Когда утром четверга я вошел в Большой зал сразу почувствовал ненавистный запах тыквы. Казалось, что она была везде — тыквенный суп, тыквенный пирог, тыквенное печенье, тыквенный сок, запеченная тыква. А вот привычных овсянки и чая нигде не наблюдалось и пришлось давиться тем, что есть.
— Некоторым напиткам выдержка идет на пользу, этому — нет! — процитировал я одного игрового персонажа, залпом опустошив кубок с соком.
Урок заклинаний начался, как и в каноне, с объявления профессора Флитвика о том, что темой этого урока станет заклинание Левитации. Хорошо хоть на пары он нас не разбивал как в каноне.
— Не забудьте те движения кистью, которые мы с вами отрабатывали, — напутствовал нас профессор Флитвик. — Кисть вращается легко, и резко, и со свистом. Запомните — легко, и резко, и со свистом. И очень важно правильно произносить магические слова — не забывайте о волшебнике Баруффио. Он произнес "эс" вместо "эф" и в результате обнаружил, что лежит на полу, а у него на груди стоит буйвол.
История о неудачнике Баруффио это один из примеров к чему может привести невнимательность при колдовстве. Оказалось, что существует довольно большое число заклинаний со схожим произношением, но совершенно разным действием. После этого напутствия студенты стали практиковаться. Попробовал и я.
— Wingardium Leviosa!
С первой попытки естественно ничего не получилось, как впрочем, и со второй. На пятой перо дернулось, а на восьмой взлетело, зависнув на высоте около метра.
— Восхитительно! — воскликнул Флитвик, — Все видели: у мисс Эванс получилось! Пять баллов Рейвенкло.
— Мордредова заучка! — донеслось до меня бормотание Шестого.
БАБАХ! Все, дружно вздрогнув, обернулись на источник грохота, дабы запечатлеть в памяти закопченное лицо Финнигана. Не проходит и нескольких дней, чтобы этот последователь Дейдары гриффиндорского разлива что-нибудь не взорвал. Или все дело в том, что он ирландец? Тем временем Уизли тоже решил попробовать.
— Wingardium Leviosa! — закричал он, размахивая своими длинными руками, аки мельница ветряная. Перо естественно осталось лежать неподвижно. Рыжий не видя никакого результата, разозлился и стал совершать новые попытки, с каждым разом все громче выкрикивая слова заклинания и сильнее размахивая палочкой. Закончилось это довольно неожиданно или, если смотреть с другой точки зрения, ожидаемо — Шестой во время очередной попытки умудрился заехать кончиком палочки прямо в глаз, сидевшему рядом с ним Томасу.
— ААААААА! — заорал схватившийся за пострадавшее место чернокожий гриффиндорец, — Уизли, ёб...ный ты ублюдок!
— Мистер Финниган проводите мистера Томаса в Больничное крыло, — сказал Флитвик, одним взмахом палочки прервав поток брани.
После того как пострадавший в сопровождении своего приятеля покинули класс профессор обратил свое внимание на виновника происшествия.
— Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора и месяц отработок у мистера Филча, за нарушение техники безопасности, повлекшее за собой травму студента — посуровевшим голосом произнес декан Рейвенкло, — А теперь, мистер Уизли, покиньте класс. Вы отстраняетесь от уроков чар до тех пор, пока профессор МакГонагалл не убедит меня в обратном.
Уизел стоял, не веря в произошедшее, то открывая, то закрывая свой широкий рот. Наконец до него видимо дошло, и, пробормотав что-то нечленораздельное, он схватил свою сумку и выбежал из аудитории. Далее урок был продолжен, но видимо произошедшие события оказали далеко не лучшее влияние на учеников и больше никто так и не смог пролевитировать перо. Впрочем, инцидент на чарах был быстро забыт, все готовились к предстоящему праздничному пиру.
Когда я вошел в Большой зал, то отметил небольшое изменение в его убранстве из-за праздника. На стенах и потолке сидели, помахивая крыльями, тысячи летучих мышей, а еще несколько тысяч летали над столами, подобно низко опустившимся черным тучам. От этого огоньки воткнутых в тыквы свечей трепетали. Кстати сами тыквы были выполнены в виде традиционного хэллоуинского фонаря и в большом количестве парили по всему залу. Как и на банкете по случаю начала учебного года, на столах стояли пустые золотые блюда, на которых вдруг внезапно появились самые разнообразные яства. Только ради этого стоило прийти на пир.
Когда все расселись, Дамблдор поздравил всех с праздником и объявил начало пира. Я посмотрел в сторону гриффиндорского стола и отметил отсутствие Шестого. Странно, чтобы Жрон взял и пропустил пир? Наверно в Запретном лесу сдохло что-то поистине циклопических размеров. На всякий случай посмотрел на стол Хаффлпаффа и заметив присутствие Грейнджер, успокоился. Гермиона на месте а отсутствие Жрона меня не касается никаким местом. Раз грифы не волнуются, то значит все нормально. Вспомнив о возможности срыва праздника Квирреллом, я поспешил наесться впрочем, не отступая от правил этикета.
— Не боишься располнеть Эванс? — спросила заметившая моё, скажем так, обжорство Лайза Турпин.
— Пфф. Я молодой растущий организм, которому требуется много энергии и питательных веществ, Турпин, — парировал я.
Уже открывшую рот и хотевшую что-то мне сказать рейвенкловку прервал громкий звук распахнувшихся дверей зала.
— Тролль в подземелье! — закричал на весь зал, вбежавший в него Квиррелл, — Тролль в подземелье!
— Вы не знаете? — произнес он голосом умирающего и как марионетка, у которой отрезали нитки, рухнул на пол.
Пара секунд оглушительной тишины, наконец, до учеников доходит смысл сказанного Квирреллом и в зале воцаряется форменный бедлам. Дети кричали, вскакивали со своих мест, пытались куда-то бежать и, сталкиваясь, сбивали друг друга с ног. Типичная паникующая толпа.
БУБУХ! Все резко затихли и обернулись к преподавательскому столу.
— Всем занять свои места! — усиленным с помощью заклинания голосом скомандовал Дамблдор, потерявший привычный облик доброго дедушки, — Никакого крика и паники! Старосты! Проследите, чтобы ученики не покидали Большого зала.
После этого студенты снова расселись за столы, а учителя кроме профессора Флитвика покинули зал.
— Как тролль проник в замок? — спросила Менди Броклхест.
— Может его впустил Пивз? — предположила Падма Патил.
— Фигня это все! — высказался Энтони Голдстейн, — Его впустил Сами-Знаете-Кто.
Ну да во всем виноват Волдеморт, хотя в этот раз угадали, попали пальцем в небо.
— Главный вопрос, это не кто впустил тролля, а зачем, — медленно произнес я.
Действительно, никогда не понимал, зачем Волди понадобилось впускать тролля, неужели он по тихому не мог сходить к камню пока все праздновали. Видимо Реддл за годы скитания духом окончательно потек крышей. Неужели он не понимал, что Дамблдор мгновенно догадается, кто впустил тролля. И зачем ему вообще сдался этот Философский Камень? Провел бы ритуал воскрешения как он это и сделал в четвертой книге и всё. Квиррелл то куда лучший помощник, чем Петтигрю. Так нет же. Неужели он не подумал, что даже заполучив камень воспользоваться он им все равно не сможет ибо не знает как. Единственный владеющий этой информацией — это Николас Фламель, а он понятное дело не станет раскрывать свои секреты всяким тёмным лордикам. Хотя о чем я. Если у Реддла не все в порядке с головой, то он и задумываться ни о чем не станет, что, кстати, в каноне и наблюдалось.
Прошло уже около полутора часов с момента объявления о тролле, когда в зал вошел Дамблдор и, объявив о поимке животного, отправил всех по своим гостиным. Выглядел директор при этом каким-то поникшим, и я даже задумался, не спер ли Квиррелл камень. Как бы то ни было я, решив, что утро вечера мудренее не стал заморачиваться и, придя в свою спальню, после короткого душа забрался в кровать, чтобы уже через минуту погрузиться в сон. А на следующий день Дамблдор ошарашил нас новостью о гибели Рональда Уизли.
* * *
Альбус Дамблдор устало откинулся на спинку своего троноподобного кресла и прикрыл глаза. Только что его кабинет покинула опечаленная и разгневанная чета Уизли. Причину гнева Молли старый волшебник понимал, все-таки гибель своего ребенка приведет любую мать в состояние берсерка, но вот ее обвинение в том, что это он, Альбус, виноват в смерти Рональда, принять не мог. Даже результаты проведенного расследования не заставили миссис Уизли изменить свою точку зрения. Она категорически не принимала тот факт, что в гибели Рональда Уизли ничьей вины нет, и что это просто неудачное стечение обстоятельств. Утверждая это, директор немного кривил душой. В гибели ребенка косвенно виноват Том, неизвестным старому волшебнику способом протащивший молодого горного тролля в замок. Но сообщать это, пусть и своим сторонникам, особенно учитывая несдержанность Молли, директор категорически не желал. И на то были причины: среди сторонников Тома избежавших заключения в Азкабан есть немало его идейный последователей и стоит им только узнать, что их господин жив, как возвращение Лорда Волдеморта во всем его ужасном величии состоится очень быстро. Поэтому сейчас Дамблдор солгал, хотя и очень не любил это делать. К тому же после опроса портретов стало ясно гибель мистера Уизли результат в большей степени несчастного случая.
Как сообщили нарисованные волшебники, мистер Уизли, возмущенный выказанным ему порицанием со стороны учащихся факультета Гриффиндор, покинул свою гостиную и был замечен бесцельно бродящим по замку разными портретами. В тот момент, когда он двигался по коридору второго этажа, ему повстречался тролль и Рональд, возможно от неожиданности такой встречи, замер в ступоре. Портреты естественно предприняли попытку донести об этом до директора, но из-за отсутствия в большом зале картин сделать это получилось не сразу. Когда же это удалось, и директор прибыл на место происшествия, то обнаружил там поедающего труп мистера Уизли тролля. На этом воспоминании Дамблдор передернулся. Хотя он и знал, что горные тролли людоеды, да и повидал на своем веку старый волшебник очень много всего, но все же зрелище обгладываемой ноги Рональда Уизли было далеко не для слабонервных.
— Может, прекратишь свои игры Альбус, — в тишине кабинета прозвучал голос одного из портретов, — Твои действия уже привели к гибели ученика! Что же будет дальше?
— Ты прекрасно знаешь, что это невозможно, Финеас, — устало ответил директор, — Тома нужно остановить, а Гарри еще слишком мал, чтобы это сделать.
— Все надеешся на своего "героя"? — язвительно спросил портрет, — И поэтому решил выгадать для него немного времени, заточив этого полукровку в проклятое зеркало Морганы?
— Довольно! — резко произнес Дамблдор, но через некоторое время сказал, — Когда придет время, Гарри одолеет Тома.
— Ну-Ну, — не остался в долгу портрет.
После этой фразы директорский кабинет вновь погрузился в тишину и старый волшебник, уйдя в свои думы, сам не заметил, как оказался в царстве Морфея.
Глава 8
Утром следующего дня, когда я вошел в Большой зал, сразу заметил некоторые изменения в его интерьере. Полотнища с гербами факультетов и Хогвартса были заменены на черные. Мысленно пожав плечами, я занял свое место за столом Рейвенкло и стал ожидать речи Дамблдора. Раз уж вывесили траурные флаги, то должны сказать кто погиб и почему. Наконец все студенты заняли свои места, и директор поднялся со своего трона.
— Дорогие друзья, — начал свою речь Дамблдор, — Вчера в нашей школе произошло поистине трагическое событие! В результате несчастного случая погиб ученик факультета Гриффиндор — Рональд Уизли. Он не присутствовал в Большом зале во время пира и не мог знать о грозящей ему опасности.
Тут директор сделал паузу видимо, чтобы ученики смогли осознать смысл только что произнесенных им слов. Постепенно до студентов стало доходить, что сказал Дамблдор и в мертвой тишине стали слышаться шепотки, которые прекратились, когда директор заговорил вновь.
— Рональд Уизли был настоящим гриффиндорцем — храбрым, благородным, честным и дружелюбным, всегда готовым подать руку помощи, и его потеря стала большим ударом по магическому сообществу. Я прошу вас почтить его память минутой молчания.
Все ученики и преподаватели поднялись со своих мест, и зал погрузился в тишину. Наконец минута молчания завершилась, и мы приступили к завтраку, во время коего я обдумывал произошедшее. Смерть Жрона стала для меня полной неожиданностью, хотя если хорошенько подумать, то получается, что Уизли заменил собой Гермиону, только вот его почему-то никто спасать не пошел. Да о нем даже братья не вспомнили! В результате Шестой погиб и что теперь будет — неизвестно, а мое знание канонных событий становиться совершенно бесполезным. К тому же Квиррелл, пока Дамблдор будет отвлечен, может попытаться украсть камень. Или, если камень окажется фальшивкой, воскресить Волди ритуалом как в каноне только на четыре года раньше. Кровь врага добыть сейчас значительно проще. И вот тогда всем будет тотальный пипец.
После завтрака Дамблдор сообщил об отмене в связи с трауром сегодняшних уроков и я, решив не тратить зря время, отправился в Выручайку, защитные артефакты сами собой не сделаются. Конечно, хотелось послушать о том, что думают другие ученики о произошедшем, но я волевым усилием засунул свое любопытство подальше. Моя чуйка в последнее время подает настойчивые сигналы о необходимости обзавестись хоть каким-то артефактом защиты разума, а к ней стоит прислушиваться. Один раз не послушал и как результат оказался тут.
Дойдя до Выручай — комнаты я первым делом зашел на склад всякого хлама, где после получасовых поисков я нашел пару испорченных серебряных ножей для резки ингредиентов и сломанный старый подсвечник, который как показали диагностические заклинания оказался из золота. Эти предметы мне были нужны как источник металла для артефактов, а заклинания я нашел опять же в книгах по артефакторике. Не обнаружив никаких проклятий на предметах, я вышел из склада хлама и сменил вид комнаты. На сей раз это была мастерская и, выложив принесенные с собой материалы, я достал свои записи и приступил к работе.
Так как у меня пока что отсутствовали накопители, я решил делать самый простой вариант артефакта. Толку, конечно, от него будет совсем немного, но все же лучше чем ничего. Артефакт этот представляет собой серьгу — гвоздик и дает защиту от пассивной легилименции, нагревом сигнализируя своему обладателю о попытках проникновения его сознание. Более продвинутые варианты требуют накопителей, но и защиту дают несравненно лучшую. Самые мощные из артефактов могут защитить даже от Империуса и в книгах Поттеров есть подробное описание процесса их создания, но опять все упирается в накопители, которых нет.
Первым делом я начал с очистки материалов. Для этого существует довольно много различных чар, но я воспользовался самым простым вариантом, а именно комбинацией чар исчезновения и восстановления. Направив палочку на серебряные ножи, я произнес:
— Argentum evanesco!
Смахнув то, что осталось от ножей после заклинания, я положил на это место лист бумаги и произнес следующее заклинание.
