ребёнок.
— Да?
— Ага.
— Вы по правде в этом уверены?
— Я ведь в списках гвардии как-никак! Только холодно почему-то, ночь всё-таки зимняя. — Мальчик ухватился за руку гвардейца.
— Вы, похоже, от меня не отцепитесь, — скорбно вздохнул Хуан. — Вы и впрямь испугались, Великий. И зачем вы в битву полезли?
— Да не испугался я, честно, просто зубы постукивают! Ой...
— Вы здесь, конечно же, не при чем.
— Вроде да. Наверное.
— С вами всё ясно.
— Не-е, я просто раздумываю.
— Над чем интересно?
— Над битвой, неужели не ясно?
— Ну, тогда дело другое. — Офицер понимающе хмыкнул.
— Ты не улыбайся, пожалуйста. Я же не разревелся, что здесь такого?
— Только этого ещё не хватало, — проворчал гвардеец. — Мало вас как видно гоняли.
— Мигелю не говори! — спохватился Шарль. — Обещаешь?
Обещаю. Может, забудем о той ловушке, Великий? Провансальцы и так уходят.
— Не-е, что ты... Я в первом ряду! — встрепенулся мальчик. — Хоть немного постреляю из арбалета.
— Если вас конечно ненароком не срежут.
— Так на то и война. Я ведь тоже гвардеец! Настоящий, не то, что некоторые... Ведь, правда, Хуан?
— Правда, правда. Разведчики так и не приняли боя, видно у страха глаза велики, — отрывисто доложил Хуан. — Не иначе рука Единственной. Люди Раймона проводили наёмников стрелами. Вас давно пороли? — в завершение вопросил гвардеец.
— Время, Хуан! Провансальцы не станут ждать! — опасливо отозвался Шарль.
— Ладно. Позже... поговорим. Сумеете забраться в седло?
— Я что маленький?! — возмутился Шарль.
* * *
* * *
Ну, теперь кольчужники не отвяжутся, как бы ни торопился Вилье. Разведчики сразу сумели сложить два и два, иначе не метили бы только в него. Мальчик поёжился. Нет, юный Вилье не устоит, тут и думать нечего, для него соблазн чересчур велик. Стоит барону отдать приказ и капкан захлопнется, попробуй совладать с буйной вольницей. В порубежье мечи не ржавеют. Добыча, добычей, но всего важнее унести ноги, жить-то каждому хочется. Кто, кто, а кольчужники слишком хорошо понимают — кружным путём, через бурлящее Пограничье, доберётся разве что половина, и то в лучшем случае.
В скором времени провансальцы подступят к новой позиции, выбора у Вилье все равно нет. Вот тогда-то и начнётся настоящее веселье — видавший виды Хуан кое-что придумал, надо же порадовать молодого барона... Шарль приглушённо фыркнул и закусил губу, чтобы не расплыться в улыбке. В завершение, тяжёлая конница, молотом ударит по провансальцам. Сперва копья, затем длинные прямые мечи знаменитой гвардейской заточки, мало кольчужникам не покажется. Не зря же Хуан отправил шестерых гонцов, хоть один, да добрался...
— Великий! — сдержанно рыкнул Хуан.
Что?! Шарль привычно придержал Помпея, не хватало только ещё раз оконфузиться. Вечно эти взрослые поднимают шум из-за пустяков, подумаешь, на полкорпуса выдвинулся из строя.
Возглавляющие колонну телохранители миновали последний поворот, вот и земляной вал на вершине холма, где и предстоит держаться гвардейцам.
В уши хлынул шум отряда на марше. Шарль встрепенулся. Неужели Вилье успел выслать кольчужников, чтобы поквитаться за недавнее избиение?!
Мальчик повернулся к Хуану.
— Свои, — коротко пояснил начальник ближней охраны.
Всё ясно: Мигель на свой лад истолковал последний приказ, может оно и к лучшему.
В промежутке между холмами и лесом показались конные сотни. Снежно-белые плащи, нередко запятнанные чем-то тёмным; у передних необычно длинные копья, знаменитые длинные когти, как их часто называют в гвардии, словом, здесь ошибиться трудно. В четком строю, только отдай приказ, и вмиг развернутся для боя!
— Прошу вас, не вертитесь, Великий, — умоляюще зашептал Хуан, — пожалейте Помпея.
Вскоре к мальчику подскакал радостно-возбуждённый Мигель. На плаще и гриве коня алые пятна, свежая кровь ещё не успела подсохнуть.
Боевой меч выскочил из ножен и взвился в воздух.
— Хвала Богине, вы живы, Великий! Я почти не надеялся. У вас кажется вмятина на броне?
— Пустое. Всего-то одна стрела, — небрежно отозвался Шарль.
— Кровь не моя, — коротко бросил Мигель, поймав вопрошающий взгляд Шарля. — Вилье, надо отдать ему должное, дрался всерьёз и не помышлял о бегстве. Мальчишку учили по провансальски, значит, учили крепко. Юный барон раз за разом сбивал строй и увлекал кольчужников в отчаянные атаки. Дважды дошло до мечей, мальчик словно дорвался до сладкого, не то, что его кольчужники. — Мигель жёстко усмехнулся. — Давно мне не доводилось всерьёз работать клинком. Под конец барон явно искал смерти, после первого поражения и не такое бывает. Сколько ему, пятнадцать?
