Имущество барина

Пообедал Эйлерт прямо в рабочем кабинете. У меня сегодня никаких срочных дел не было: написанием приглашений занялись Широль и Милетт, поэтому я смогла также сделать перерыв и поесть. Очень прилично, между прочим: после завтрака милорда действительно осталось много вкусной еды. Лайна дрыхла в каморке без задних лап, налопавшись до отвала. Широль совершила настоящее чудо, сумев отмыть ее, избавиться от блох и грязи, подстричь и причесать. Аютла занималась переделкой стандартной формы под маленький рост нашей новой служанки. Бабушка Кирья взялась поучить ее этикету. Пока я решила, что пусть учится и выполняет простенькие поручения, помогает на кухне. Потом уже посмотрим, можно ли привлечь Лайну к чему-то посерьезнее.

Мастер ритуальных услуг оставил после себя не слишком приятное впечатление у Эйлерта, однако он все-таки заключил с ним договор, выбрал красивый гроб средней ценовой категории и стандартную поминальную службу.

После полудня нам удалось собрать большую часть рабов на дороге перед фасадом поместья. Здесь было достаточно свободного пространства. Высокое центральное крыльцо дома могло служить своеобразной трибуной, сюда вышел Эйлерт. Лишь я позволила себе встать рядом на одном уровне с господином, остальные домашние спустились ниже. Пред нами предстало более восемнадцати десятков людей разных рас, в разных одеждах и различной внешности. Охотники и собиратели носили практичные и незаметные зелено-черные цвета, дабы лишний раз не попасться болотным чудищам. Их наряд состоял из прочных сапог, штанов и туники. Большинство умело пользоваться луком, либо ставить силки и капканы. Всего примерно двадцать слуг занимались обходом лесов и болот. Строгого разделения не существовало. Сегодня ты пашешь на плантации, завтра тебя могут взять на охоту, если рук не хватает, или поручить доставку товара до места сбыта. Привлечь к возведению какой-то постройки, поручить ухаживать за скотиной, отправить за дровами и прочее. Среди охотников было немало эльфов и зверолюдов из-за их умений и обостренных органов чувств.

Всего же из чуть менее двухсот слуг в усадьбе обитало трое орков, пятеро гномов, приблизительно по два десятка светлых эльфов, темных эльфов и зверолюдов разных племен: лисьего, волчьего, змеиного и драконьего. Точнее подсчитать сложно из-за немалого количества полукровок. Оставшуюся большую часть составляли люди. В основном латернийцы с чуть смуглой кожей и темными волосами, несколько десятков чернокожих уроженцев южных стран, были и светлокожие, светловолосые или рыжие. Внешность на плантациях — не главное, тут важны цена и здоровье раба. Но все же каждый хозяин предпочитал иметь разнообразие среди слуг, поэтому иногда мог расщедриться на диковинных подопечных. Самыми дорогими были орки и гномы. Первых тяжело захватить живьем — у них нет такого понятия, как сдача в плен. Среди вторых мало кто работает с ошейником против своей воли, предпочитая смерть. Эльфийские племена также различаются отношением к рабству. Например, подземные эльфы будут стараться лишить себя жизни. Еще дворфы, дальние родичи гномов, славятся своим непримиримым норовом и жестокостью.

К домашним слугам вместе с недавним пополнением в виде Лайны относили всего дюжину рабов. Все мы носили строгую опрятную форму. Понятное дело, в различные дни, когда проводились приемы и банкеты, это число временно увеличивалось чуть ли не втрое. Дополнительные официанты, музыканты, певцы, танцовщицы, грузчики и прочие. Конюхи, садовники и возничие, коих насчитывалось по четыре персоны, не относились к домашним, поскольку в главном доме они почти не появлялись. У них также была форма, но более грубая и менее изнашиваемая, из прочного сукна или с кожаными вставками. Личный кучер эрла надевал подобие нашей формы. Также из постоянных должностей можно выделить кузнеца с подмастерье, оба гномы. Словно показывая свой статус, они явились на сбор в кузнечных фартуках. Толле выглядел трезвым, показывая своей недовольной физиономией долгое отсутствие заказов. Еще у рабов был свой постоянный повар. Или кашевар, если точнее. Под ту еду, что готовят рабам, слово "повар" не совсем подходит. Помощники на рабскую кухню назначались из слуг посменно. Это считалось поощрением за хорошую работу: хоть сготовить еду на такую прорву людей и очень тяжело, но возможность наесться до отвала привлекала многих.

В целом, это все. Остальные слуги считались работниками плантаций, хотя многие имели какие-то свои умения. Кто-то был отменным плотником, кто-то каменщиком или музыкантом. Часть следила и ухаживала за скотиной, часть поддерживала порядок в оранжерее. Это была большая разношерстная толпа, одетая кто во что горазд. Лапти или деревянные сандалии, короткие штаны или повязка, туника или рубаха. Зачастую рабы носили единственный отрез ткани, в котором проделывалась посредине отверстие для головы и затем сшивались края. Одежда затасканная, с множеством заплат и старых пятен. Кожаной обувью могли похвастать только охотники. Своего производства одежды у нас не было. Разве что выделывали те редкие шкуры, что приносили из леса. Холодный период рано или поздно наступит. Уже сейчас мне надо плавно подводить эрла к мысли о зимних обновках. Авель предпочитал экономить, а заболевших передавать на попечение Негошу. Работы зимой меньше, и даже если треть рабов сляжет с жаром, то усадьба продолжит нормально функционировать.

Эйлерт долго рассматривал собравшихся людей. Затем взял слово:

— Как вы знаете или же догадываетесь, я ваш новый хозяин, эрл Эйлерт Туранн. Вчера вечером сир Авель Туранн покинул наш мир, завещав мне усадьбу и титул. Хочу вам сообщить об изменениях в наших отношениях, которые должны прийтись вам по душе. Я отнюдь не сторонник аболиционистских течений. Для тех, кто не знает, это движение за отмену рабства. В своих путешествиях я насмотрелся на разные страны с различными укладами и системами. Рабство... пожалуй, что государство с рабовладельческим строем проигрывает иному в экономическом плане, но ничего кардинально менять я не планирую. Вы — мое имущество, имуществе семьи Туранн. Имущество, за которое были заплачены солидные деньги.

— Небольшое отступление. На западном побережье континента, то есть в самой удаленной части от Латернии, расположено государство Дитония. Там также существует рабство, но я не сразу поверил, когда увидел своими глазами. Там рабов почти не наказывают, не бьют, им позволяется иметь свои денежные средства и имущество. Им дозволяется выкупать себя и получать вольную. Рабы в Дитонии могут стать свободными людьми, если будут усердно работать. Скажу прямо, я не стремился стать главой усадьбы, это не совсем в моем духе. Но раз уж я стал, то постараюсь сделать все, чтобы улучшить условия жизни всех его обитателей и приумножить благосостояние. Поэтому я решил провести небольшой эксперимент, и вам выпала честь стать его участниками. Если совсем простыми словами, специально для наших зеленокожих трудяг, то вы получите свободу, если отработаете свою стоимость.

— Дальше начинаются детали. Во-первых, покупая вас, хозяин ожидал, что вы не только отработаете свою цену, но и принесете прибыль. Сумму прибыли я выставлю в размере равной вашей стоимости. То есть вам придется отработать две ваших стоимости. Плата вам будет назначаться исходя из ваших рабочих обязанностей. Естественно, что помощница хозяина или, к примеру, кузнец будут иметь более высокую ставку, нежели обычный пахарь. В качестве бонуса я дам каждому скидку к общей планке в процентном отношении, равному вашим годам, что вы служите Тураннам. Десять лет служите — на десять процентов меньше, двадцать — двадцать процентов. И так далее.

— Понимаю, для вас все это внове и малопонятно, но думаю со временем разберетесь и свыкнитесь. Если вы получите вольную, то гнать вас сразу из усадьбы никто не будет. Но и на щедрую оплату не рассчитывайте. Рабский труд в Латернии дешев, и чтобы свободным людям конкурировать с невольничьими, им приходится сильно стараться.

— Что ж, я никогда раньше не управлял усадьбой или личными слугами. Мне без разницы какого вы пола, расы и в каких богов веруете. Со всех спрос будет одинаковый. В разумных границах. Надеюсь, что мы с вами добьемся взаимопонимания и наладим взаимовыгодное сотрудничество. Ах да, напоминаю, что за занятия темным ритуалами, распространение порчи вас ждет одна единственная судьба — смерть. Случаи насилия и воровства среди рабов буду разбирать лично. А теперь можете возвращаться за работу.

Потрясенное выражение лиц сменилось на привычные маски, когда рабы услышали последние слова. "Эксперименты экспериментами, пусть барин себе чудит, работы все равно меньше не станет". Так наверняка думали слуги. Я же надолго застыла, обдумывая услышанное. Обычные рабы могли решить, что это всего лишь мимолетная хозяйская блажь, но я успела немного изучить Эйлерта. Он не станет бросать слов на ветер. На Кибрука стоило посмотреть. Сказать, что он был удивлен, значит сильно приуменьшить. Даже жаль слегка стало нашего распорядителя финансами, ведь на его плечи наверняка ляжет основная работа по ведению новой системы оплаты, подсчетам и оценкам.

— Что думаешь, Игния? Я не перегнул палку?

— Простите, милорд, моего ума не хватает, чтобы спрогнозировать, что выйдет из вашей затеи.

— Ладно тебе, говори, что думаешь.

— Это очень щедро с вашей стороны, господин. — высказалась я, осторожно подбирая слова. — Я очень рада, что вы стали нашим хозяином.

— Ха! Приятно слышать, хоть по сути ничего особенного я пока не делал.

Эйлерт выглядел довольным, и я решила, что это подходящий момент для не слишком приятных известий.

— Господин, дозвольте сказать слово?

— Да?

— Я бы хотела поговорить с вами об Аютле, милорд.

— О ком?

— Горничная Аютла. Та самая, что посмела пролить на вашу одежду эль во время банкета.

— Та корова неуклюжая? Кстати, может стоит ее заменить на кого-то более компетентного?

— Здесь замешана неприятная история, милорд.

— Я весь внимание, Игния.

— Вы не помните такую рабыню, Аятлу?

— Без понятия.

— Возможно, еще до вашего отъезда, вы обратили на нее свое внимание, милорд. Аютла ее младшая сестра. Она еще не набралась разума, поспешна в выводах и суждениях. Аютла возжелала отомстить вам за свою сестру.

— О как! И она всерьез полагает, что сможет обойти магию ошейника? Да и вообще имеет против мага хоть малюсенький шанс?

— Я сказала ей то же самое, милорд. Бесполезно. Словами до нее не достучаться. От Аютлы же мне стало известно, что к такому решению ее подтолкнули со стороны. Она ведь раньше не входила в домашнюю прислугу, но незадолго до приезда господина ей сообщили о вашем скором прибытии. Хотя обычные слуги не должны были знать этого. Аютла смогла убедить принять ее в дом. Затем в ее планах стояло сближение с милордом, попробовать себя в роли наложницы и дождаться удобного момента для атаки. Ей подсказал незнакомый ей мужчина, знавший о вашем приезде. По описанию я могу предположить, что это один из личных рабов сира Бристофа Хальтера.

— О! Я даже не удивлен, — усмехнулся Эйлерт. — Своими действиями он очень быстро приблизит день своей кончины. Дабы это не звучало двусмысленно, поясню. На банкете я заметил на нем следы давнего проклятья. Оно висит на нем многие месяцы, если не годы. Любое движение Бристофа ко тьме только еще больше сожмет тиски вокруг его собственного горла. Да, я не большой знаток проклятий, но могу сказать, что оно нанесено женщиной, посмертно, неодаренной — слишком слабое проклятье. Однако для подобного действа человек в момент смерти должен очень сильно ненавидеть свою цель.

— Натаника... — прошептала я.

— Кто?

— Горничная, которую он погубил несколько лет назад...

— Вполне подходит под насылательницу проклятья. Хотя не факт, что это именно она, — задумчиво протянул эрл.

— Осмелюсь спросить, что вы намерены предпринять в отношении сира Хальтера?

— Хм, по закону у меня ведь не получится привлечь его к ответственности?

— Нет, господин. Но вы можете вызвать его на дуэль чести. Вот только, поскольку вы маг, он имеет право выставить замену и нанять одного из опытных магов-бретеров.

— Вообще, я могу немного подстегнуть развитие проклятья, хотя для меня это не обойдется без темных последствий. Рой, отродье демоническое, так точно заявится первой же ночью.

— Вам не следует подвергать себя опасности, милорд.

— Думаю, проще будет немного подождать, пока проклятье само его не доконает. Странно, что клирики на банкете ничего не заметили. Плохо служители Локтара исполняют свои обязанности. Да и он сам умом не блещет, мог бы уже обследоваться у нормального мага-целителя или в церкви.

— Ваше право, господин. Что вы прикажете насчет Аютлы?

— Продай ее.

— Слушаюсь, — выдохнула я. Обычно, если хозяин узнает, что кто-то из рабов планирует его убийство, то казнь наглеца не заставляет себя ждать. — Ее сестра, Аятла? Мне известно, что довольно давно один раз она побывала у сира Хальтера в постели.

— И почему эта мелкая дурында именно мне решила мстить за сестру? Пусть бы на Бристофа бросалась, — пробормотал Эйлерт. — Продай их обоих. С глаз долой, проблема вон.

— Будет исполнено, мой эрл.

Во вторую половину дня молодой барин продолжил знакомство с полученным наследством. Я же отдавала распоряжения насчет грядущего банкета. Традиционно на похоронах было принято пить гномью настойку, поэтому пришлось отправить слугу в город вместе с одним из воинов для подстраховки. Высокоградусное гномье пойло стоило недешево, поэтому на рабов могут позарится бандиты.

Уже поздним вечером я тщательно подготовилась. День выдался легким, поэтому оставалось еще достаточно сил, чтобы удовлетворить хозяина. Он ведь как минимум несколько дней уже без женского внимания, если только какая горничная ночью не забралась к нему в постель без моего ведома. Я надела свою "парадную" ночную сорочку, которую мне подарил когда-то Авель, нанесла немного пудры и румян — также из запасов старого эрла. Одно время было модно краситься на приемах. Однако на пудру у короля Родерика развилась аллергия, отчего он сам перестал прихорашиваться. Даже издал указ: "О запрете малевания лиц на женский манер". Так что с тех пор косметические средства среди мужчин стали не в ходу. Вместо духов сделала пару мазков вкусно пахнущей мази, которую Кирья делала из особых трав и цветов. Наконец наша каморка обзавелась большим зеркалом, которое слуги склеили из собранных осколков из красных покоев. Я критически оглядела получившийся вид. Не писаная красавица, но вполне недурно. Разве что волосы... Ну, при определенном ракурсе, освещении и при не совсем стандартных пристрастиях, мою прическу можно счесть по-доброму неряшливой и милой, а не лохматым серым пугалом. Что поделаешь, коротко стричь волосы для домовых служанок считается неприличным.

— Что скажешь? — повернулась я.

— Он точно не устоит, — Широль улыбнулась и подняла большой палец вверх в людском жесте одобрения.

Сдается мне, что горничная сама не прочь стать фавориткой хозяина. Таким простым способом можно получить существенные привилегии. Но она не стала лезть вперед меня. Всегда успеется, как говорится.