Цунами

— Я согласна. Возьмите ручку и бумагу, я вам сейчас паспортные данные продиктую, — совершенно неожиданно согласилась девушка.

Ох, итить, не зря мне говорили, что все москвички авантюристки.

Забронировав для Елены место у окна в "большой тушке", то есть в Ту-154, я собрался было сгонять в аэропорт и сразу оплатить билет. Хорошо, что сейчас кассы в аэропортах круглосуточно работают. Но не успел я завести свой "москвичок", как ко мне пожаловал участковый для проверки хранения оружия. Мои ж винтовки в нашем охотобществе оформлены и через районную разрешиловку проведены.

— Алишер? Алик, чертяка! — Надо же, участковый мой одноклассник.

— Женька! Жменя, ты пропал когда-то... Погоди, ты ж на той самой эскадре был! Живой, нашелся! — Меня стиснули в весьма плотных объятиях, я только крякнуть успел. Алишер всерьез штангой занимался, пока что-то себе в спине не повредил. И, судя по всему, силушка-то осталась.

— Поломаешь, поставь на место, — еле сумел пискнуть я, выбираясь из приятельских объятий. — Мне еще билет ехать выкупать, в Ташкент.

— Тут рядышком. Сразу за углом, обернешься мигом. Пошли, я проверю твои стволы, и рассказывай. — Алик от души хлопнул меня по плечу.

Ну. Я не стал особо стесняться и хлопнул ему так же.

— Потише, чертяка, изувечишь. — Участковый несколько скособочился и потер плечо под рубашкой. — Чуть погон не вколотил. Отъел харю-то на флотских харчах.

— И харю отъел, и тоже лейтенант, как и ты. Приехал только дом оформить да вещи забрать с хранения. — Тут я обратил внимание на заинтересованно подходящих стаффов. — Сидеть!

— Ух, какие! — восхищенно пробасил Алик и сграбастал ближайших псов в охапку. Те тоже только вякнули. — Красавчики! Щенки будут — мне парочку!

— Понял, обязательно. Ты первый, кстати, так что жди. — А что, у меня в своре две очень красивые и умные суки, щенятки должны быть заглядение. — Вот, смотри. Винтовки, пистолеты.

Ну да. Я свои пистоли тоже в сейф убрал. А сам сейф и дом поставил на ментовский пульт охраны, пусть следят, когда я уезжать буду. Никифорыч, конечно, приглядит, но охрана ментовская лишней не будет точно.

— Тэк-с, сейчас запишем. — Алишер распахнул блокнот и стал быстро вписывать номера винтовок и пистолетов, а также переписывать данные с разрешений на хранение-ношение. — Интересные у тебя машинки, ТАМ набрал?

— Ага, — кивнул я, глядя на привычно выполняющего свою работу одноклассника.

За время наших бултыханий по иным мирам тут, в Союзе, много что произошло. Причем гайки не только зажимали, но и послабуху кой-где давали. В том числе то, что Язов вернул сталинскую систему регистрации оружия. То есть ружье покупается по охотничьему билету и паспорту, мелкашка просто по паспорту, а на серьезную винтовку надо оформлять разрешение в РОВД. Да еще выпускают гладкоствольные револьверы под укороченный тридцать второй калибр. Их тоже по разрешениям продают. Причем разрешения получают все нормальные, здоровые, законопослушные граждане. Не сказать, что весь народ кинулся вооружаться, но кой-кто купил. Чабаны револьверы покупают поголовно, например. Все удобнее волка добрать, чем ножом. Да и с ружьем не надо постоянно таскаться.

Сейчас, как говорят, мелкой шпаны-гопоты вообще не осталось. Никому неохота пулю получить, ведь прохожий тоже может вооруженным оказаться. Ибо за доказанное оказание помощи гражданину СССР невозможно возбудить уголовное дело, и никаких превышений самообороны нет. Вот вам и диктатор. Язов вообще сделал столько всего, что охренеть можно... Например, восстановил сталинских золотодобытчиков-индивидуалистов, разрешив мыть золото любому совершеннолетнему гражданину СССР, и сдавать его (по весьма приличным расценкам) в госзолотоскупку. И артели вернул, и очень много чего еще. А кооперативы на госпредприятиях свернул в бараний рог вместе с учредившими их директорами и прочей номенклатурой. Вот так-то.

Попрощавшись с Аликом, свалившем на своем "запоре" по своим ментовским делам, я уселся в москвичка и порулил в аэропорт. Скорее бы делали интернет, как у Шляховской России. Вот уж удобнейшая штука у них вышла.

Ранним утром следующего дня я стоял около самолетной стоянки, на которую должны были прикатить только что севший ТУ-154. Ну а чего? Раз мне всучили корочки Смерша, навесив всю ответственность на меня как сотрудника этой организации, так почему б и не воспользоваться некоторыми послабухами, которые она позволяет? Так что я аккуратно подошел к грустно слоняющемуся по территории аэровокзала офицеру транспортной милиции, показал свое удостоверение и попросил оказать содействие во встрече важной московской гостьи. Но тихонько, не привлекая внимания. Что самое главное, я словом не соврал. И даже полномочий не превысил. Ибо сотрудница аппарата маршала Язова в Ташкенте, пусть почти инкогнито... Короче, тут я точно прав.

Пока самолет подъехал в стоянке, пока подрулили трапы, ко мне подошел старший смены транспортников.

— Капитан Чингизидов, — коротко бросил к околышу фуражки руку высокий смуглый парень, лет на пять меня старше.

— Лейтенант фон Жменев. — Вообще-то, первым должен был представляться я. Как младший по званию, но... короче, неофициально звания Смерша выше обычных на два разряда. Примерно как обстояло дело с НКВД в начале той войны. — Вы на самом деле потомок Чингизидов, товарищ капитан?

У узбеков фамилии многозначительны, взять и вписать в паспорт такую, да еще вырасти с ней до капитана МВД — это говорит о многом. В том числе о серьезных связях, мы ж не Китай, где бывшего императора председатель Мао сделал обычным гражданином, как и его многочисленную родню. Пусть и после отсидки. Иметь в предках царственных особ и не бояться этого — яйца должны быть из чистого вольфрама.

— Да. По линии Улугбека, товарищ лейтенант. — Капитан бросил взгляд на открывающиеся двери лайнера. — Есть ли здесь что-то, что должен знать простой капитан транспортной милиции?

На трап вышла симпатичная стюардесса и, улыбаясь, провожала пассажиров "тушки". Моя гостья вышла одиннадцатой. О чем-то тепло переговорила с провожающей, обе девушки весело засмеялись, и Елена пошла было вниз, когда проказливый ветерок с далеких гор взметнул подол ее легкого платья вверх, обнажив ноги девушки на всю длину. Впрочем, Елена тут же привела одежду в порядок, прихлопнув хулиганистый подол свободной от ноши рукой.

— Только то, что у нашей гостьи потрясные по красоте ноги, — сглотнув, прошептал я, полуобернувшись к капитану. — Извините, товарищ капитан, служба.

— Да уж, сложная у вас служба, товарищ лейтенант, — тоже сглотнул слюну Чингизидов. Пожал мне руку и свалил в сторону башни аэропорта.

— Здравствуйте, Елена. Позвольте ваш багаж. — Я подхватил небольшой чемодан девушки и пошел рядышком. Сумочку я, естественно, сам брать не стал, а платье в полиэтиленовом чехле не отдала уже Елена. — Как долетели?

— Отлично! Даже поспала неплохо. Как тут у вас тепло, спасибо, что предупредили. И горы какие красивые. — Елена весело улыбнулась, оглядываясь на снежные шапки Большого Чимгана. — А на лыжах там можно кататься?

— Да, у нас очень неплохой горнолыжный курорт. Правда, с гостиницами там не как в европах, в основном дикарями приходится, но горы шикарны. И подъемниками трассы обеспечены.

— Ой, да бог бы с ней, той Европой. Мы люди невыездные на нынешнее время, да нас и здесь неплохо кормят, — звонко засмеялась девушка, тряхнув тяжелой копной каштановых волос, сколотых широкой яркой заколкой в роскошный хвост, опускающийся здорово ниже лопаток. — Кстати, мне бы часы перевести, я ж через три часовых пояса перескочила.

— Большая у нас страна. Ничего, внедрим новые корабли, стратосферные, и будем гонять в театр во Владивосток. Ну а если восстановим нормальные отношения с Китаем, то и в Пекин или Шанхай. Так, вот мой пепелац, прошу садиться. — Я открыл заднюю дверцу москвича и поместил чемодан на заднее сидение.

— Одну минутку. — Елена положила чехол с платьем на спинку переднего и пробежалась до ларька, торгующего минералкой и прочим мороженым. Вернулась оттуда с двумя бутылками пепси-колы и протянула их мне. — Откройте. Надо выпить на брудершафт, а то выкаем, как на приеме в посольстве Ватикана.

Послушно свернув крышечки с бутылок, протянул одну из них девушке. Елена удивленно подняла брови. Елки, прокололся, надо ж их не руками открывать, а ключом специальным!

Та лихо переплела руку с моей, глотнула из горлышка, после чего, дождавшись моего глотка, звонко чмокнула меня в охотно мною подставленные губы.

— Ну вот, Жень, так-то лучше. А хорошую у вас пепси делают. Пожалуй, лучше московской. — Лена снова приложилась к бутылочке.

А я полюбовался тем, как вкусно она пьет. Аж глаза зажмурила от удовольствия.

— У нас вода лучше, как я слышал. От воды очень много зависит. — Дождавшись, когда Лена выкинет опустевшую бутылку в урну, после чего усядется в машину, я завел свой тарантасик и неторопливо тронулся к выходу из города. Хотя... — Не устала? Хочешь Ташкент посмотреть, покататься?

— Нет, не устала. У нас много времени до начала? — Девушка расстегнула защелку своей заколки и, тряхнув головой, рассыпала волосы по плечам. — Пусть чуть голова отдохнет. Знаешь, порой охота налысо побриться, устаю такую гриву таскать. Как там, в "Звездном десанте", девушки-офицеры головы бреют. Как думаешь, мне пойдет? — неожиданно закончила моя пассажирка, обернувшись ко мне и хитро прищурив зеленые глаза, прикрыв их длинными ресницами.

— У тебя глаза сквозь ресницы мерцают, как зеленые звезды, — максимально спокойным тоном сказал, старательно глядя на дорогу. — Времени у нас еще почти пятнадцать часов. Я тебя сейчас прокачу по основным проспектам города, ну, еще пару мест покажу интересных, после чего отвезу домой, поспишь часок-другой. Все едино после перелета спать охота. И да, тебе прическа под Котовского пойдет. Тебе все пойдет, ты очень красивая.

Покрутившись по городу, я заехал в Старый город, где купил пакет со здоровенными "ханскими" самсами, затарился черешней и уже почти отошедшей клубникой, после чего по древней Самарканд-дарбазе выехал на хоть и не такой, но тоже древний Байналминал.

Если новый Ташкент Елене хоть и понравился, но заинтересовал мало, то старые, вековые дома Самарканд-дарбазы заставили достать фотоаппарат и отснять полпленки.

А когда выехали из Ташкента, Лена вообще попросила меня остановиться. И, сменив объектив на своем "немце" на более мощный, добила пленку, снимая горы, поля, сады и тополиные рощи.

— Красотища здесь, — восхищенно-задумчиво сказала девушка, снова усаживаясь в москвичка. Кстати, моя совершенно не новая машинешка ее вполне устроила. Сесть в москвича и сесть в ту же восьмерку или девятку — две большие разницы. Да и посадка в новых "жигулях" лично мне не нравится, полулежачая какая-то. — Эх, пленка закончилась. А новых кассет не купила, не нашла в Москве.

— Погоди. — Я вывернул баранку, перестраивась на все еще полупустой дороге в левый ряд, чтобы повернуться обратно. — Сейчас заедем в один магазин, там вроде как на твой агрегат всегда пленка есть. В наших краях такие изрядная редкость, а завозят как положено.

Нужный нам магазин на Фархадской ярмарке только открылся, когда я и Елена зашли в него и прошли до фотоотдела. На самом деле, под немецкий аппарат пленки было много, причем и черно-белой, и цветной, так что я закупил по полсотни тех и тех, не слушая особо возражения девушки.

— Ты моя гостья, Елена. Здесь говорят, что гость в дом — радость в дом. Вот, спроси у товарища, он подтвердит. — Продавец, солидный узбек, с удовольствием подтвердил мои слова. Да еще умудрившись сделать девушке такой изысканно-запутанный комплимент, что Ходжа Насреддин бы лучше не придумал.

Чуть зарумянившаяся Елена поблагодарила и продавца, и меня. После чего в легкой задумчивости вышла на улицу.

— О, забыл. Надо сока купить. Здешние виноградные и яблочно-виноградные — лучшие в мире. Не веришь? Приедем, попробуешь. Если я не прав, то придумаешь мне наказание за обман. — Я усмехнулся, загружая в багажник две трехлитровые банки.

— Поехали уж, а то у меня от запаха этих пирожков слюна скоро закапает, — засмеялась Елена и чинно уселась на сидении, сложив руки на коленях.

Дом Лену не то чтобы восхитил, нет. Но явно понравился. И псы мои тоже понравились. И самое главное — Елена собакам понравилась сразу, с первого взгляда. А ведь их не обманешь, мои псы в душу смотрят. Однако зализать до смерти хоть и попытались, но очень аккуратно, только руки девушке вылизывали.

— Жень, ну чего они у тебя такие полизунчики? — Смеясь и шутливо отбиваясь от пятерки амстаффов, Елена зашла в прихожку. Стаффы грустно посмотрели ей вслед, но через порог не переступили.

— Ого. — Лена с удивлением поглядела на элджишные микроволновку и небольшой музыкальный центр, который я установил на старом "ЗИЛе-Москва". — А где такие продаются?

— Здесь? Нигде. — Я усмехнулся, глядя на чуть ошарашенную девушку. — Я их ТАМ купил.

— Надо же, какой ты хозяйственный. А где можно руки помыть и прочее? — В голосе девушки я услышал легкое нетерпение. Еще б, несколько часов мотались по городу и ни разу до горшка не сбегали. Я-то ладно. Я товарищ мирами плющенный, но девушка, которая от непривычной жары выпила пару бутылок лимонада и минералки и столько сдерживается... Короче, лопух я. И олух царя небесного.

— Вот. Туалет, ванная. Полотенца чистые, халат тоже свеженький. Вода горячая из бака на улице. Можешь не беречь. Приводи себя в порядок, я устрою перекус, и отдыхать ляжешь. А то будешь зевать на спектакле. — Я усмехнулся, проводя взглядом исчезнувшую за дверью девушку.

После чего сам вымыл руки и принялся накрывать стол. Хотя особо мудрить не стал, вымыл клубнику и черешню, заварил свежий чай, самсу уложил на блюдо и поставил в микроволновку. Выйдет Лена, включу на разогрев. По идее, ее, самсу то есть, надо было схомячить прямиком около лотков, свеженькой и горячей, но вот с нее сало течет, заляпает девушка платье — виновен окажешься.

Лена вышла из ванной через полчаса, закутанная в пушистый белых халат. Зевнув, уселась за стол и сонно облокотилась на руку.

Пока я наливал чай, дзинькнула микроволновка, сообщая о разогретой самсе.

— Так, Лен. Тут внутри баранина на косточках. И очень сочная начинка. Так что советую с непривычки ножом и вилкой орудовать. — После чего положил перед Леной тарелку и упомянутые приборы.

И полчаса смотрел на аппетитно завтракающую девушку. Вот умеет Лена есть вкусно, от души. Аж сам проголодался, пришлось пару самсышек умять.

После чего уложил девушку спать и вышел на улицу. Постепенно солнышко выкатывалось на самую маковку, начиналась жара. Так что я включил систему орошения, которую смонтировал за эти дни. В воздух взлетели миллиарды сверкающих капель, превращая двор в сказочное место. А мои псы снова начали носиться, ловя струи фонтанчиков.

Пару часов я сам покемарил. А что? Я уже опытный солдат (матрос, да и морской офицер тоже солдат, то есть военный человек). И потому ценю возможность спокойно подремать.