Императрица Кэт

— Анхео, подними сигнал Р-К-Т.3

Дерваль скомандовал сигнальщику.

— А теперь докладывай, что это за самодеятельность, и откуда на борту корабля моей эскадры вражеский адмирал.

— Я обратил внимание командира абордажной команды тал Альдо на то, что остров Малый Клык очень удобен для размещения замаскированной батареи. Тал Альдо предложил отправиться туда на разведку. Поскольку погода благоприятствовала, я дал ему разрешение. Тал Альдо наткнулся на группу высших офицеров, инспектировавших батарею, и превратил разведку в диверсию, уничтожив четырех сопровождающих и взяв в плен инспектора. То, что инспектором оказался адмирал дил Виссар — чистое везение.

— А что с батареей?

— Орудия заклепаны, — сообщил Кеалор.

— Как?!! — вскочил из своего кресла Морской Ястреб, расплескивая вино. — Когда вы успели?

— Вот, — Кеалор продемонстрировал обоим адмиралам неаккуратно слепленную колбаску из чего-то вроде замазки с торчащим фитилем. — Если эту штуковину поджечь, через минуту она даст несколько унций расплавленного железа. Для запального отверстия хватит.

Тал Сиол взял колбаску в руки и подозрительно ее понюхал. Пахло селитрой. Подставлять левый фланг под батарею, обработанную этими наскоро сделанными штуковинами, ему было страшновато. Впрочем, если Кеалор совершил уже одно чудо — похищение Морского Ястреба, то, может, и второе у него получилось?

— Я возвращаюсь на свой корабль. — объявил он. — Диспозиция на завтра согласно сигналам. А вас, — обратился он к Морскому Ястребу. — я оставлю пока на этом корабле.

* * *

Тал Сиол не стал ждать. Как только утренний бриз с Шелкового острова набрал достаточно силы, чтобы надувать паруса, он отдал приказ к бою, несмотря на невыгодное для имперцев положение солнца.

— Как ты думаешь, до абордажа дело дойдет? — спросил Кеалор у Дерваля.

— Кто его знает, — пожал плечами капитан. — А что? Спать охота?

— Еще как. Вот сразу после сражения и завалюсь. Кстати, — Кеалор оглянулся на Морского Ястреба, который по-прежнему сидел в кресле под надзором очень гордых собой близнецов и молча смотрел, как встает в боевой порядок архипелажная эскадра, — может, нам ценного пленника препроводить в какое-нибудь более надежное место?

— Совершенно верно. Адмирал, — обратился Дерваль к Морскому Ястребу, — раз уж судьба лишила вас возможности командовать эскадрой в этом бою, отправляйтесь в более безопасное место. Заодно и отдохнете. Кеалор, отведи господина адмирала в ту каюту, что рядом с твоей. А вы, — сказал он близнецам, — найдите Пико и передайте приказ встать на часах у двери.

В глазах Морского Ястреба на мгновение вспыхнул огонь гневного разочарования, потом он погас, и его лицо опять приняло равнодушное выражение. Он молча встал и последовал за Кеалором, не оглядываясь.

Если бы он оглянулся, он мог бы заметить, как на палубе одного из архипелажных линкоров блеснуло стекло подзорной трубы.

Встретиться имперскому и архипелажному флотам предстояло на весьма непростой позиции. Пролив был довольно тесен и усыпан небольшими островками, рифами и отмелями. Морской Ястреб, выбирая это место для боя, надеялся на то, что лучшее знание акватории даст ему преимущество.

Но он не знал, что герцог тал Анар снабдил имперцев лоцманами из числа местных контрабандистов, а также любовно составленной картой глубин.

На все корабли имперской эскадры лоцманов, конечно, не хватило, только на самые крупные, но копия карты Дервалю досталась.

Тал Сиол ночью приказал отбуксировать шлюпками несколько линкоров с правого фланга на левый — туда, где архипелажный флот рассчитывал на поддержку батареи Малого Клыка. А на правом фланге встать в линию баталии предстояло не только линейным кораблям, но и нескольким наиболее крупным фрегатам, в том числе и «Оленю».

Дерваль нисколько не был взволнован тем, что ему предстоит выдержать бой с существенно превосходящим противником. Он был уверен и в своих артиллеристах, и в том, что палубная команда обеспечит требуемую маневренность.

Имперские корабли надвигались на линию архипелажных линкоров, развернувшихся к ним бортом и открывших хищные линии пушечных портов. У каждого из линкоров по две-три пушечных палубы, а у «Оленя» — только одна, да еще легкие фальконеты на фальшборте.

До противника оставалось не меньше полумили, когда борта его кораблей окутались дымом.

— На испуг берут, — сквозь зубы бросил Дерваль. — С такого расстояния, да не в борт, а в нос — не попадут.

Свист ядер, казалось, пролетающих прямо над головой, попытался опровергнуть это предположение, но ни одного повреждения «Олень» не получил.

Зато, когда он несколько минут спустя повернулся к противнику бортом и разрядил половину своих орудий, отвечать тому было нечем. Артиллеристы архипелага лихорадочно перезаряжали свои пушки.

Второй залп ударил, когда Дерваль уже развернул фрегат кормой к противнику.

Через некоторое время Кеалор полностью потерял представление о том, что происходит. Море было затянуто клубами порохового дыма, среди которых внезапно то появлялись, то исчезали чьи-то мачты или кусок борта, во всех направлениях летали ядра, книппеля и даже мушкетные пули, кто-то уже был ранен, на палубу рушились перебитые снасти. Но корабль каким-то чудом сохранял управление, и Дерваль ухитрялся что-то различать в этом хаосе, отдавая команды то рулевому, то матросам на брасах, то артиллеристам.

Дерваль тем временем решил воспользоваться преимуществом в скорости и, обогнув один из небольших островков, оказаться вплотную с вражеским кораблем как раз в тот момент, когда тот развернется кормой к имперской линии, чтобы перезарядить бортовые орудия.

Маневр удался блестяще. Борт архипелажного линкора открылся на расстоянии пистолетного выстрела, и после бортового залпа «Оленя» линкор с разбитым рулем и перебитыми мачтами начал медленно дрейфовать на скалы, успев только огрызнуться погонными орудиями.

Теперь «Оленю» надо было проскочить между ним и островными рифами и вернуться к своим. Но что это? Следующий корабль в линии резко увалился под ветер и лег на курс, пересекающий курс фрегата.

— Самоубийца, — проворчал Дерваль. — У него ж осадка на добрых три фута больше нашей.

Действительно, не прошло и пяти минут, как корпус вражеского корабля содрогнулся и встал на месте.

Дерваль схватился за октант и стал брать пеленги вершин окрестных островков.

— Не знаю, что у этого капитана на уме, но нам деваться некуда. Нужно попытаться пройти вплотную с ним.

Пройти не удалось. Когда «Олень» сблизился с вражеским кораблем на несколько ярдов, на борт полетели абордажные крючья.

А вслед за ними с борта линкора, возвышавшегося над фальшбортом «Оленя» на добрых восемь футов, хлынула волна полуголых матросов, размахивавших разнообразным оружием и подручными предметами вроде вымбовок и вопивших на архипелажном диалекте:

— Свободу дил Виссару!

— Интересно, откуда они знают? — буркнул Дерваль, палашом сбивая со шканцев первых штурмующих.

Кеалор приказал своей команде занять оборонную позицию полукругом и попытался понять, кто командует абордажем. Матросы с вымбовками для его обученных солдат не представляли серьезной проблемы, но среди них имелись и явно знавшие, с какой стороны у сабли рукоять. Зато Кеалор быстро понял, что учений с этими абордажниками не проводилось, и каждый из них работал сам по себе.

В толпе матросов появился офицер в черном кителе, резко отдававший своим какие-то приказы. Кеалор дал знак своим прикрыть его так, чтобы он мог приблизиться к офицеру. Впрочем, тот, заметив командира вражеских морпехов, сам поспешил навстречу Кеалору.

Бой командиров морской пехоты был краток — Кеалор с удивлением понял, что владеет шпагой существенно лучше противника, и не задумываясь воспользовался этим преимуществом.

Гибель командира ввергла абордажников противника в некоторое замешательство, и экипаж «Оленя» начал их понемногу теснить. Но тут что-то сверху оборвалось, возможно, не без помощи чьей-то мушкетной пули, и Кеалору на голову рухнул грота-рей линкора.

Эльпар тут же бросился к Кеалору — проверить, жив ли. Остальные продолжали теснить противника. И тут Таук, оценив ситуацию, вдруг понял, что он знает, что делать.

Эльпар оттащил Кеалора подальше от борта и помчался обратно в бой. Таук остановил его:

— Хватай своих, и лезьте на шканцы линкора! Там только капитан и еще двое!

Эльпар кивнул и приказал своему десятку следовать за ним.

Кеалор пришел в себя в своей каюте. Тиджис перевязывал ему лоб влажным полотенцем. Увидев, что командир очнулся, Тиджис немедленно крикнул кому-то за дверью, и вскоре в каюту вошел Дерваль.

— Мы победили. Поздравляю с боевым крещением.

— Смеешься?

— И не думаю. Мы захватили линкор, но абордаж выиграл ты.

— Как это? — удивленно спросил Кеалор, пытаясь простыми дыхательными упражнениями заглушить нестерпимое гудение в голове.

— Так. Я никогда в жизни не видел такой слаженной работы абордажной команды. Таук со своим десятком при поддержке моих матросов отбивал атаки превосходящего противника, а тем временем Эльпар со своими по гафелю перелез на его шканцы, скрутил капитана и спустил флаг.

Близнецы утверждают, что они успокоили там какого-то сумасшедшего артиллериста, пытавшегося поджечь крюйт-камеру и поднять на воздух оба корабля.

В общем, твои люди прекрасно работают и без тебя. Капитан линкора так ругался в твой адрес, что мне захотелось взять у него пару уроков по архипелажным морским загибам.

— Это как-то непатриотично... — Кеалор понял, что дыхательные упражнения не помогут, и придется, подождав, пока все выйдут, прибегать к средству «Маг, помоги себе сам».

— Зато как эстетично!

* * *

Вечером Дерваля вызвали на флагманский корабль. Оттуда он вернулся расстроенный и с большим пакетом.

— Нас отправляют обратно в Тинмоуд с донесением о результатах сражения, — сообщил он. — И с пленником, естественно. Вот тебе и абордажи, вот мне и призовые. Нет, ну охота тебе была эту диверсию устраивать?

— Не расстраивайся, — обнадежил его Кеалор. — Кампаний будет еще много, и призовых тоже. А за это дело тебе светит давно заслуженное «тал».

— Не береди душу, а? На всем флоте уже лет двадцать не было случая, чтобы офицер из приютских мальчишек дворянство получил. А без дворянства капитан фрегата — потолок.

— Посмотрим, — только и ответил Кеалор. Он уже успел заметить, что в том, что касается Анхео, тал Сиол согласен с покойным принцем Айэном. Толковых инициативных капитанов в эскадре не так уж много. А если для того, чтобы двигать Дерваля дальше, нужно добыть ему дворянство, значит, тал Сиол сделает всё возможное, чтобы это дворянство пробить. Никакого другого объяснения отправке «Оленя» в качестве посыльного судна не было. Только для того, чтобы Дерваль предстал перед Императором в качестве офицера, отомстившего за гибель принца Айэна.

Каникулы Кэт

Лайнер «Рипат» вентийской компании «Ромоэ Веарай» плавно опустился на поле космодрома Куру. Кэт подхватила уже два часа как собранный рюкзак и выскочила из каюты. Пока большая часть пассажиров собирается, можно многое успеть.

И вот уже она стоит в очереди на саборб до Ливерпуля.

Эх, когда же на Земле, наконец постороят тэрк-сеть, как на Венте. На Венте после возвращения с Ирганто девушка провела четыре дня, но за это время успела не только защитить диплом, и договориться о продолжении работы на Ирганто уже как полноправной сотруднице ГПА, но и повстречаться с кучей университетских друзей, доложиться на заседании профильной секции ГПА и закупиться кучей высокотехнологических шмоток в подарок оставшимся на Земле родственникам.

Там вся планета, даже две, Вента и Веор плотно оплетены сетью коммутируемых телепортационных станций, тэрк-связи.

Насколько было известно Кэт, землянам вся необходимая технологическая документация была продана ещё лет десять назад, когда последние ограничения на передачу технологий были сняты, и Земля признана полноправным членом Федерации.

Но создание тэрк-сети, это разворачивание целой кучи принципиально новых производств, подготовка специалистов и много-много работы. Такое высокотехнологическое оборудование в Федерации никто не продаст — помогут развить отрасль у себя, не более того.

Поэтому и летать на межконтинентальные расстояния по-прежнему приходится на суборбитальных летательных аппаратах, в просторечии саборбах. А от ближайшего сабпорта до дома добираться вообще поездом.

Впрочем, нынешние саборбы это на самом деле те же гравилёты, только для коротких рейсов. Комфорта, конечно, чуть побольше, чем в тех шлюпках, с которыми приходилось иметь дело в экспедиции, а так всё то же самое.

И через час девушка уже звонила в дверь родительского дома.

Дверь открыла мама.

— Здравствуй Кэти! Ты уже совсем большая стала. А что это ты в форме?

— Ну как же! Я же теперь уже не студентка, а полноправный полевой планетолог. Могу форму ГПА носить.

— Лучше бы ты всё же штатскую одежду носила. А то не дом, а казарма каая-то. Ну ладно, твой братец, он уже коммодор. Но ты-то.

Упомянутый братец тут же выглянул в коридор.

Кэт вырвалась из объятий матери и кинулась ему на шею

— Майк! Привет, Какое счастье, застать тебя дома, мы оба так редко бываем в нём.

— Привет, сестрёнка! Ну что тебя можно поздравить?

— Ага! А Дар по-прежнему у тебя помощником?

— Пока да. Месяца через два ему уже собственный корабль светит.

— А в увольнение его отпустишь?

— Завтра.

— А сегодня вечером?

— Ну Кэти, он же мой старпом. Кто-то из нас двоих должен быть на борту — либо он, либо я. Сегодня я в первый раз за месяц домой выбрался. Будет тебе завтра твой ненаглядный Дариуш.

Кэт вспомнила, как в первый раз познакомилась с Даром. Ей тогда было лет пятнадцать, она ещё училась в школе и не подозревала тогда, что из Лестерского университета на втором курсе переведётся в Рипат, на Венту и станет полевым планетологом. А Майк тогда заканчивал Аннаполис и как-то завалился домой вместе с друзьями-одногруппниками. Кроме Дариуша там был ещё Юджин Сидорофф, который вообще-то учился в Санкт-Петербурге, и уж каким ветром его занесло на другую сторону Пруда4, непонятно.

Что-то в Даре тогда заставило обратить на себя внимание и Кэт и её маму. Мама стала тогда хвастаться древними флотскими традициями своей семьи. Мол один из её самых древних известных предков сражался при Трафальгаре.