— Вы себе слишком однобоко представляете структуру голограммы.
Пашка только удивлённо покосился на него:
— Чудеса твои, господи...
А Санька напомнил:
— Мы опять отвлеклись. Денежки-то капают.
— У них нет денег, — фыркнул Игорь.
— Ну, гигаватты.
— А на базар за картошкой они с аккумулятором ходють... — Пашка хоть и был в шоке от увиденного, но чувства юмора не растерял, и вновь принялся отхлёбывать из чашки уже порядком остывший чай.
— Я хотел уточнить насчёт выхода в реал, — Санька с трудом подбирал слова, дабы на незнакомой "почве" не выглядеть сильно глупо. — Я вас правильно понял, что в результате нашей экспедиции мы будем иметь возможность вклиниться в любую эпоху и там чувствовать себя вполне свободно? По принципу машины времени? Без всяких там ограничений?
— Ограничений немного: секретность вашего "десанта", и чтобы ваша деятельность не шла во вред местным жителям.
— Аборигенам? — подсказал ехидный Пашка.
— Паш, отвянь. Время — деньги... Над аборигенами будешь прикалываться.
— Аборигеншами, — тихо ухмыльнулся Вовка.
— И ещё одно, — устало сказал Тристан. — Самое неприятное.
— Начинается...
— Браслет, скорее всего, там работать не будет.
В наступившей тишине Пашка разочарованно протянул:
— У-у-у-у... Тогда — была охота вообще жопу мочить?
Игорь неприятно осклабился:
— Так мы там чё? Те булыжники голыми руками, что ли, будем ловить?
Пашка повернулся ко мне:
— Вот она где порылась, та собака! Ты оказался прав.
Тристан непонимающе оглядел нас:
— Вы меня опять не так поняли! Браслет не будет работать при ваших произвольных выходах в реал. А там, куда вас посылают, всё будет в порядке.
— "Нас посылают, мы посылаем..." — фальшиво проблеял Пашка на мотив известной песни и подбоченился: — То работает, то не работает... А где гарантии?
Тристан пожал плечами:
— Моё слово...
— Маловато будет!
— Ну, извините... — На лице инопланетного вербовщика всё больше отражалась усталость. — Другого доказательства предоставить я не могу. Вы сможете убедиться в этом только лично.
— М-да-а... — протянул Вовка. — Экспедиция называется: "Пойди туда, не знаю, куда."
— Не, ну почему? — возразил Санька. — Знаем — куда. И знаем — зачем...
— А мой вопрос, между прочим, так и остался без ответа, — спичка во рту Игоря переехала из угла в угол. — Слабо, что ли?
— Это насчёт справедливости-то? — усмехнулся Тристан. — Не волнуйтесь, землян в беде бы не оставили. В крайнем случае, нашли бы другую планету. Тем более, что при теперешнем раскладе численность праведников невелика. На один транспортник уместились бы все. Со всеми своими пожитками.
— Но послушайте... — Неопредёлённая мысль, которая меня мучила во всё время нашей беседы, наконец, сформировалась и выползла на поверхность: — Не проще ли сделать так?.. — Все замолчали и повернулись ко мне. — Насколько я понял из ваших слов, в то время на Земле постоянно присутствовала команда тех самых Хранителей, которых потом, как вы сказали, казнили за нерадивое отношение к своим обязанностям. Так не проще ли нам будет просто предупредить их о грозящей опасности и для Земли и, в конечном счёте, для них самих? В конце концов, благоденствие подопечной Земли на тот период входит в их непосредственные обязанности. Не так ли? И волки будут сыты, и овцы целы...
— Ха-ха два раза! — хрюкнул Пашка. — Так они тебе и поверили! "Ты кто такой, — скажут, — дядя? Иди-ка ты, откудова пришёл, подобру-поздорову! Нам тут от своих пророков деваться некуда!"
— Не, ну передать им какую-нибудь особую верительную грамоту от нашего уважаемого гостя... — стушевался я. — Код какой-никакой...
— Вы предвосхитили мою мысль, — улыбнулся "уважаемый гость". — Именно это я и хотел вам поручить в качестве особого задания, но уже после того, как будет получено ваше согласие. Вы должны будете передать им вот этот накопитель, — он разжал ладонь и на ней замерцал гранями небольшой красный кристалл. Размером с пуговицу. — Здесь с помощью технологий того времени записано обращение к ним, и развёрнуты предстоящие события во всей их неприглядности.
— А тогда на кой деревянный метеориты ловить нам? — пожал плечами Игорь. — Те товарищи пусть сами и чешутся. Во избежание.
Тристан вздохнул:
— Я знаю руководителя той бригады Хранителей. Знал... — поправился он. — Это был довольно жёсткий и, к тому же, не в меру подозрительный индивидуум. Он, действительно, может просто не поверить предупреждению и сочтёт его за происки конкурентов. Вот в этом случае как раз и придётся действовать вам самим.
— Что ещё за конкуренты? — насторожился Пашка.
— Те самые, — многозначительно посмотрел на него Тристан. — С которыми вы уже имели удовольствие сталкиваться.
— Хос-с-споди! — Пашка с подвыванием закатил глаза. — И этот придурок тогда там тоже крутился?
— Представьте себе! И проявлял недюжинную активность. Это сейчас он вроде как угомонился и особо не высовывается. — При этих словах Пашка иронически хмыкнул. — А тогда был молод, горяч, буквально землю рыл копытом, дабы выслужиться перед своим шефом.
— Случайно, не перед Асефом ли Сатаной? — спросил Санька.
— А то перед кем же? Самая одиозная личность в данном секторе Метагалактики! Куда ни глянь, везде его уши торчат.
— М-да... Весёленькое дельце вырисовывается!
— Так, ё-моё! Тогда вся эта катавасия с Икаром попросту — его рук дело! — уверенно заявил Пашка.
— Не исключено. Но неопровержимых доказательств нет.
— Добудем!
Вовка страдальчески поморщился:
— О ком идёт речь? Не догоняю...
— Да есть тут один товарищ, — отмахнулся Пашка с досадой. — Вредитель сельского хозяйства. Беем кличут. Едва Вовчик браслетом обзавёлся, так тот пристал к нему, как банный лист до задницы: вынь да положь ему тот кораблик, что на Юпитере валяется. Можно подумать, что сам не знал, где его искать!
Я удивлённо уставился на Пашку, потом на гостя и увидел, как при этих словах он переменился в лице. Видать, тема и в самом деле под большим запретом.
— Что за кораблик? — поинтересовался Вовка, но Тристан довольно неуклюже постарался увести разговор в нужное ему русло:
— Так каков будет ваш ответ?
Пацаны переглянулись со мной и замолчали. Я со вздохом пожал плечами:
— А куда мне деваться? Надо, значит надо. Положение обязывает. Со своей половиной только переговорю. Перед фактом поставлю...
— Чё-т' я не понял... — нахмурился Игорь. — Что значит: "мне"?
— Вот именно! — поддакнул Пашка. — Ты что? Один собрался в тот гадюшник?
— Мне оно как бы по штату положено... — промямлил я, чувствуя себя последней сволочью. — А вас приневоливать я не могу...
— Вот блин! — переглянулся Санька с Вовкой. — Вольдемар! А кто тебе сказал, что ты нас приневоливаешь? По всем базарам разве непонятно, что мы ситуёвину на себя примериваем? С твоей стороны это, по меньшей мере, несерьёзно!
— Это — "по меньшей", — подмигнул мне Вовка.
— Хорошие у вас друзья, — улыбнулся Тристан.
— У-ху-ху! — глумливо хохотнул Пашка. — А жёны-то у нас — ещё лучше! Ща как развезут антимонию! Света белого не взвидим!
Мои пацаны одобрительно захмыкали, каждый по своему оценивая сказанное Пашкой.
И тут над нами раздалось неприязненное:
— Это кому ещё там жёны не нравятся? Ишь, умники пособирались!
На самой верхней ступеньке лестницы стояла Настя. С Витькой на руках.
— Короче, так, — торопливо поднялся Тристан, бросив наверх мимолётный взгляд. — Не будем больше рассусоливать. Я, в принципе, уяснил, что ответ будет положительный. Даю вам на сборы два дня. Через сорок восемь часов я буду здесь с конкретными инструкциями. Всем привет! — сцепил он над головой руки.
И мгновенно исчез. Будто телевизор выключили.
— Блин! Заторопился! Как голый в баню, — недовольно фыркнул Пашка. — Навёл шороху и — фьюить! "Всем привет!" Ещё столько вопросов осталось!..
— Видать и вправду батарейка села, — усмехнулся Вовка.
08. ''Неть!'' и ''Дя!''
— А кто это был? — недовольно спросила Настя, осторожно спускаясь по лестнице. — Хоть бы поздоровался...
— Наш новый шеф, — вздохнул я, виновато переглядываясь с друзьями. Настя появилась на сцене как нельзя более некстати. Предстоящее с ней объяснение хотелось бы отложить на потом, когда не будет посторонних ушей. Но, видно, чему быть, того не миновать...
— Шеф? — равнодушно отозвалась Настя и опустилась в свободное кресло. — А где же тот, шустрик?
— В местах, не столь отдалённых, — ответил за меня Пашка, выискивая что-то на столе и вполголоса прогнусавил: — "Сижу за решёткой, в темнице сырой..."
— Ну, значит, так ему и надо, — беспечно заключила Настя, поудобнее пристраивая малыша на коленях. — Меньше будет языком ляскать.
Мы с друзьями удивлённо переглянулись.
— Ты что, слышала, о чём шёл разговор? — спросил я.
— От оно мне надо! — фыркнула моя половина. — Своих забот хватает.
Я понимающе улыбнулся:
— Больше летать не порывался?
Она с загадочной миной покачала головой и сообщила:
— Тут уже другое... Потому и пришла. Одной как-то не по себе...
Я насторожился:
— Что у нас опять?
Настя молча смотрела мне в глаза.
— Ну?
— Чё "ну"? Говорит...
— Кто?
Она осторожно показала пальцем на спящего Виктора.
Я оторопело отстранился:
— Ты ничего не путаешь?
— Я на дуру похожа?
Пацаны с интересом прислушивались к нашему разговору.
— Не рановато ли ему? — с улыбкой отозвался Вовка.
А Санька произнёс: "Умхм!", многозначительно поигрывая бровями. Вероятно, хотел напомнить: "Я же вам говорил..."
— Может, показалось? — с надеждой предположил я.
Настя сердито сверкнула на меня глазами:
— Вот он проснётся, сам убедишься!
Но я как-то не горел желанием убеждаться в очередном незапланированном чуде. Устал я от них и не поспевал за событиями.
— И что же он говорит? — полюбопытствовал Санька.
А Пашка гоготнул:
— "Пить, курить, говорить я начал одновременно!"
— Паш, не смешно, — обиделась Настя. — Это жутко. Лежит у тебя на руках такая кроха, смотрит внимательно и говорит!
— Так что ж он говорит? — напомнил Санька.
— "Что"-"что"! Я же, как и любая мать, разговариваю, сюсюкаю с ним, когда кормлю, пеленаю... Да мало ли? "Мой маленький, говорю, описился... Сейчас мы пелёночку поменяем..." А он мне чётко так: "Неть!" Я обомлела: "Что?" А он опять: "Неть!" Мне так не по себе стало! И чисто по инерции — ему: "Ты это мне говоришь?" А он мне: "Дя!" Тут меня вообще жуть разобрала. Кое-как укачала его, не брошу же? Да к вам сюда. А вы тут шумите чего-то, спорите... Всё не так страшно...
— Дела... — хмыкнул Игорь.
— Вот тебе и "дела"!.. — вздохнула Настя. — А чего твои-то возле машины толкутся, как неродные? Почему не заходят?
— Как "возле машины"? — удивился тот. — Они ж к морю пошли, окунуться!
— Из окна видела: стоят. Только позвать не могла. Боялась Витьку разбудить.
Игорь выплюнул спичку и всплеснул руками:
— От итишь твою!..
И направился к выходу.
* * *
**
Я всё ещё поражённо молчал, переваривая новость. А Пашка закинул пробный шар:
— А нас тут в экспедицию блатуют.
Настя с отстранённым видом продолжала слегка покачивать малыша, никак не реагируя на его слова.
Пашка с интересом посмотрел на меня и решил добавить драйва:
— В прошлое. На десять тысяч лет назад.
— Ну а вы? — равнодушно отозвалась Настя и поморщилась: — Зай, на-ка, подержи немного, а то уже руки отваливаются...
Я подошёл, осторожно перехватил у неё тёплый свёрточек и с умилением посмотрел в его пахнущее молоком личико. Малыш почавкал пухлыми губёшками и приоткрыл глаза.
— Спи-спи-спи, лапочка... — покачал я его.
Он шире открыл глаза и строго посмотрел на меня, нахмурив едва заметные бровки:
— Неть!..
От неожиданности я едва не уронил его и только увеличил амплитуду колебаний.
Настя жалобно прошептала:
— Вот видишь? А ты говоришь...
Ощущение, действительно, было жутковатое. Я ходил по комнате и тряс малыша, с недоверием всматриваясь в его черты. А он в ответ внимательно разглядывал меня. Наконец, вибрация его доконала, глаза закатились и он опять уснул. Я облегчённо и едва дыша, перевёл дух.
— Ну и что нам с ним делать? — пригорюнилась Настя.
Я пожал плечами:
— Да ничего... Не скотчем же рот заклеивать.
Только сейчас я обратил внимание, что мои друзья потихоньку выскользнули на улицу, оставив нас наедине.
— Тебе смешно...
— Вовсе нет...
— Может, его врачам показать? Вдруг чего...
— Ну и что тебе те врачи скажут? "Не знаем", "не понимаем"? Причина-то нам хорошо известна.
— Ох, уж эта мне причина!.. — Кулачки Насти непроизвольно сжались.
— Успокойся. Ничего страшного ему не грозит. Браслет любую болячку выправит. Тебе ли не знать?
— А мне всё равно жутко... Такой маленький... Что дальше-то будет?
— Увидим...
Не открывая глаз, Витька пошлёпал губами и поставил точку:
— Дя!
Настя в ужасе зажала руками себе рот:
— Господи!..
Я молча прижал её к себе, одной рукой держа малыша. И тут же почувствовал, что маленькое тельце неудержимо устремилось кверху! Я едва успел прижать его к себе. Он закочевряжился и захныкал.
— Ой, давай его сюда...
— Смотри, — сказал я, передавая из рук беспокойную ношу, — он выпорхнуть хотел...
— Да знаю... Уж в который раз. Хоть верёвку привязывай...
— Смех смехом, а другого выхода я не вижу. Не будешь же ты его всё время на руках таскать? И так вон, уже измаялась.
Она горестно вздохнула:
— И не говори...
Я сотворил широкий матерчатый поясок, обхвативший талию малыша. Вернее, то место, где она должна быть. И дополнил шёлковым шнурком, крепившимся к пояску. Конец шнурка сунул Насте в руку:
— На. Как будет вырываться, не удерживай. Держи за шнурок. Пусть порхает. Если уж ему так нравится.
Она недоверчиво скривилась:
— Ну и что это будет? Людей смешить...
— Да и чёрт с ними! Поговорят, да забудут. Зато удобно!
— Да уж! Такое забудешь!.. Ну, а менять как? Если мокрый будет?
— А вот. — Я показал на три пуговки. — Здесь расстегнёшь и — вперёд! Лови под потолком.
Она осуждающе покосилась на меня:
— Тебе бы всё хиханьки...
* * *
**
Посчитав инцидент исчерпанным, я с тяжёлым сердцем приступил к объяснениям.
— Ты услышала, что Пашка сказал?
Настя неопределённо повела плечами, ровняя складочки у пелёнки:
— Он много чего болтает. Если всё слушать...
— Да нет... Насчёт экспедиции.
— Ну, а мне-то что? От меня что надо?
Я, готовый к долгой обороне, опешил:
— Да, в принципе, ничего... Только одно: не быть против...
— Да ради Бога! — равнодушно сказала она. — Сами играйте в свои игрушки.
Такого поворота я не ожидал и, на всякий случай, стал подробно излагать суть дела. Но она прервала меня на полуслове:
