Осколок империи: Опалённые

Секундная пауза, то вот уже Марк, первым отвлекшийся от восприятия интересных ему слов, здоровается и говорит:

— Товарищ из Оперативного пришёл, Давид Либерзон. Говорит, что опять головы резать стали.

— Неужто опять кого-то из наших? — изображаю глубокое душевное переживания и готовность глубочайшего сочувствия к пострадавшему. — Странно, если так.

— Пусть Давид сам скажет, ещё раз. Тебе несложно? Товарищ Фомин с этим чуть ли не сам столкнулся, его друга и наставника в Филях убили.

— Знаю, Аркадия Яновича, — вздыхает Либерзон, показывая свою осведомлённость. Неудивительно, учитывая отдел, в котором он работает. — Я расскажу. Вам, товарищ Фомин...

— Можно просто Алексей и на 'ты'.

— Расскажу... тебе то, что уже знаю. Пока в двух словах. Убили главного редактора 'Правды', завотделом печати ЦК товарища Мехлиса Льва Захаровича. Посреди дня, прямо в его кабинете. Зашли, убили, а потом ушли. Никто даже не услышал. Убийц было не то двое, не то трое, у одного точно были документы сотрудника ОГПУ. У женщины. Она и убивала. И голову она отрезала. Мясницким ножом, который там, в кабинете, бросила. Спохватились только позже, через четверть часа, когда пришли к Льву Захаровичу по важному вопросу, а никто не открывает. Думали, что-то случилось, стучали, потом дверь запасными ключами открыли. А там голова на письменном столе и табличка.

— С лживой надписью, как и тогда?

— Она, проклятая! 'Главный лжец СССР'. Вот прямо эти слова и написаны были.

— Печально. И очень опасно, — процедил я, изображая глубокую озабоченность, а на деле ликуя от радости. — Вот что, товарищи, давайте вместе в столовую отправимся, там Давид нам более подробно расскажет. Чем больше будем знать, тем легче понять случившееся, равно как и то, что будет дальше. И как это будущее предотвратить. Лично меня пугают и уже отрубленные головы, и те, которые могут таковыми стать.

Отлично! Мехлис мёртв, голова отрублена — и наверняка сфотографирована, такое по возможности Лариса тоже должна была сделать — все члены группы сумели уйти, на нашумев. Ровно то, что и требовалось.

Хм, аппетит у 'товарищей'-чекистов явно так себе после полученных известий. Нервничают, болезные, наверняка переживают из-за возможных последствий убийства. Ну вот откуда им знать, какие цели на очереди о 'отрезателей голов'? Вдруг они опять за их коллег примутся. Лишаться же головы никому из работников ОГПУ неохота, инстинкт самосохранения более чем работает, исчезать никуда не собирается.

Разговоры о случившемся велись не только за нашим столом. Весть о случившемся, словно лесной пожар, охватила всё здание. И как об этом не поговорить? То-то и оно! Я, не отрываясь от общества, сидел, слушал сначала Давида Либерзона, потом иных чекистов, периодически подсаживающихся за наш столик. Затем и сам попутешествовал по столовой, выискивая особо интересные разговоры. Хотя все они крутились вокруг одного и того же события и его возможных последствий. В общем к тому моменту. когда надо было бы и честь знать, я отправился обратно в свой кабинет, желая посидеть в тишине, немного расслабиться, а потом уже подумать относительно предстоящих разговоров... со многими людьми.

Оказалось, что я ошибся. Сильно ошибся. Дело в том, что у двери в мой кабинет стоял, переминаясь с ноги на ногу, чекист в звании агента первого разряда. Этот 'унтер', как оказалось ждал именно меня, что и подтвердил своими словами:

— Товарищ старший сотрудник особых поручений! Вас требует к себе товарищ Артузов. Приказано сопроводить.

— Киваю, соглашаясь следовать за 'вергилием' местного розлива. Никакой опаски, данный визит был вполне предсказуем. Единственное чего я не ожидал — столь быстрой реакции на случившееся. Хотя оно и неплохо. Если столь быстро зашевелился начальник Иностранного отдела, значит вспомнил как о высказанных мной теориях, так и о том, что именно в них было изложено.

Уже неплохо знакомый кабинет начальника ИНО, но вот сам Артур Христианович явно в смятении находится. Вид у него откровенно взволнованный, сам он папиросу жадно докуривает. Увидев меня, появившегося на пороге, лишь махнул рукой, предлагая присаживаться, после чего буквально впрессовал окурок в уже наполовину полную пепельницу.

— Началось! Про убийство Мехлиса слышал?

— Разумеется, — соглашаюсь я, поудобнее устраиваясь во вполне комфортном полукресле. — И про отрезанную голову с табличкой тоже знаю. Всё как и прогнозировалось. Сначала мы, чекисты, затем переход на публичные персоналии. Так страшнее, так нагляднее.

— Нам и повезло, и нет. Одновременно! Я чуть больше недели назад рискнул, подал доклад Менжинскому о возможных покушениях на узнаваемых людей со стороны людей Эмигранта. Вячеслав Рудольфович не отмахнулся, но сказал, что я 'сгущаю краски'. А теперь это убийство. И ещё одно...

— Второе убийство?

— Похищение. Исчез бывший нарком иностранных дел Чичерин. Охранники убиты, сейф в его кабинете в доме на Клязьме вскрыт, нет и следа от хранившихся там документов. Боюсь, скоро и его найдут мёртвым, как только похитители узнают всё им необходимое.

— Тайны нашей дипломатии. Понимаю... Это очень серьёзно, НКИДу нужно будет повысить бдительность.

— Это их проблема, — отмахнулся Артузов. — После того, как мой доклад прочитали, а он возьми и начни сбываться, Менжинский это вспомнит. И привлечёт меня к скорейшей ликвидации угрозы. Скорейшей, Алексей!

Ну да, конечно. Попадёт Артур Христиановик, аки кур во щи. А заниматься Троцким и его последователями в нынешних условиях — удовольствие крайне сомнительное. Зато я помню, что он говорил некоторое время назад. Вот и подсластим пилюлю.

— Артур Христианович, я, как вы и сказали, посидел в свободное время над планами по ликвидации Эмигранта. И у меня возникло несколько интересных идей. Не желаете ли ознакомиться? Пока на словах, я тут эти документы не держу.

— Ознакомлюсь. Но сейчас кратко скажи, в двух словах. Ликвидация возможна?

— Даже несколькими способами. Но если хотим получить ещё и архив, то остаётся один. И если у вас есть желание... повысить роль Иностранного отдела, то имеется один нюанс.

— Какой же?

— Минимальная вовлечённость людей. Даже исполнители должны быть из сверхпроверенных вами сотрудников. А уж про суть плана ликвидации объекта и захвата документов число знающих и вовсе должно стремиться к однозначному числу. И даже дальше. Нам, увы, неведомо, кто питает симпатию к Эмигранту.

— Достаточно одного слова. чтобы все планы рухнули, — подхватил мысль Артузов. — Я знаю. Операции 'Трест' и 'Синдикат' строились по такому же принципу. Но с Эмигрантом сложнее, ты прав, везде прав. Печально признавать, но Эмигрант до сих пор окружён ореолом героя Гражданской, многие и в армии, и у нас его уважают. Даже там, наверху. А ещё Трилиссер! Надо подумать...

Тут взгляд главы ИНО как-то слишком внимательно, оценивающе прошёлся по мне. Словно я ему даже не подчинённый, а редкостный экземпляр из некой коллекции.

— Несите планы, товарищ Фомин. Сейчас, без промедления! И сразу после этого готовьте обоснование, позволяющее вам отправиться наблюдателем. Будете следить за теми, кто станет исполнять ваши же планы. Если, конечно, они будут утверждены сначала мной, затем Вячеславом Рудольфовичем и Самим, — палец Артузова указал на потолок, понятно кого подразумевая. — А после убийства его бывшего секретаря Он санкционирует, я не сомневаюсь. Это личное оскорбления, такого не прощают.

Из кабинета Артузова я выходил в некотором... остолбенении, механически переставляя ноги. Ведь думалось, что придётся долго подводить к мысли насчёт того, что мне, как разработчику, тоже полезно будет ознакомиться с выполнением плана. Хотя бы для того, чтобы в будущем ещё более усовершенствовать подобные методики. Ан нет, без сложностей обошлось. Начальство само решило о целесообразности использования старшего сотрудника особых поручений Фомина в качестве наблюдателя-координатора. Разумеется не в качестве активного исполнителя и лишь при одобрении общего плана всеми инстанциями вплоть до самой высшей. Так без этого по любому не обойтись было.

Однако! Похоже, что убийство Мехлиса и похищение Чичерина послужило даже не щелчком по носу, а пинком под задницу всей соввласти и лично усатому абреку. Точно, так и есть, иначе Артузов не всполошился бы так. Тот факт, что он отправил Менжинскому доклад с опасениями по поводу покушений людей Троцкого на видные во властной пирамиде СССР фигуры — оно и вовсе замечательно. Похоже сработал почти тот же вариант, что и в случае Руциса. Только на сей раз Артузова нужно холить и лелеять. Его устранение не даст ничего. Зато повышение веса Артура Христиановича, его потенциальное выдвижение на замену больному Менжинскому... Да, вполне вероятно. Это в обычных условиях ему на смену пришёл бы кто-то вроде Бокия или Ягоды, а может и помесь шута с лизоблюдом вроде того же Паукера. Зато теперь, когда Сталин-Джугашвили почувствует угрозу лично для себя... при подобном раскладе всё может измениться.

Едва я спустился на первый этаж и вышел на улицу, как снова удивился. Несильно, но всё же. Автомобиль. С шофёром. И поручение доставить меня до дома, подождать, а после этого вернуть на работу. Вот и ещё одно доказательство крайней заинтересованности Артузова. Явное нежелание терять темп, раз уж даже не на часы счёт ведёт, на минуты.

Что по дороге до дома, что на обратном пути — дома было некогда, я лишь быстро прихватил нужные документы, попутно отметив отсутствие Ларисы — я продолжал размышлять о складывающейся ситуации. Если будет принято решение устранить Троцкого, невзирая на реакцию его сторонников внутри СССР, то начнётся то, что для нас, стремящихся восстановить настоящую Россию, будет манной небесной. Начнётся охота! На кого? На троцкистов всех мастей и сочувствующих. Ведь срубленной головой лидера дело явно не ограничится, тому есть исторический пример. Французская революция. Та самая, на которую большевики так любили и любят ссылаться. Тогда после завоевания власти началась грызня пауков в банке. И устранение путём казни на гильотине или другим образом одного из лидеров не означало, что его последователей оставят в покое. Напротив. их начинали вырубать с огромным усердием. Думаю, нечто подобное может начаться и здесь. Мы же... должны помочь сим паучье-каннибальским порывам 'товарищей'.

Должны... и поможем. Пусть жрут друг друга, погрязая в обстановке всеобщей подозрительности. Тут главное что? Правильно. подбрасывать дровишки в костёр. В особо сложных же ситуациях можно и керосинчику плеснуть, дабы от яркой вспышки и усиленного жара у желающих погреть руки совсем ум за разум заходил. Чем слабее будут они, тем сильнее станем мы. В обстановке, где все подозревают всех... могут сработать и те инструменты давления, которые доставил Ларионов. Впрочем, их время пока ещё не пришло. Пока.

По возвращении в ОГПУ второго разговора с Артузовым не получилось. Он принял составленные мной планы, поблагодарил. Более того, пообещал в скором времени вызвать к себе или связаться по телефону. Но сейчас... Сейчас его срочно вызывал к себе председатель ОГПУ. Я догадывался по какому поводу. Что ж, оставалось пожелать Артуру Христиановичу удачи. Чем успешнее пойдут в ближайшей перспективе дела у него, тем легче будет мне. Только так и никак иначе.

* * *

Спящая красавица. Именно эти слова всплыли в голове когда я, вернувшись с клятой работы, стоял и смотрел на Ларису, уютно устроившуюся на диване и чему-то улыбающуюся во сне. Красота да и только. Даже будить рука не поднимется. К тому же было бы что срочное и спешное, эта хищница в человеческом обличье не стала бы так качественно дружить с Морфеем. Вот и пусть себе отдыхает, а я займусь иными делами. Их хватает.

Какими именно? Выстраиванием схем выхода на контакт с тем или иным отделом РОВС, если мне таки да удастся вырваться за пределы СССР по поводу участия в попытке ликвидации Троцкого. Он ведь у нас нынче в горах швейцарских скрывается. Хотел бы добавить 'как партизан', но не получится. Уютная вилла это вам не лес, это совсем иной уровень комфорта, к которому Лев Давидович очень даже склонен, к коему с самого детства привык. Прошлое тому яркое свидетельство. Он с самого начала Гражданской войны если куда и выбирался, то на бронепоезде. Не простом, а специальном. Его личный вагон был обставлен как номер-люкс в гостинице высшего разряда. Странно для видного революционера? Однако ж исторический факт. Пользовался не каким-то новоделом, раньше бронированный вагон принадлежал не то последнему императору, не то кому-то из ближних родственников Николая II. Так что можно было не сомневаться, никуда Троцкий из арендованной им виллы не денется. Разве что на другую, примерно такую же по комфортабельности. А подобные сделки в стране 'альпийских гномов' очень плотно отслеживаются. Про продажность человеческую я и вовсе умолчу.

Как въехать в Швейцарию и под каким соусом? Да, это существенный вопрос уже потому, что дипломатические отношения с этой страной у СССР отсутствуют. Здесь я снимаю шляпу перед руководством маленькой страны, славной банками, часами и высокоточными производствами. Как не захотели иметь дело с 'раем для рабочих и крестьян', а на деле воплощением безумия на земле, так и не идут на контакты. Действительно уважаю. Но это значит и то, что попасть туда легально, по дипломатическим каналам, будет нереально. Зато можно 'с пересадкой', через одну из четырёх граничащих со Швейцарией стран: Францию, Италию, Германию или Австрию.

Через какую из этих стран? Это мне неведомо, тут уж от слишком многих факторов зависит. По сути особой разницы нет, с любого из четырёх направлений границу пересечь довольно легко, если иметь хорошие документы. Хорошие в данном случае — это фальшивка, но сделанная не кустарно, а на уровне государства. С этим то у ОГПУ всё более чем в порядке. А что потом... Вариант дальнейших действий был уже разработан и эту разработку как раз сегодня и получил на ознакомление Артузов.

Почему именно мне поручил? Репутация. Не стаж работы в ОГПУ, а именно что сложившаяся репутация грамотного аналитика, прогнозы которого сбываются и который способен выдвигать нестандартные, но вместе с тем работающие идеи. Надо отдать Артузову должное — людей он себе подбирает неплохих. Более чем неплохих, тот же клятый Руцис чего стоил! Плюс те самые операции 'Трест' и 'Синдикат', будь они неладны. Одна почти полностью прополола сохранившееся в СССР белогвардейское подполье. Вторая... вытащила из-за границы столь лакомую для ОГПУ персону как Савинков, этого бывшего руководителя боевого крыла социалистов-революционеров, более известных под названием эсеры. Бывшего эсера, ужаснувшегося результату столь чаемой в прошлом революции и перешедшему на сторону тех, кто сражался за восстановление Российской империи.

Проклятые операции. Удачные операции. И слава всем богам и демонам, что с той поры ОГПУ лишь деградировало, причём чем дальше, тем сильнее. Старели, коснели, а то и вовсе по тем или иным причинам умирали старые кадры, в том числе из дореволюционного подполья и боевого крыла различных близких к большевикам партий. Те самые, которые прошли жесточайший естественный отбор, не попавшись жандармам или попавшись, сумели так или иначе выкрутиться, не попасть на виселицу. Хотя заслуги тут больше не их, а излишнего гуманизма российских судов. Зато на их место приходили новые кадры, которые интеллектуально были развиты еще меньше. чем предшественники. Да и через мелкое сито естественного отбора не проходили. Из всех условно положительных качеств — верность заветам Ильича да готовность исполнять любые приказы вышестоящих. Для работы в тайной полиции... маловато будет.