Реалрпг Маг Света

Правая часть — настоящая выставка. Под потолком массивная балка, висят бесполезно два тельфера, крюки висят над головами. Мелкие экспонаты, типа блестящего двигателя от гоночной машины, не привлекают внимания. Потому что прямо по центру на бетонной подложке стоит, мать его так, настоящий остов вертолета!

Или это макет? Довольно маленький, сделанный из труб от кабины до хвоста, все открыто. Сиденье автомобильное, видны все детали механизма. Вплоть до лопастей все покрашено в красный. Вертолет компактный, не больше легковой машины. Только лопасти над головой по размаху внушают.

— Какого черта здесь делает макет вертолета? — севшим голосом спрашиваю у Надима.

— Я говорил, что ты обалдеешь, — довольно улыбается старикан, поднимает палец, — Не макет. Это прототип, рабочий. Был рабочий. Для подтверждения патента.

Мой взгляд по старой привычке цепляется за сварочные швы. Обхожу по кругу вертолет. На стыке труб, где начинается хвост, вижу под краской плохую работу. Окалины видны даже под краской, шов плохой, пузыристый от шлака. Электродуговой сваркой сделано, причем фигово. Трещина вон видна. Один взлет и как бы хвост не отвалился к чертям.

— Надеюсь, ты на нем не летал, — хмуро спрашиваю, указываю на шов, — Смотри.

— Я не очень хорош в этом, — соскакивает с темы Надим, чешет седую шевелюру на затылке, — Пойдем, покажу второй этаж. Главное, что патент купили.

Значит летал? Вот псих.

— Кто купил?

— Немцы, — словно само собой отвечает Надим, — Конкурс патентов проводили. Я победил. Все права на такие вертолеты теперь у них.

Он ведет меня вглубь. Замечаю блеск в углу. Мотоцикл стоит, руль выкручен набок. Блестит хром колес и руля, блестят бока движка. А? Что?! Это что, блин, настоящий Харлей?

Видел я в журнале такой. Не сомневаюсь, настоящий. Да на такой можно было квартиру в центре города купить! С ремонтом, как говорится, полный фарш! Вот теперь, как Надим и сказал, я по-настоящему обалдел.

— Вот так и узнаешь, что рядом в жопе мира миллионеры живут!

Надим в ответ лишь щеку почесал, скребя ногтями по седой щетине. Миллионеры, которые выглядят как слесари-бомжи. Едва вслух не сказал.

- Кроссовки сними, — командует Надим, как поднялись.

На втором этаже я уже был готов к неожиданностям. Подумаешь, обустроено, как гостиная олигарха.

Пушистый ковер, белеют ромбы рисунков на черном фоне. Столики из белого дерева и стекла. Тут все черно-белое. Диван и три кресла черные, с массивными подлокотниками из мореного дуба.

Бесполезный теперь экран широченной плазмы, хотя, как зеркало сойдет. Ажурный столик с вазой и завядшими ромашками. Дико смотрится, уверен, ваза стоит столько, что можно фуру ромашек купить.

Тут, блин, все такое! Перила на краю этажа из обычных железных труб, в белый цвет покрашены. Видно, что самодельно налеплено. Зато между столбиками вставки из красноватого дерева, с резьбой волн, пенящих бока парусных кораблей.

— Ты выиграл, — шлепаю ладонью по лицу, — Я охренел. Честно.

— Все так, — щурится как слепой кот, довольный слепой кот.

— Я даже слов не нахожу.

— Я тут мало что менял, после прошлого владельца, - скрепя сердце, признается Надим, — Лестницу только новую поставил. Да мебели. Техники чуток.

— А чье все это было?

— Раньше полряда гаражей - автосервис. В девяностые на плаву держались, а в начале века банкрот. Я, считай, за бесценок успел первые три гаража отхватить. Там занял, тут кубышку достал, вот и купил.

— И все это превратилось... — обвожу руками великолепие, — В это.

— Я тут жил больше, чем дома.

— Да тут любой бы жил больше, чем дома, — честно признаю я.

* * *

После такого начинаешь верить, что не все то, чем кажется на первый взгляд. Остальные поднялись к обеду, спасли меня от Надима, увлеченно рассказывающего принцип вертолетной тяги. Мерно, с идеальной дикцией, он вливал мне в мозг столько информации, что разболелась голова. Интересно конечно, но не столько!

Оказалось, что Лугос спал в третьем гараже. Он вполне неплохо устроился на заднем сиденье синего пикапа. Последний гараж Надима обустроен как склад. Ровные ряды поленьев до потолка, подпол с едой. Блин, настоящий старикан. Куча денег была, а запасов, как у столетней старушки на случай войны. В прохладе погреба мешками сахар и соль, картошка в деревянных ящиках, торчат оттуда обрывки старых газет. Консервы.

— Ты чего, к Третьей Мировой готовился, Надим? — не выдерживает Димид.

Он достает на свет зеленую коробку в цветах камуфляжа. Армейский паек.

— А вдруг? — резонно отвечает старикан, — Шучу. Друг пограничник у меня их хранил. Машина тоже его, я вроде как бесплатно ему гараж сдаю. Только картошку тут храню. Да и прочее, по мелочи.

— Неплохая мелочь! — цокает языком Димид, — Можно пару недель спокойно вчетвером кормиться.

Меня напрягает молчание Лугоса. Да и выглядит он... Непривычно. Неопрятная, мятая одежда, рукав пиджака в пятнах машинного масла. Прическа растрепанная, проседь в волосах вихрами во все стороны. Стоит на входе, на улицу смотрит.

- Лугос, — окликаю его.

Тот аж вздрагивает, опасливо оборачивается. Дерганый кивок, мол, чего надо?

— Ты чего тихий такой? Случилось чего?

— Ничего, молодой человек, — тихо отвечает он, — Все в порядке. Опустошил Очки Репутации. Десятый вчера стал.

— О...поздравляю. И как оно?

— Никак! — резко отвечает он.

— Ясно, — примирительно поднимаю ладони.

День выходит странным. Я наотрез отказываюсь спать с Димидом. Тот перебирается к Надиму в главный гараж. Из второго, где я спать буду, выбросили всякий хлам. Станки, инструменты старые, коробки. Видно, что захламляли с любовью и тщанием, часа два убили.

Способности Лугоса реально нас спасают. Обрезки уголков превратились в кривоватый каркас кровати. Распилили доски, со второго раза все встает ровно. Накинул фуфаек и старой одежды. Готова кровать. Раскладушку припрятали для лучших времен.

Нашелся и мангал. Импортный, керамический. На яйцо похожий, да еще и тяжелый. Просто так не потаскаешь, на рыбалочку.

К вечеру устаем, как ездовые собаки, только языков набок не хватает. Радует, что с обустройством покончено. Сварганили неплохой ужин. Я вытряхнул из рюкзака куски сырка и хлеба. После покатушек по асфальту и шлепков горгульи по спине — и резать не надо.

Надим не умолкает, пристав к Лугосу. Вспоминает забавные случаи, общие темы. Такое ощущение, что наговаривается впрок, пока Лугос еще такой. Настоящий.

Сейчас он как никогда похож на обычного рабочего мужика, немного неуверенного и замкнутого. Как в кругу незнакомцев оказался.

- Лугос... Нет, ничего.

Черт! Едва не сказал, что прежний Лугос мне нравился куда больше. Этот какой-то вялый. Половину вечера общаемся. У этого Лугоса словно нет собственного мнения. Вежливый, дерганный, фразочки плавные, скользкие, идеально общие, чтоб не обидеть, не задеть. Такой Лугос непривычен. Особенно на контрасте с прежним. Ярким, твердым во мнениях и поступках. Вроде особо ничего не поменялось. Но нет того стержня. Стального.

Через пару часов привыкли. В открытом яйце-мангале тлеют красные угли, мы сидим на первом этаже главного гаража. Плавно текут беседы, Лугос разговорился, даже шутит.

— ...ему и говорю, баран, ты Василий, — посмеивается в ладонь Лугос, — Потому что негоже без каски рогами в ворота врезаться. Споткнулся, называется. А он так и не понял, что про рога — это я про жену его, прошмандовку! Ха!

История про туповатого Василия завела на смешинку всех. А потом Лугос добавил еще одну. Надим подхватил, проспойлерив конец, но все равно хохочем до слез!

Ловлю себя на ощущении, что все нормально. Пусть Конец Мира, пусть мы на отшибе тут сидим, выпиваем и едим, а там во тьме могут бродить монстры. Я сыт, мне приятно находиться среди этих людей. Оказывается, можно жить и так. Не оглядываясь, не строя планы. Я наслаждаюсь жизнью, черт побери! Я выжил, и вкус такой простой и тягуче-сладкой жизни наполняет меня до кончиков пальцев. С каждым вздохом меня отпускает напряжение. С плеч как сняли неподъемный груз. Расправляются плечи, перестаю сутулиться.

— Ты чего, Леон? — хлопает по спине Димид, подливает в стакан одуряюще пряного вина из темной бутыли, — Норма все?

— Все прекрасно. Вы ребята, просто огонь, — привстаю, поднимаю бокал, — За вас. Если бы не вы, кто знает, дожил бы я до сегодня.

— Да и за тебя тоже, — подхватывает тост подвыпивший Надим, веселый, он балагурит как знатный выпивоха, — Ты самый непредсказуемый человек, из которых я видел. Чтобы так грохнуть горгулью... Молодец!

Выпили.

— Да что там горгулью, — смеется Димид, — Я вам сейчас историю со шваброй и зомби расскажу. Не против?

— Валяй, — махаю рукой.

На сердце легко, спокойно. Страшная история, которая прошла близкой смертью, теперь из уст Димида лишь забавная байка. Мне тоже смешно, когда он взмахивает руками, показывая выпадающего в окно зомби.

- Воу-воу! — подхватываю за спину Димида.

Тот едва не рухнул мимо кресла.

— Так все и было? — смаргивая слезы смеха, спрашивает Надим.

— В общих чертах.

Разговоры сменяются уютным молчанием. Под треск углей в мангале, теплоту огня. Мы заводили разговоры о личном, буквально обнажая души и рассказывали друг другу самое сокровенное. А потом молчали, переваривая услышанное.

Оказывается, что рядом с людьми, что прошли с тобой по волоску от смерти, можно просто наслаждаться уютной тишиной. Не помню такого даже с друзьями. Просто тихо, алкоголь в прозрачном стакане, с голубой каймой, потрескивают угольки, что уже подернулись пеплом. Хорошо так, спокойно...

* * *

Ночью было хорошо и спокойно. Тем сложнее просыпаться утром, на неудобной кровати. Блин, все затекло. Левую руку и щеку так отлежал, что не чую. Выбираюсь на улицу зигзагами. Давно я так мощно не спал, голова ватная от переизбытка сна.

— О, нашли, — удивленный женский голос, приятный, грудной.

Пикап, выгнанный на дорогу. А рядом стоят двое. Подавляю желание протереть глаза. Женщина в белом платье до колен, с дамской сумочкой в руках. Уже звоночек, для нового мира. Но двухметровый мужик в латах, похожий на римского легионера... Рядом с современной машиной.

— Чего? — вырывается неосознанно.

Я моргнул, ники пришедших впечатываются в сетчатку.

"Борм. 10ур. Рыцарь"

"Ислана. 11ур. Кузнец"

Светлые. Черт, надо бы завязывать с такой беспечностью, это могли быть Темные или монстры.

Они с интересом разглядывают меня. Я пялюсь в ответ. Женщина в белом платье с тонкими лямками на покатых плечах. Фигура вполне себе неплоха, только открытые руки чуть ли не кричат о классе. Подкачанные, в красных точках от мелких ожогов. Она открыто и ясно улыбается чуть подсохшими губами. Лицо милое, слегка вздернутый носик, глаза горят задором и бесшабашностью. Волосы треплет ветерок, они длинные, пышные. Если присмотреться, то в рыжеватой шевелюре видны подпалины.

— Ты Леон, верно? Верно, — быстро, бодро говорит, — Я Ислана, а это Борм.

Дверь в главный гараж открывается, вижу макушку Лугоса. Он глянул, сунулся обратно, оставив открытой дверь.

— Вы откуда вообще? — плохо со сна соображаю, — Как нашли и зачем? Ща, погоди, не отвечай. Идите вон в тот большой гараж, там Лугос или Надим. Я попозже подойду.

Прохожу мимо рыцаря, мой путь лежит к другому ряду гаражей, там бочка с дождевой водой. Надо умыться, ледяная вода с утра приведет в чувство. Вблизи видно, что я ошибся. На легионера римских времен из учебника он мало похож.

Нагрудник просто с вмятинами, грубо сделан, царапины покрывают металл. Юбка до колен защищает ноги наклепками железных полос. Наплечники наверняка сильно вдавливаются в плечи, настолько они массивны и аляповаты. Под наголенниками обычные джинсы. Плотная кожаная куртка под верхней броней.

Сапоги, от таких и я бы не отказался. Кожа, набойки стали на носках. Таким под коленку пнешь — кости в труху.

Борм провожает меня взглядом из-под шлема. Шлем как с выставки косплея стащили. Две щели открывают глаза, рот и нос. Лица не разглядеть. Тяжело наверное, это не пластиковая каска, шея затекает будь здоров. Я б такой ни за что не нацепил. Оружие — отдельная песня.

Пока умываюсь, сцепив зубы от холода, думаю, как он сражается? Щит как из капота советского грузовика вырезан. Налет ржавчины, круглый, с неровными краями. Вот что добротное, так меч. Видно, что не игрушка из сувенирного. Где только достал такой? Неужто та баба-кузнец сделала? Или из музея стащил? Я бы тоже от такой заточки не отказался, пока атакующие навыки не откроются.

Шаги позади, похрустывают камешки под подошвами. Уже по звуку шагов определяю Димида.

— У нас гости? — пристраивается рядом, с бритвой и щеткой в руках.

— Ага, — хрустнула шея напоследок, смахиваю воду с лица, — Парочка Светлых. Пойду, узнаю, чего хотят.

— Может, они от Махаила?

— А чего гадать? Сейчас и узнаем.

Собираемся все в главном гараже. Подтащили еще диван. На первом этаже теперь общая столовая. Низкий стол, длинный и широкий, вчера с трудом стащили со второго этажа. Окружили тремя диванами.

Уселись, перезнакомились. Надим организовал поднос с горячим чайником на всех. Вытащил из бесконечных запасников набор стаканов с подставками, как в поезде.

Рыцарь удосужился снять шлем, щит в ноги поставил, меч рядышком. Довольно глаза прикрывает, чаек прихлебывает. Сахара аж пять ложек насыпал. Ислана на него внимания не обращает, вертится на диване, как уж на сковородке, оглядывается, рассматривает все.

— Итак, — начинает разговор Лугос, — Кто вы такие и чего хотите? Вы ведь не просто так на нас наткнулись?

— Мы из Общины Темных пришли, — бодро отвечает Ислана, — А про вас нам Шаграм рассказал. А найти вас проще простого, вас Следопыты Общины мигом нашли.

— Вот как, — скрывает беспокойство Лугос, сам принимаясь за чай.

- Шаграм рассказал больше не про вас, — подает голос рыцарь, — А про тебя, Леон.

Голос у Борма под стать комплекции. Мощный, с хрипотцой, ему бы шансон исполнять.

— Да, точно, — солнечно улыбается Ислана, — Короче говоря, мы к вам хотим. Возьмешь под крылышко, Леон?

Скрещиваются взгляды, чую, как краснею. А я тут причем?!

— Ха-ха-ха, — заливается неожиданно Надим, хлопает меня по плечу, - Шаграм тебя поимел. Что он про Леона рассказывал, ребята?

Гости переглянулись. Отвечает Ислана.

— Что маг из Светлых тут свою общину собирает. Мы ее уже Обителью Светлых прозвали.

Лугос тоже ухмыляется. Вижу, как он едва сдерживается, чтобы не подстебнуть.

— Чего молчишь, — не удерживается все-таки Лугос, — Маг из Светлых. Отвечай давай.

— Если кратко, — твердо говорю я, — То Шаграм похоже, просто желает скинуть на нас всех Светлых. Убрать напряжение из своей Общины. Мы тут ничего такого не планируем, просто живем.

— Понятно, — ничуть не расстраивается женщина, — Так переезжать можно или нет?

Чувствую в ее словах напряжение. Да и вертеться она перестала, смотрит серьезно.