Индио похлопал девушку по попке, и проворковал что-то непонятное, до отвращения напомнив Бориса с работы. Неожиданно эта ассоциация вывела Алиону из оцепенения и заставила задуматься.

"Выбирай, девочка. Или ты ложишься в постель с этим эльфом или же тебе нужно бежать прямо сейчас".

* * *

Рыжеволосая девушка нарезала круги по лужайке за особняком, периодически вздрагивая и передергивая плечами. Алионе никак не удавалось избавиться от ощущения липких рук на теле — хотя руки эльфа Индио были вполне сухими и мягкими — а идти мыться в ванну она боялась: ей постоянно казалось, что стоит ей раздеться, как к ней войдет Индио и... В общем, в ванну ей не хотелось.

Перед глазами стелилась ровная зеленая трава, аккуратная, как будто каждую травинку на лужайке сделали по единому образцу на траводелательной фабрике. Хотя, нет. В некоторых местах безупречность зеленого ковра нарушали небольшие темные проплешины, как будто здесь резвился какой-то козленок, прыгая и взрывая копытцами землю.

Алиона резко остановилась. Посмотрела на особняк.

Вот оно. То самое окно, из которого вчера выпрыгнуло синеглазое и длинноухое чудо. Здесь он бежал. Здесь по нему стреляли.

Здесь его убили.

Девушка осторожно подошла к кустам живой изгороди, одновременно пристально всматриваясь в траву под ногами и страшась увидеть следы крови.

Кажется, он упал здесь...

Алиона подняла глаза и посмотрела на изгородь. Кусты, издалека кажущиеся ажурными и несерьезными, вблизи показывали ветви, оснащенные угрожающе выглядевшими шипами, длиной в швейную иглу. Правильно: кому нужна изгородь, сквозь которую может пройти любой желающий. Интересно... Как же синеглазый собирался через нее перебраться? Может, внизу есть какой-то тайный проход?

Девушка встала на четвереньки и, не обращая внимания на позеленевшие колени, заглянула под кусты. Никаких проходов там не было. Кусты здесь точно так же плотно сплетались. Хотя и не настолько плотно, чтобы через них нельзя было протиснуться, но шипы подавляли саму мысль о том, чтобы попробовать.

Алиона отряхнула было ладони... В траве под кустами что-то блеснуло. Девушка вновь припала к земле, всматриваясь внимательнее... И вздрогнула.

На нее смотрел глаз.

Глава 10

Круглый глаз, с зеленой радужкой и черным кружком зрачка стеклянно поблескивал из подкустового полумрака, глядя прямо на Алиону. Самое страшное — кроме глаза ничего не было.

— Так... — девушка глубоко вздохнула, стараясь унять колотящееся сердце, — Ничего страшного нет. Это вовсе не подкустовый выползень, это...

Чтобы доказать самой себе, что глаз — всего лишь... всего лишь что-то безобидное... Алиона, продолжая стоять на коленках, передвинулась на полметра влево.

Глаз продолжал смотреть точно на нее.

Взвизгнув, девушка подпрыгнула вверх и замахала руками, пытаясь отлететь в сторону от жутковатого неизвестно чего. Но гравитация не дремала и Алиона упала обратно на траву и забила пятками, отползая от кустов, на случай, если сейчас оттуда кто-нибудь ка-ак выскочит.

Не выскочил.

Алиона посидела немного на траве, но поняла, что выглядит глупо. Любопытство, которое губит не только кошек, снова потянуло ее к кустам. Интересно же, что там такое притаилось?

Глаз по-прежнему лежал на своем месте, все так же глядя на Алиону.

— По-моему... — пробормотала она, — ты вообще неживой.

Она протянула руку, чтобы дотронуться до глаза — вы же помните про любопытство? — но тут столкнулась с другой проблемой: чтобы дотянуться до предмета, нужно было просунуть руку сквозь ветки изгороди, оснащенные колючками.

Любопытство разгоралось все сильнее и сильнее, поэтому девушка зажмурилась и, горячо надеясь, что поцарапается не слишком сильно протянула руку чуть дальше.

И...

Ничего.

Что-то пощекотало кожу, но ожидаемой боли от соприкосновения с шипами не было. Она протянула руку еще чуть дальше... И еще... Потом открыла глаза.

И облегченно рассмеялась.

Пугающие шипы оказались мягкими и безобидными. Дотрагиваясь до кожи, они гнулись как резиновые.

— Уф, — Алиона потрогала пальцем одну из колючек, та послушно согнулась. Наверное, Хетулион не хотел, чтобы его дети — и внуки... — поцарапались, лазая по поместью.

Теперь уже смело протянув руку, Алиона дотронулась до глаза в траве. Дотронулась и тут же отдернула руку.

Ничего не произошло. Глаз не моргнул, не откатился в сторону, вообще не выказал никаких признаков жизни. Продолжал смотреть на нее. И все.

Алиона дотронулась до глаза смелее. Под пальцами ощущалась прохладная твердая поверхность, похожая на стекло.

— Так ты всего лишь игрушка... — наконец-то сообразила девушка, взяла тяжеленький шарик "глаза" в руку и...

И поняла, что попалась.

Шипы живой изгороди оказались коварными, как драгдилер. Они спокойненько пропустили вперед руку, не причиняя вреда ГОЛОЙ коже, зато, обретя и остроту и твердость и цепкость, намертво впились в рукав платья. Алиона дернулась, ткань затрещала.

Девушка потратила минут десять на то, чтобы отцепить колючки от рукава и мысленно благодарила Бога за то, что не додумалась, обрадовавшись "безвредности" шипов, не влезла в кусты целиком. Выбраться обратно она смогла бы только голышом...

Мысль о том, услышит ли ее Бог нашего мира в другом мире и другие теологические вопросы Алиону в данный момент не волновали. Ее больше интересовал трофей.

"Глаз" оказался стеклянным шариком сантиметров трех в диаметре. Прозрачным, только внутри, всегда строго перпендикулярно взгляду, был виден травянисто-зеленый кружок, который она приняла за радужку, в центре которого чернел зрачок. Алиона покатала шарик на ладони — зрачок в любом положении смотрел ей точно в глаза — подкинула вверх...

Забавная игрушка.

Почему-то девушке показалось, что это — калейдоскоп. Может, мелькнувшие в черноте зрачка искорки натолкнули на эту мысль... Она прищурилась и поднесла "глаз" к глазу. Посмотрела на солнце.

Алиона смотрела сквозь стеклянный глаз ОЧЕНЬ долго.

Медленно опустила руку. Забавная игрушка...

Стоило посмотреть сквозь глаз и перед твоим взглядом появлялись вовсе не веселые разноцветные картинки. Четкие, точные, мерно сменяющиеся изображения скучных предметов. Листов бумаги, заполненных вязью эльфийских слов.

Девушка вспомнила, где она раньше видела "глаз". Этот шарик поблескивал в руке синеглазого шпиона. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить: с помощью этого предмета шпион сделал магические "фотоснимки" секретных бумаг хозяина. Главы "Галада". Она не знала, на кого работал синеглазый, но четко поняла одно: этот предмет содержит ОЧЕНЬ важные сведения, ради получения которых погиб один чело... эльф. Не зря же он перед смертью забросил его в кусты, возможно, надеялся, что найдется кто-то, кто доставит информацию по назначению после его гибели.

Алиона крепко стиснула шарик в руке и тут же охнула и разжала пальцы. Она сообразила, что может раздавить хрупкую вещь. Хотя страх оказался напрасным: шарик по-прежнему смотрел на нее зеленым глазом.

Разве что не подмигивал.

* * *

Рыжеволосая "игрушка" ошиблась только в одном. Синеглазый эльф просто сжимал стеклянный шар во время бегства и выронил его после смерти совершенно случайно. А сотрудники "Галада", обыскивая тело, нашли второй, пустой, шар в кармане и решили, что шпион не успел запечатлеть бумаги.

Зато Алиона не ошиблась в другом. Бумаги действительно были очень важны.

Слово "Россфанг" ей ни о чем не говорило — даже сумей она прочитать его — но за то, чтобы прочитать бумаги, озаглавленные этим словом, многие правители отдали бы немалые деньги.

* * *

Войдя в древесный особняк через заднюю дверь Алиона хотела тихонько проскользнуть на чердак, чтобы надежнее спрятать находку. Во-первых, она рассудила, что в том случае, если — вернее, КОГДА — она сбежит, то, чтобы вернуться на родину, ей нужно будет найти городок Финкаун. А он находится в землях человеческой империи, в которой могут и не обрадоваться появлению соотечественницы. Возможно, если она принесет людям шарик с информацией, ей будут рады несколько больше?

Было и второе соображение. Стеклянный глаз был ее единственной вещью здесь, которая принадлежала именно ЕЙ. Не Хетулиону, не Насте. Ей. Ее маленькая личная вещь.

С чего начинается свобода, как не с появления личных вещей?

Ну и, наконец, было и третье соображение, упрятанное глубоко-глубоко под слой рассуждений о полезности информации.

Шарик был напоминанием о синеглазом шпионе...

* * *

— Привет, Аленка.

Ну вот и прокралась. На нижних ступеньках лестницы на чердак сидела Настя.

— Что это у тебя? — хмуро спросила она, кивнув на шарик.

— Так... Игрушка.

К счастью, Насте было не очень интересно, что это за игрушка и где Алиона умудрилась ее взять. Шарик был только предлогом для начала разговора.

— Аленка, ты с внучком уже познакомилась?

Алиону передернуло.

— Вижу, что познакомилась, — констатировала Настя.

Обычно веселая бывшая официантка выглядела непривычно серьезной и напряженной. Она исподлобья смотрела на подружку и мялась, явно собираясь что-то сказать.

Алиона присела рядом на ступеньку:

— Настя, с тобой что-то случилось?

— Со мной? — та тяжело вздохнула, — Да со мной уже все случилось. Кто хотел, тот и случился. Сейчас про тебя разговор.

Алиона быстро перебрала все возможные неприятности, в которые она могла бы влипнуть. Тайники на чердаке, краденые деньги, шарик с документами в руке...

— Внук?

— Внук. Знаешь, что было, после того, как он меня первый раз увидел?

Несложно догадаться...

— Приставал?

— Приставал... — Настя усмехнулась так горько, что Алиона мгновенно почувствовала себя наивной девочкой, думающей, что дети появляются от поцелуя с языком.

— Ты... С ним?

— Я с ним... — горечи в голосе Насти хватило бы, чтобы переплюнуть любой тирис, — Он — со мной. Он — меня. Как хотел.

Алиону пробрала дрожь. Нет, конечно, в век Интернета любая девушка, даже наивная, но хотя бы любопытная, имеет полное представление о том, что ее ждет в первую брачную ночь — если она, конечно, оказалась настолько невезучей, что не испытала этого ранее — и этой информации хватает на мечты и сны, после которых горят щеки... Но одно дело, представлять себя в объятьях прекрасного эльфа — особенно, если его глаза синего цвета... — и совсем-совсем другое — осознать, что в этих самых объятьях ты окажешься, несмотря на твое желание.

— В общем... Аленка... ты, это... подготовься как-нибудь... — неуверенно сказала Настя, — Я видела, как он на тебя пялился... В общем... это... ну, морально как-нибудь подготовься...

Алиона не знала, как морально готовиться к таким событиям, не хотела этого знать и подозревала, что ее мнение в расчет не примут.

— А я слышала, что эльфы — хорошие любовники, — ляпнула она, просто чтобы не думать о том, что может ждать ее этой ночью.

— Хорошие, — неожиданно согласилась Настя, начавшая шмыгать носом, — нежные, ласковые... Романтичные... Если, — она ожесточенно вытерла нос, — если они со своими эльфийками. С ними эти ушастые сволочи — как с цветочками... А со мной — как с резиновой куклой...

Настя не выдержала и разревелась.

Алиона обнимала рыдающую подругу и понимала как никогда, что нужно бежать. Бежать, бежать, бежать... Но все то же подленькое чувство "Зачем что-то менять? А вдруг обойдется? Лучше сытно питаться в золотой клетке, чем голодать на свободе" удержало ее от того, чтобы немедленно сорваться с места.

Есть люди, которым достаточно одного удара судьбы, чтобы изменить свою жизнь.

И есть люди, которых судьбе нужно колотить, пока они, наконец, не поймут, что нужно действовать, а не сидеть сложа руки.

* * *

В эту ночь Алионе повезло. Господин Хетулион под вечер выехал в город и прихватил с собой девушку. Радость от того, что внучок до нее не дотянется несколько снижало осознание того факта, что радуется она не столько избавлению от домогательств, сколько тому, что побег можно отложить еще на денек.

Алиона качалась на мягких подушках белоснежной кареты и смотрела в окно. Ее грызла совесть, а также любопытство. Как же называется, когда постоянно откладываешь и откладываешь все дела на самый последний момент?

Карета остановилась, пережидая пока проедет цепочка других карет с центральной площади. Мягкий свет белых цветов проникал в салон кареты. Господин Хетулион не обращал ни на что внимания, внимательно читая бумаги и изредка задавая вопрос Алионе, не ожидая от нее ответа, просто потому, что он привык так размышлять.

Моргнул желто-синий свет, карета плавно тронулась и в этот момент Алиона увидела узкую щель переулка. Кажется, именно здесь она увидела первого и пока последнего гнома в этом мире.

Как будто по заказу, появился тот самый гном. Или очень похожий: невысокий, кряжистый, в белых одеждах, с длинной белой бородой. Гном тихонько прошел по улице и вошел в переулочек. Алиона успела рассмотреть, как он спустился вниз по ступенькам, то ли в подвал, то ли в полуподвальное заведение, типа трактирчика. Выглядел представитель подгорного племени тихим и испуганным. Даже в сумерках.

Арета покатила дальше, через площадь с фонтаном, к гигантскому дереву-зданию, над кроной которого лениво полоскалось солнечно-желтое знамя. От скуки Алиона принялась считать лучи белой звезды в центре. Четырнадцать.

Тут господин Хетулион очнулся, поднял голову от бумаг и упруго выскочил из кареты, взмахнув рукой девушке, мол, вылезай, пойдешь со мной.

Мелькнула было мысль о том, что ее опять оставят в карете и она, возможно, сможет... Нет, эльф повел ее за собой, в здание.

Что было внутри, Алиона в подробностях не запомнила. Огромные купольные залы, высокие коридоры со сводчатыми потолками, залитые светом цветов-фонарей, мягкие ковры зеленой травы, узкие окна, двери, все это овальное, сглаженное, округлое... Прогулка закончилась в не менее огромном кабинете, который выглядел как дом-музей: все чисто, отполировано, но на столе — идеальный порядок, которого никогда не бывает там, где люди работают. Даже там, где работают эльфы.

Хетулион завел ее в крохотную комнатку, дверь от которой пряталась в углу кабинета за древесным шкафом — он, казалось, не просто стоял, а вырастал прямо из пола — и жестом приказал сидеть и ждать его.

После чего запер девушку на ключ.

Алиона посидела на диване, прошла по комнатке три круга по часовой стрелке и два — против, нашла в маленьком шкафчике кексы — эльфийские, а потому нечерствеющие — и графин с водой. Поела, попила. Потом долго жалела о том, что пила воду. Потом, когда стало уже совсем невмоготу — обнаружила сливающуюся со стеной дверь в узкий туалет. Потом...

Потом она свернулась клубочком на диване и уснула.

* * *

Разбудил Алиону злой и недовольный господин Хетулион. То ли совещание — или куда там он ездил — протянулось всю ночь, то ли он забыл девушку, и ему пришлось возвращаться. В общем, поездка в одной карете с сердито молчащим главой "Галада" испортило настроение основательно. А потом Алиона вспомнила, что в особняке ее ждет похотливый внук и ей придется либо бежать, либо отдаваться, в любом случае течение жизни придется менять и ни то ни другое изменение ей не нравилось.