— У меня от её взгляда подгибаются ноги. Ощущение, что она сейчас на меня кинется и загрызёт! Ты видел, с какой ненавистью сверкнули её глаза? — испуганно взглянула на меня Нурия.

— Ничего не бойся малышка! Если она попытается навредить моей семье или мне, она умрёт быстро и страшно! Послезавтра я объясню ей это доходчиво и понятно! Если не поймёт, это её личные проблемы! — зло ответил я, нежно поглаживая её по спине.

Нурия прижалась ко мне, а почувствовав выпуклость у меня в брюках, опустилась на колени и помогла мне снять напряжение. Фантастически умная, сообразительная и нежная девушка, за это ценим и любим!

Дома меня ждала бурная встреча, мои жёны, взбудораженные прибывшими посольствами, готовили торжественную встречу и праздничный пир. Слуги бегали, как ошпаренные. Поняв, что я здесь пока лишний, завалился в свои апартаменты, желая побыть один, но не тут — то было. Прибежала Сливка и построила меня по стойке смирно! Никакого уважения к личному богу или просто, я подкаблучник? Не замечал, хотя в чём это проявляется, мне не понятно. Так — то я мягкий и пушистый, пока не начинают гладить против шерсти, а вот потом...

Короче сами виноваты, нефиг меня злить. Пришлось идти и всех строить, зато приём получился превосходным!

Наш лоцман прибыл на драккар Конунга, на котором уже собрались дамы, сопровождающие Конунгессу — мать и ближники её сына. Наш катер взял на буксир драккар, а главный лоцман, в парадном мундире, перейдя на корабль Конунга, взялся за рулевое весло. Он будет управлять кораблём и объяснять все действия, происходящие по дороге.

Потом был салют пороховых пушек, зрелище ранее здесь невиданное. Береговые батареи дали пять залпов, в честь владетелей Рампаури.

Затем была торжественная встреча на причале, их встречали стройные ряды моей личной гвардии, одетые в одинаковую парадную форму и доспехи, с великолепным оружием и блестевшими на солнце начищенными шлемами, они произвели неизгладимое впечатление на владетелей Рампаури. Духовой оркестр играл торжественный марш, мои гвардейцы, печатая шаг, ровными шеренгами прошли мимо них, дружно отдав честь и улыбаясь во все свои усы и зубы! Впечатление просто с ног сшибательное!

Счастливые жители, приветствующие меня и моих гостей, цветы которыми закидывали наши открытые кареты, прекрасные здания и парки, широкие дороги и тротуары для пешеходов, пруды и фонтаны со статуями, ливневая канализация и канализация вообще, так поразили царственных особ, что всю дорогу они крутили головами, разглядывая окружающее их великолепие.

Ничего — ничего! Это вы ещё не видели ночного города! У меня тут везде освещение, магические фонари. Они загораются с наступлением сумерек и горят, пока не посветлеет. Вкупе с рекламой и мигающими гирляндами смотрится великолепно, а так у меня подсвечен весь город. Он буквально залит светом, не скажу, что видно как днём, но уж точно не споткнётесь.

Пока мы ехали, я нет — нет, да бросал взгляды на Конунгессу — мать. Она с жадным любопытством осматривала всё вокруг, особенно её заинтересовали детские площадки и мамочки с детьми гуляющие там, ну оно и понятно. А вот юный Конунг с не меньшим интересом рассматривал наши спортивные сооружения и площадки, совершенно не стесняясь переспрашивать меня об их назначении. При этом, он продолжал улыбаться и махать ручкой, моим восторженным жителям. Истинный аристократ!

Наконец, мы подъехали к моему дворцу. Что о нём можно сказать? Он прекрасен! Как внешним, так и внутренним содержанием. Он стоил мне целого комка нервов и пары лет споров с Дамблдуром, но результат того стоил. Мы как раз объезжали искусственное озеро, на берегу которого и стоял дворец. Адель только восторженно ахнула и восхищённо уставилась на дворец, приоткрыв ротик и широко раскрыв глазки, а у меня сдавило грудь от нахлынувших воспоминаний. Упасть в меланхолию мне не дала ладошка Нурии, схватившая мою ладонь и взволнованно сжавшая её. Я нежно погладил её ладошку и с благодарностью взглянул на неё. Никто ничего не заметил, все рассматривали наш дворец, причалы, фонтаны, статуи и всех нас встречающих.

Когда мы подъехали, хор грянул — царствуй на славу нам. Все замерли оглушённые величием, красотой голосов и смыслом песни. В общем прикольно получилось.

Тут мы расстались с Конунгом и его матерью, встретимся теперь только в тронном зале. Их повели вокруг дворца, показывая и рассказывая об его особенностях, а мы побежали переодеваться в другую форму одежды. Я был в мундире морского адмирала при встрече, а теперь оденусь, как правитель. В царственный наряд из дорогого материала, украшенного золотом и бриллиантами, платиной и изумрудами, рубинами и золотым шитьём, а на голове конечно красивая корона. У Сливки почти такая же, только поменьше, а разодета она ещё покруче меня, но ей изумительно идёт! Она в этом просто божественно прекрасна, меня прямо распирает гордость, что со мною рядом такая красивая самка-Гваули! Да и сроднились мы с ней за прошедшие годы неразделимо, она моя вторая даже не половинка, она моё всё!!! Вон они стоят справа от трона наши дети, почти девятьсот штук. Настоящие красавцы и красавицы, наша опора и поддержка, наша радость и гордость! Вот так!

Слева стоят мои остальные жёны, наложницы и наши дети. Немного меньше чем справа, но тоже прилично. Дальше и слева и справа стояли лучшие люди, Гваули и другие разумные из наших городов и портов, от простых пахарей до адмиралов, полковников и купцов. У меня все равны, лодырей и тунеядцев нет. Какую пользу приносишь стране, такая и благодарность, лично от Бога! Мне и с золотарём подойти поздороваться за руку не впадлу и с пахарем, каждый свою работу выполняет, а если хорошо выполняет, то почему и не сказать спасибо человеку? И мне не тяжело и человеку приятно! А руку потом и помыть можно, не надорвусь!

Тронный зал напоминал собой Софийский собор в Анкаре, Константинополе по старому или Царь-граде по-русски. Такой же купол, только фрески тут другие, но на неискушённых разумных, они производили ошеломляющее впечатление! Нет, собор не давил своим величием, наоборот! Он звал их всех присоединиться к этому величию, стань одной из его частей, врасти в этот прекрасный организм. Чего нам этот эффект стоил, не передать! Мы только сам купол четыре раза переделывали, а всё остальное просто несчётное количество раз. Зато результат перед глазами, вот сейчас и посмотрим его действие.

Мажордом громко и чётко прокричал:

— Их Величество Конунгесса-мать Адель Кармельская и Владетель Рампаури, их Высочество Конунг Хевнир, прямой потомок Чёрного Хёвдинга от его сына Хёвнара!

Вот они входят в зал и замирают в восхищении! Йес! Не зря наши труды! Я с гордостью и благодарностью взглянул на всех своих зодчих и строителей, которые тоже наслаждались моментом своего триумфа. Тут мой взгляд наткнулся на встревоженную мордашку Сливки, что случилось? Я закрутил головой, пытаясь найти причину её тревоги, но не нашёл! Вопросительно взглянул на неё. Что?

— Она копия твоя Вероника! — с болью в сердце прошептала она.

— И что? — удивился я.

— И всё! Я тебя потеряла! — расстроенно ответила она и отвернулась.

Вот беда! Мне тут только мексиканских страстей не хватало! Накрыв её ладонь своею, слегка сжал её и искренне и с любовью, улыбнулся повернувшейся Сливке.

— Разве может хоть одна из лун затмить Солнце? Ты моя любимая и самая близкая мне женщина на этой планете! Ты моя первая жена и мать моих первых детей и так, будет всегда! Я не поменяю тебя и на десять таких, как она и потом, она совсем не Вероника! А я люблю тебя и всегда буду любить, чего бы мне это не стоило!

По засверкавшим в ответ благодарным глазам Сливки понял, что всё сказал правильно. Хотя в принципе я не врал, всё именно так и обстоит. Слишком многое мы пережили вместе, слишком многое нас связывает и дорого нам обоим и от этого никуда не убежать, да и куда бежать? Я действительно не представляю свою жизнь без Сливки, совершенно!!! За эти годы мы с ней и не ругались ни разу, просто не было повода! Это говорит только об её уме, такте, любви и несокрушимой вере в мужа, то есть в меня. Даже если она считала, что я делаю что-то не правильно, то она всегда мягко выясняла, почему я делаю именно так, а не по — другому и если я был не прав, то всегда подводила меня к правильным действиям, только фактами и неоспоримыми аргументами, перемежая их с ласками и нежными убеждениями. Никогда не ставила мне условий и ультиматумов, только мягко и ненавязчиво, мягко и ненавязчиво. Умница!

Я влюблено и восхищённо осмотрел мою Королеву и наклонившись к ней прошептал: — Ты моя прелесть!

— Не отвлекайся любимый! — кивнула зардевшаяся Сливка головой, в сторону зала — У нас важное мероприятие!

— Какая жалость! — проворчал я, отрывая свой взгляд от её прелестей — Но сегодня ты моя! Мне кажется у нас мало совместных детей!

Сливка в ответ тихо рассмеялась и ответила:

— Ты даже не представляешь, как я благодарна судьбе, что мы встретились!

— Я тоже дорогая! Я тоже! — улыбнулся ей и встал с трона.

— Мои дорогие подданные! Все вы знаете, что между нами и Конунгами Рампаури были серьёзные разногласия! Я казнил купцов из Рампаури, посмевших оскорбить меня лично и моё государство! Всем вам известно к чему это привело! К войне! Мы разбили флот вторжения и я запретил всем кораблям из Рампаури, нахождение в наших водах! Однако вскоре власть в Рампаури сменилась, на трон взошла Конунгесса-мать Адель Кармельская и её сын Хевнир, рождённый ей в законном браке от Хёвнира, сына Владетеля Рампаури Конунга Хёвдинга, прозванного Чёрным! Это говорит всем о их законном праве на трон и владения! Я, со своей стороны, подтверждаю эту законность права наследования и объявляю о военном и торговом союзе с владетелями Рампаури! Отныне тот, кто посмеет объявить войну Рампаури, становится и моим врагом! С этого момента корабли из Рампаури желанные гости в нашем королевстве, а Конунгесса-мать и Конунг Хевнир являются моими личными гостями! Да будет мир и процветание между нашими странами! — закончил я, под бурные крики и рукоплескания.

Мы со Сливкой спустились с тронного помоста и держась за руки, пошли навстречу Хевниру и Адель. Те стояли потрясённые моими словами, ещё бы! Только что один из самых главных богов, официально объявил их своими личными друзьями и предупредил всю планету, что порвёт любого, кто захочет с ними воевать.

Я поцеловал ручку Адель и пожал руку Хевнира, затем представил им свою жену, Королеву Слизетту Золту Хошес Прекрасную, мою Сливку! Сливка вполне дружески обняла Адель и с искренней симпатией поцеловала в щёчку, засмущавшегося Хевнира, который был просто сражён красотой Сливки. После такого знакомства, вызвавшего шок у всех наблюдателей, надо признать я впервые встал с трона, да ещё и первым спустился вместе с Королевой Сливкой навстречу гостям, мы все вместе вернулись обратно, к нашему тронному помосту. На передней площадке перед нашими тронами установили два кресла, в которые и усадили Адель и Хевнира. Наши троны были чуть выше их кресел, но сама посадка показывала, что мы считаем их ровней нам. До этого момента, ещё никто не удостаивался официально, такой чести. Со своими подданными, во время обсуждения рабочих вопросов, это было в порядке вещей, но вот с посторонними, это было впервые.

Все сопровождающие Конунгессу и Хевнира были поражены нашим поведением и в тоже время восхищены таким приёмом и полным доверием, оказанным их владетелям, вызывающим в них гордость и умиление своими господами. На это и был расчёт, теперь попробуйте устроить переворот или их нечаянную смерть, к вам приду очень злой я и уничтожу весь род этих полоумных придурков! Я об этом прямо сейчас всем сообщил!

Поговорив с ними буквально пару минут о разной ерунде, типа погоды и их путешествия, я предложил пройти в пиршественный зал и продолжить там. Меня дружно поддержали, я встал и торжественно пригласил всех пройти к столам, в чём был всеместно поддержан дружным рёвом. Все гости весело направились в пиршественный зал, а я предложил свою руку Кармель, она подхватила меня за локоток и я, повёл её довольную приёмом. За нами шла Королева Сливка, держа также под локоток счастливого Хёвнара, парень был полностью ею очарован, кажется влюбился. Ничего-ничего, это он ещё её дочерей не видал! Как бы парню крышу от счастья не сорвало, от такого резкого изобилия красавиц! Хи-хи!

В общем, праздник удался!!! Тосты следовали за тостом, блюда, за блюдом. Два раза мы объявляли перерыв на танцы, чтобы народ немного проветрился и развеялся. После первого перерыва внесли огромный стол накрытый красным кумачом, мы с Конунгессой Адель Кармельской торжественно подписали торговый и военный договор о дружбе и сотрудничестве. Такое, здесь тоже было впервые и все, встретили это с огромным энтузиазмом.

Сливка с Адель моментально подружились. Только и было слышно их задорное верещание, видимо на Сливку все эти годы давило её положение и тут, она встретила похожую на неё, с такой же трудной судьбой и этого ей оказалось достаточно. Было видно, что им нравиться общение и я был только рад за них. Пусть будут подругами.

Затем мы продолжили празднование, снова были танцы, тосты, ухаживания, комплименты, а затем был праздничный салют. Это был мой сюрприз, я его готовил втайне от всех, всё ждал подходящего момента продемонстрировать и вот, такой повод появился.

— Это для тебя! — прошептал я на ушко заинтригованной Сливке.

Ровно пятнадцать минут расцветали в небе разноцветные огни, превращаясь то в цветы, то в созвездия, то в водопады огня. Все были в восторге, как потом я узнал, салют было видно на всём острове и даже в море. А как вы хотели, ведь его запускали прямо с горы и в небо. Все гости и жители, потом ещё долго хвастались этим невиданным зрелищем всей планете. Тогда никто из них не знал и не догадывался, что больше такого зрелища они не увидят никогда.

Затем все улеглись спать. Гостиницы и постоялые дворы были переполнены, но всех гостей острова мы разместили. Кого-то разбирали жители города, кому повезло остановиться во дворце, но под открытым небом не остался никто.

А меня ждала сумасшедшая ночь любви. Благодарная Сливка буквально выжала меня до суха, мы сплетались и расплетались, даря друг другу всю нежность и страсть кипевшую в нас. Угомонились мы только под утро, с восходом солнца. Сливка вцепилась в меня и не отпускала.

— Как я благодарна и счастлива, что встретила тебя! Ты самое прекрасное, что есть в моей жизни! Если бы не ты, не было бы ничего! Ни наших детей, ни этого города, ни этого острова! Ни нашей любви! Ничего! — шептала она мне и уснула улыбаясь.

Счастливая, довольная, умиротворённая. Она и спала, улыбаясь во сне, а я прижимал её к себе и тоже улыбался в ответ. Глупенькая! Это если бы не было тебя, то и ничего этого бы не было! Без тебя мне всё это и не нужно было, всё это я сделал только и исключительно для тебя! Моя верная и пушистая прелесть!