Гололед(Черновик)

Кстати, Стерх первым делом натер шкуры убиенных зверушек листьями растения. Мне он пояснил, что теперь ни одно вредное насекомое на шкуры не заползет и на них ничего непотребного заведется. Он предложил мне спать на одной из них и как показало все последующее — он был прав.

На отложениях кварцевого песка, я прямо на месте, слепил стеклянную лабораторную посуду. Полупрозрачную и грубоватую, но зато вполне надежную. Стерх тут же начал ее приспосабливать для сбора сока кустарника, умело делая надрезы в нужных местах. Природник.

Я уснул, как только залез в приготовленную Стерхом шкуру. Удивительно, но наши скакуны к кустарнику не подходили, а нашли себе пищу в дальней стороне ложбины. И для них этой пищи было вполне достаточно.

Подробно описывать дальнейшие наши деяния не имеет смысла, все дни были заняты трудом по преобразованию даров природы в концентрированный и эффективный продукт. Цвет Стерх сушил и измельчал в порошок пестиком в ступке. Которые я изготовил из окаменевших ствола и веток чудо-растения. Полученный порошок я прессовал в небольшие таблетки. Так же я занимался приготовлением вытяжки из листьев и ее последующей концентрацией. Собранный сок я смог полимеризовать под давлением в компактные брикеты, из которых научился изготавливать разнообразные резинотехнические и пластмассовые изделия. Пластмасса была высокой прочности и очень легкая. И конечно, после освоения технологий работы с новыми материалами, я изготовил Стерху протез из пластика. Причем использовал нужные сорта резины, для маскировки протеза. Так же изготовил Стерху муляжи... носа и ушей. Хорошо, что язык невозможно было сделать, а то бы он меня заболтал. А я и так охреневал от его постоянного вопроса:

— Как?

— Как, как... А я знаю?

Возвращались мы без особых приключений, хотя напарник очень надеялся завалить еще пару стерхов. Но обломилось, не стать ему теперь супергероем. И все же ближе к тракту на нас нарвались бандюги. На свою беду. Я вмешался лишь когда понял, что они могут поранить нашу скотинку, и метнул три ножа подряд прямо с земли. На нее родимую я завалился от стрел — уж очень густо они шли. А Стерх из своего арбалета на пять направляющих, усовершенствованного с помощью материалов чуда-растения — уложил пятерых. Что сказать, хабар был скуден. Даже их неухоженных мустов мы отвели на тракт и там оставили. Думаю селяне подберут, не страдать же животинкам из-за людей ублюдков.

Дома, не успели мы отдохнуть, как к нам прибыл какой-то помощник управляющего главного феодала. Управляющий заказал нам винтовой пресс для отжима масла. Ага, поставщик живого мяса рабовладельцам космоса, заказывает у замухрышки кузнеца примитивное устройство. Похоже, Оно посчитало, что мы уже обросли шерстью и пришла пора нас постричь. Ну пора, так пора, тем более "кто предупрежден, тот вооружен". Как я не разъяснял Стерху сложившеюся ситуацию, он желал остаться со мной. Инопланетный Санчо Панса.

"Зашанхаили" нас нагло, грубо и примитивно. Прямо в подворье местного олигарха, когда я привез выполненный заказ на винтовой пресс. Завели в подвал, как бы на опробование изделия и вырубили.

Как потом передал мне Стерх, в личной темнице главного феодала собрали всех, кто не желал ехать на Новые Земли, более ста мужчин и женщин. Пробыли мы со Стерхом в подвале не более половины суток. Он в здравии, а я без сознания.

Я очнулся в трюме космического транспортника, когда открылась обшарпанная гибернационная капсула. Похоже меня еще чем-то опоили на Обители, так как я помнил только удар по голове. Тем не менее, чувствовал себя вполне удовлетворительно. Спасибо Кеше.

Первыми кого я увидел были Стерх и космодесантник в тяжелой броне. Как говорится не имей сто друзей, а имей в друзьях Тора. Он таки устроил рандеву кораблю ВКС Содружества с судном работорговцев. Причем в точке близкой к Зифари и мне не интересно, как ему это удалось.

Я опять плыл по ветру перемен, но нас было уже трое.

Глава 5 Юность

Вернувшись из отпуска сразу пришлось окунуться в дела. Без раскачки. Пришлось доделывать работы по нировским темам — естественно их никто за меня не стал делать. И вплотную заняться стендом низкотемпературных испытаний. К этому времени, уже был назначен заведующий сектором испытательных стендов, бывший ранее старшим инженером нашей лаборатории. Я с ним я работал уже почти два года, а теперь меня назначили к нему фактически замом. В должности техника. Я долго и упорно отказывался, но Валентина Ивановна меня нагнула и при заведующем сектором Игоре Николаевиче дала обещание, что я буду освобожден от административных обязанностей. И занимаюсь только техническими вопросами.

А фронт работ разрастался со скоростью снежного кома катящегося с горы. Дело в том, что наша лаборатория вошла, во вновь организованный, отдел научно-исследовательского сектора института. И конечно начальником отдела стала командир Борельская. А у нее не заржавеет...все. Вот и меня вновь отправили на стажировку в институт П.Л. Капицы, для аттестации на 5-ый разряд. Ушлые ученые тут же меня определили на работу в ночную смену три раза в неделю. Однако теперь оформили на ставку и стали платить за работу. Получалось совсем неплохо, а для юноши в не полные восемнадцать лет — очень хорошо. Но для меня, подымавшего много больше на Сахалина, тем более на путине, это не особо впечатляло.

До мая я был аттестован на 5-ый разряд аппаратчика криогенной техники и все силы бросил на подготовку к приближающейся сессии. Благо, что Валентина Ивановна предоставила мне отгулы за переработку на стажировке. Неофициально — приходил утром расписывался за приход и в библиотеку. Месяц усиленно подгонял хвосты по учебе и свою вторую летнюю сессию прошел, пусть без блеска, но и без потерь. А тем временем районный военкомат города Москвы не дремал. Меня вызвали на очередное переосвидетельствование и направили на курсы водителей. Как я потом понял, в военкомате отобрали мотоциклистов допризывного возраста. Так как летом в вузах спячка, кроме работы в приемной комиссии, Валентина Ивановна не стала напрягать связи генерала, что бы отбить меня у инициативных работников военкомата. Учеба была организованна, как летний лагерный сбор на переподготовку при Высших офицерских курсах 'Выстрел' им. Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова. Которые находились в городе Солнечногорск Московской области. Наше обучение было поставлено очень солидно, наверное потому, что преподавателями нам были назначены слушатели самих курсов "Выстрел". Это была у них как бы стажировка. В общем палаточный быт и учеба до ...не хочу, однако и здесь можно было отыскать дело для души. Я попросил у подполковника, начальника наших сборов, рекомендовать меня для просмотра на снайперский курс. Там готовили снайперов и руководителей снайперского дела из сверхсрочников и офицеров. С целью просто пострелять. Получил добро, но и задачу отремонтировать токарный станок в их оружейной мастерской. Токарный оказался в более менее приличном состоянии и ремонт затруднений не вызвал, но теперь личного времени у меня не оставалось. Хорошо хоть от внутренних нарядов на службу меня освободили, заменив их периодическими работами в оружейной мастерской. Вот таким образом я и напросился на лишний месяц сборов, уже снайперской подготовки.

Я получил водительские права шофера 3-го класса благодаря тому, что имел права на вождение мотоциклом уже два года. Кроме этого, я вдоволь настрелялся из винтовки СВД. Однако с желанием пострелять я здорово попал, так как получил отметку в своем допризывном деле. О том, что прошел снайперскую подготовку в пределах полковой учебки.

Старший инструктор, хитрый хохол, предложил мне пострелять на зачет и попробовать сдать нормативы для снайпера ротного обеспечения. Взял на слабо. И я ничтоже сумняшеся, этакий военный орел, выполнил нормативы на хорошо и загремел на месяц переподготовки с "партизанами". Это обещало мне в дальнейшем повышенный интерес от призывной комиссии городского военкомата Москвы. А в этом месте, на должностях были люди в больших званиях и с ними не забалуешь.

Сказать честно, мне на сборах понравилось, иди туда как пошлют, работай от забора и до обеда, подальше от начальства поближе к кухне... Однако игнорирование железного правила армейцев — инициатива наказуема, обошлось мне в лишний месяц сборов.

Еще в Солнечногорске, мне переслали письмо с Сахалина — моя тетушка в сорок лет родила здорового парнишку. Семеныч, отец,настоял на имени Иван. Я обалдевал — новый кореец Иван Семенович. Да, нарочно не придумаешь. Семейство Колесовых собиралось поменять южный город Сахалина, на северный Крыма — Симферополь. Где они уже прикупили времянку с неплохим земельным участком. Уезжать с Сахалина семья Колесовых рассчитывала своим ходом, этим летом, на козлике (ГАЗ 69) Семеныча . Тетушка писала, что этот старый азиат совсем с ума сошел, может всю ночь просидеть и смотреть на Ванюшку. Хотел пойди в декретный отпуск по уходу за ребенком — кормящий отец выискался. Вообщем, сахалинский якорь был ими поднят окончательно и бесповоротно.

На работе, как ни странно, все шло нормально. Только командир Борельская поворчала, что все так и смотрят, где работать абы не работать. А я окунулся в привычный ритм: работа — учеба, учеба-работа. Однако взял слово с Валентины Ивановны, о предоставлении мне обязательного отпуске летом. Во-первых до армии (осенний призыв) хотел бы все отгулять и во-вторых помочь Семенычу в его вояже Сахалин — Крым. В качестве второго водителя, как однако вовремя я получил права.

Но человек предполагает, а начальство на него возлагает. Мне было поставлено встречное условие — учиться на третьем курсе вечернего, за третий дневного. И затем перейти на четвертый дневного, тем самым обеспечив отсрочку от призыва на два года. Хотя был вариант договориться с военной кафедрой и вообще откосить от призыва на законных основаниях.

Техническую сторону обеспечения перехода брала на себя Валентина Ивановна, а я должен был сдать экзамены, зачеты, курсовые ... без троек. На вопрос: "Как это можно суметь", мне посоветовали перебраться жить в свою каптерку или в библиотеку. Сталинской закалки человек, точнее бериевской.

Так я начал посещать занятия третьего курса дневного отделения и попутно досдавать за второй курс. Свободный студент называется. В лаборатории на мне осталось только обеспечение отдела жидким азотом. С этим я справлялся в ночную смену, заполняя три сорока литровых дьюара в промежутках между сном. Ожижитель был отлажен, как часы, поэтому я ухитрялся спать реагирую на любой посторонний шум в работе установки и спать крепко. К Новому году, я сдал все за второй курс, но прихватил хвостиков за третий. Но это было уже не критично — появился свет в конце туннеля. Молодость, если ее преимущества использовать целенаправленно, способна совершать невероятное. И это правда. Второй семестр третьего курса у меня прошел фактически без напряга. А я так вжился в догонялки и стал понимать — что нужно делать, а что — ну его на.

Когда я встал почти вровень с сокурсниками дневниками, стало хватать время и на приятельские отношения. Особенно с девицами. Мой камерлюк (кладовка — бытовка) много видел такого, что его вполне можно было покрасить в багряный цвет. Все-таки нравы в студенчестве...особые, упрощенные. Кто-то меня заложил Валентине Ивановне и она в течении часа делала мне внушение, закончив сакраментальным: "не пойман не вор", но если попадешься — получишь "на полную катушку".

Летнюю сессию сдал на оценки "хорошо". Таким образом выполнил план минимум и был зачислен на четвертый курс дневного. Вернее переведен с четвертого вечернего курса. Ох уж эта Валентина Ивановна.

И наконец, в день сдачи последнего экзамена, я совершал посадку в Хабаровске на борту Ту-114 следующего рейсом Москва-Хабаровск. И таким образом сбегая от товарищей военкомов города Москва. Паранойя — здоровое чувство. Впереди было два месяца, можно сказать счастья. Рейс Хабаровск — Южно-Сахалинск на АН-10. И утром следующего дня меня встречали в аэропорту Колесовы. Кадиллак Семеныча впечатлял, двухдверный ГАЗ 69, был переделан на трехдверный с полнометаллическим кузовом и задней двухстворчатой дверкой. Между боковыми сиденьями задней части кабины , вплотную к передним сиденьям, было установлено одноместное сиденье с обзором назад. А за дуги автомобильного кузова и пол крепилась детская коляска на расчалках из мощных резиновых шлангов. Все очень по уму. В переделанных ящиках боковых сидений, можно было уложить, по четыре двадцати литровых канистры для бензина. Ведь жрет козлик невпроворот — 20 литров на 100 км. Легко.

Как оказалось, Колесовы собрались ехать в Крым налегке. с минимумом одежды и еды, но максимумом пеленок и детского питания. Все вещи были отправлены контейнером еще две недели назад, ждали только моего приезда.

— Мы с Семенычем долго трепали друг друга за плечи, радуясь встречи. Расцеловались с тетушкой. А потом я, с непонятным самому себе умилением,смотрел на племянника. Этого белобрысого азиата с серыми глазами, осваивающего автомобильную люльку.

Стартанули мы утром, через два дня, по направлению к Холмску. Куда прибыли через пару часов и успели на погрузку грузового судна отправляющегося в Ванино . В Ванино пришли к утру, рейс проходил с легкой бортовой качкой на пологой волне. Иван проспал весь путь, с перерывами на питание. Вот что значит морское имя — Ваня, порт Ванино. И уже в полдень начался наш автомарафон в солнечный Крым, длиной в 11 000 километров.

Дорогу из Ванино в Хабаровск проскочили в тот же день. Трасса на Читу проходит по безлюдью, по тайге, предгорьям и через сотню мостов множества рек. Еще на Сахалине, Семеныч с усмешкой посмотрел на меня и спросил:

-А свой укорот, когда будешь забирать? — Я чувствовал себя, как размазанная сопля.

— А нужно?

— Конечно, поедем по тайге, а моя ижевка не удобна в кабине. Да и два ружья, лучше одного.

Все же он не знал о моей второй стрелялке. Съездили. Я их забрал из тайника и с гордостью показал свой нарезняк. Семеныч оценил.

В Хабаровске заночевали, заправились бензином: в бак, канистры. И за час до рассвета отправились по московскому тракту к первому промежуточному пункту — Чите. До нее добрались за двое с половиной суток, где и заночевали на нормальных кроватях в приличном двухместном номере гостиницы, а уже с утра двинули на Улан — Удэ.

Распорядок следования для нас с Семенычем установился следующий: четыре часа за рулем,четыре отдых на правом сиденье. Опять за руль на четыре часа и на правое кресло. Вахта-подвахта.Ночью восемь часов спим или в задней части кабины на надувных матрасах, или в постелях домов попутных селений.

У тетушки с Иваном Семенычем был свой график и они не скучали, но часто просили сделать остановку у того или иного красивого места. Иркутск — Красноярск-Томск-Новосибирск-Омск— Челябинск-Уфа-Казань-Горький-Москва. А какие только мы реки не проезжали: Амур, Лена, Енисей, Обь, Иртыш, Ангара, Ока, Волга...а Байкал!

Право не нужно долбить массы трескучими патриотическими лозунгами. Заставлять их конспектировать классиков марксизма-ленинизма и заучивать на зубок ничего не говорящие цифры планов по валу национального продукта. Или проникаться величием того, что мы строим коммунизм и живем в обществе развитого социализма.