Рыбы не льют слезы

— И каково настоящее положение дел? — раздраженно спросил Тунг. Заметно было, что разговор втроем его тяготит.

— Они любят друг друга, — просто сказал Герд.

— И Тай не подозревает о своем происхождении? — поинтересовалась императрица. — По его вопросу об инцесте мне показалось, что он умный мальчик.

— Какой инцест, о чем вы говорите! — воскликнул император, меряя комнату шагами вдоль и поперек. — Наполовину нечеловек, какой тут инцест!

Наставник позволил себе повысить голос.

— Я предлагаю до рождения сына Тая отправить его с принцем в морской поход. Допустим, за новыми рыбами для прудов. И как консультанта для моей новой книги о фауне архипелага. Я еще пользуюсь его доверием, — наставник сломал что-то внутри себя, какой-то стержень, который он только согнул, когда лег под императора ради рождения наследника. Ради Крины. Чтобы прекратить ее мучения.

Ему, иностранцу, ему все эти предрассудки и ухищрения казались глупостью, но когда любимая женщина родила, воин-ученый поверил в чудо. И не переставал верить. И сейчас он надеялся, что два влюбленных мальчика переломят судьбу, нужно только помочь им.

— Как мы остановим Орхо? Ведь он общепризнанный фаворит, ему по статусу положено сопровождать его высочество в путешествии. И Теан на самом деле любит его.

— Да зачем им это путешествие! — императрица в сердцах выхватила у мужа веер и сломала.

Герд переждал, пока их величества успокоятся, и сказал:

— Для блага империи необходимо, с моей точки зрения, дождаться принятия Таем ребенка. Честно говоря, я не знаю, как повернет судьба в дальнейшем. Но второго сына из моря императорская семья не может не принять. Иначе архипелаг будет сметен, смыт. Я изучал хроники, историю...

— Нам нужно уберечь Тая от конфронтации с Орхо? — уточнил император. — Чтобы он не погиб до встречи с сыном, поскольку противостояние рыбьего пастуха и одного из лучших воинов, наверняка, закончится смертью Тая?

— Тай — твой сын, — еще раз тихо напомнила императрица.

Герд заспешил. Ему неуютно было в компании двух величеств.

— Предлагаю поторопить смерть одного из престарелых членов семейства Орхо. Фаворит обязан будет уехать на проводы усопшего в море и соблюсти траур. В промежутке экспедиция тронется в путь.

Тай сидел над очередной книгой из собрания наставника, улыбаясь на тихое дыхание принца за спиной. Теан не позволял ему удаляться, поэтому Тай сидел на постели. Оглядываясь, видел, как принц спит на боку, обнимая одну руку другой, как светятся его распущенные волосы.

Они нечасто занимались любовью. Потому что каждый раз — для них планеты сдвигались с привычных маршрутов, а море становилось то сладким, то горьким.

Запрещенные книги подсказали Таю путь к себе. Знание, что он сын Рыбки и императора помогало верить, что и с его сыном от Золотой рыбки все будет в порядке.

"Приходили из моря драконы, возлегали с земными девами и рождали крепких сыновей, годных для битв земных и любовных. Рождали рыб, способных стать женщинами для правителей. Так была засеяна жизнью империя".

Тай улыбался попыткам официальных историков скрыть правду за полуправдой, за серой истиной.

Драконы, действительно, родоначальники императорского дома. И Первых семей. Самой первой была семья Орхо, от имени которой назван Архипелаг.

"Дракон-основатель императорского острова жил гораздо дольше людей. Не тысячу, но много лет. Но он был не бессмертен. И его убила рыбка, которую он выбрал в жены. И тогда рыбка стала новым драконом, и родила множество рыбок-драконов. И стало так".

"Чтобы влить новую кровь в море и в людей наследники императорского дома обязаны пройти посвящение дракону. Он избирает, кому суждено стать началом новой династии, вступая в сакральные отношения с избранником".

Тай нашел в одной из книг подтверждение тому, что рассказывала его Рыбка — о размножении драконов. По всему выходило, что драконы и люди империи спаяны неразрывно. А императорская семья время от времени разбавляется драконьей кровью.

Открытие, что он является старшим сыном, плодом завета между империей и морем, не обрадовало Тая.

Мальчик, который тихо спал за его спиной, был дороже власти. Дороже знания. Дороже жизни.

Наставник молчал. Тай думал, как ему поступить. Как уйти от Теана, чтобы забрать сына и уйти, чтобы воспитывать его вдали от двора. Чтобы не посягать на власть отца-императора — это смешило Тая. Ему не хотелось лишать власти своего любимого Теана. Рассказать принцу о своем происхождении — значило порушить отношения, которые сложились между ними.

— Не обижай Орхо. Ты же любишь его, — сквозь зубы сказал Тай, выполаскивая очередную рыбку в целебном растворе. — Он любит тебя. Он честен. Я ему верю.

Теан сидел на бортике пруда, весь заснеженный, грея пальцы в теплой воде.

— Орхо для меня — хлеб. А ты — душа. Мое тело умрет без хлеба. А без души я стану животным.

Тай тщательно вытер руки, прикоснулся к его высочеству пальцами.

— Пойди — насыщайся хлебом. А душа всегда с тобой.

*

Зимнее солнце стояло высоко, и в недоступных ветру местах было жарко: матросы с позволения наставника ходили по пояс обнаженными. Герд не успевал смешивать новые порции мази от ожогов.

Зато его высочество не обгорал. Голым лежа на брошенной на палубу простыне синего шелка, сверкая золотым телом под золотым солнцем — он был прекрасен. Иногда к нему присоединялся Тай. Белое тело его, казалось, всегда оставалось прохладным, и принца тянуло к нему неудержимо. Как будто жажду утолял.

Двое. Золотое солнце, падающее в море.

Большее, что позволял Тай: чтобы любимый, забросив на него руки и ноги, лег головой на его плечо.

И всегда Тай был хотя бы снизу одет. Всегда учтив с окружающими.

А их было совсем немного, и каждого наставник выбрал лично. Капитан и трое матросов. Два телохранителя — убийцы не из последних — выполняли обязанности недостающих на корабле боцмана и механика. Слава дракону, пока шли под парусами.

Готовили по очереди и смеялись над каждым приемом пищи. Наконец, Тай собрал всех и с их помощью организовал заготовку фарша для котлет и прочих полуфабрикатов, размещенных на леднике. Потом час, не больше, на реях висели тонко раскатанные пластины из теста, большие, как простыни. Подсушенные, порезали на лапшу всей командой — даже наставник участвовал. Зато теперь криворукие могли обеспечить нормальную еду.

Команда Тая обожала. В свободное от научных изысканий с наставником время он охотно помогал ставить паруса, мыть палубу, короче, рыбацкий сын был принят командой — людьми не совсем простого происхождения, других на императорскую яхту не брали.

Глядя на него, и принц перестал валяться на палубе голышом, с интересом рассматривал выловленные экземпляры морской фауны и даже пел вечерами с матросами, аккомпанируя на удачно взятой в последнюю минуту гитаре.

Принц и смотритель рыбок были очень сдержаны на людях. Но по ночам на команду вдруг нападала сонная болезнь, и даже рулевой затыкал уши и смотрел только перед собой, в мечтах оказываясь в объятиях самых прекрасных юношей, каких только видел в своей жизни.

Они редко любили друг друга на корме. Чаще в каюте принца, рядом с каютой наставника.

Тогда Герд безжалостно терзал свою плоть, не смея воспользоваться никем из матросов для удовлетворения. Ему казалось преступным рядом с такой светлой любовью использовать неискреннее чувство.

— Ты знаешь все созвездия, Теан?

— Меня учили, но я не уверен, что все. И названий у них множество. В других странах называют иначе. Наставник мне рассказывал. Вот наши Рыбы знаешь, как называются?

— "Наши" Рыбы называются "первая ночь", — Тай перевернул принца на живот и стал целовать его спину, спускаясь ниже и смеясь от его реакции на щекотку. Постепенно смех стихал, принц уложил голову на скрещенные руки. Тихие вздохи Теана и сотрясающее все тело биение собственного сердца подсказали Таю, что любимый ждет продолжения.

— Я хочу, чтобы мы видели звезды, — тихо сказал Тай, усаживая принца на свои колени — спиной. Вместо того, чтобы насадиться и двинуться, Теан откинул голову на плечо любовника, слегка повернул ее и, касаясь губами щеки, признался:

— Я соскучился по Орхо.

Тай прижал принца к груди и ответил просто, как тот не ожидал:

— Прикажи повернуть обратно, домой. Я понимаю, тебе необходимо не только отдавать, но и брать.

Теан весь дрожал от неисполненного желания, но развернулся лицом и продолжил:

— Ты не понял. Я как пустой сосуд, который ты заполняешь. Весь, целиком. Ты отдаешь мне все — свою жизнь, свое будущее. Ты море, которое я не могу принять полностью. И я боюсь, я каждую минуту здесь, на корабле, боюсь, что ты вдруг соскользнешь за борт и исчезнешь в пучине. А я останусь никем. Понимаешь, я только с тобой кто-то. Я наследник империи. Но только с тобой.

Тай обнял принца, обернул его плечи одеялом. Помолчал.

— Ты ошибаешься. Каждый из нас заполняется собой. Собственным опытом, переживаниями, восприятием радостей мира. Другие, наши любимые — как специи в этом вареве. Вот Орхо для тебя кто?

— Соль, — заворожено произнес Теан. — И перец. И уксус. Немного гвоздики и совсем чуть кардамона.

Потом пришел в себя и кинулся Таю на шею.

— Я сам не понимаю, что говорю.

— Ты соскучился, — нежно произнес Тай и погладил принца по щеке. — Мой маленький, я уверен, что и Орхо скучает по тебе. Это любовь. Земная, знаешь о такой?

— Ты не оставишь меня? — нервно спросил Теан, внимательно глядя в лицо любимому. — Ты для меня все: разум, океан, жизнь. Звезды тоже ты подарил мне. Не уходи! Я чувствую, я боюсь.

— Не бойся, маленький. Я всегда буду с тобой.

Тай опрокинул принца и сделал то, что никогда прежде. Повел все ниже и ниже по животу губами...

Горячее. И соль, и сахар. И любовь, и страсть. Наслаждение и неизбежная боль потери с каждым поцелуем. С каждым глотком.

Теан вскрикнул, как чайка, и зажал зубами собственную кисть.

Созвездия кружились над ним, и вместе с зимними метеорами падали громадные снежинки.

Тай обернул обессилевшего принца одеялами, крепко обнял руками.

Вселенная кружилась над ними, и океан вздыхал под днищем корабля.

А рулевой плакал неведомо о чем.

— Хочешь, я отдамся тебе?

— Это будет неправильно. Я счастлив с тобой — таким.

— Ты будешь счастлив с Орхо, потому что он другой. Я создан для тебя, а он самостоятельно принял решение — как наставник с твоим отцом. Люби Орхо и прощай его. У него был выбор. Он выбрал принимать тебя.

Наставник, стоя в тени, проклинал и благословлял штормовой день, который принес его на архипелаг.

Наутро экспедиция развернулась в направлении императорского острова.

Теан был как в бреду. Он то запирался в каюте, то выходил, разыскивал Тая и всюду сопровождал его, держа за руку. Ночами отдавался ему с такой горячностью, позабыв о приличиях, так стонал и кричал от восторга, что Герд уже нешуточно подумывал об устранении всего экипажа по возвращении.

Тайна и кара витала над яхтой, однако, все присутствующие пять человек, не считая влюбленных и наставника выглядели ошеломленно счастливыми, как будто коснулось их благословение Дракона. И умереть казалось нестрашным после чуда, которое созерцали они на палубе. Когда танцевали на ней золотые рыбки и сине-черные драконы, когда летали в небе летучие рыбы, когда падал звездный дождь. И каждому остался на память теплый и колючий вечный светлячок.

— Он живой и светится? — наивно, как ребенок, спросил у Тая наставник.

Смотритель рыбок смущенно улыбнулся и обнял за плечи своего маленького принца.

— Мой, — бесстрашно говорили они морю и ветру, и островам на горизонте.

Через три дня показалась императорская гавань.

До рождения сына Тая оставалась неделя.

На пристань Теан сошел бок о бок с Таем.

Но, завидев Орхо, кинулся к нему. Принц сразу отметил и необычную робость, и тщательный, но легкий наряд, не замысловатую, по моде, прическу, а распущенные волосы, как будто фаворит готов был тут же, на глазах у встречающих, отдаться его высочеству. Глаза Орхо были наполнены влагой, вот-вот готовые пролиться счастливыми слезами. Кажется, он даже не заметил смотрителя императорских прудов, наблюдающего за разгрузкой сосудов с новыми рыбками и другими живыми экспонатами.

Вокруг него и наставника собралась толпа ученых и любопытствующих.

Телохранители едва успевали за принцем, который почти бежал на пару с Орхо к дворцу. И только один из них с сожалением оглянулся на Тая. Юноша улыбался.

Наставник крепко сжал его руку и что-то сказал.

Напрасно, тот его не слышал. Но улыбнулся еще раз и направился в парк, к прудам.

В павильон, где в камень были вставлены жемчужины его первой ночи с Теаном — созвездие Рыб.

*

— Наш сын идет только с Орхо, — отметил император, стоя у окна в своем кабинете. — Интересно, засвидетельствует нам свое почтение или сразу потащит фаворита в спальню?

— Судя по тому, как спешит и как характером похож на тебя в его возрасте, то сразу в постель, — с улыбкой напомнила ее величество.

Но они ошиблись. Теан все еще был под влиянием Тая, поэтому первым делом зашел к родителям. Он распахнул обе створки дверей и предстал перед ними разрумянившийся, оживленный. В комнате повеяло морским ветром, императрица даже взглянула на подол платья: не попали на него соленые брызги?

— Ваши величества, папа, мама, мы рады видеть друг друга, думаю, наставник более точно отчитается о путешествии, а я приду на ужин, если позовете! — принц громко и открыто рассмеялся и притворил за собой двери.

— Значит, смотритель прудов сейчас возле своих золотых рыбок. Один. Прикажу страже не пускать посетителей.

— Он твой сын.

— Но у нас один трон.

Теан с проворством ловкого слуги раздел Орхо и, поставив на колени, не теряя времени на собственное разоблачение, только приспустив штаны, яростно овладел им. И хотя фаворит с таким же нетерпением ждал любимого и подготовился, первые минуты глубоких проникновений вскрикивал от боли. Но его искаженное лицо выражало, вместе с тем, безумное облегчение и радость, как будто именно боли ему не хватало в дни разлуки.

Удовлетворив первый сексуальный голод, принц шуганул поскребшегося слугу с подносом еды, правда, забрал откупоренную бутылку с драгоценным вином.

Аккуратно капнул рубиновую влагу в пупок лежащего в истоме любовника и тут же высосал ее. И языком вылизал, вызвав чувственную дрожь внизу живота.

Орхо смотрел на Теана расширенными глазами. Кажется, пребывание рядом со смотрителем прудов пошло на пользу нежности его высочества.

— А теперь можешь раздеть меня, — приложившись к горлышку бутылки, повелел принц.

"Не так уж много изменилось", — с улыбкой подумал Орхо, раздевая и лаская принца, пока тот снова с жадностью не набросился на него — в этот раз лицом к лицу.

Длинные, тягучие движения, неотрывный взгляд Теановых глаз цвета зимнего моря, легкие прикосновения губ к губам, к шее заставили забыть про обычную сдержанность и ироничность. Как будто ветром сорвало парус с утлой лодочки и понесло в простор.