Истинно арийский попаданец 2 книга

Другого языка кроме русского он не знает и, кроме того, после допросов его второго носителя в НКВД, эта форма вызывает у него максимальное желание быть предельно откровенным, причем без крайних мер с нашей стороны.

Допросы офицером НКВД перемежаются проникновенной беседой с немцем врачом, который проявляет максимальное сочувствие к подследственному и "почти верит" в рассказанную им историю.

Старая добрая методика — злобного и доброго следователя, ну, конечно, с поправкой на местную специфику учреждения. Причем врач не скрывает своей прогерманской ориентации.

... Не слишком ли это шито белыми нитками!?

Если учесть, что подследственный не способен, да и не хочет критически воспринимать навязанную ему реальность — он все это воспринимает всерьез. В какой-то мере, это для него служит защитной реакцией на происшедшее в действительности. Выполняя вашу рекомендацию, мы ведем себя по отношению к нему предельно корректно и, ведущий с ним личные беседы врач, наш опытный сотрудник, постепенно ведет его идеологическую обработку в нужном нам ключе.

..... Вы можете вкратце изложить мне результаты допросов!?

Да мой фюрер, хотя это скорее не результаты допросов, а результаты анализа монологов, иногда и на очень отвлеченные темы, спровоцированные допросами.

Как и у всех шизоидных личностей, его внимание и направление активности вполне можно переключать определенными вопросами.

Плохо то, что мы просто не знаем о чем его можно спрашивать, тем более, что его реальная эрудиция очень не велика и, в основном, сформирована просмотром художественных фильмов и обменом информации в так называемом "чате" — как мы поняли, в некотором роде, это аналог открытой для любого анонимного пользователя телеграфной линии.

В любом случае такие беседы дают много интересной информации о его времени и/или реальности.

... Что он говорит о передачи им тех технических новинок, которые сейчас против нас используют русские. Какую информацию он им вообще успел передать!?

Канарис с сожалением посмотрел на динамик и пожал плечами — Я вообще не уверен, что русские действуют на основе полученной от него информации.

Его техническая подготовка на уровне домохозяйки зажигающей газовую печку — "... ну вот если эту ручку повернуть, то, в правильно работающей печке, отсюда пойдет газ, который можно поджечь...". Для специалиста по печкам это вероятно очень информативно, но мы в положении, когда у нас такого специалиста нет.

Как конкретный пример, можно привести попытку выяснить о боеприпасах, использованных русскими на румынских нефтепромыслах. Все, что мы смогли из него извлечь в области военной пиротехники и боеприпасов, сводилось к рассказам, с размахиванием руками и выпученными глазами, какой большой "бабах" у них умеют делать. Правда, один момент наших специалистов заинтересовал — так называемые "вакуумные бомбы". Под таким термином он определяет боеприпасы, которые создают смесь специального горючего вещества с воздухом, способную вызывать мощный взрыв, с последующим схлопыванием зоны пониженного давления, после выгорания реагентов.

К сожалению, он не смог ничего конкретного сказать ни о применяемых веществах, ни, что более важно, об условиях, необходимых для образования такого мелкодисперсного, объемного облака.

Как мы выяснили, все его воздействие, на той стороне, заключалось в том, что он устраивал истерики коммунистическим лидерам и произносил длинные монологи, в стиле юного Цицерона (Цицерон в молодости был косноязычным заикой), о том, как они должны ценить положительное влияние, оказываемое ИМ на их реальность.

Гитлер скептически посмотрел на Канариса — я сомневаюсь, что коммунистические лидеры, те люди, которым можно закатывать истерики и они будут их выслушивать.

... Ну почему же, это вполне могло быть, в том случае, если они вели с нами дезинформационную игру, используя этого клоуна.

Фюрер насупился — Вы уверены, что это игра русских, а не сознательное предательство Гимлера!? Мы нашли у него в сейфе много документов, серьезно компрометирующих его деятельность.

Канарис пожал плечами — расследование по делу Гимлера ведет партайгеноссе Гейдрих и его люди, я не совсем в курсе.

Хорошо, дайте мне подборку наиболее значимой информации, которую вы получили в результате допроса .... — Гитлер помедлил, а потом продолжил — ... этого несчастного мальчишки.

Пусть ваш сотрудник, работающий с ним под видом врача, проявит максимальный профессионализм.

Атлантический океан

Подводная лодка тип Со бортовой номер 41

Подводная лодка Со или в просторечии "Сталинский охотник" была одной из лодкой проекта |Х бис модифицированных под выполнение специальных задач.

Имеющие каплеобразный нос, полностью покрытые пятисантиметровым слоем армированной резины, с демпирующими каналами, такие лодки, имеющие пониженную шумность и специальный комплекс аппаратуры акустического обнаружения, скрытно двигаясь в составе конвоев, несли основную нагрузку по их защите от немецких волчьих стай и надводных рейдеров.

Ставшая уже стандартной, еще с первых конвоев, но выполненная на более современном уровне схема — корабль матка, на базе среднего траулера, ведет за собой одну или несколько субмарин, по очереди, в подводном положении, заряжая их аккумуляторы от своего мощного генератора через буксирный кабель и давая возможность отдохнуть сменному экипажу.

Подводная лодка — самая тихая в мире и самая секретная, доработанная из стандартных эсок на специальных верфях и которую ни один посторонний глаз еще не видел в надводном положении.

Кораблик, в котором все было заточено под возможность как можно на большем расстоянии обнаружить цель и бесшумность атаки.

Первый помощник устало откинулся, в своем кресле в тщательно изолированном носовом акустическом посту, глядя на напряженные спины акустиков.

... Устал ... Лодка вторые сутки шла поисковым зигзагом в подводном положении, время от времени запуская свой маломощный дизель, получающий воздух через шноркель, для подзарядки аккумуляторов. Еще пара часов и можно будет возвращаться к конвою на "матку" для отдыха, лодку сменит ее "подружка".

Павел Петрович, право на тридцать посторонние шумы на грани слышимости...

... Я БЧ 4, шумы право тридцать ... вас понял...

Бесшумная тень лодки, довернув на шум, ускорилась.

Павел окинул взглядом отсек акустиков, современнейшая особо секретная аппаратура, появившаяся полтора года назад и самый большой секрет этих лодок — второй акустик.

Если бы кто то, несколько лет назад, сказал капитану второго ранга, что на подводной лодке, причем идущей в транс океанский поход, будут служить выпускники спец школ для слепых, он бы рассмеялся и покрутил пальцем у виска.

Сначала такую новинку на флоте приняли очень скептически, но несколько проведенных учений все расставили по своим местам — да, современная аппаратура позволяла многократно усиливать любой подводный шум; да, она позволяла с высокой точностью отследить направление на него; да, современный высокочастотный эхолокатор позволял с достаточной точностью для прицельной стрельбы определять положение противника, да, новые электрические самонаводящиеся торпеды могли с дистанции пяти — восьми кабельтов поразить любую маневрирующую подводную цель — вот только было одно но, только мозг слепого, который всю свою сознательную жизнь жил и ориентировался внутри объемной звуковой картинки был способен выделить, после предельно напряженного тренинга, среди сотен других шумов нужный звук на пределе слышимости и идентифицировать его.

... товарищ капитан есть идентификация — лодка в надводном положении под зарядкой.

... Я БЧ 4, неопознанная подлодка по курсу ведет зарядку аккумуляторов...

Вспыхнули лампы боевой тревоги и лодка медленно пошла пеленгующим зигзагом на сближение с вероятным противником.

... дистанция пятнадцать кабельтов, лодка немецкая, предположительно седьмого типа.

... десять кабельтов...

... пять кабельтов...

... БЧ 4, сонар в режим подсветки ...

Легкий толчок и тихий шум в наушниках электромоторов 800мм торпеды, выскользнувшей из носового аппарата.

... 5, ... 4, ... 3, ...2, ... 1 ... акустики быстро переключили аппаратуру в спящий режим, защищая ее от акустического удара, потрясшего лодку от взрыва четырехсот килограмм мелинита (пикриновой кислоты).

Еще одни герои Деница даже не успели понять, что с ними произошло...

Начало августа 1941 года

Кабинет Гитлера

Референт тихо подошел к Томасу — господин генерал, Фюрер ждет вас.

Сам по себе вызов к Фюреру, который последние две недели, после серии провалов в Белоруссии, оставивших германскую армию не побежденной, но в очень неопределенном положении, само отстранился от участия в работе генерального штаба, был очень странен.

Последние время Томас предельно напряженно, в ходе нескольких инспекторских поездок по регионам ответственности армий пытался организовать материально техническое снабжение и ремонт военной техники за счет местных ресурсов.

Где то: как например — в Чехословакии, это было просто вопросом переговоров с промышленниками и подписания соответствующих контрактов; где то, как например — в Польше, приходилось подключать немецких специалистов и полностью заново создавать соответствующие структуры, аккуратно подменяя существующий на местах перманентный, сложно управляемый хаос и коррупцию.

Сложнее всего было на оккупированных территориях Советов. Более или менее положительные результаты удалось получить только на территории Прибалтики, где действовали серьезные прогерманские силы.

Генерал от инфантерии Георг Томас, хорошо знающий круг генералов и старших офицеров, подготавливавших отстранение Гитлера от власти и находящийся со многими из них в переписке, не ожидал для себя ни чего хорошего от этого вызова.

Войдя в плохо освещенный кабинет, Томас подошел Гитлеру, смотревшему в темное вечернее окно, и невольно вздрогнул, когда Фюрер повернулся к нему.

Перед ним было заострившееся лицо предельно измученного и много дней нормально не спавшего человека.

..... Я рад вас видеть генерал, проходите и, если хотите, садитесь.

Как проходит ваша инспекционная поездка?

Достаточно сложно, господин рейхсканцлер, но определенные сдвиги уже есть.

Гитлер посмотрел ему в лицо и, отвечая скорее каким-то своим мыслям, заметил — да, да, конечно, определенные сдвиги есть.

Отошел от Георга и, мрачно глядя в темное окно, продолжил — господин Томас. Я перечитал все ваши доклады за 1939-40ой годы, вы по-прежнему придерживаетесь мнения, что эта война губительна для Германии!?

Генерал некоторое время помолчал, потом твердо произнес — да мой Фюрер, более того, мы, особенно в свете того, что творят на оккупированных славянских территориях националисты и войска СС, сейчас сделали своим непримиримым врагом единственную страну, которая в принципе могла бы поддержать наши притязания на захваченные в Европе территории.

.... Вы считаете, что Сталин, до тех пор, пока я нахожусь у власти, не пойдет ни на какие переговоры с Германией?

Томас вздрогнул, но, сдержав нарастающее нервное напряжение, твердо ответил — да, национал социалистическая партия и ваше правительство слишком дискредитировали себя в его глазах, особенно — ничем не спровоцированным нападением.

Гитлер мрачно произнес — они вполне были готовы к такому развитию событий ... и явно лучше, чем мы...

Остановил пытающегося возразить ему Георга жестом руки и, внимательно глядя ему в глаза, спросил — вы можете ответить мне на один вопрос предельно откровенно господин генерал!?

Это ваше мнение — мнение военного или вы получили какую то неординарную информацию по этому вопросу?

... Я не совсем понимаю, что вы подразумеваете под "неординарной информацией"!? Вся эта информация имеется в материалах генерального штаба и в моих работах есть на нее ссылки.

Я имел в виду некую трансцендентную информацию.

Мой Фюрер, начал возмущенно Томас, я военный и экономист, мистические проблемы вне сферы моих интересов ...

... Хорошо, хорошо ...

Гитлер еще раз прошелся по кабинету, видимо окончательно принимая какое то тяжелое для него решение.

Господин Томас, я хочу предложить вам должность генерал губернатора всех оккупированных восточных территорий, с правом вето на действия любых имперских структур в отношении гражданского населения. Чтобы это не было фиктивной должностью, соответствующий циркуляр об обязательной поддержке всех ваших решений, за моей подписью, уже подготовлен и будет разослан всем подразделениям СС и вермахта.

Вам так же дается право на самостоятельный контакт по линии красного креста с противником, без принятия политических решений и деклараций.

Еще раз прошелся по кабинету и тяжело, без обычного для него пафоса произнес — я солдат и не боюсь смерти, страшно знать, что станешь самым проклинаемым человеком для того народа, которому служишь.

Начало августа 1941 года

Резиденция Абвера

"Дом на набережной Тирпица"

Канарис посмотрел на сидящего напротив, в глубоком кресле, Гейдриха и мысленно хмыкнул — да, шеф СД, главного управления имперской безопасности, в штаб квартире Абвера — что бы такое произошло, в рейхе должно было сдохнуть что-то значительно большее, чем соседская кошка.

Мой дорогой друг — Канарис на правах хозяина первый прервал затянувшиеся молчание — прекратил ли наш обожаемый фюрер свое затворничество!?

Гейдрих поморщился — прекратите адмирал, нам сейчас не время играть в политику. Как видите, я даже согласился на совещание в вашей штаб квартире и не требую от вас выключить все записывающие аппараты.

Нам нужно немедленно выработать свою окончательную позицию по теме доктора Плюмера и его симбионта.

Мы оказались в очень сложном и двусмысленном положении на восточном фронте и ситуация очень проста: либо мы принимаем все, что говорит этот психопат, Плюмер, за объективную данность — и это требует изменения всей нашей партийной и военной политики; или это просто еще одна тщательно подготовленная и великолепно проведенная операция нашего противника — и мы должны действовать в пределах наших традиционных решений и методов.

Канарис вежливо поправил — я бы скорее сказал выработать позицию по теме симбионта.

Химическими препаратами и гипнозом личность доктора Плюмера разрушена полностью.

.... То есть, вы считаете, что мы действительно столкнулись с пришельцем из будущего — волнение явственно сказывалось на речь Рейнгарда.

Канарис внутренне усмехнулся и подумал ... что мой дорогой друг, не удалось усидеть на двух стульях и информация по окончательному решению еврейского вопроса, старательно и профессионально слитая русскими в печать, поставила твоих западных собеседников в неприятное положение...

В этом не может быть никаких сомнений для человека, достаточно хорошо знающего, что из себя представляет Ваш великий маг. Я думал, что у вас есть самое полное в Германии досье на это, с трудом способное поставить свою подпись, убожество!?