Обретенная Эквестрия. Часть 2. Поиск

— Добрый день, — поздоровался я.

— Добрый, — неприветливо бросил он. — Что надо, ребятишки?

— Это, правда, что у вас живёт знаменитый чемпион Рэдбрин? — запинаясь от волнения, спросила Искорка.

— Может и живёт, — неопределённо ответил старик. — А тебе девочка, что от него нужно? Автограф?

— Я хочу научиться хувс-до! — выпалила она.

Дед Дмитрий рассмеялся.

— Забудь, глупая. Старина Рэд больше никого не тренирует. И не дерётся. Он вроде, как и я, на пенсии.

— А можно мне его увидеть?

— Почему нет? Только без толку это.

Бывший чемпион копал грядку используя модернизированную лопату. Был он высок, светлоглаз, с ярко-красной шерстью и кьютимаркой в виде шахматной ладьи. Молча выслушал просьбу Искорки и отрицательно покачал головой.

— Нет.

— Ну, пожалуйста!

— Нет. Я больше не тренирую. Уходи.

— Но я немного умею. Училась по книжке...

Рэдбрин презрительно фыркнул.

— Брось книжку в выгребную яму, малышка, больше пользы будет.

— Но...

— Всё, не мешайте мне работать! — лопата вновь вонзилась в жирную землю.

На обратном пути Искорка молчала и только перед домом заявила:

— Я всё равно добьюсь своего!

И добилась. Уламывала беднягу целую неделю, каждый день носилась до Ермаково и обратно. В конце концов, что такое десять километров для быстроногой поняшки? Двадцать минут необременительного бега. Опять же, хорошая тренировка для мышц. В конце концов, Рэдбрин сдался. Три раза в неделю, в любую погоду, она поднималась до восхода солнца, и наспех умывшись, убегала на рандеву. Возвращалась спустя несколько часов иногда с подбитым глазом иногда с расквашенным носом, но полная желания продолжать. Так продолжалось почти четыре года, ровно до того дня, когда Рэдбрин сам пришёл к нам в дом с двумя большими сумками за спиной. Увидев его, Искорка тяжело вздохнула и дрожащим голосом спросила:

— Всё-таки уходишь?

— Да, — лаконично ответил он. — Дима умер, значит, больше здесь делать нечего.

— Но куда ты пойдёшь?

— Поищу поселения свободных пони. Говорят, в Ленобласти есть несколько спрятанных в лесах деревень.

— Но это опасно!

— Посмотрим. До свидания, Искорка, ты помогла мне справится с пустотой в душе. Жаль, что не захотела... впрочем, не важно. До свидания, Максим. Береги её.

С этими словами он повернулся и медленно пошёл прочь, всё такой же печальный и задумчивый.

— До свидания, — растерянно проговорил я, глядя вслед.

После его ухода, единорожка долго грустила, и мне стало казаться, что их отношения были несколько глубже, чем просто отношения учителя и ученицы. Впрочем, на все мои осторожные расспросы эта поганка с возмущением твердила, что я выдумываю всякие глупости и вообще, наношу клевету толстым слоем. Затем я отправился в армию, и признаться совсем позабыл о пропавшем мастере хувс-до...

На арене дело уверенно шло к финалу. Взмыленный Череп, чья шкура стала напоминать сочащийся малиновым сиропом дуршлаг начал уставать и всё чаще ошибаться. Он ушёл в глубокую оборону и почти не атаковал, лишь изредка пытаясь достать Искорку копытом. Та тоже явно устала, на груди у неё кровоточили две глубокие ссадины — следы пропущенных ударов, но моральный перевес был на её стороне. Напряжение достигло критической точки. Череп медленно пятился назад, единорожка наседала, не давая тому собраться с силами. Внезапно она неловко повернулась, подставляя под удар незащищённый правый бок. Черношкурый пони сорвался с места, пытаясь воспользоваться удачным шансом, но это была не ошибка, а ловушка. Искорка крутанулась на передних ногах, пропуская Черепа мимо себя, и ударила задними копытами. Оглушённый землепони покатился в туче опилок и остался лежать даже не пытаясь подняться.

Трибуны взревели. Сегодня многие потеряли кучу денег. Виданное ли дело, тёмная лошадка победила многократного чемпиона арены! Не обращая внимания на вопли, единорожка подошла к сопернику и в тревоге потрогала его копытом. Череп с трудом поднял голову.

— Итак, победительницей схватки, является Милая Искорка! — рявкнул комментатор. — Так как был заявлен бой до смерти, она может добить своего соперника! А может сохранить ему жизнь! В любом случае, решение остаётся за ней!

Трибуны затихли. Единорожка вскинула голову и чётко произнесла:

— Он дрался достойно, и было бы преступлением лишать его жизни! Потому я говорю — встань и иди!

Заиграла бравурная музыка. Единорожка помогла Черепу подняться, и заботливо подпирая плечом, повела к открывшимся воротам.

Глава 7. Экспроприация

Тайное умение (из записей отца)

"... предложил создать стиль борьбы, предназначенный для пони. По его мнению, это добавит брутальность сериалу, сделает его более привлекательным для зрителя, который начал уставать от однообразных слащавых фильмов. Народ любит экшен — эта незатейливая формула всегда учитывается при создании любого сериала. В нашем случае его отсутствие стало отрицательно влиять на рейтинги. Только "Приключения понивильской шестёрки" продолжали держаться в топах, остальные проекты медленно, но верно теряли зрителей. Впрочем, Леонардо Фауст был решительно против перемен. Старик смирился с тем, что пони превратились в телезвёзд, но яростно протестовал любому предложению добавить капельку насилия в безмятежную, размеренную жизнь обитателей Эквестрии. Как ни пытались убедить его в том, что хувс-до не столько боевое искусство, сколько спортивная дисциплина, Леонардо был неумолим. Тогда разработку начали без ведома Фауста.

За основу были взяты приёмы традиционных человеческих единоборств, с поправкой на понячью анатомию. С философской составляющей (а какое единоборство может обойтись без заумной теоретической части) поступили ещё проще — надёргали всокомудрых цитат из фильмов, начиная с гонконгских боевиков и заканчивая "Звёздными войнами" и слепили книжку "Тайная доктрина хувс-до", которая стала своеобразной Библией для посвящённых. По причине отсутствия в Эквестрии буддийских монастырей, ответственными за создание борьбы назначили мифических мудрецов, которые "в глубоких пещерах Запретных гор столетиями оттачивали смертоносные приёмы". В городах появились биороботы-гуру обучающие избранных запретному искусству. Любая тайна, окружённая мистическим ореолом, имеет привычку притягивать падких до всего необычного разумных существ, и пони в этом отношении не стали исключением. Скоро только ленивый не обсуждал слухи о появлении некоего секретного учения. Рано или поздно вся правда обязательно стала бы известна Фаусту, но он умер... развязав тем самым руки подчинённым. Спустя всего три дня в "Кантерлотском вестнике" появилась статья за авторством принцессы Луны: "Наш любимый вид спорта", после чего хувс-до вышло из подполья.

Создатели единоборства разделили его на четыре Пути. Три базовых стиля предназначались для представителей трёх понячьих рас, которые в силу анатомических различий не могли пользоваться одними и теми же приёмами. Землепони были самыми могучими и выносливыми, потому их Путь строился на применении силовых приёмов и таранных ударов. Били они в основном с разворота задними копытами, "боксирование" передними ногами применялось значительно реже.

Пегасы, были быстры, кроме того, они имели крепкие крылья, покрытые жёсткими перьями. Драться ими, конечно, было нельзя, зато они великолепно защищали хозяина как от таранных ударов землепони, так и от укола единорожьего рога. "Путь Пегаса" предполагал сражение от обороны — блокирования крыльями и единичные, точные удары копытами. Из всех Путей он был наиболее сбалансированным.

Единороги — самые слабые из всех трёх рас, обладали отличной реакцией и высокой ловкостью, что позволяло им, легко уклонятся от опасных ударов. Наличие же естественного оружия — острого рога давала возможность повысить дистанцию угрозы, держа противника на расстоянии. Их Путь подразумевал высокую подвижность, прыжки вбок, перекаты, кувырки назад и прямые колющие удары рогом, словно клинком шпаги. Из всех трёх стилей этот был самым утончённым и элегантным.

Что касается высшего "Пути Аликорна" то на самом деле его попросту не существовало. Его выдумали для большей таинственности, дабы было, что вешать на уши доверчивым ученикам. Гуру провозглашали, что постигнуть этот Путь могут лишь избранные, достигшие высшей степени просветления. Стандартная разводка для неофитов действовала отлично, среди мастеров хувс-до ходили различные фантастические истории о немыслимых возможностях которые даёт этот непостижимый Путь, а некоторые утверждали, что лично были знакомы с носителями высшего знания. В общем, всё как обычно.

Популяризация понячьего единоборства продвигалось семимильными шагами, — дела Эквестрии шли всё хуже и хуже, становилось ясно что "наследникам" Фауста удастся отсудить все деньги, и у руководства появилась безумная идея перейти на полную самоокупаемость, увеличив выпуск сериалов. Появление хувс-до помогло повысить рейтинги программ, но даже в этом случае проект "Эквестрия" всё равно оставался в минусе — прибыль от ТВ-трансляций покрывали только одну треть расходов. В связи с этим было принято решение...".

Мне не спалось. После того как вернулась возможность логически мыслить, я провалился в трясину депрессии. Ну да, сегодня мы победили и доказали свою силу. Но что это дало? Ничего. Свернув несколько носов, нам не удалось приблизиться к свободе ни на шаг. Наоборот, стало ещё хуже. Теперь, когда Полковник оценил наши возможности, мы превратились в ценный товар, от которого никто так просто не откажется. Будущее вырисовывалось в самых мрачных красках.

Одно хорошо, мне вернули одежду, и ботинки, а также снабдили одеялом. Карманы естественно оказались пусты, а подошвы кто-то старательно изрезал ножом. Непонятно, кому это понадобилось?

В помещении было тихо, только слышался храп и сопение. "Добровольцы" отдыхали перед новым трудовым днём. Под потолком тускло светили несколько люминесцентных ламп, одна раздражающе мигала и потрескивала. Я повернулся на правый бок, собираясь попробовать заснуть, как вдруг услышал тихие шаги в коридоре. Две тени остановились около моей двери, затем послышался тихий шёпот Искорки:

— Максим, ты спишь?

— Нет.

— У меня ключ от замка.

Я легко поднялся с лежанки и неслышно метнулся к двери. Единорожка и Череп стояли, плотно прижавшись боками, их копыта были обмотаны тряпками. Искорка запустила морду в боковую сумку и вытащила связку ключей. Я принял их и, найдя нужный, отпер замок, потом отворил дверь. Оба пони неслышно проскользнули в ячейку.

— Как твои дела? — поинтересовалась единорожка.

— Нормально. Как тебе удалось бежать?

— Череп освободил. На самом деле он просто мировой парень.

Чёрношкурый панк, всеми силами пытающийся показать своё презрение к происходящему, громко фыркнул и отвернулся.

— Нужно торопиться, — продолжила Искорка. — Через полтора часа начнётся обход, и если они увидят пустое стойло...

— Мы не можем просто так уйти! Без оружия и мотоцикла нас легко догонят и вернут обратно.

— Но где лежат наши вещи, ты знаешь?

— Я знаю, — вмешался Череп. — Лысый Чёрт жаден как десять старух и все захваченные трофеи утаскивает себе для осмотра. Думаешь, одежду забирали для санобработки? Как же, жди. Он проверял, не зашито ли что ценное под подкладкой.

— Так вот зачем понадобилось калечить ботинки! — фыркнул я. — Полковник искал, не спрятано ли что в подошвах.

— Верно. Думаю, что ваши шмотки сейчас свалены в его апартаментах, а байк стоит в личном гараже.

— Значит, следует нанести ему дружеский визит. Ты с нами?

— Нет. Я и так нарушил клятву, помогая Искорке.

— Спасибо, — ласково прошептала она и потёрлась щекой о его шею. — Ты был лучшим!

Череп шумно засопел и, выскользнув из ячейки, растворился в темноте.

— Все вопросы потом, — остановила меня единорожка. — Сначала побег.

— У них тут, наверное, полно камер наблюдения!

— Ага. Но мне показали, где проходит главный кабель, и теперь камеры не работают. Поможешь потом выковырять изоляцию, застрявшую между зубов?

— Без проблем. Правда, боюсь, что они отправятся проверить, в чём дело.

— Не-а. Камеры постоянно ломаются, потому вертухаи вылезают из диспетчерской только утром, устранить неисправность. Череп говорит, что охрана здесь поставлена из рук вон плохо.

— Ясно. Тогда пойдём, навестим полковника.

— Ага.

Мы покинули ячейку и двинулись по коридору. Я держал ботинки в руках — стук металлических подковок мог нас выдать, Искорка тихо ступала обмотанными тряпками копытами.

— Похоже, это старое здание конюшни, а ячейки, в которых сидят добровольцы обычные денники.

— Верно, — кивнула единорожка, — прикинь, какая насмешка судьбы.

Мы вышли на улицу сквозь приоткрытую дверь и остановились. Перед нами был большой двор, в центре которого стоял яркий фонарь.

— Череп сказал, что резиденция Лысого Чёрта находится в том двухэтажном доме, — прошептала Искорка, ткнув правым копытом в пространство. Если идти по краю двора, находясь, всё время в тени, нас не заметят.

— Ага. Двинулись.

Короткими перебежками, уходя от света фонаря, мы миновали открытое пространство. У входа в дом стоял часовой с автоматом в руках. Парень постоянно зевал, и время от времени отвешивал себе звонкие оплеухи. Мы скорчились за кустами метрах в десяти. Следовало придумать, как избавиться от преграды, но всё решилось без нас. Закинув автомат за спину, часовой развернулся и быстро зашагал к стене дома, на ходу расстёгивая ширинку. Раздалось умиротворённое журчание, прозвучавшее в ночной тиши громче плеска горного ручья. Кивнув Искорке, я метнулся к цели.

Тяжёлый армейский ботинок по своей убойной силе всего на несколько пунктов уступает осколочной гранате. А если их два, то при должном умении ими можно остановить танк. Мощный удар по голове и беспечный часовой полетел в траву. Мы оттащили его в тень, связали по рукам и ногам, заткнули рот кляпом. На всю возню ушло меньше пяти минут.

Под ногами предательски скрипели ступеньки лестницы ведущей на второй этаж. Я проскользнул в слабо освещённый коридор в конце, которого находилась дверь, ведущая в личные покои Полковника. Рядом, сидя на стуле, громко храпел телохранитель. Обезвредить его было делом нескольких секунд. Главным трофеем оказался ключ, извлечённый из правого кармана. Дверь открылась почти бесшумно. Мы вошли внутрь, ступая словно тени. Впрочем, можно было и не выпендриваться. Лысый Чёрт валялся на койке и храпел так, что стены дрожали. В воздухе витал устойчивый запах крепкого алкоголя. Так и есть, пустая бутылка из-под антикварного виски лежала на краю стола. Если полковник выжрал её в одиночку, то он продрыхнет до утра.

Мы переглянулись и приступили к поискам. Апартаменты включали в себя три большие комнаты, битком набитые всякими полезными предметами. Не буду их перечислять, чтоб не утомлять читателя, но вздумай мы открыть лавку, товара для торговли хватило бы на несколько лет. К счастью мои вещи лежали отдельной кучкой — похоже, Лысый Чёрт только начал их разбирать, когда натолкнулся на бутылку. Я без сожаления отложил позаимствованный у часового дешёвый китайский автомат и вооружился своим карабином. Затем мы принялись осматривать доставшиеся нам сокровища пещеры Али-Бабы.