Дурацкая ситуация, о которой мы даже не предполагали в силу недостатка опыта. Надеялись, что Олег с большей дружиной придёт, и можно будет лодки отправлять в путь прямо со стапели. Собрали совещание с представителями Заказчика.
— Вольга, сам видишь. Мы бы и рады больше сдать, да некуда ставить. Вы же не отправитесь в путь сейчас? На вёслах не вытянете, да и коней вам девать некуда. А отчитаться надо — у нас договор. Как принимать? Как качество оценивать будешь?
— Да я мужикам-корабелам верю, они говорят — крепкие, добрые лодки, — Вольга ответил после недолгого раздумья, — а вот как их забирать — я и не ведаю. Мы с Олегом не думали, что так быстро будет. Видилось нам — хвастаете...
— Ага, конечно, хвастаем. У меня вообще теперь предприятие стоит, между прочим, из-за невозможности отгружать продукцию! — Кнут попрекнул представителя Заказчика подслушанной у меня фразой.
— А скажи, вы вообще как забирать их собирались, даже меньшее количество?
Последовала долгая невразумительная речь на тему того, как дружинники Олега их по одной будет гнать от нас, на Ладоге сдавать подходящим с юга дружинникам Рюрика, и дуть обратно, за ещё одной лодкой. Больше двух за раз они пригнать не могут физически — столько свободного от несения службы народу нет. Стало как-то тоскливо, мы тут развернулись на поток, узкие места в производстве искали, а самым болим затруднением оказался перегон лодок к Ладожскому торгу.
— Так, коллеги, — после долгих споров о дальнейших действиях я подвёл итог, — значит, сделаем мы следующим образом. Зимой будем на склад работать, лодки вдоль канала на бревна поставим да законсервируем...
Слово это до сих пор относилось только к продуктам, и вызвало даже у моих людей удивление.
— Мы подготовим их так, чтобы они зиму пережили нормально, а по весне их спускать будем да испытывать. Вы, мужики, — я обратился к корабелам, — идите пока с Вольгой домой, а по весне, как грязь пройдёт, приходите на приёмку. Ты, Вольга, дуй на Ладогу, решай что-нибудь по перегону лодок туда... Что не так?
Мужики-корабелы мнутся, шапки в руках вертят. Еле выпытали у них, в чем проблема. Боятся они, оказалось, боярского гнева, что сына головы мы в поруб посадили, а мужики вроде как его не защитили, и даже наоборот — свидетельствовали против него. Вольга тоже не в восторге от идеи — по подсчётам Кнута, если нам материала и сырья хватит, мы за зиму как раз все по договору исполним. А где гребцов брать? Как лодки на Ладогу доставить?
— Вольга, давай так сделаем. Ты мне пешим маршрутом дружинников отправляй, прямо от Новгорода. Тут мы их на лодки садим, они их испытывают, и забирают. Сколько вам идти от Гребцов? Неделю-две? Ну вот и организуй мне поток гребцов.
— Надо подумать... — Вольга в расчётах не силён, пока пусть соображает.
— По вам, корабелы. Чтобы время не тратить, можете у нас остаться на зиму. Как раз с первой партией гребцов и уйдёте домой. По поводу боярина, я думаю, Олег все уже решит к тому моменту. И вам безопасно, и для дела польза есть.
Мужики, в принципе, не против, но надо семьям передать серебра или меха, чтобы зиму пережили. Совместным решением выделили им кредит из тех ресурсов, что как штраф изъяли у хмыря и его подельников. Вроде процесс с места сдвинулся. Святослав с Кнутом считают, сколько надо стапелей для "зимовки" лодок и как их устроить. Ладимир с мужиками беседует, надо их на квартиру определить, Лис готовит письмо Олегу с описанием ситуации, а мы с Вольгой двинулись в лагерь к его конникам, о решении нашем сообщить.
— Как чуть подморозит, вы, Вольга, выдвигайтесь. Как раз успеете на Свирь, а там и до Ладоги рукой подать.
— Сергей, а с сынком тем боярским как? Может, отпустишь всё-таки? Он ведь мужик крутой, за сына и с дружиной вступиться может...
— Ты на совещании нашем был, всё сам слышал. Если дури у боярина столько, что с воями придёт, то тут и ляжет. Я думаешь, почему только тебя внутрь крепости пускаю? Чтобы языками не растрепали твои воины, а особенно те, которые со Свири с тобой пришли...
— Мои надёжные, да и остальные не шибко за боярина вступаться будут. Там тоже не из простых родов люди, из знатных. А в том селище у каждого на боярина зуб есть, многим он хвосты прижал...
— Вон оно как, значит... — я задумался, — а давай-ка ты их ко мне направь. Завтра по утру, если ночью морозом прихватит, вам в дорогу, а я им пока все растолкую всё. Может, поймут...
Троица коренных жителей Гребцов поняла все правильно. Я им и Законы показал, и Конституцию, и на словах описал всё. Копию дела выдал, с текстом на словенском. Ребята попались грамотные, они дети купцов, что в том селище живут. А боярин — скорее по военной части всегда промышлял, да по грабежам в походах. Из-за этого конфликт у них — их семьи торгуют, а боярин под себя все поджимает как представитель власти, жизни не даёт. Достигли мы взаимопонимания, попрощались уже, когда один из вояк, он все больше молчал при разговоре, подошёл ко мне отдельно.
Парень умный, не смотря на то, что возрастом как Олег да Вольга. Дал расклад сил на Свири. Если боярин соберёт дружину, да людей дёрнет в ополчение, то человек пятьсот-семьсот приведёт, конников одних под сотню. И семьи этой троицы тоже пойдут, деваться не куда, боярина власть Рюриком подкреплена теперь. Парню, Ярило его зовут, времени хватило, чтобы понять, что нас так просто не возьмёшь. Вот он и заинтересовался, мол, как поступите? Особых секретов раскрывать не стал, сказал, что отбиваться будем, но от Закона не отступим. Парень спросил про штраф, мол, если все уплатит боярин, отпустим или биться будем? Штраф — штрафом, но чтобы его спровадить в Новгородские земли, договор с Рюриком заключить надо, перед богами и людьми. Парень удовлетворенно покивал, и спросил, чем он помочь может. На мой вопросительный взгляд разъяснил, что если боярин тот тут голову сложит, то его семья может неплохо подняться, они авторитет имеют не малый. Интересно, интересно...
Он ещё долго петлял словесами, что-то там про дружбу плёл, про выгоду, про интерес взаимный. Я его выслушал, обещал подумать. А ведь действительно интересно может получиться... Пошёл к своим — надо вместе покумекать. Они тоже заинтересовались, если действительно правда то, что Ярило говорит, то можно неплохо всё устроить. Лиса по темноте отправили на дальнейшие переговоры, вместе с Власом. Повод пустяковый какой-то придумали, да и вытянули Ярило на доверительную беседу. Нам-то адекватные южные соседи ох как нужны!
Утром отправили Вольгу по подмороженной земле восвояси. С ними Кукша и пара военных в сопровождение. А у нас продолжилась скучная и однообразная жизнь. Работа кипит, крепость достраивается, судостроительный завод перестраивается под выпуск винтовок запасных и боеприпасов. Это у нас самый оснащённое предприятие на данный момент, вот и задействовали мощности. Крепостные пока работают в половинном режиме — на стрельбище много времени проводят. Металлурги тоже людей присылают почаще, на тренировки. Нам сейчас эффективность труда нужна меньше, чем опыт стрельбы у наших людей, вот и пошли на такой беспрецедентный шаг. Корабелы расселились в одной квартире, ходят, удивляются. Особенно когда мы им паспорта выдали, особые, заграничные, да с визой о пребывании. Там фото, от него у мужиков малость руки трясутся, как и от личных дел, заведённых на них, боятся всё-таки нас они пока. Ничего, за зиму привыкнут. Втянутся в работу, а там может и переедут — я своих людей на их агитацию незаметную привлекаю.
К концу года был день приёмки военной продукции. Винтовки, пулемёты, броня новая, усиленная, холодное оружие, боезапас — все это сделали, хоть и не в таком объёме, как хотели, да и качество упало. Серийное почти производство его убило. Раньше как делали с такого рода вещами? Чуть не тряпочками, как линзы, выглаживали да ровняли, ювелирно подгоняли детальки друг к другу, по месту каждую винтовочку дорабатывали. А теперь куча одинаковых деталек, сборка, отстрел — половина в переплавку, брак. Надо бы конечно повысить качество — но на это времени уйдёт столько, что перевооружить да снарядить народ не успеем. Разве что новые магазины-баллоны под углекислый газ опробовали, что в установке холодильной получали. Неплохо получилось, эксплуатационные свойства винтовки чуть улучшились. А у нас ещё и военный транспорт запланирован...
С ним, с этим транспортом, история ещё прошлой зимой началась, когда к дорожникам отправляли гонца. Трактора у нас тихоходные, послали конника. А один всадник — это пятая часть нашей кавалерии была на тот момент. Сейчас, с учётом коней от хмыря десятая уже часть, но это дела не меняет. С учётом шевелений со стороны Рюрика, нам надо как-то быстро и оперативно доставлять боевые подразделения к железному заводу и торфяникам, причём в "товарном" количестве. Для этого Кукша с Обеславом и разрабатывали транспорт. Пасынок выставил требования — быстрее, выше, сильнее, надёжнее, долговечнее, вооружённый и с броней. Обеслав боролся с этими требованиями, как мог, но наш вояка доморощенный аргументировано пресекал его попытки сэкономить на каждом аспекте. Транспорт получился золотой. Я практически не шутил по этому поводу, трудозатраты на его производство были колоссальные.
Сами посудите, надо изделие, которое вместит отделение, то есть одиннадцать человек с вооружением, водителя и пулемётчика. Итого — полторы тонны "полезной нагрузки". Чтобы сравняться по скорости с конным отрядом, или превзойти её, надо, чтобы он развивал скорость под двадцать-двадцать пять километров в час, причём в течении как минимум пары часов, как раз до завода доехать. Да ещё броня. Да ещё возможность быстрого запуска двигателя парового. Да ещё и пулемёт в микро-башенке. Да ещё и запас топлива. Да ещё и транспортный отсек...
Обеслав после долгих споров начал проектировать и делать опытные экземпляры. Два штуки — один на колёсах, второй — на гусеницах. Вместо чугуна в трактор пошла лучшая сталь, дерево вообще из машины ушло, как и брезент. Ремни, что оставались, заменили цепями, систему управления и трансмиссию переделали, скорость выросла — шестерёнки чуть не из булата делать пришлось. Как и траки гусениц, и составные элементы колес. Но даже это не сильно помогло — паровая тяга плюс масса топлива не давали нужных параметров конструкции. Обеслав полез дорабатывать котёл — надо сильно поднять давление пара для большей скорости и мощности. Итого — поляны в трёх местах в лесу, где испытывали новые котлы, там взрывами чуть не просеки прорубило. Подняли таки давление — начали усиливать цилиндры, поршня, вал, трансмиссию, и прочее. Опять упала скорость, мощность, эксплуатационные характеристики.
Я держал руку на пульсе, помогал по мере сил и знаний. За год тех сил и знаний хватило на три вещи. Самой простой с точки зрения идеи, но не с точки зрения реализации, была торсионная подвеска. Валы торсионные для роликов, поддерживающих гусеницы, делали долго и муторно. Однако, значительно сэкономили вес трансмиссии. Потом было серьёзней. Второй новинкой стало жидкое топливо. Смесь скипидара и древесного спирта подавалась в некий аналог кучи паяльных ламп, которыми нагревали пар в котле. Убрали всё, касающееся твёрдого топлива, короба, системы подачи, долго подбирали нужную смесь, режим её хранения и использования, мешалку в топливный бак, систему подачи. Но результат порадовал — компактный такой бак с топливом на несколько часов работы в максимальном режиме. Последнее новшество вывалили я перед приходом корабелов.
— Вот, такую вот штуку надо поставить везде, где трутся валы, — я поставил на стол первые роликовые подшипники в Москве.
— Интересно, они не трутся почти, — Обеслав слёту оценил идею, — смазки меньше, меди не требуется, пластик уберём, его и так мало... — медью мы заменяли пластиковые подшипники трения, ибо пластик с моего "плато" уже почти подошёл к концу, даже кабеля и те переработали, да и не держал он большие нагрузки
— Ага, и на трактора поставим, — Святослав с Буревоем тоже прониклись.
Я хмыкнул, и поставил на стол ящик с бракованными роликами. Давленные, сточившиеся, треснувшие, перекошенные — металла на пару подшипников я извёл под сорок килограмм. Выдох разочарования — если раз в девять месяцев делать по два штуки, да ещё и с таким количеством брака, мы до потери пульса трактора переоснащать будем. Я же, в процессе изобретательства, понял, наконец-то, почему подшипниковое производство относилось к высокоточному в моё время.
Казалось бы, что такого? Шарики, или ролики, как у меня, даже не конусные, вставляешь по кругу в корпус да скрепляешь. Ага. А потом ставишь на вал под нагрузкой — и стальные цилиндрики трескаются. Меняешь сплав — берёшь крепче, убиваешь кучу времени на обработку, более крепкий материал сильно сложнее обрабатывать, делаешь новый корпус, ставишь опять — расплющились. Меняешь снова. Когда подобрал нужный сплав — даёшь оборотов сто-двести, вал бьётся из-за микроскопической разницы в весе между роликами, подшипник разрушается, и опять все заново. И так пока не получаешь изделие, выдерживающие как нужную нагрузку, так и обороты. Мрак и ужас...
Вот это все я подробно и описал. А потом, как вишенка на торте, трудозатраты на это всё дело. Народ притих — дороже ювелирного изделие получается. Начали думать о том, как снизить выход брака. Надо делать специальный станок, высокоточный. И использовать его так, чтобы микровибрации от остального оборудования не портили ролики, и привод крутиться должен очень равномерно. А с паровыми двигателями — это сложно. Значит, нужен ещё и паровик "высокоточный". Тут разговор уже пошёл в более деловое русло — Обеслав вынул записи по работе паровика на жидком топливе, военного, он сильно равномернее работал и более высокую скорость мог обеспечить. Черкали до ночи — надо делать отдельный фундамент, привод, станок, и использовать его желательно только ночью, когда кругом трактора не ездят да другое оборудование не работает. Осень у нас на это ушла. Станину чугунную доводили, остальное тоже чуть не под микроскопом делали, фундамент залили метров на семь, поглубже. Теперь у нас на этом станке ночью работала смена, которая делала подшипники. Первые пошли на новую паровую машину, годных изделий — полпроцента из всего выработанного. После замены паровика подошли к двум процентам годных, потом, с приобретением опыта — дошли до пяти. Тихой сапой дошли до трети брака — чуть не напились на радостях по этому поводу. Опять подшаманили станок — десятая часть в отвалы металлолома только пошла. Мужики ходят радостные — получилось! Мы тоже улыбаемся, однако все веселье им испортили банальной вещью — нам надо под три десятка типоразмеров, а у нас отработан только один. Опять заново все отрабатывать, но теперь уже легче пошло.
На католическое Рождество вывели два военных транспорта — гусеничный и колёсный — на мерный километр. Водители рычагом плеснули топлива в специальные поддоны, покрутили кремниевый стартер, прогреть надо топливную систему, потом — открыли баллоны с пневматикой, чтобы обеспечить подачу скипидарно-спиртовой смеси под давлением. Под капотами у машин загудело пламя, приятный такой звук. Потом, когда все заняли свои места, включая чучела стрелков и пулемётчика, по взмаху флажка, рванули наши машинки вперёд. Именно рванули — средняя скорость на первом мерном километре оказалась двадцать километров в час. На втором, когда разогнались уже — двадцать шесть. Сорок километров до завода, если не поломаются, должны проехать за час-два.
