4. Капитан - неизбежность

Все это было некстати, добавляя так ненужного сейчас куража. Ее роль в этом спектакле ничего подобного не предусматривала.

— С кем имею честь? — демонстративно протяжно выдохнув, спросил Олиш.

Прозвучало оскорбительно безразлично, помогая Кэтрин избавиться от остатков ярости, все еще бившейся пульсом на виске.

Второй, на мгновение хищно прищурившись, прошел к окну из поляризованного стекла. Ответил уже оттуда, слегка помедлив, словно рассматривал открывшийся после снятия защиты пейзаж:

— Зовите меня Ларкин. Мой... друг, — оглянулся он на первого, — капитан Шариф.

Навыки позволили Кэтрин не вздрогнуть, имя оказалось знакомым. Не так хорошо, как Гросса или Лавира, а до этого Шахина или Ивара, но достаточно, чтобы вспомнить.

Стандартов десять тому назад тот боролся за власть на Окраинах и... даже побеждал, успев установить контроль над третьей по значимости планете — Ргое. А потом исчез....

Был и... не стало.

Звучала тогда версия, что Шахин устроил ловушку, в которую Шариф и попался, но ни подтвердить, ни опровергнуть предположения никто не смог. А потом стало не до того, аппетит у новоявленного лидера оказался неуемным, а характер — твердым.

Спустя всего стандарт имя Шахин стало синонимом жестокости.

— Что вам от меня нужно, господин Ларкин? — чуть развернулся Олиш, встав так, чтобы Кэтрин продолжала оставаться под его защитой.

— А вы можете что-то предложить? — хмыкнул тот, предпочтя рассматривать происходящее за пределами здания. — Кроме своей рабыни, конечно.

— Мой отец....

— Мне известно, кто ваш отец, — оборвал Олиша Ларкин, резко развернувшись. — Именно благодаря ему вы сейчас находитесь не в крошечной комнатушке, а в этих апартаментах.

Кэтрин под хинаром беззвучно усмехнулась.... Если это апартаменты....

Впрочем, комната действительно была достаточно просторной и комфортабельной, что вкупе с произнесенной Ларкином фразой и собственными, пусть и незначительными, но наблюдениями, наводило на определенные мысли.

Не о денежном эквиваленте жизни, который старший Кури мог бы предложить за сына, об отношении к демонам. С остальными вольные вели себя менее трепетно.

— И что вам дал этот тупик? — словно потеряв интерес к разговору, уточнил Олиш.

— Как давно у вас эта рабыня? — проигнорировав вопрос, спросил Ларкин.

— У вас пропала самаринянская женщина? — последовал его примеру Олиш.

Ларкин довольно усмехнулся, на лице же Шарифа появилась гримаса отвращения. Этот стиль общения был явно не для него.

— Вы же понимаете, что на моей стороне сила? — вроде как осуждающе протянул Ларкин, облокотившись на широкий подоконник. Смотрел он теперь не на Олиша, а на Кэтрин. Не без любопытства, но довольно сдержанно, как если бы хотел подчеркнуть, что законы демонов он готов, если и не чтить, так хотя бы относиться к ним с пониманием.

— Вам же известно, что бесчестье страшнее смерти? — с легкой улыбкой парировал Олиш.

— И что же нам делать в этой ситуации? — сложив руки на груди, уточнил главный.

— А это, смотря, чего именно вы хотите в итоге получить? — шевельнул плечами, словно разминая, демон.

— Что хочу получить? — повторил Ларкин, продолжая не замечать агрессии Олиша. — Я должен быть уверен, что ваша спутница не станет тем сюрпризом, который разрушит мой план. А для этого мне необходимо убедиться, что она та, кем вы ее нам представляете.

Смех демона был вызывающим.

— Уж не хотите ли вы проверить ее умение доставлять удовольствие? — буквально сплевывая каждое слово, поинтересовался он. Переход был не только неожиданным, он был болезненно острым... словно ледяным крошевом, да по обнаженной коже.

Но Кэтрин это отметила машинально, продолжая следить за Шарифом. Владел тот собой неплохо, но... во всем, что он делал, чувствовалось что-то, напоминающее оскорбленное самолюбие. Мол, он... все, что было необходимо, а появился этот и.... Прахом — не прахом, но отодвинуться пришлось точно.

Неплохой намек, оставалось понять, на что.

— Для подобной формулировки слишком много усилий, — вроде как устало отозвался Ларкин, пропустив и этот выпад. — Достаточно убить вас. А уж избавиться от нее....

— Хорошо, — спустя пару минут слегка обмяк демон, 'остывая'. — Попробуем начать сначала.

Облегчение, демонстрируемое главным, было нарочитым:

— Я был уверен, — бросив быстрый взгляд на Шарифа, вздохнул, — что нам удастся прийти к варианту, который не уронит вашей чести, но вполне устроит меня. — Пауза была короткой, но для метаморфозы хватило. Благодушным Ларкин больше не выглядел. — Прикажите ей снять хинар.

— Не уронит чести и устроит.... — хмыкнул демон. Качнул головой: — Не уверен, что хочу видеть вас обоих среди своих побратимов. Дарить ее я тоже вроде как не собираюсь.

— А как насчет ритуального боя? — Это был уже Шариф. Другой Шариф... без малейшего намека на обиду в глазах.

Как момент откровения.... Или... зеро в обратном отсчете.

— Сой! (Нет!) — отрезала Кэтрин, выступая из-за спины Олиша. Продолжила так же, на языке Самаринии. — Не стоит тратить жизнь на чужие игры, лучше играть в свои.

— Как прикажите, — учтиво поклонившись, смиренно произнес демон на межгалактическом. Дождавшись, когда Кэтрин сбросит хинар на пол, оставшись в полупрозрачных шароварах и короткой кофточке, продолжил... насмешливо глядя на Ларкина: — Госпожа Катриэль, младший акрекатор эклиса Ильдара.

Судя по задумчивым выражениям на лицах этой парочки, ничего подобного те не ожидали. На Окраинах со скайлами и самаринянами предпочитали лишний раз не связываться....

* * *

'Скромный' Карин оказался зубастой акулой. В какой-то момент я даже пожалела, что в командном не было Тараса и Дарила, вот бы кто получил истинное наслаждение. Мальчик был дерзким, напористым, но... говорил при этом интересные вещи, так что их стычки то с Таласки, то с Костасом, я пресекала лишь, когда Тимка начинал прикрывать мордашку лапками, намекая на возможный переход от слов к рукоприкладству. Игорь со своими провокациями в адрес Йорга время от времени заигрывался, слишком близко подходя к границе его выдержки.

Что порадовало еще больше — слушать он тоже умел. Слушать и слышать, схватывая идеи буквально на лету. Что бы ни произошло в прошлом Карина, на его способности думать это никак не отразилось.

— Капитан, до выхода из прыжка шестьсот секунд.

В спорах, угрозах и открытиях, отведенные на отдых экипажа пять часов пролетели мгновенно. Но... с нужным мне результатом. Два основных направления поиска и еще с десяток менее вероятных, которые я собиралась передать Искандеру. С одной стороны у них появится реальная цель, с другой... не будут мешаться под ногами.

— Принято, до выхода шестьсот секунд, — ответила я Сумарокову, как всегда пристроившемуся за моим плечом. Стоял, небрежно прислонившись к вертикальной стойке ложемента.

Первым сидел Тарас — десять минут после прокола самые опасные, страховал его Джастин. Карин тоже находился в командном, продолжал знакомство с нашей спецификой.

— Капитан, расчет погружения завершен. Данные в системе....

— Принято, Дальнир.

Сюрпризы я не любила. Расстояние в нуль четыре стандарта на скорости вхождения в прыжок, могло обернуться большими неприятностями. Одно дело — оценить возможную опасность, другое — успеть среагировать. Еще одна причина идти второй — Лиазе я пока не доверяла так, как Дальниру. ИР 'Тсерры' об этом знала, но от комментариев пока воздерживалась.

Завизировав команду на экстренное погружение — мелькнувшую идею еще одного экстремального маневра перебросила Дальниру, тут же получив в ответ ощущение глубокой задумчивости, откинулась на спинку пилот-ложемента.

Последние спокойные минуты.... Мысленно я была уже там... далеко впереди.

Расслабиться не удалось, опять постарался Тарас, явно взявший надо мной шефство. Еще одна картинка, на ней Юл, сидевший на крошечном свободном пяточке с неизвестной мне штуковиной в руках, а вокруг горы запчастей и полуразобранных приборов.

Улыбнувшись, отправила ответное послание — антураж тот же самый, но в центре вместо одного сына все наши. В позах — готовность защищать свое до последнего стука сердца, на лицах — творческий экстаз.

Хохотнул за спиной Антон, оторвался на миг от своих экранов Костас, приподнял бровь Джастин.... Мой опус пошел по рукам.

А до выхода из прыжка....

— Капитан, до выхода из прыжка триста секунд, — словно отвечая на мои мысли, произнес Сумароков. И ведь не скажешь, что буквально только что отдавало смешком....

— Принято, до выхода из прыжка — триста секунд. — Андрей, готовность к запуску тормозных двигателей.

— Принято, капитан, — тут же отозвался Вихрев.

Дюшей мы его больше не называли. Выглянувшее из-под маски немного наивного вьюноши нутро контрразведчика было не причем. Просто... наш мальчик вырос, доказав способность принимать решения и брать на себя ответственность за их последствия.

— Ты бы сел на свое место, — оглянулась я на Антона. — Сбрасывать будем на минус восьми. Нагружать компенсаторы я не собираюсь.

— Принято, капитан, — убрав рассеянную улыбку с лица, глухо произнес Сумароков, тут же выполняя мое пожелание. Стандартное торможение после прыжка на минус трех, на 'Дальнире' мы выходили и на минус пяти, но чтобы так....

— До выхода из прыжка двести десять, — отрапортовал он, уже защелкнув ленты ложемента. — До выхода 'Тсерры' — шестьдесят.

Вместо дури — адреналин. Нам — нравилось.

— Принято, — на этот раз буквально вырвалось у меня. Тонизаторы первой очереди уже действовали, но с таким куражом, который будоражил сейчас кровь, можно было вполне обойтись и без них.

— Сто восемьдесят!

В гулкой тишине командного прозвучало, как выстрел.

— Принято, — подняв спинку ложемента, выпрямилась я. — Всем — готовность. Валечка....

Заканчивать не пришлось, мой оружейник успел отреагировать раньше:

— Принято, капитан. Орудия к бою....

На смех пробило совершенно не вовремя. Стандартная формула 'орудия к бою' уже давно не соответствовала действительности, как и 'главный калибр', которым называли основные ракетные установки, но осознала я это со всей очевидностью только сейчас. В списке вооружения 'Дальнира' верхние строчки занимали импульсно-волновые модули и гравитационные мини-генераторы.

— Сто двадцать, — вернул меня 'на землю' Сумароков.

Сердце судорожно дернулось и... забилось четко и ровно.

Испортил момент опять Тарас. Опять картинка — Тимка с трясущимися ушами и надпись: 'Лучше я останусь здесь!'

В чем-то был прав.

Отправила по кругу, не забыв и про Таласки, на коленях у которого уже привычно устроился звереныш.

Оценить реакцию не успела, Антон заставил маятник качнуться в обратную сторону:

— Шестьдесят....

— Внимание экипажу, — повела я плечами, сбрасывая лишнее напряжение, — до выхода из прыжка пятьдесят....

Секунды улетали с щелчками метронома. Сорок... тридцать... двадцать... десять...

— Зеро, — выдохнула я. Вспыхнули экраны, забились показатели сканеров.... Вышли! — Тормозные, градация поминутно, на минус восемь. Костас, анализ сферы на три, пять, семь.

Сдвоенное: 'Принято', прозвучало, как одно.

Точка 'Дальнира' билась в пустоте, все еще не раскрашенной звездами....

Тридцать секунд....

— 'Тсерра' — нуль тридцать пять стандарта, — опередил меня Сумароков.

— Тревога! Тормозные на минус четыре! Готовность к погружению!

— Принято, тревога!

Абрис вспыхнул и... потух. Не для нас....

— Есть расчет на плюс три!

Одного взгляда на курсовую хватило, чтобы стало чуть спокойнее. Ничего более серьезного, чем возможное столкновение с 'Тсеррой', нас в ближайшие три минуты не ожидало.

Словно подтверждая мои мысли, Антон произнес:

— 'Тсерра' — нуль тридцать два стандарта!

Рывок не дал ответить сразу. Фиксирующие ленты самортизировали, вновь мягко прижав к спинке ложемента.

— Тормозные на минус четыре, продолжаю подъем на минус восемь.

— Принято, — хрипло выдала я.

— Есть расчет на плюс пять! — Это был снова Костас.

— 'Тсерра' — нуль тридцать три!

— Капитан, 'Тсерра' передает торможение на минус три. Дают анализ на плюс семь — чисто!

— Принято! Отмена торможения на минус восемь, держим уровень!

— Капитан, Ван Хилд на точке встречи. Есть сообщение от стархов.

— Капитан, подтверждаю анализ на плюс семь. Идем чисто.

— 'Тсерра' — нуль четыре!

— Принято! Отмена готовности к погружению. Отмена тревоги!

А с моменты выхода из прыжка не прошло еще и трех минут....

Как раз вот это и заставляло нас чувствовать себя живыми!

— Капитан, — голос Костаса чуть дрогнул, заставив насторожиться. Я не любила сюрпризы.... Иногда я их просто ненавидела! — сообщение от адмирала Искандера.

Тишина в командном была такая, что наводила на мысли о небытие....

— Костас! — рявкнула я. Какая тут капитанская выдержка! Я слишком хорошо знала своего хакера-навигатора, чтобы не ошибиться с интонациями.

— Капитан, — выдохнул он, подтверждая мои предположения. — Атака на базу 'Кушнар'. Шесть тяжелых и восемь средних. На предложение помощи от скайлов Служба внешних границ ответила отказом.

Искандер не забыл о нашем предположении, что следующая их провокация тоже будет направлена против ХоШорХош....

Скайлы и демоны....

— Твари! — процедила я сквозь зубы, разбивая реальность на осколки, из которых нам предстояло сложить новую мозаику.

Подняв глаза, окинула командный тяжелым взглядом. Все, кроме Тараса, державшего курс, смотрели на меня.

С надеждой, с решимостью.... Мы своих не бросали....

— Костас, Дальнир, рассчитать курс на 'Кушнар'. Передать на 'Тсерру' изменение плана.

Тем, кто развязал эту бойню, очень повезло — они не видели моей улыбки.

В том, что нас считали погибшими, были свои преимущества. Ими я и собиралась воспользоваться....

* * *

— Генерал будет недоволен твоим самоуправством, — глядя на меня с легкой задумчивостью, произнес Дарил. Провокация чистой воды. Этот знал, как взять на 'слабо'.

— В рамках поставленных задач группа 'Ворош' действует автономно, — процитировала я строчку из приказа о создании нашего подразделения.

Он проверял, насколько я готова отстаивать собственное решение, я... давала ему время оценить всю прелесть нового плана.

— Но, — демон усмехнулся, — согласовывая свои действия с главой Службы внешних границ.

— Уверена, что адмиралу сейчас не до нас, — невинно, насколько позволяла моя внешность, улыбнулась я.

— Заботишься? — скривился Дарил, но тут же весь подобрался. — Четыре прыжка, десять часов.... Наше появление там ничего не изменит.

— Костас, перебрось на 'Тсерру' боевое расписание 'Кушнара', — уже без ужимок попросила я. Подождала пару минут — пробежать взглядом и только потом поинтересовалась: — Продолжаешь считать, что наше появление там ничего не изменит?

Перехватчики на патрулирование уходили волнами по несколько звеньев. На момент нападения на базе должно было находиться от двадцати трех до двадцати восьми экипажей. Через два-четыре часа — подойдет еще столько же. Часть — возвращаясь с задания, часть... прекратив его выполнение. Еще через четыре-шесть....