Февраль

— Разбойники! — В сердцах Олеся пригрозила вмиг присмиревшим волчатам пальцем. — Вот отхожу вас хворостиной!

— Безобр-р-разие! — Вторил ей влетевший следом в распахнутую дверь Ворон Воронович. — Дети малые! Весь дом р-разнесут!

— Мне, пожалуй, пора, — немного нервно покосившись на явно негодующую хозяйку, и стараясь переставлять свои чешуйчатые лапы так, чтобы не раздавить в изобилии усыпавшие пол черепки и осколки, пробормотал трехглавый дракон, пятясь к двери. — Максимальную бдительность проявлю, всю драконью сокровищницу перетряхну в поисках свитков старинных, а завтра готов заступить на стражу возле ледяной темницы.

— Олеся, — повертев головой и осмотрев возникший бедлам, предложила Настя, упредив соклановок, — давай-ка мне метлу, помогу с уборкой.

Серый, с трудом поднявшись на все лапы, грозно зарычал на сбившихся в кучу и жалобно поскуливавших волчат. Вину свою они явно осознали, но сделанного не воротишь.

— Да чего уже на них сейчас рычать, — расстроенно махнула рукой Яга, щелчком подзывая к себе волшебную метлу. Послушная хозяйскому сигналу, она заюлила и закрутила по комнате, собирая так внезапно появившийся мусор. И уже обернувшись к Спутнице Декабря, благодарно улыбнулась. — Спасибо, Настенька, добрая ты душа. Но сами мы справимся.

— Тогда мы мешать не будем, — покачал головой Январь, такого хаоса он не любил. — Планы согласовали, пора за дело браться.

— И то верно, брат, — встав на ноги, Февраль протянул руку Надежде, призывая следовать за ним. — Не хочу я без пригляда ледяной лес и пещеру в нем таящуюся оставлять, в любой момент оковы ледяные с Арины спадут. Вы же братьев Месяцев предупредите, да поиски начинайте.

— Я за Абрахсиса примусь, — тут же вызвался Константин. Энергия в Кощее так и кипела, требуя действия. Организация поисков темного колдуна виделась ему куда более значимой целью.

— Мы с Настенькой, — обменявшись со Спутницей своей только им понятными взглядами, откликнулся и Дмитрий, — тебе поможем. Только вот в Стюжев к князю с Аленой заглянем. Да сестрицу нашу двоюродную Апрель навестим. Вот уж кто у нас домоседка и книгочей. Вдруг да встречались ей упоминания об Арине?..

— Олеся, — в испуге от обрушившегося на их плечи дождя из посуды, Милава прижала к себе блюдце с яблочком. И сейчас указала на него взглядом, — а можно я пока артефакт этот к нам заберу? Январь, если минутка какая свободная окажется, посмотрит? А душами заблудшими завтра займемся? Сегодня не буду отвлекать от дел тебя.

Понимала Милава, что предстоят очередные напряженные поиски. Хотелось ей и отдохнуть после перемещения в мир сказочный, да с Яром вдвоем хоть немного времени провести, готовясь к грядущему столкновению с темным колдуном.

— Конечно, возьми, — в суматохе, в которую превратилась жизнь ведуньи после вселения волков, Олесе не до старых артефактов было. Оттого и махнула она рукой ученице своей. И тут же вспомнила. — Я же вас даже чаем с пирогами не угостила!

— Не тревожься, не голодные мы, — успокоил ее Феликс, неожиданно попросив: — Лучше разбойникам своим пироги раздай. Глядишь, с полными животами поспать захотят, да меньше бед натворят.

На последней фразе по губам Февраля скользнула едва приметная усмешка. Поклонившись на прощание хозяйке, они с Надей поспешили вслед за уже покинувшими гостеприимный дом Бабы-Яги Стражами и Дмитрием с Настей. Последними вышли, прикрыв за собой дверь, Январь с Милавой.

Где-то в другой части мира сказочного

Рука, с давно ставшей дряблой и темной кожей, слегка подрагивая от искрившей на кончиках пальцев силы, замерла над раскрытым сундуком. За его содержимое отдал бы душу не один маг. Каких только артефактов тут не было. Но именно того, в чем отчаянно нуждался темный колдун, тут не нашлось.

Вчерашняя попытка добраться до Арины бесславно провалилась. Больше того, невесть откуда взявшийся Февраль наверняка почувствовал присутствие сильнейшего темного мага.

"Выдал себя!" — В душе гневался Абрахсис.

И это после того как смог так ловко обвести Месяцев вокруг пальца. Конечно, для этого пришлось пожертвовать сразу тремя ближайшими приспешниками, но дело того стоило.

Впрочем, Месяцы так успешно сокращают число его сторонников, что скоро темному магу останется полагаться только на самого себя. Но пока кое-что есть в запасе. А если удастся вызволить Арину, то и вовсе до заветной цели останется один крошечный шажок.

Как же добраться до верной соратницы?

Рука дрогнула над большим расписным блюдцем, по которому само собой каталось наливное яблочко. Давняя, достойная гордости и восхваления, работа. Только об истинном создателе этих артефактов никто не знал. Всего пять блюдец, способных показывать далекие края, создал тогда еще только амбициозный маг когда-то. И только одно — самое большое — оставил себе.

Никто, кроме их создателя, не знал об одном совершенно особенном свойстве этих артефактов. И сейчас самое время воспользоваться этой тайной возможностью.

Поставив перед собой блюдо, колдун слегка качнул яблочко, принуждая его двигаться в обратном направлении.

— Покажи мне все четыре других блюдца, — хищным тоном приказал маг.

Тут же, заскользив по расписной поверхности тарелки, яблочко высветило мутный, словно расколотый на осколки рисунок, в котором с трудом, но можно было распознать морской песок и мелкие ракушки.

— Кто же тот глупец, что разбил блюдо о морское дно?! — Разочарованный первой попыткой, зашипел колдун.

Со второй попыткой вышло не лучше — поверхность тарелки осталась темной, словно бы другое блюдце было завешено плотной тканью, а то и вовсе забыто в пыльном чулане.

А вот на третий раз... Абрахсис не поверил своей удаче! Невероятно, но перед собой он увидел изображение комнаты, в которой находился... один из Месяцев! Увлеченный беседой со своей Спутницей, он улыбался, сверкая синими очами.

— Январь! — С ненавистью выплюнул колдун, рассмотрев давнего врага.

Одно из блюдец, созданных Абрахсисом, сейчас стояло, в спешке забытое, на комоде в спальне Милавы. И тайным свойством его была возможность подсматривать за владельцами артефакта, оставаясь для них незамеченным.

Даже такой сильный колдун не смог бы проникнуть за охранную магию жилища Месяца. Но блюдце они принесли в дом сами, позволив взгляду врага проникнуть за охранный контур! Осознав собственную удачу, Абрахсис весь обратился в слух, надеясь подслушать планы Месяцев.

— Вот так с мамой мы и поговорили, — устроившись на коленях, привалившегося к подушкам Яромира, говорила темноволосая Спутница. — Я рассказала ей о разговоре с отцом, она мне о своих давних воспоминаниях и пережитом горе. И знаешь, я поняла ее. А поняв, смогла простить. Да и мама... Знаешь, она расплакалась, наверное, впервые на моей памяти. Словно ожила, как прорвало ее. Так обняла меня, к себе прижав, так искренне рада была встрече нашей нежданной. Это тронуло меня. Я вдруг поняла, что о многом судила неверно.

— Рад я, что такой камень с души твоей снят, — лаская и утешая одновременно, мужская ладонь гладила тяжелые темные прядки, спускаясь на спину и замирая на бедрах.

— Спасибо тебе еще раз, что отпустил, — потянувшись, девушка обняла Месяца за шею, доверчиво приникнув щекой к его груди.

Не было больше в ее душе страха перед этим мужчиной. Для Милавы Январь стал не одним из зимних Месяцев, а ее дорогим и горячо любимым Яромиром. Одной ей дано было почувствовать, что за отстраненной холодностью кроется жаркое и ждущее ее любви сердце.

— Милавушка, как мог я не отпустить? Если видел, как гнетет тебя прохлада последней встречи с матерью. Когда твоя душа болит, как я могу быть спокоен? Но знай, истосковался весь я за эти два дня.

Не тая своей грусти, смотрел Месяц на девушку.

— Я тоже очень скучала, — поднимая лицо навстречу мужским губам, шепнула юная ведунья.

К вящему раздражению колдуна, на некоторое время наступила тишина, прерываемая лишь жаркими вздохами да шелестом страстных объятий. Неужели все, чему он станет свидетелем, это тошнотворная романтика отношений Месяца и его Спутницы?..

Но судьбе было угодно оправдать его надежды.

— Милавушка, — отстраняясь, горестно вздохнул Январь. — Когда ты так меня целуешь, забываю обо всем. Но братьев подвести не могу. Наш долг мир сказочный беречь. Это наследие родителей наших. Должны мы их доверие оправдать. Пора отправляться на помощь Феликсу, думаю его у темницы Арины сменить.

Услышав такое важное для себя имя, колдун затаил дыхание.

— Значит, ты думаешь, что Абрахсис вернется?

Голос Милавы звучал немного смущенно. Девушка вдруг заметила, что наслаждаясь жаркими объятиями хозяина самых холодных земель во всем сказочном мире, она успела не только распахнуть его рубашку, но и стянуть ее с широких плеч Месяца. Так прекрасно и вдохновляюще было чувствовать тепло его тела под своими ладонями.

Но он не выглядел недовольным. Наоборот, с явным сожалением ссадив девушку с колен, прежде чем встать с кровати, прижался к ее губам жадным поцелуем, в котором было обещание. Обещание отдать всего себя без остатка в ее власть, едва с делами будет покончено и, можно будет запереться где-то вдвоем, не думая об опасности такого промедления.

— Что-то подсказывает мне, что — да.

Оправляя одежду, Яромир смотрел на Милаву обожающим взглядом. И где сейчас прежний, всегда холодный и временами саркастичный мужчина? Он остался в прошлом, едва встретил эту девушку, сумевшую перевернуть его душу.

— Знает ли он, что заклятие вот-вот спадет, и Арина обретет свободу?

Блеклые глаза колдуна, не отрывавшего взгляда от изображения на дне блюдца и ловившего каждое слово из разговора этой парочки, вспыхнули алчным огнем: вот оно, спасение!

— Стал бы он тогда поднимать переполох? — Покачал головой Яр. — Наверняка, не знает. В этом наше преимущество. Встречи их не допустим.

— Если бывшая Спутница Февраля так ценна для него, Абрахсис ударит всей своей мощью. Это, наверняка, может быть опасно, — с тревогой всматриваясь в своего Месяца, девушка тоже поднялась с кровати. Обхватив волосы, вознамерилась сплести их в косу, но Январь остановил ее.

— Не тревожься обо мне. Зная, что ты меня ждешь, я вернусь отовсюду. А сейчас не спеши. Отдохни с дороги. Я найду время заглянуть и к Олесе тебя проводить завтра.

Спутница его качнула головой, не соглашаясь. Привыкла она жить по принципу: сначала дело.

— Могу я тоже столь важному для мира сказочного вопросу послужить. Насте с Дмитрием помочь, или к Царю морскому наведаться. Кто про его страсть к древним свиткам упоминал?

— Так и скажи, что соскучилась по своему знакомцу, — засмеялся Январь. — Помню я твои рассказы, надеюсь, не придется выискивать тебя в гареме какого ихтиандра?

— Вот еще! — Фыркнула Милава, протягивая руку за лентой. — Мне сугробы морозные куда милее жемчугов подводных.

— Подожди.

Потянувшись, Яр первым взял со стола синюю ленточку. Сжав ее в ладонях, выдохнул морозным дыханием, отчего атласная ткань покрылась крошечными искорками инея. Сверкнув, они почти тут же исчезли.

— А вот теперь, заплетай свою косу, красавица ты моя, — с поклоном протянул Спутнице украшение Месяц. — И поспешим. Запомни, стоит тебе дернуть за край этой ленты...

Окончания разговора Абрахсис не услышал — Январь и Милава вышли из комнаты, прикрыв за собой дверь. Но даже услышанного было достаточно, в голове темного колдуна родился план. Осталось дополнить его несколькими деталями и — его вековая цель осуществится!

Глава 7

Горыныч, как только прилетел, сразу же направился в сокровищницу. Оглядев горы золота, драгоценных каменьев и разнообразных украшений, Страж тяжело вздохнул. Здесь давно пора было навести порядок, но лапы всё не доходили.

— А ведь отец всегда говорил, что у каждого уважающего себя дракона в первую очередь должен быть порядок в сокровищнице, — сказал Святослав.

— У него не было сокровищ драконьих кланов! — парировал Бронислав. — Тогда бы он нас понял и простил.

— Тихо! — рыкнул Даниил, осматривая свои владения. — Лучше помогите вспомнить, куда мы сгружали все найденные свитки?

— Хм... Я только помню, что мы соединили вместе свитки из изумрудной библиотеки с теми, которые нашли в разорённых домах, — поведал Святослав, почесав нос. — А потому дополняли и другими. Много их накопилось за эти века.

— А я помню, как долго мы выбирали место для них, — сообщил Бронислав. — Нам нужно было сухое и темное, чтобы солнечные лучи их не повредили.

— Какие еще лучи? — удивился Святослав. — Это же глухая пещера!

— Значит, чтобы сырость не испортила, — огрызнулся Бронислав.

— Вы опять за свое? — грозно спросил Даниил. — Не отвлекайтесь на ерунду, когда нам предстоит такая ответственная миссия! У нас здесь четыре подходящих места для свитков. В какую сторону идем?

— Туда! — хором выдали боковые головы, конечно же, показав в противоположные друг другу стороны.

— Ясно, придется обойти все. — Даниил вздохнул, мысленно посетовав на братьев.

Они с самого обретения силы жили в мире и согласии, прекрасно понимая, что по-другому им нельзя. Тело-то одно на троих, и если разругаешься, улететь-убежать-уползти точно не сможешь. Но иногда возникали споры на пустом месте. Даниил, как самый старший, старался сгладить недовольство, иногда чувствуя себя виноватым перед братьями. Именно его трусливое желание не остаться одному породило трехглавого небесного Стража. Если бы не он, братья бы давно ушли за Грань, имея шанс переродиться в будущих потомках.

"Хотя, какие могут быть потомки? — с грустью подумал Даниил. — Не осталось ни одной драконицы. А в сказочном мире нет той, которая смогла бы зачать и выносить драконят".

Пробираясь среди гор драгоценного металла, младшие братья недовольно ворчали, что здесь не мудрено и шею сломать, лапы вывихнуть или чешуйчатый хвост оцарапать.

— Все, как только выдастся свободная минута, обязательно разгребем эти завалы! — решил Бронислав, когда Страж задел хвостом позолоченные доспехи, щедро украшенные драгоценными каменьями.

— И опись сделаем, — поддержал его Святослав. — Тогда нам больше не придется ломать голову, где и что мы оставили.

— О, а нам повезло! — довольно воскликнул Даниил, когда они подошли к первой из ниш. — Зажигаем факел и принимаемся за поиски.

Как только огонь осветил пещеру, Страж удрученно вздохнул в три голоса. Здесь кавардак был еще больше, чем в основном зале. И хоть вдоль стен стояли стеллажи, все свитки и книги валялись на полу неаккуратной кучей. Работа Горынычу предстояла огромная!

Разгребая завалы, оставшиеся в наследство от его народа, Страж то и дело чихал из-за поднятой пыли, но упрямо продолжал свое занятие.

— Ой, а это письмецо как здесь оказалось? — воскликнул Святослав, развернув один из конвертов. — Помнится, я писал эти стихи для очаровательной рубиновой драконицы.

— Да-да, а она тебе хвост подпалила от избытка впечатлений, — припомнил Бронислав. — Да и муж ее долго за тобой по горам гонялся.