Время премен

Только к четырём часам мне удалось уснуть. Не удивительно, что снились мне всё те же люди в коричневых балахонах. Проснулась я в восемь утра и поняла, что выспалась. Хм. Раньше в больнице я сутками на пролёт могла спать, а сейчас около четырёх часов, а я как огурчик. Настроение впервые поднялось из — за предстоящей встречей с родителями и сестрой. Как же я по ним соскучилась, я готова была на всё чтобы только их увидеть. Как я их люблю, жаль что созвониться не получается. С улыбкой на лице я приняла душ и выпила два стакана воды. Трюк с отбивной мне проделывать не хотелось. Я натянула джинсы, кеды и серую толстовку. Взяла свой небольшой рюкзак и положила туда паспорт, сменную одежду, спортивные штаны и пару маек. Туда же я положила карточку. Надо бы телефон себе купить, а то без него как без рук. Да и родителям подарки хотелось подарить. С предвкушающей улыбкой я вышла на улицу и направилась к ближайшему банкомату, чтобы снять деньги с карточки. Улица встретила меня серым небом и тёплым ветром. Обожаю такую погоду, солнце не сильно припекает, а ветер приятно треплит волосы и как — то успакаивает. У меня было такое чувство, что что — то случится. Но я не придала этому значению, списав на волнение и на расшатавшиеся нервы. Банкомат оказался возле вчерашнего супермаркета. Быстренько сняв деньги, я направилась на остановку. Там рядышком я смогу купить себе телефон, а потом сесть на автобус или в такси и доехать до посёлка родителей. Шла я довольно быстро, а поэтому через пятнадцатьминут я уже стояла возле прилавка с телефонами. Выбор мой пал на HTC, модель не новая поэтому я купила её за восемь тысяч. Деньги не малые, но брать что — проще я нахожу нецелесообразным. Ведь рано или поздно захчется новый телефон, а у меня уже будет, тем более родители бы пристали, почему, мол я хожу со старьём, когда у меня есть деньги. " Кто к тебе пристанет?! Ты на том свете была!" — заголосил внутренний голос. Как не крути, а он прав. Докатилась, сама с собой разговариваю! Так, пока продавец оформляет телефон надо бы и симку купить.

— А сим — карту у вас можно купить? — спросила я продавца.

— Да, конечно. — с улыбкой ответил мне парень. Через пять минут я стала обладательницой нового телефона и симки. Я пошла на остановку. Людей было не много, сегодня ведь среда, должно быть все устроили себе выходные. По расписанию мой автобус должен был быть через сорок минут. Столько ждать я не могла. Неподалёку как всегда стояли таксисты и облакотившись на свои машины они вели " светскую " беседу. Я направилась к ним, по пути выбрав себе машину.

— Доброе, вы работаете? — поинтерисовалась я у водителя, стоявшвего ближе ко мне.

— Конечно, куда ехать?

— Посёлок " Вороново".

— Четыреста, — тут же назвал цену таксист. Ага, щас, а чего не пятьсот? Он меня за дуру держит?

— Двести, — спокойно начала я торг.

— Триста восемдесят.

— Двести пятдесят — это моё последнее слово. — закончила я спор. Автобус стоит двадцать рублей, а на такси я туда за двести доезжала, а он четыреста!

— Ох, ладно садись, — сказал он, видимо расстроившись. Я села на заднее сидение и стала изучать свою покупку. Всё — таки не зря я его купила, хороший сенсор, да и в управлении не сложен.

— А улица какая? — спросил водитель где — то через десять минут. Я назвала улицу и номер дома. Неужели я наконец — то увижу своих родителей. Мы не созванивались целый месяц, а не виделись ещё больше. Интересно, а Линка всё та же готка или уже обычный человек? Дело в том, что Линка с четырнадцати лет записалась в готы. Это субкультура такая. Ей как бы на всё по баробану, а общается она только с мёртвыми или с такими же, как она сама. Я предлогала стать гробовщиком или патологоанатомом, но она как ни странно отказалась. Я постоянно её подкалывала или пугала, она жаловалась маме, а она лишь смеялась нал нами и не вмешивалась. Хоть мне уже двадцать, но я до сих пор обращаюсь к родителям по всяким пустякам, может это и не правильно, но я всем сердцем их люблю и доверяю, как себе. За такими думами я не заметила, как мы доехали.

— Вот возьмите, спасибо. — заплатила я и не дожидаясь ответа пулей вылетела из машины. Мама, папа я иду! Я быстром шагом направилась к своему дому. Дом у нас был большой и уютный. Я жила на втором этаже вместе с Линкой. У нас с ней был целый этаж. А на первом была огромная гостинная, кухня, родительская спальня и две просторные комнаты для гостей. Как же я соскучилась! Ворота оказались закрыты, хотя мы их никогда не закрывали, даже когда дома никого не было. Я вцепилась в металлические прутья калитки и подёргала.

— Мама!!! — закричала я, как когда — то кричала Лина, опаздавшая домой после вечеринки. Никого. В доме света не было. Где же они? Я снова и снова надрывала связки, надеясь, что они просто спят и ничего не слышат. Прошло наверное около сорока минут, прежде, чем я охрипла и устала. Я села на гравий, рассыпанный перед нашим забором. Где же вы? Я достала телефон и по памяти набрала мамин, папин и Линин номер, но везде мне отвечали заезжанную фрзу — абонент выключен. Я не знала, что делать. Может с ними что — то случилось? Почему мне не позвонили?

— Кира?! — услышала я радостный вопль откуда — то справа. Я рефлекторно дёрнулась в сторону.

— Дядя Никита? — удивилась я. Это был Афонасьев Никита наш сосед. Я помню его сколько здесь жила. Добрый человек. Ему сейчас около пятидести. Плюс минус, точно не знаю.

— Привет, а ты что тут делаешь? — удивился он и подошёл ко мне. Я сразу же встала. Может он мне поможет?

— Да я к родителям приехала, а их дома нет, вы случайно не знаете где они могут быть? — затороторила я и уставилась на соседа.

— Кир, они уехали полтора месяца назад, — сообщил он мне. Как? Куда?

— Куда? Как? А почему я не в курсе? — испуганно и ошарашенно спросила я.

— Я думал ты с ними, — тоже удивлённо ответил мне дядя Миша.

— Я..я.. только узнала. — пролепетала я.

— Но они сказали, что поедут к тебе в гости за границу.

— В какие гости? За какую границу?

— Кир, я не знаю, твой отец сказал, что ты вышла замуж и перехала жить куда — то в Италию, они тоже решили перехать к тебе, — немного не понимающе посмотрел он на меня.

— Но..но..я же здесь... — пролепетала я, а из глаз хлынули слёзы.

— Я думал ты за границей давно, не ожидал тебя здесь увидеть,а кстати почему ты здесь?

— А они ещё что — нибудь говорили, — вытирая слёзы спросила я.

— Мммм, Лина говорила, что очень хочет увидеть твоего мужа, поэтому они быстро собрались и уехали, — проговорил сосед. Они уехали... без меня... Как? Они — это единственная моя опора и надежда. За что? Как они могли меня оставить одну. Всё ведь было хорошо. А оно вот как оказывается. И тут мне в голову пришла ужасная мысль и я повернулась к дяде Миши за ответом.

— Дядя Миша, скажи пожалуйста, а когда они уехали? Только мне нужно точное число, — сказав это, я посмотрела глазами полными надежды на соседа, сейчас от его ответа решается моя судьба.

— Двадцать шестого или двадцать седьмого апреля, — спокойно ответил и добавил, — сегодня ровно месяц, как они уехали.

— Спасибо, дядя Миша. — прошептала я одними губами. Я развернулась и пошла в сторону шоссе. Сосед что — то мне кричал, но я не слушала. " Сегодня ровно месяц, как они уехали " — набатом стучало в моей голове. Они меня бросили. Уехали без меня. Оставили одну. Что же это такое? Что я им плохого сделала? Слёзы и обида душили, как никогда. Я шла, не разбирая дороги, спотыкалась, но не обращала на это внимания. Зря. Зря меня спасли, лучше бы умерла. Тут я горько усмехнулась, я заболела двадцать пятого апреля, а значит они тогда уже знали, что уедут. Почему не сказали, не позвонили? Как так?! Я утёрла слёзы тыльной стороной лодони. Мне не зачем плакать и слёзы лить. Я знаю, что сделаю. Выйдя на шоссе, я поймала попутку и доехала, как раз до своего супермаркета. На ватных ногах я дошла до дома. Передо мной стоял выбор. Выбор не простой. Я поднялась на свой этаж и открыв дверь, вошла в пустую квартиру. Кинула рюкзак на тумбочку и прошла в комнату. Нужно окончательно определится, как мне дальше жить. Решала я это самым простым способом — написать на бумаге все плюсы и минусы. Взяв двойной лист в клетку, расчерчила его на две части. Как я устала. Родители были последней надеждой. Я как будто висела над пропастью, держась за тонкую веточку, но в свете последних новостей, я просто сорвалась и канула в бездну. Из груди, как будто комок, чего — то живого вырвали. Так, пора заканчивать со всеми этими " позитивными " мыслями. Взяла в руку ручку и начала писать.

" Все плюсы жизни" — гласила первая колонка.

1) Само сушествование.

2) Возможность продолжить свой род.

3) Любовь. — это был последний аргумент. Для меня смысл жизни потерян. Больше ничего не могу положительного скзать .

" Все плюсы смерти " — это вторая колонка.

1) Никогда не вспомню ночь с седьмого на восьмое мая, поход в клуб " Неон ".

2) На веки забуду предательство лучшей подруги.

3) Никогда не кого не покалечу, как соседа.

4) Забуду, уехавшую семью, которая бросила меня в самый трудный час.

5) Никогда не вспомню позорного исключения из универа.

6) Мне не нужно будет переживать на счёт того, что меня не возьмут на нормальную рабту потому, что я не закончила обучение в университете, а точнее была исключена. — Мда. Согласно моим записям, мне не следует жить. Вообще. Я никому не нужна, так зачем же мне жить? Не хочу, я просто сама не хочу жить. Зачем? Я не вижу смысла вот и всё. Так зачем же мучить себя? Родители были последними поводом, чтобы остаться в живых и бороться, но, видимо такая у меня судьба. Зря. Зря меня только спасали и вытаскивали с того света. А может я с ума сошла? А всё это просто плод моего воображения, а я до сих пор в коме? Может и так, а может моё время пришло и мне уже пара? Точный ответ я не знаю, да и никто не знает, но одно я знаю точно, меня просто талкают на этот отчаянный шаг. Толкают обстаятельства. Я положила листочек и, оставив на прощанье подпись, я встала и пощла собираться. Да, я решила уйти, уйти навсегда. Для кого мне жить? Для предательницы — подруги или для этого психа Максима? Друзей у меня не осталось, родители с сестрой бросили, из универа выгнали и что же мне делать? Да я даже на работу нормльную устроиться не могу, я не закончила обучение, а кто возьмёт на работу недоучку? В другой универ меня не возьмут, в моём личном деле будет стоять метка, что я употребляла, а сама я это делала или нет, никому не интересно. Меня, как в угол загнали и ничего сделать нельзя. Ещё этот Максим. Кто он такой? Ко мне в голову стали заползать сумашедшие мысли. Я начала подозревать, что Максим вампир. Нет, а что? Сильный, как бык, красивый, как хищник, плюс кровь пьёт, но есть одно " но " — вампиров не существует и быть не может. Если бы они были, то давно заявили бы о себе, а так все молчат, значит их нет.

Размышлять мне больше не хотелось — голова разболелась. На часах было двеннадцать часов дня. Я решила, что умирать, так с музыкой! В моём случае в красивой одежде. Подойдя к шкафу, порылась там, доставая вещи. Одеться я решила в свои самые красивые и самые любимые джинсы красного цвета. На ноги натянула балетки телесного цвета и надела чёрно — серую толстовку с капюшоном. Она была длинная и доходила мне до середины бедра, а впереди был нарисован клевер кислотно — зелёного цвета. Сочиталось это или нет я не знала, мне было всё — равно. Подойдя к зеркалу я критически осмотрела себя. Лицо бледное, но на щеках руманец всё же есть. Нарисовав чёрные стрелки и подкрасив тушью ресницы, я успокоилась.

— Так, ну вроде всё, — проборматала я, собирая сумку. Я решила паспорт, ключи и телефон взять с собой. Перекинув сумку через плечо, вышла из квартиры. Надо бы с тётей Шурой попрощаться, она меня всегда выручала. Я спустилась с лесницы на второй этаж и остановилась перед её дверью. Чёрт, а что же ей сказать? Нужно что — то ей соврать. Может сказать, что к родителям поеду или к подруге? Да, скорее всего так и сделаю. Придумав историю, я нажала на лверной звонок. Где — то через минуту из — за двери послышались шаги.

— Привет Кирочка — с улыбкой поздоровалась она.

— Здравствуйте, тёть Шур, — с натяннутой улыбкой сказала я.

— Ты что — то хотела? — поинтерисовалась она, внимательно наблюдая за мной.

— Да я попр....предупредить вас хотела, что к подруге на пару дней уеду, — с виноватой улыбкой произнесла я. Ну вот почему я не смогла сказать ей правду?! " Ещё не всё потерянно " — оптимистически рассмеялся внутренний голос.

— Аааа, ну хорошо, я присмотрю за квартирой, если что! — тут же отозвалась она. Ох, хорошая женщина, но язык, как метла. Только повод дай и сплетни пойдут по всему двору! Вспомнился случай, когда я первый раз привела домой Машку. Тётя Шура это естественно заметила и к вечеру я сатала "отпетой гулякой ". Ох, вот это времена были. Никаких заговоров и предательств . Всё было " сладко, да гладко ".

— Ой, тётя Шура, спасибо вам огромное, вы меня очень выручите, — произнесла я, глядя на соседку.

— Да не за что, Кира! Обращайся! — отрапортовала она и рассмеялась.

— Прощайте, — без улыбки сказала я коротко.

— До встречи! — попрощалась она." Нет, тётя Шура, прощайте" — мысленно поправила соседку. Я развернулась и зашагала вниз по лестнице, по дороге смахивая горькие слёзы. Тяжело всё — таки прощаться со своими знакомыми. На улице было пасмурно, но давольно тепло. Свежий ветер трепал мои распущенные волосы, осушая и мокрые дорожки от слёз на лице. Я направилась в центральный парк, в последний раз взглянуть на природу и оценить её красоту. По дороге мне встречались молодые парочки, мамочки с детьми, компании подростков — все они занимались своими делами и просто радовались жизни. До парка я дошла минут за сорок. Могла бы на автобусе поехать, но сегодня день особенный, поэтому решила ножками поработать. В парке я, как обычно купила себе сладкую вату, ну а потом, как обычно ходила отплёвывалась от неё. Да что же это такое — то ? Я что совсем есть не смогу?! Это ведь болезнь какая — то или патаология? Человек может протянуть без еды двадцать один день, я не ем уже около семнадцати дней! Нормально, получается я всё — равно бы умерла?! Прекрасно! Злая как чёрт, я плюнула на всю сегодняшнюю программу, ну в парк сходить, в музей или в цирк, и пошла в ближайший бар. Напьюсь в ласкуты и пойду топиться! Я какая — то ущербная! Как на зло по дороге не было ни одного бара или кабака. Пройдя вниз по улице, я всё — таки нашла то, что искала. "Джокер "— гласила вывеска. Я, долго не думая, направилась туда. Как только я вошла, мне в лицо повалил табачный дым. Я закашляла и ушла с прохода. Трое выпивших мужиков вывалились из "Джокера "и, необращая на меня никакого внимания, ушли вверх по улице. "Гениально!" — прокоментировало моё Эго. Я собралась и вошла в бар. Тут было давольно тепло и светло. Все столики были заняты, поэтому я подошла и села за барну стойку. Это " заведение " было похоже на охотничий домик. Кое — где висели оленьи головы. Кративно. Барная стойка — это то, что привлекало к себе всё внимание посетителей. Помимо множества бутылок стоявших на полке вдоль стены, там висело огромное ружьё. Там была ещё какая — то надпись, но на ней была пыль и я не смогла прочитать. Бар довольно большой. Я насчитала двеннадцать столов, за которыми сидели мужчины и выпивали.