От ненависти до любви

— Я принимаю мир таким, каким он есть. Плохим или хорошим, мы не в состоянии его изменить. Если бы у меня был выбор, когда я была человеком, я бы ушла не задумываясь, — произнесла она. — Но сейчас, мне нет, куда идти. Моя семья, друзья, родственники, считают меня мёртвой. Да и всё равно мне нельзя к ним. Они окажутся в опасности. Да, вы убиваете, такова ваша природа. — Я хорошо запомнил её слова и понял, что не смотря на весь тот ужас, который она пережила, не смотря на то, кем она стала, Ника, как была человеком, так им и остаётся. И самое главное, что она не собирается пока от нас уходить.

Прислушавшись к происходящему в доме, узнал, что Ника в гостинной с моей мамой. Опять сплетничают. А не подразнить ли мне мою маленькую девочку, вчера она меня, а сегодня я её. Так и сделаю.

Я не спеша спускался с лестницы, услышав мои шаги Ника замолчала. Спустя пару секунд я показался в поле её зрения. Взгляд девушки скользнул по моим ногам, снизу вверх, не прилично долго она не отводила взгляда от моего паха. Мне даже удалось ощутить её волнение. Потом, словно очнувшись, она перевела взгляд на мой торс, я специально одел синюю обтягивающую майку, что бы каждую мышцу можно было увидеть. В голове тут же появилась картинка, как Ника проводит своими ноготками по моему прессу. А фантазия у неё хорошая, ничего не скажешь.

— Куда собрался? — тихим, хриплым голосом спросила она.

— Я ненадолго, — ответил ей, подходя ближе. — Когда вернусь, воплотим твои фантазии в жизнь.

Вероника

Тимофей подошел ко мне, присел на корточки, что бы мои глаза были на уровне с его, протянул руку к моему лицу, провёл большим пальцем по моей нижней губе и улыбнулся. Я чуть не замурлыкала от его прикосновений. Знал бы он, как я соскучилась.

— Когда вернусь, воплотим твои фантазии в жизнь, — прошептал он, а потом поцеловал легко и очень быстро. Отстранился и ушел, а я осталась сидеть и хлопать ресничками. Что он только что сказал? Фантазии? Мои фантазии?! Блиииин!!! Сколько мороки из-за этой связи.

— Ника, ты бы поосторожней мечтала, — посмеялась надо мной Злата.

Тимофей

Центральна больница города, встретила меня серым бетонным забором, которому, наверное, уже перевалило за сотню и ржавыми воротами. Никогда не любил больницы за уставшие лица медперсонала и измученные пациентов. Обшарпанные стены больничного здания, говорили о том, что государство не выделяло им денег из бюджета. Я припарковал машину на участке территории, которое выделялось под автомобили и вышел на улицу. В лицо тут же ударил запах медикаментов и не приятный запах больных людей. Больные люди, пахли иначе, их запах не был привлекающим или манящим. По их запаху нельзя было рассказать, чем они занимались, что ели, где были. Они пахли болезнью, затхло и удушающе.

Я достал с кармана телефон и набрал номер Руты.

— Алло, — девушка ответила после первого же звонка.

— Я приехал, где мне тебя найти?

— Прости, я не могу к тебе спуститься, — ответила она. — Я нахожусь в кардиологическом отделении, второй этаж, четвёртая палата.

— Сейчас буду, — ответил я и положил трубку.

Оказавшись внутри, еле сдержал рвотный порыв. Я же уже говорил, что не люблю больницы? Да? Я очень быстро прошел к лестнице и поднялся на второй этаж. Палату Руты нашел сразу, не утруждая себя на лишние церемонии, вошел без стука.

Рута неподвижно лежала на больничной койке и пустыми глазами смотрела в потолок. Кажется, девушка не заметила моего появления. Когда за мной захлопнулась дверь, только тогда она перевела на меня свой взгляд. Её глаза были пустыми, щеки впали, под глазами были огромные черные круги, губы сухими и потрескавшимися. Я смотрел на неё и не верил в то, что сейчас видел, жизнерадостная, когда-то девушка, с лучистыми зелёными глазами, была похожа на собственную тень.

— Ты пришел, — прошептала она и по её щеке скатилась слеза, оставляя после себя мокрую дорожку. Я пододвинул стоящий возле окна стул, к койке, на которой она лежала и сел напротив неё.

— Зачем ты хотела меня видеть? — мне не хотелось ей грубить, но прошлые воспоминания не оставляли на жалость места.

— Я умираю, — сказала она.

— Я вижу, — пожал плечами. — Ты хотела попрощаться?

— Я беременна, — эта новость меня встряхнула. Умирающая Рута, ждёт ребёнка? Но как это возможно?

— А чего ты ждёшь от меня? Сочувствия? Поздравлений? Я не понимаю, — получилось немного громче, чем я рассчитывал. — Ты бросила меня, помнишь? Помнишь, что ты сказала? А что говорил тебе я? Три года, три грёбаных года ты плевать хотела на моё существование, а сейчас вспомнила? Зачем? — её глаза были широко открыты, она явно не ожидала такого от меня.

— Помоги мне, — и по её щеке скатилась ещё одна слеза. — Я в этом заточении пробирок и уколов уже месяц. Пару дней назад, сказали, что мне осталось не больше недели, — девушка перешла на шепот. — Я была так рада, что это всё наконец-то закончится, — Рута подняла к лицу худую руку и вытерла ладонью слёзы. — А сегодня медсестричка, говорит мне, что я беременна. Они не хотели мне говорить об этом, что бы я не цеплялась за жизнь. Понимаешь?

— Нет, — честно ответил ей.

— У меня появился смысл жить, — с огромным отчаянием в голосе сказала Рута. — Я хочу жить, ради моего малыша, но не могу. У меня за много лет, может наконец-то появится родной человек, а я умираю. Ирония, — засмеялась тихо она. Девушка была полной сиротой, она не помнит родителей, они погибли, когда ей было три года. Выросла она в детском доме, и за всё это время никто из её родственников так и не откликнулся.

— А его отец?

— Он бросил меня, как только узнал, что я больна, — пожала она плечами. — В радости? Да. В горе? Нет.

— И чего ты хочешь от меня? — я уже примерно понимал, что она может попросить, но всё-таки надеялся, что ошибаюсь.

— Обрати меня, — тихо прошептала она. — Мне ничего больше не нужно. Только жить.

— Ты шутишь, наверное? — переспросил я. — Не ты ли мне говорила, что таких монстров, как я нужно уничтожать? А? — я опять начинал злиться. — Нет, Рута! Я не могу тебя обращать, — она опустила глаза в пол, а её руки начали дрожать. — Я уже обратил одного человека и больше не могу, — зачем-то я начал оправдываться. — Даже если бы и мог, то всё равно бы не обратил. Ты сделала мне слишком больно.

— Прости, — тихо ответила она.

Из больницы я практически вылетел, едва не сбив кого-то на выходе. Меня всего трясло просто, от злости, от обиды за прошлое и от того, что я ничем не мог ей помочь.

Вероника

Около полутора часа назад на меня накатила злость, потом паника, и в довершение удушающее чувство бессилия. Это были не мои эмоции, Тимофея. Но парень упрямо не хотел отвечать на мой зов. Я ходила по своей комнате туда-сюда, мой котик, словно чувствовал моё настроение и ходил следом за мной.

Я услышала, как во двор въехала машина. Тимофей! За секунду я оказалась у окна и увидела, как он ставит на сигнализацию своё авто и идёт в дом. С ним всё в порядке. Но это состояние до сих пор не проходит.

Тимофей

Всю дорогу домой, до меня пыталась достучаться Ника. Видно она ощутила всю гамму моих эмоций. Отвечать я ей не стал, побоялся, что сорвусь посреди трассы.

Оказавшись дома, сразу же направился к себе, игнорируя все вопросы мамы.

Из бара в своей комнате достал виски и налил себе в стакан. Алкоголь тут же обжег горло и начал его приятно греть. То, что я сегодня узнал, не давало мне покоя. Рута больна, да где там больна, она умрёт не сегодня, так завтра. В добавок ко всему, девушка беременна. Как? Как её измученный организм, вообще умудрился сохранить ребёнка? Она хотела моей помощи, она ждала её от меня. Черт! Я допил содержимое бокала до дна и пошел к матери, у неё всегда есть ответы на все вопросы.

Мама сидела на краю обрыва у реки и что-то напевала себя под нос. Увидев меня, на её лицо появилась улыбка.

— Как в старые добрые времена? — спросила она у меня. Я рассмеялся и поддался искушению. Я устроился по удобнее на мягкой траве, а голову положил маме на колени. Мы всегда так делали в детстве, выходили на обрыв, она садилась, я ложился, и мы долго разговаривали.

— Мама, — начал я. — Ты помнишь Руту? — рука мамы застыла в моих волосах, конечно, она её помнит. — Помнишь, — ответил я вместо неё. Знаешь, она умирает.

— От скуки? — хохотнула мама. Раньше она любила девушку, раньше, до того, как та бросила меня.

— От рака. Обнаружили, когда уже поздно было, что либо делать. Ей осталось всего несколько дней.

— Как же всё-таки коротка человеческая жизнь, — подвела она итог. Я смотрел в небо, на бегущие облака, которые изображали чудные фигурки.

— Мама, — позвал я её. — Обрати Руту, — и тут повисла тишина. Мама, кажется, даже перестала дышать, её взгляд внимательно изучал меня.

— Ты думаешь, о чем просишь? — вышла она из ступора. — Рута растоптала тебя. Она должна быть нам благодарной, за то, что мы тогда отпустили её живой на свой страх и риск, после всего, что она о нас узнала.

— Помнишь, недавно, ты сказала, что обратишь любого, кого я попрошу? — от удивления она открыла рот, видно не находила, что мне ответить.

Вероника

Я стояла у окна и наблюдала за Тимофеем и Златой. Парень лежал на траве, его голова на коленях Златы, она запустила свои пальцы к нему в волосы и смешно их копошила. Я могла бы от суда разобрать, о чем они говорят, но это было подло, у них всё тики должны быть свои секреты. Тимофею, похоже, уже стало лучше, по крайней мере, его волнения я уже не ощущаю. Тимофей о чем-то ей рассказывает, Злата улыбается.

Сзади послышались мелкие шаги моего котика, он подбежал ко мне и потёрся своей шерсткой о мои ноги.

— Мрррр... — услышала внизу.

— Моё пушистое чудо, — я присела возле него на корточках и принялась тискать. Котик своими маленькими лапками пытался схватить меня за пальцы, а иногда ловил и кусал.

— Ты что же это, вампиров быть хочешь? — щелкнула его по носу и засмеялась. — Плохая животинка! — мой взгляд вновь переместился на то, что происходит за окном. Злата и Тимофей стояли друг напротив друга, и кажется, спорили о чем-то. Я улыбнулась. Тимофей, что-то сказал Злате и та застыла, я машинально прислушалась, у девушки даже сердце перестало биться. Что же он ей такого сказал? Я встала на ноги и пошла к самому стеклу окна, положила на него ладони и жадно слушала каждый звук за окном, каждый шелест деревьев и воды в реке. Между Тимофеем и Златом была полная тишина.

— Ты долго думал? — вдруг спросила она, её слова были подобны удару хлыста. От неожиданности я даже вздрогнула. — Зачем это тебе?

— Если бы это было не нужно, я бы не просил, — таким же тоном ответил парень.

— Опять?! — она повысила голос. — Тимофей, назови хоть одну причину, по которой я должна это сделать?! Скажи!!!

— Так нужно, — спокойно ответил он. — Просто сделай, как я прошу.

— Я не понимаю, — Злата развела руками. — Я даже не хочу понимать, — она вздохнула.— Столько лет, столько нервов.

— Мама, — он подошел к ней и обнял. — Ты потом меня поймёшь, — тихо ответил он ей.

Тимофей

Возвращаться в эту мрачную больницу вовсе не хотелось. Вчера вечером я попросил одного своего знакомого медика, сделать для Руты тест на беременность. Только таким образом, что бы девушка ничего не заподозрила. Прикрывшись какой-то службой, они получили возможность увидеть Руту. Результаты тесты, уже сегодня утром были у меня. Да, Рута беременна, срок около полутора месяца, осложнений никаких нет, кроме одного, девушка, правда, умирает, и жить ей осталось не долго. Владимир сказал, что, когда он у неё брал кровь на анализы, девушке было всё равно, кто и что с ней делает.

В это же утро я серьёзно поговорил с мамой, сказал ей о том, что Рута умирает, но умолчал о беременности. Мама была злая как демон, но ради меня она на многое готова. Вот только я сам себя не понимал. Столько лет пытался забыть, выкинуть Руту из головы. С ней столько всего связано. Когда она ушла, я был готов рушить мир, убивать и только мама меня могла остановить и успокоить. Не знаю, как ей удавалось выносить мои приступы ярости, но она всегда была рядом. И вот сейчас, я прошу спасти жизнь той, которая когда-то нарушила покой моей семьи. Представляю, как на это отреагирует отец, он то ещё не знает.

Полностью погруженный в свои мысли, я не заметил, как доехал до больницы. В нос тут же ударил этот не приятный запах болезни. Интересно, эти люди знают, насколько ужасно они пахнут?

Я припарковал машину там, где и вчера. Поставив автомобиль на сигнализацию отправился в больницу. В приёмной сидела симпатичная девушка лет двадцати пяти, вот она-то мне и нужна.

— Добрый день, — приветливо улыбнулся ей. На её бейдже было написано имя "Наталья". — Наталья, я хотел бы забрать свою знакомую под собственную ответственность. Что для этого нужно?

— Здравствуйте, — улыбнулась она мне, при этом жадно разглядывая. — Нужно, что бы ваша знакомая написала расписку, что она не против, покинуть стены больницы и в случае чего, претензий к нам никаких не будет. Назовите фамилию вашей знакомой, я позову её лечащего врача.

Когда я подходил к палате Руты, то даже не слышал её сердцебиения. Мозг подбрасывал одну за другой картинки мёртвой девушки, и с каждой мой шаг становился всё не увереннее. Когда я подошел к двери, взялся за ручку и тихо её открыл. Рута спала, было еле слышно её дыхание. Стараясь не шуметь вошел в палату и сел на соседнюю койку. Очень скоро, можно будет услышать биение ещё одного сердца, но это потом и меня не касается. Когда я хотел детей, от неё. Мечтал и представлял, каким бы был наш ребёнок, пока она не разрушила всё. Я считал, что она моя пара, моя единственная и был готов положить к её ногам весь мир, но не сейчас. Сложно объяснить, что мной сейчас движет. Девушка почти бесшумно открыла глаза, я уловил едва слышный звук того, как её веки колыхнули воздух, и перевёл на неё свой взгляд. Она молча смотрела на меня.

— Ты сама ходить можешь? — тихо спросил я.

— Могу, — ответила она. — Но не далеко, у меня тут же начинает кружиться голова, — за дверью послышались чьи-то быстрые шаги и через мгновение в палату вбежал доктор. Глаза мужчины буквально источали не довольство, а красные пятна на лице говорили о том, что он в бешенстве.

— Кто вы такой? — с порога он наехал на меня. В его-то положении, я не стал бы веси себя настолько не обдуманно.

— Я забираю эту девушку, — не вставая с кушетки, спокойно ответил ему. — Какие бумажки вам для этого необходимы? — от последних слов мужчина побагровел ещё больше.

— Её может забрать только родственник, а таковых у неё нет, — тут же отчеканил он. — Получается, что забрать вы её не можете.

— Так же она может уйти сама, — добавил я, наблюдая, как врач пыхтит и, кажется, вот-вот и взорвётся.

— Девушка тяжело больна! — повысил он голос. — Без медикаментов она и часа не протянет!

— Я вас умоляю, вы уже месяц колите ей витамины вместо лекарств, и ничего, она вполне жива, — Рута вопросительно на меня посмотрела, а доктор только то и делал, что открывал и закрывал рот, как рыба. Мой друг, помимо обычного теста на беременность, проверил кровь Руты на препараты, которые она принимает. И оказалось, что ей ничего кроме витамин не дают. Здесь и к гадалке не ходи, всё и так понятно, им нужен этот ребёнок. Вопрос в другом? Зачем? Ведь ясно, что до родов девушка не доживёт. Остаётся только вариант с биологическим материалом. Они или этот докторишка хотят продать эмбрион. Большей наглости чем эта, я ещё не видел. Уже через полчаса, в больнице будет проведена чистка рабочих, всех не честных на руку уволят и работу они найти уже не смогут.