Структура

— Это меня не устраивает, — покачал головой я, заметив, как охранник встал и загородил собой входную дверь. — Верните монеты.

— Да, пожалуйста, — тетка выложила обратно на стойку все шесть коробочек. Не знаю, что меня зацепило — может свет так падал или я посмотрел под странным углом — но один из пластиковых футляров показался мне голубоватым. Взяв его в руки, я присмотрелся внимательно. Блин, монета точно не была моей. У всех скопированных червонцев присутствовала небольшая царапина рядом с левой головой орла. На этой не было.

— Это не моя монета, — я вернул голубоватую коробочку на стойку.

— Это еще что за новости? — Повысила голос тетка. — Забирай и уходи, а то сейчас полицию вызову.

— Я сам вызову, — пообещал я ей, чувствуя, как адреналин хлынул в кровь.

— У тебя чего, проблемы? — Хмыкнул от двери охранник, доставая дубинку, закрепленную на поясе.

Млять, выругался я про себя, вытягивая пистолет и досылая патрон в патронник. Третий трабл за неделю, что ж такое то, а? Лицо охранника посмурнело, а тетка вдруг застыла, приоткрыв рот.

— Мою монету на стойку, — рыкнул я, направляя ствол то на охранника, то на тетку. — И советую поторопиться, спуск очень легкий, а я нервничаю, вдруг палец дернется?

— Да подавись! — Взвизгнула тетка, выкладывая на стойку коробочку.

— А ты сядь, орел, — посоветовал я парню, показывая глазами на столик, за которым он сидел пару минут назад. — И дубинку на пол кинь.

— Да ладно, ладно, — закивал он, опуская седалище на стул. Стек с глухим звуком упал на деревянный пол.

Забрав свои монеты и положив их в сумку, я попятился к двери, не спуская глаз с охранника.

— Ждите в гости полицию, — мстительно сообщил я им, выходя за дверь. Слава богу, ни в коридоре, ни возле входной двери никого не было. Сунув пистолет в кобуру, я трусцой побежал к машине.

Так дело не пойдет, думал я, двигаясь к гостинице. Придется к обмену подключать Дмитрия, не хватало нарваться на что-нибудь похуже. Какой же я все-таки лох, размышлял я, лавируя между машинами. Всю жизнь жил в безопасном мирке интеллигентных людей: школа, университет, потом три года в бизнесе и НИИ. Все это время о мошенниках, криминальных авторитетах и бандитах лишь читал в новостях. Зарплата на счет в банке, вся жизнь официальная и правильная...

— ... как сообщил мэр Риги Владислав Нахимов, в связи с повышенной террористической опасностью, некоторые праздничные мероприятия четвертого мая будут отменены, — пробормотало радио, едва только стоило повернуть ключ в замке. — Для обеспечения безопасности в столице будут привлекаться подразделения Земессардзе...

Посидев немного и подумав, я тронулся с места, одновременно вытащив трубку телефона.

— Алло, — ответила Ольга буквально на втором гудке.

— Привет. Как дела? — Поинтересовался я.

— Пока не родила, — огрызнулась она. — Я могу домой вернуться?

— Не можешь, — покачал головой я, притормозив на перекрестке. — Ты на курорт едешь. Завтра. С Дашей. В Турцию.

— Чего? — Хмыкнула она. — Тебя что, по голове ударили?

— Закрой рот и слушай, — грубо оборвал я ее. Настроение было паршивым и совершенно не было желания выслушивать ее нападки. — Я попал в серьезные неприятности. Поэтому, завтра в восемь утра за тобой и Дашей заедет человек. И отвезет в аэропорт. Отдохнете пару недель в Турции, в хорошем отеле. Все включено и оплачено. Денег он тебе привезет. Поняла?

— Все так серьезно? — Каким-то не своим голосом спросила она.

— Серьезней некуда, — буркнул я. — Никому не сообщай где ты, даже Свете и родителям. Доступно объяснил?

— Да, — пробормотала она. — А что мне с работой делать?

— Отпуск за свой счет возьми.

— Хорошо, — необычно покорно согласилась она.

— Все пока, Дашку береги! — Я отключил связь и набрал Данилу.

— Привет, Даня, — поздоровался я, когда он поднял трубу.

— О, здорово, шеф, — обрадовался он.

— Как обстановка?

— Раугс рвет и мечет, — понизив голос, хмыкнул он. — Видимо, хотел наложить лапу на установку, а от нее рожки да ножки остались...

— А директор что?

— Директор молчит. Передал тебе пожелания скорейшего выздоровления. И Дайга спрашивала, может приехать, помочь чего? — Ухмыльнулся он.

— Вот Дайги мне сейчас и не хватает, — усмехнулся я. — Завтра очень занят?

— Завтра выходной, вообще-то, — просветил он меня.

— Завтра день труда, первого мая, — фыркнул я. — Поэтому, отметим его ударным субботником, — и добавил любимую присказку моего деда, — ОтдСхнем, когда сдохнем.

— Да ты что, шеф, — возмутился он. — Меня жена с потрохами сожрет. Четыре дня выходных, мы в деревню собрались!

У родителей его жены был хутор под Сигулдой. Красивое место, я как-то заезжал туда, когда у Данилы сломалась машина.

— А ты ей внятно разъясни, — посоветовал я, переходя на серьезный тон, — что ты остался без проекта, а тут как раз работа подвернулась. Завтра надолго тебя не займу, только поговорим, а потом поедешь в свою деревню аж до пятого.

— Понял, — вздохнул он. — Анцис тоже нужен?

— Да. И дяде Феде передай — если хочет работать, чтоб завтра с утра был трезв как стекло. Я вас троих жду в Рига Плазе, в кафе на втором этаже. В одиннадцать. И никому больше ни слова.

— Чо, совсем никому?

— Именно. Совсем.

— Глава одиннадцатая. Рождение Структуры.

Рига Плаза — один из крупнейших торговых центров Риги, где помимо магазинов, находится еще кинотеатр на несколько залов, боулинг и пару-тройку неплохих ресторанчиков. Но самое главное, что расположен он недалеко от центра, и при этом к нему можно было удобно подъехать и поставить машину на бесплатной стоянке, где всегда были свободные места. Рядом со входом в кинотеатр находился большой зал, заполненный столиками, стульями и удобными креслами, на которых можно было разместиться даже большими компаниями. Этим многие пользовались, организуя здесь различные деловые и полуделовые встречи, тем более, что по периметру тянулись маленькие кафешки с неплохой едой и напитками.

Дмитрия я заметил, едва он появился в дверях. При всем своем высоком росте, он как-то умудрялся не выделяться из толпы. Сложно сказать, что так маскировало его: одежда, движения, выражение лица или все вместе. Сомневаюсь, что этому можно научиться. Скорее, таким надо родиться. В руках он нес небольшую, но пузатую папку, которую, подойдя к столику, аккуратно на него положил. Я привстал, пожимая протянутую ладонь.

— Привет, — сказал он, усаживаясь напротив. — Сколько у нас времени до того, как ребята подойдут?

— Полчаса, не больше, — ответил я, делая глоток кофе из большой белой чашки. Что-что, а уж кофе здесь варили сказочный.

— Тогда, сразу к делу, — продолжил он, открывая папку и передавая мне плотный бумажный пакет. — Тридцать штук. Как договаривались, взял себе пять процентов.

— Отлично, — обрадовался я и, не пересчитывая, засунул деньги в борсетку. — Как все прошло?

— Как по маслу, — хмыкнул он. — Та контора в Саркандаугаве, куда ты сунулся — известное место. Самое интересное, как полиция ни пыталась, никто не мог взять их с поличным. Вероятно, у ребят кто-то прикормлен в органах. Работают четко, но с тобой нарвались, да, — он удовлетворенно хмыкнул. — Чего ты к ним полез? Не мог сразу мне сказать?

— Да дурак потому что, — пожал плечами я. — Привык на себя все время рассчитывать.

— Ладно, если еще соберешься менять, говори сразу, — кивнул он, оглядевшись вокруг. — Ольгу с девочкой на самолет посадил и проинструктировал. Кстати, по дороге в аэропорт за нами пытались проследить...

— Кто? — встрепенулся я.

— Пока не знаю, но выясню, — покачал головой Дмитрий. — Зацепились за сразу в Вецаках, но как-то непрофессионально. Удалось достаточно легко оторваться. Так что к Свете этой без меня не суйся. Не переживай, в Турции их не найдут.

— Точно?

— Ага, — уверенно подтвердил он, прочитав беспокойство на моем лице. — Там за ними присмотрят.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул я, вспомнив, во сколько мне обошлась эта поездка. Кроме номера для Ольги и Даши, пришлось оплачивать еще и телохранителя.

— Теперь, касаемо Лики. Ты знал, что ей всего лишь семнадцать? — Он посмотрел на меня, прищурив глаза.

Я отрицательно покачал головой.

— Исполнилось две недели назад. Несовершеннолетняя, короче, имей ввиду. Там с ней интересные дела вырисовываются. Мать девушки погибла во время теракта — на автовокзале. Что она там делала — непонятно, обычно жены миллионеров на автобусах не катаются, — он достал из кармана свой блокнотик и открыл на странице, которая вся была исписана мелким почерком. — Девушка исчезла из дома Моргунова, где она жила и была прописана в день смерти матери. А следующей ночью ты ее подобрал на Гребенщикова. Странно, что она так уверенно говорила о том, что ее мама погибла — труп сильно обгорел, генетическая экспертиза была готова только вчера вечером. И да, Моргунов падчерицу сильно ищет — работает как "Ригас сарги", так и две наемные конторы.

— В полицию он не сообщал? — уточнил я, отпив еще глоточек.

— По моим данным, нет, — покачал головой Гордеев, что-то подчеркнув в своей книжечке. — Что, кстати, тоже странно. Так же прошла информация, что в ходе поисков на "Саргов" кто-то наехал. Причем по серьезному, сожгли машину, люди пропали. И про это в полиции тоже не знают. Но подробностей пока нет...

Я постарался внешне никак не отреагировать, но внутри все заледенело. Блин, надо срочно в квартире ремонт делать, если меня вычислят, остатки мозгов и дырки от пуль в ламинате не смогут не найти. Сегодня же займусь поисками бригады.

— Короче, непонятные дела творятся, — хмыкнул "специалист по безопасности". — Где Лика никто ни сном, ни духом. Мне удалось выйти на компанию, которую ты тогда спугнул, на Гребенщикова. Оказывается, среди них был ее парень, — Дима взглянул на меня и, не заметив реакции, продолжил. — Именно он сдал тебя "саргам", запомнил номер твоей машины. Так на тебя и вышли. И, кстати, до сих пор ищут.

— Кто б сомневался, — пробормотал я. — Как ты это все узнал, да за один день?

— Какой день, вторые сутки пошли, — усмехнулся Дима. — Кстати, я возьму кофе? Этой ночью спал всего два часа.

Он направился к ближайшему кафе и вернулся он через несколько минут с большущей чашкой ароматного "эспрессо".

— Может, она у своего парня? — Мрачно спросил я.

— Нет, я проверил. И у подружек ее нет. Есть у нее одна, близкая, клянется, что ничего не знает. Я склонен ей поверить.

— Почему она не хочет домой? — Поинтересовался я.

— Есть информация, что у нее не слишком хорошие отношения с отчимом, — проговорил Дима, делая глоток. Я последовал его примеру. — Но больше пока ничего узнать не удалось.

Я вздохнул. Понятно, что ничего не понятно.

— И что теперь?

— Теперь продолжим работать, — пожал плечами Гордеев, очередной раз продемонстрировав морщинки вокруг глаз. — Это они? — Он кивнул на дверь, в которой показались Данила с Анцисом.

— Как ты узнал? — Удивленно спросил я.

— Дедукция, — усмехнулся он, приоткрывая папку, в которой лежали фотографии моих сотрудников. Я только рот открыл от удивления. Нет, мне точно бог послал этого человека!

— Привет, шеф, — поздоровался Данила, подходя к нам, с любопытством поглядывая на Дмитрия.

— Свейки, — протянул руку Анцис.

— Привет, — кивнул я. — Федор где?

— Обещал, что сейчас будет, — ответил Даня, усаживаясь рядом.

— Знакомьтесь, это Дмитрий, — сказал я, ради Каулиньша переходя на латышский. — Данила, Анцис, мои коллеги. Дмитрий — представитель инвестора, и будет отвечать за безопасность проекта и соблюдение секретности в нашем маленьком предприятии.

— Очень приятно, — кивнул Дима.

— Как-то очень слишком загадочно, — проворчал Анцис. — Может, расскажешь подробнее, чем мы будем заниматься, и кто инвестор?

— Меньше знаешь, лучше спишь, — усмехнулся я, передавая ребятам контракты, которые Дима минуту назад достал из своей пузатой папки. — Кто инвестор вам знать необязательно. Главное работу сделать и оплату получить.

— Вот, по поводу работы, подробнее, — попросил Данила, вчитываясь в договор.

— Конечно, — кивнул я и изложил им наметки того, как я собирался организовать деятельность. Надо было торопиться, деньги утекали, словно вода сквозь пальцы, а у нас еще даже не было помещения, где мы будем строить генератор. — ... ну и в первую очередь нам надо сделать заново нашу установку. С некоторыми изменениями. И продолжить эксперименты на ней.

— Что за изменения? — Спросил Каулиньш, посмотрев на меня.

— А вот, — я передал ему набросок чертежа, на который убил вчера весь вечер.

Ребята отложили контракты и чуть не разорвали чертеж пополам. Потом, посмотрев друг на друга, рассмеялись и, сдвинув стулья, уткнулись в бумагу.

— А это, часом, не наш гениальный слесарь? — Поинтересовался Дима, кивая на вход. Федор остановился в дверях, оглядывая пространство и, узрев наше местонахождение, быстрым шагом двинулся к нам.

— Именно, — подтвердил я, разглядывая Макарова. Пил вчера, да. Но сегодня вроде был трезв и зол. Пиджак не первой свежести, в котором он уже третий год ходит, всклоченные седые волосы... Я вздохнул.

— Привет, молодежь, — буркнул он, пожимая нам руки и усаживаясь на свободный стул.

— Здравствуй, дядя Федя, — кивнул я, двигаясь ближе к нему. Пока ребята рассматривали чертеж, я вполголоса посвятил его в суть моего предложения.

— А инструменты, станки? — Сразу спросил он.

— Все будет, — кивнул я. — Что-то пока можешь делать в институте, до конца мая тебя все равно никто не уволит. А за месяц мы многое закупим и установим.

— Ну что ж, выбора у меня все равно нет, верно? — Спросил он, пожимая плечами.

— Дядь Федь, — я посмотрел на него внимательно. — Давай мы тебя подошьем?

Макаров засопел и посмотрел на меня красными глазами, под которыми явственно выделялись темные мешки.

— Петя, я тебя подводил когда-нибудь? — Наконец спросил он.

— Не подводил, — кивнул я. — Но неделю, а то и две ждать приходилось. А тут частный инвестор, он ждать не будет... Или работаем по графику, или... — я провел рукой в сторону, демонстрируя, что мир велик.

Федор вздохнул, понуро опустив голову.

— Шеф, тут совсем другая конфигурация поля получается, — оторвался от чертежа Даня. — Зачем так, совсем неудобно будет снимать параметры...

— Сначала соберем, потом сами все поймете, — буркнул я. — Мне нужно ваше принципиальное согласие. Если да, работать начинаем пятого. Сутками и без выходных, — добавил я, усмехнувшись. Мол шутка, но в каждой шутке — и далее по тексту.

Данила просто взял договор, подписал и передал мне бумагу. Глаза его горели жаждой деятельности. Я его понимал. Деньги будут, работа любимая, ну и легальный повод пореже дома появляться. Жена и две дочки, да...

— А сколько можно подумать? — спросил Анцис.

— Пять минут, — отрезал я. Нерешительность и сомнения — одна из проблемных черт Каулиньша, с ней можно было бороться только так, ставя его в жесткие временные рамки. Демонстративно посмотрев на часы, я повернулся к Федору.