Туда, где ждут тебя...

— Кто же вам мешает?

— Пешком мы не дойдем, — ответил Сергей.

— Ах, в этом дело. К сожалению, у меня тоже нет транспортных средств. Разве что... Но это зависит от некоторых обстоятельств.

— Вы о чем?

— У меня есть некоторые дела. Сначала я должен их решить, и только потом смогу вам помочь. Поживете у меня. Это вряд ли займет много времени.

— Чем мы сможем заплатить? — спросила Яся.

— Не нужно, — отрезал Джефферсон. — В общем, еда кое-какая — там, на полке. Сготовьте и поешьте. Я скоро вернусь.

Он надвинул капюшон обратно, приладил маску и вышел в ярко-солнечный день, дышащий обжигающим холодом. Яся смущенно посмотрела на полку, на Сергея, и руки сами потянулись к банкам с аппетитными наклейками.

— Много не ешь, — предупредил Сергей. — Опасно для желудка.

— Я не справлюсь.

— Справишься. Если что, я тебя держать буду. Руками.

Как тут удержишь, если от голода перед глазами мельтешат огненные червячки, консервы вскрываются, как по волшебству, и пища сама лезет в рот. Ее даже жевать не успеваешь.

Ян вернулся под вечер. Открыл дверь, напустив холодного воздуха, заклубившегося паром, бросил в угол верхнюю одежду и присел к столу.

— Успешно поохотились? — вежливо поинтересовалась Ярослава.

— Что? А, да, конечно. Тушки там, на улице. Природный холодильник.

— Меня такой вопрос интересует, — Яся вдруг засмущалась, — как мы тут все на ночь разместимся?

— Я — на полу. А вам вон — кровать. Вы ж на жестком непривычные.

Сергей вспомнил ночь в построенном доме и согласился. Но спать с Ясей в одной кровати было как-то уж слишком. Всё ж замужняя женщина — как потом перед мужем оправдываться будет?

— Можно, я тоже на полу? — попросил он.

— Зачем? Кровать широкая, места хватит.

— Именно поэтому. Яся стесняется.

— А-а, понятно. Чтоб соблазна не было. Я всё ж посторонний. Да и шуметь будете, наверняка, а мне вставать рано.

— Во-во, — поддержал Сергей.

Яся подошла к нему со спины и тихо сказала в самое ухо: "Спасибо". Словно теплый ветерок, скользнувший весной надо льдом, был ее голос. Словно звенящие капли по талому снегу были ее слова.

— Сегодня пойду на альба, — Джефферсон прилаживал к небольшим санкам рогатину, ту самую, с которой встретил их. Остальное было уже аккуратно завернуто в одеяло и прикручено веревкой.

— Куда? — не поняла Яся.

— Вон, к той горке, — Джефферсон показал на едва видную скалу у горизонта.

— Да нет, я про альба спрашивала.

— А-а-а... Так не опишешь. Хотите посмотреть? Хотя охота — явно не женское занятие. Альб — зверь большой, сильный.

Ян встал раньше всех. Приготовил еды на троих, поел, собрался и уже намеревался уходить. Вряд ли ему были нужны попутчики: охотник-одиночка должен полагаться только на свои силы. Если же брать в расчет кого-то еще, то придется следить и за их безопасностью. Лишние отвлечения — неудачная охота. Сергей это понимал, но любопытство возобладало: не каждый мог похвастаться, что видел вживую охоту на редкого зверя.

— Хотим, — ответил он за Ясю.

— Тогда собирайтесь. Альб ждать не будет.

Джефферсон помог Ясе с Сергеем с одеждой, скептически осмотрел их внешний вид, махнул рукой и подал Сергею лазерную винтовку.

— Это на всякий случай. Мало ли не справлюсь, — по голосу Джефферсона было понятно, что он наверняка справится, а винтовку дает Сергею только для спокойствия.

Сергей повертел оружие в руках, узнал — куда нажимать, чтобы оно стреляло и, успокоенный, пошел вслед за Яном. Яся потащилась за спиной у Сергея — ей всё меньше нравилась затея с охотой. Она шла, упершись взглядом в спину Сергея, не особо глядя по сторонам. К чему напрягать глаза, если с ней два мужчины, который непременно защитят ее в опасный момент. Да и откуда он возьмется, этот момент? Никаких зверей вокруг...

— Вон он. Видите?

Теперь, когда Ян показал, куда смотреть, Яся заметила животное. Его белая шкура почти полностью сливалась со снегом, и выделялась только красная пасть.

— Сейчас начнется, — пообещал Ян.

Зверь словно ждал охотника. Хотя нет. Альб просто сидел на снегу, отвернув голову в сторону и не замечая людей. Почесал лапой морду, фыркнул и встал на все четыре лапы. Отвернулся и неторопливо потрусил прочь.

Джефферсон пробормотал нечто непонятное, взял рогатину наперевес и заспешил за зверем, стараясь не идти по его следам, а слегка срезать расстояние. Альб шел не прямо, а слегка по дуге, что очень хорошо видел Сергей.

Сергей с Ясей не стали догонять Джефферсона — с пригорка было прекрасно видно всё действо. Их же позвали не участвовать, а именно смотреть. Смотреть на убийство живого существа.

Зверь остановился, оглянулся назад, повертел головой, игнорируя Джефферсона, который сразу сбавил шаг, и широко зевнул. Всем своим видом альб выражал безмерную скуку: ну, кто там плетется за мной и не дает отдохнуть? что ему надо?

Джефферсон не дошел до альба метров тридцать, внимательно наблюдая за ним. Человек и зверь смотрели друг на друга не отрываясь, ожидая, кто сделает первое движение и в какую сторону. Альб оказался более нетерпеливым. Он тяжело и утробно зарычал и поднялся на дыбы, сразу оказавшись в два раза выше охотника. Угрожающе замахал передними лапами. Потом опустился вниз и принялся разгребать снег вокруг себя, будто готовя площадку для битвы. Альб выглядел неуклюжим и неповоротливым, излишне тяжелым и потому — неопасным.

Ян на секунду отвлекся на зрителей, чтобы понять их впечатление от зверя и убедиться, что с ними всё в порядке, благо зверь позволил отвлечься.

Улучив этот момент, альб заложил уши назад, коротко и сильно рыкнул, так что даже Сергей вздрогнул, внезапно сорвался с места и с неожиданной скоростью атаковал Яна. Зверь мчался на четырех ногах, выставив голову вперед, и буквально в несколько прыжков оказался на расстоянии трех метров от Джефферсона. Ян приподнял рогатину и сделал резкий и сильный удар без размаха. Рогатина была направлена в грудь зверя, но альб успел отмахнуться, и оружие лишь скользнуло по белому плечу, кровеня шерсть. Джефферсон упал, роняя рогатину, а альб пропахал в снегу широкую траншею, зло рявкнул на Сергея с Ясей и развернулся к охотнику. Ян не стал поднимать рогатину — не успел бы направить ее острие на альба. К тому же, зверь подскочил к Джефферсону как-то особенно быстро. Попытался обхватить его лапами и дотянуться до головы. Охотник едва успел приподняться, выставить вперед руку и вцепиться в шерсть на груди зверя, пряча голову от разъяренной пасти. Вытащил прибедренный нож и воткнул его под челюсть альба и вторым ударом сразу же в грудь.

Зверь заревел, отбросил от себя человека и тут же вновь кинулся на него, вминая в снег. Поднял голову и победно зарычал.

Именно в этот момент Сергей и выстрелил. Луч вошел в раскрытую пасть, прошил мозг, попутно вскипятив его, и вышел с другой стороны головы. Зверь всхлипнул и рухнул на Джефферсона.

— Конец... — с расстановкой сказал Сергей.

Тело альба еще подергивалось в предсмертных судорогах, и подходить к нему было опасно. Изо рта всё более редкими толчками выплескивалась кровь, снег вокруг насыщался красным и леденел. Что с Яном, Сергей не видел. В такой ситуации промедление могло стоить охотнику жизни, и Сергей рискнул подойти ближе. Яся так и осталась на пригорке, в совершенной неподвижности глядя на увеличивающуюся лужу крови.

Но помощь не потребовалась. Возле брюха альба заскребло, показалась рука с ножом, и Сергей со всей силы потянул ее на себя, помогая Джефферсону выбраться из снега.

— Как он? — первое, что спросил Ян, отряхиваясь от заледеневших кровавых сосулек.

— Вроде, мертв, — Сергей пожал плечами.

Джефферсон внимательно осмотрел тушу, приподнял веко альбу и заглянул в красный зрачок.

— В этот раз справился... — охотник повернул голову уже затихшего зверя и внимательно осмотрел его затылок, — с твоей помощью.

— Мог и не справиться? Были прецеденты?

— Если б были, то меня тут не было бы, — подвел черту Ян. — Ты — сообразительный. Где стрелять научился?

— На симуляторах. Правда, давно уже не тренировался...

— Вот и довелось, — усмехнулся охотник.

Он стоял над тушей альба и раздумывал. Стоял и Сергей, не зная, что делать дальше. Яся ждала мужчин, подойдя к ним поближе.

— Так что теперь? — спросил Сергей, не выдержав молчания и начав мерзнуть.

— Теперь надо снять с него шкуру, пока туша не окоченела. Я это делаю в той пещере, — Ян показал на близкий темный провал в склоне, — там условия подходящие, хотя и холодновато.

— Помочь дотащить?

— Ни к чему. Я привычный, — Джефферсон посмотрел на фигуру Сергея, явно не обладающую особыми физическими достоинствами, и пожал плечами. — Кстати, как насчет крови? В обморок не упадешь?

— Не думаю.

— Тебе виднее. Правда, ничего интересного не обещаю. Кстати, Яся, вам лучше не присутствовать.

— Да-да, иди домой, — поддержал Сергей, — мы сами справимся.

Ярослава дернула плечиком, но послушно пошла к далекой хижине, видневшейся отсюда темным пятном. Заблудиться не сможет. Замерзнуть не успеет. Всего час ходьбы.

Ян развернул альба на спину, привязал к передним лапам длинную веревку, свободный конец занес в пещеру и к чему-то там прикрепил. Сергей пошел в пещеру. Ее пол был очищен от снега, и там было несколько теплее, чем снаружи. Веревка прицеплялась к механизму, собранному из шестеренок. Джефферсон закрутил рукоятку, веревка натянулась и пошла наматываться на барабан, подтягивая тушу альба.

Действительно, Ян не нуждался в помощи. Любые поступки Сергея только бы отвлекли охотника. Хотел посмотреть — смотри, только не лезь и не вмешивайся в отлаженный механизм.

Джефферсон что-то пошептал, потом вонзил железный крюк под челюсть зверю, вздернув голову, лапы растянул на деревянной раме и приступил к освежеванию. Сергей зря хвалился. От вида мертвой плоти его замутило. Пришлось перевести взгляд на задние ноги зверя, пусть и запачканные кровью, но всё еще покрытые шерстью. Шерсть была длинной и белой. И лишь черная полоса на левой ноге, чуть ниже колена, нарушала картину. Сергей присмотрелся. Черная и с металлической пряжкой. Там у альба был прикреплен ремень, который Джефферсон аккуратно снял и отложил в сторону.

— Что это на нем было?

— Это? — охотник оторвался от разделки туши. — Священный жертвенный пояс.

— В каком смысле?

— Они его надевают, когда приходят.

— Что значит "надевают"? Сами, что ли? Ты что, хочешь сказать...

— Ты правильно понял.

Джефферсон выпрямился, держа в руке разделочный нож. С острого лезвия срывались кровавые капли и разбивались о каменный пол. Сергею стало жутко. Перед ним стоял человек, убивший разумного и теперь сдирающий с него шкуру. Разумного. Такого же, как мы с вами. Почему бы не с человека? Не важно, что у человека волос меньше, чем у выглядящего зверем альба. Суть — одна.

Так что перед ним, самое малое, убийца. Даже хуже — маньяк. Которому недостаточно просто лишить жизни.

— И куда потом ты деваешь шкуры, Ян? А мясо? Кости? Как используешь?

Нельзя так говорить с маньяком, Сергей знал. Надо быть спокойным и рассудительным, чтобы у того не появилось подозрений, что ты можешь навредить ему. Иначе и ты станешь его целью.

Ян сначала отложил нож, потом опять взял его и принялся дальше снимать шкуру с альба, будто Сергей ничего не говорил. Получалось у него легко и ловко — сразу видно, что часто этим занимается. Минут за десять шкура была подрезана и сдернута со зверя. Джефферсон достал чистую тряпочку и аккуратно вытер лезвие ножа. Почему-то это простое действие оказалось самым тревожным для Сергея. "Вот как чистым ножиком-то меня и зарежет. Чтоб заражения крови не было", — мысли хаотично бегали в голове, и ни одна из них не хотела остановиться, чтобы ее додумали и приняли правильное решение.

— Ты понял не всё. Я объясню. Пойдем в дом, — предложил Ян.

— Зачем в дом? — Сергей никак не мог допустить встречи Джефферсона с Ярославой. Уж на это ума у него хватило.

— Как хочешь. Поговорим здесь. Твои претензии?

— Нельзя убивать разумных, — сказал Сергей. — Нельзя. Убивать. Разумных. Охотится на них, устраивать засады, а потом снимать шкуру, как ни в чем не бывало.

Джефферсон помолчал.

— Да, именно так и выглядит со стороны, — тихо сказал он. — Я не буду оправдываться. Всё так, как ты видишь. Как хочешь это видеть. И в то же время всё гораздо сложнее.

— Только не говори, что убиваешь ради великой цели! Убийство оно и есть убийство, даже если ты жаждешь прикрыть его красивыми словесами!

— Сбавь пафос, Сережа. Я не собираюсь оправдываться. Перед кем? Я могу объяснить... Вот скажи. Ты чем занимаешься? Ну, работа у тебя какая?

— Строитель. Я же говорил.

— А, ну да. И ты, видимо, гордишься ею. Пользу людям приносишь. Ведь так?

— Да, — осторожно подтвердил Сергей. Странный какой-то маньяк попался: не накидывается, ножом в живот не пихает. Да много ли он их вживую видел? Может, для маньяка поговорить — самое главное. Наговорится и прирежет. Но пока говорит, мы живы. Не нужно его прерывать.

— В каждом деле есть своя польза. А во многих еще и вред. Здесь чего больше, то и перевесит. Вырвать больной зуб — польза? Вред? Для организма — без вариантов, польза. А для зуба — вряд ли. Ему бы в лунке остаться, пусть и гнилому, пусть и заражающему здоровых соседей.

— Ты, стало быть, стоматолог? — не удержался Сергей от подколки и сразу стиснул зубы после невзначай вырвавшейся глупой фразы.

Ян устало вздохнул.

— То, что ты видел, это не охота. И даже не убийство. Это — священный поединок. Равного с равным. Подозреваю, что если победит он, то ему придется снимать кожу с меня. Но пока я — сильнее. Когда-нибудь я ошибусь. Да хотя бы постарею. Мои мышцы не смогу реагировать так быстро, как должно. Но это не значит, что мне нравится участвовать в этом. Есть такое понятие: долг. Взятые обязательства. И как бы ни было тяжело, их надо выполнять.

— Перед кем? — сухо спросил Сергей. — Перед кем брал?

— Разве важно?

— Мне — важно.

— Я расскажу... И всё же. Разговор долгий будет. Лучше его в тепле вести.

— Пошли.

Джефферсон уже не казался маньяком-убийцей. Сергей был недоволен собой, но события не укладывались в привычные рамки. Да и кто их создал, эти рамки? Средний обыватель? Общественное мнение? Средства глобальной информации? С тех пор, как Сергей покинул Землю, всё в его жизни пошло неправильно, вопреки стандарту. И происходящее на Хроне вполне укладывалось в общую канву событий.

— Как там Яся?

Сергей посмотрел в безмятежное лицо девушки, прислушался к ее спокойному дыханию и ответил:

— Вроде, спит. С чего бы это — еще светло.

— Устала. И хорошо. Не буди ее.

Мужчины уселись за стол напротив друг друга. Ян обвел глазами потолок, решая, с чего начать.

— Видишь шкуру на стене? Это моя первая шкура, которую я снял. Со своего друга, Сарраха. Думаешь, мне было легко? Однажды приходит друг и заявляет: "Ты должен убить меня". "Зачем, почему?" — возмутился я. Он объяснил. Всё очень подробно, в деталях. Что и как я должен сделать. Взять оружие, по моему выбору. Выйти на снег. Сражаться с ним. И убить. Он даже показал — в какое место надо бить, чтобы рана была смертельна. Но это не всё. Он попросил потом снять с него шкуру и сохранить. Такие дела... Я отказался. Сказал, что не могу. Саррах долго смотрел на меня. В его красных глазах я ничего не мог прочесть. "Ты — единственный, кто сможет сделать это. Я не хочу, чтобы альбы убивали друг друга", — сказал друг и объяснил, для чего я должен поступать так.