Вопреки приказу

Подчиненные Устинова по одному переползли в мертвую зону камер, где угорали от едва сдерживаемого хохота. Бамбуту чувствовал, что над ним издеваются, но не мог понять, как и зачем. Устинов по должности оставался спокоен, но Великий Космос, кто бы знал, каких усилий ему это стоило. В общем, полчаса спустя нигериец, пыхтя, как антикварный паровоз, сам прервал связь. И в следующий момент его флот пришел в движение.

Мало кто понял тогда, что Устинов не только тянул время, но и специально доводил противника до белого каления. До той точки, в которой Бамбуту психанет и, наплевав на все, полезет в бездумную и неподготовленную атаку. Так, в принципе, и случилось. И нестройный штурм нигерийцев разбился об орбитальные крепости.

Неподготовленная атака на успевшего окопаться противника, в достатке имеющего тяжелое вооружение и не испытывающего проблем с боеприпасами, в подавляющем большинстве случаев обречена на провал. Это правило равно относится и к наземным сражениям, и к эпическим битвам в космосе. Впрочем, данная конкретная стычка на эпическую никак не тянула. Нигерийцы сунулись разом, очевидно, рассчитывая задавить обороняющихся числом, и тут же закономерно получили по носу.

Ошибок они наделали много и сразу — верный признак флота, никогда не воевавшего с равным противником. Вместо концентрации сил на одном-двух направлениях, атаковали сразу по нескольким, корабли ввели в бой не одновременно, а волнами, да еще и неверно определили, какие цели опаснее, навалившись в конце концов на крепость, висящую над северным полюсом планеты. Как раз она-то и была самым крепким орешком — только что построенная, а значит, новейшая. Ну и результат оказался закономерен. Потеряв четыре линкора и более десятка кораблей поменьше, нигерийцы отошли и вновь зависли в пространстве, наверняка пылая жаждой мести и строя коварные планы. Только вот с временем на их реализацию оказалось туго...

Граница системы Урал. Это же время

Флот генерала Бамбуту еще даже не вернулся на исходные позиции, когда его начали с нехорошим профессиональным интересом рассматривать издали чужие глаза. Не сами, разумеется, а посредством экранов, на которые шла картинка, скомпилированная компьютерами кораблей из данных от радаров самых разных типов. Их возможности находились далеко за пределами чувствительности устаревшей техники нигерийцев, и хозяева беззастенчиво пользовались своим преимуществом. И, наверное, Бамбуту сожрал бы от злости свой шикарный красный берет с двумя кокардами (генерал был тайным поклонником Монтгомери, но ни за что бы в этом не признался, поскольку даже простое уважение к белому недостойно истинного нигирийца), если бы узнал вдруг, что его корабли не только пересчитаны. Они, вдобавок, опознаны, благо эфир негры засоряли качественно, совершенно не заботясь о секретности. Ну и, в качестве вишенки на тортике, уже распределены в качестве мишеней. Впрочем, знай Бамбуту еще и об этом, он закусил бы берет собственными тапочками.

— Однако же, господа офицеры, впечатляет, — Александров лениво постучал ногтем по громадному обзорному экрану. — Кое за какие из этих экземпляров антиквары могут дать хорошие деньги.

Народ поддержал его дружными и самую малость нервными смешками — юмор сейчас был не более чем способом хоть немного снять усталость и напряжение. На самом же деле все обстояло далеко не так радужно, как это могло показаться.

С формальной точки зрения, казалось, все преимущества, исключая разве что численность, были на стороне эскадры Александрова. Его корабли были современнее, быстроходнее, лучше вооружены, а главное, могли работать на дистанциях, почти вдвое превышающих дальнобойность вражеских орудий. В ситуации, когда он не был связан приказами, уставами и намертво вбитыми в многомудрые головы компьютеров планами, адмирал мог наплевать на классические построения и действовать так, как считал нужным. И, технически, картинка вырисовывалась простая и красивая — вертеться вокруг противника на безопасной дистанции и клевать его огнем, пока не развалится. Боеприпасов оставалось не то чтобы в избытке, но на бой с летающими раритетами должно хватить. Словом, красота!

Вот только требовалось учесть, что, во-первых, сражение будет происходить не в открытом космосе. Придется постоянно делать оглядку на то, что рядом твоя планета, и линкоры с их запредельными калибрами запросто могут отстрелить от нее кусочек-другой. Ну и, во-вторых, адмирал, сам того не зная, угодил в ту же ловушку, что и нигерийцы неделей раньше. Так уж получилось, что из гиперпространства его корабли вышли далеко за границами системы. Не потому, что штурманы были плохими и не знали навигационных условий в окрестностях родной планеты. Как раз наоборот. Вот только, гирями на ногах, на Александрове висели трофейные корабли. Буксировка — дело тонкое, разброс на выходе колоссальный, вдобавок, гиперпространственные возмущения могут сбить с курса остальные корабли флота. Их разброс на выходе в обычный космос будет в пределах нескольких световых минут. Слишком опасно — если выйти в трехмерность посреди даже небольшого метеорного потока, тебя разорвет на куски. Вот и пришлось осторожничать.

Сейчас эскадра шла вперед с максимальным ускорением, которое только могли выдать тяжелые корабли. Имелся соблазн бросить их и рвануть в атаку на крейсерах и эсминцах, чтобы хоть немного отвлечь врага от родной планеты, но Александров сдержал неуместный порыв. Бить надо кулаком, а не растопыренными пальцами, уж это ему преподаватели в военном училище по молодости вбили намертво, и они, черт возьми, были правы. Именно поэтому, оставив при трофеях для охраны крейсер и три эсминца, все равно поврежденные и неспособные полноценно участвовать в бою, адмирал гнал свою эскадру, как мог поддерживал моральный дух своих людей и молился в душе, чтобы успеть. На войне нет атеистов...

— Что скажете, Лурье?

— Скажу, что не одобряю ваших действий, — командир "Суворова" по-прежнему находился к отцу-командиру в стойкой оппозиции.

— Я это уже слышал. А по делу?

— По делу ничего особенного. Разве что тот факт, что у этих умников паршивые корабли, но хорошие истребители.

— Даже так? — Александров недоуменно приподнял бровь.

— Даже так. "Мираж-Сикорский", тип двести. На вооружение флота Конфедерации поступил всего-то лет пять назад. Интересно, где эти варвары смогли их достать...

— Я знаю, когда они поступили на вооружение, Лурье. Но... Вы уверены?

— Я их проектировал, — просто ответил француз. — И облетывал. Первым.

О-па. А вот об этой странице биографии подчиненного Александров не знал. Внимательно посмотрев на Лурье, он вывел информацию на свой личный терминал. Некоторое время адмирал пытался разобраться в противоречивых данных, потом вновь повернулся к французу:

— Вы уверены?

— А что, параметры выхлопа не сходятся? — в первый раз с момента, как они нарушили приказ командования, Лурье выглядел оживленным. — И не сойдутся. Во-первых, тут явно ранняя модификация, а во-вторых, ниггеры не умеют толком обращаться с техникой. Движки изношенные, да еще толком не обслуживались — вот и весь сказ. Но нам от этого не легче, они будут тянуть, пока не развалятся.

Да уж, тут он мог бы и не пояснять. "Миражи" изначально создавались по дурацкой концепции, но компенсировали врожденные недостатки хорошим оснащением и повышенной надежностью бортовых систем. Такие и впрямь будут неплохо летать, пока не развалятся. Сюрприз, и нельзя сказать, что приятный. Александров вновь склонился над пультом, меняя диспозицию с учетом новых данных, а когда поднял голову, то обнаружил, что Лурье внимательно смотрит на него.

— Что-то случилось?

— Нет. А впрочем... Разрешите вопрос, адмирал?

— Спрашивайте, бить не буду.

— А... Ну да, это ваш сложный русский юмор, понятно.

— Поговорка такая. За спрос не бьют в нос.

Лурье несколько секунд размышлял, усваивая новые для себя знания, потом кивнул:

— Я понял. В таком случае скажите, зачем вам все это нужно?

— Что "это"? Космос, корабль, пиво с водкой?

— Не делайте только вид, что не поняли, — Лурье немного брезгливо (впрочем, чего еще ждать от француза) поморщился. — Вы поставили под угрозу свою карьеру, а может, и жизнь. В военное время законы суровы, за невыполнение приказа вас как минимум разжалуют и вышвырнут с флота, а то и вовсе расстреляют. Промежуточных вариантов вроде урановых рудников вообще масса. Люди ваши... ну, они выполняют приказ, их не тронут, но самим вам не позавидуешь.

— Видите ли, Лурье, — разговор хоть немного отвлекал от мыслей о предстоящем сражении и о том, что они могут опоздать, поэтому Александров поддерживал его охотно. — Человек на семьдесят процентов состоит из воды. Если у человека нет мечты или цели в жизни, то он — всего лишь вертикальная лужа.

— И?

— И у меня есть такая цель. Сохранить свою планету и свой народ. Не абстрактную Конфедерацию, а своих. Это противоестественно?

Лурье замолчал, глядя в экран. Адмирал мысленно усмехнулся. Французов он не любил за хамство и высокомерие, однако в данном случае мог рассчитывать на понимание. Для Лурье только француз — человек, остальные стоят на ступеньку ниже. И подобное поведение у других он наверняка не одобряет, но воспринять может. Впрочем, британцы такие же, и как бы в Конфедерации не старалась сделать всех гражданами мира, получалось это из рук вон плохо. Нации упорно расползались по своим планетам, держась за себе подобных, и до образования единого народа было еще плыть и плыть. Так что не зря уральцев считали сепаратистами. Другое дело, что это утверждение было справедливо для большинства планет. Просто большинство, в отличие от излишне прямолинейных жителей Урала, свое отношение к ситуации тщательно скрывали.

А нигерийские корабли между тем пришли в движение и, выполняя не такие уж и сложные маневры, попытали счастья второй раз. Правда, теперь они не бросились в атаку очертя голову, а начали действовать тактически вполне грамотно. Надежды Александрова на то, что у противника, при весьма пристойном уровне подготовки экипажей, отвратное командование, растаяли, как дым. Видимо, имелся у них грамотный штабист, а то и не один. И, скорее всего, готовили их как раз в Конфедерации — восточники в свои учебные заведения чужих не допускали.

На этот раз силы атакующих начали спокойно концентрироваться за пределами досягаемости основных средств поражения крепостей, и направление главного удара ими даже не скрывалось. Почти половина флота развернулась напротив одного из бывших терминалов, остальные же примерно равными тактическими группами надвигались на остальных защитников.

Абсолютно грамотные действия, если вдуматься — крепости могут ограниченно маневрировать в пределах орбиты и приходить друг другу на помощь, однако при атаке крупными силами со всех сторон такое не получится. Оголишь свой участок — и враг прорвется уже туда, благо даже старые корабли намного маневреннее громоздких орбитальных станций, и способны идти с ускорением на два порядка выше. Словом, неприятная ситуация, в которой защитникам планеты оставалось рассчитывать лишь на стойкость экипажей крепостей и мастерство пилотов своих кораблей. Учитывая, что небронированным лоханкам предстояло затыкать дыры в обороне и вести бой с линкорами, шансы уцелеть у них стремились к нулю.

Выбор нигерийцы сделали абсолютно правильный. Терминал имел среди прочих наименьшие размеры, а это, в свою очередь, подразумевало и наиболее слабую артиллерию. Орудиям требуется место, а здесь его банально не хватало. Впрочем, данные об этом атакующие наверняка получили в ходе провалившегося штурма, и чтобы собрать их не требовалось иметь семь пядей во лбу. Палили все и во все стороны, а аппаратура слежения исправно считала залпы. Может статься, та атака была вовсе не блажью взбешенного командующего, а вполне продуманной разведкой боем. Ну а потом уж дело техники — обрабатывать информацию грамотный штабной офицер умеет.

Итак, противник концентрирует удар на одном из терминалов, с большой долей вероятности уничтожает его, а дальше возможны несколько вариантов. Или вводить в образовавшуюся в орбитальной обороне дыру транспорты с десантом, или наваливаться всеми силами на соседний терминал, или провести оба действия одновременно. Сам Александров при таком соотношении сил так бы и поступил, заодно обезопасив тылы. Или как вам вариант массированного ядерного удара с низкой орбиты? А кораблям Александрова, чтобы прийти на помощь и размазать всех по стенке ровным, тонким слоем... сажи, требовалось еще целых пять часов!

Орбита планеты Урал. Это же время

Атаку нигерийцы начали старым, как мир, но все еще действенным приемом. Вперед пустили дряхлый транспорт с мощнейшим генератором силового поля. Конечно, никакой генератор не выдержит долго сосредоточенного огня крепостных орудий, но этого и не требовалось. Несколько минут, не более, а дальше...

Дальше был взрыв в четыреста мегатонн. Естественно, до самой крепости старый звездолет не добрался, подорвали его как раз в тот момент, когда поле уже готово было сдаться и уступить настойчивым усилиям артиллеристов, но и того, что получилось, хватило. Сияющее ярче тысячи солнц облако, созданное термоядерным взрывом, моментально накрыло крепость, и ее защитникам разом стало не до сражений.

Когда-то так уничтожали целые эскадры. В те времена, когда некий умник, начитавшийся старинной фантастики, воплотил этот прием в жизнь, еще не было нормальных защитных полей, и угодившие в зону взрыва корабли разносило в клочья, убивало жестким излучением экипаж, запускало неуправляемые процессы в реакторах...

Сейчас результат был несколько проще. Все же защита станции остановила львиную долю излучения, но и того, что прорвалось, хватило. Вся электроника крепости мгновенно вышла из строя, боевая станция ослепла и оглохла, замерли орудия в парализованных башнях, и были аварийно заглушены два реактора из трех. Словом, первый ход оказался за противником, и был он весьма удачен.

Комендант атакованной крепости "Волочаевск", генерал-лейтенант планетарной обороны Петров, с трудом выбрался из кресла. В красном свете аварийных ламп знакомая до последней царапины рубка казалась чем-то жутким, инфернальным... Впрочем, нормальный свет вспыхнул почти сразу — техники не зря ели свой хлеб, за каких-то три минуты восстановив энергоснабжение. Петрову было страшно представить, сколько рентген хлебнули парни, если даже здесь, в самом защищенном месте крепости, мерцали аварийные индикаторы. На секунду он пожалел, что решил когда-то идти в армию. В конце концов, он — член одного из самых влиятельных кланов планеты, несметно богатый человек. Все дороги открыты, а состояние не прожить, не пропить и не прогулять, настолько оно огромно. Зачем! Однако генерал отогнал от себя недостойные мысли. За его спиной была сейчас вся планета, а станция пока жива и даже кое-что может.

Но вообще, мелькнула в голове мысль, не стоило так недооценивать умственные способности противника. Нигерийцы переиграли их ловко и, можно сказать, изящно. Не стоило думать, что их головы годятся только для разведения домашних насекомых. Сейчас они банально продемонстрировали всем подготовку к безупречно грамотным и столь же шаблонным действиям, а потом раз — и в дамках!