Большая Космическая Дорога

— Теперь нужно куда-то прибиваться, — забасил, прерывая паузу Сашка. — А там, вот гады, не ждут и не рады.

— Не вижу конструктива, — строгостью подавляя смешки, я повернулся к Лехе. — Давай, удиви интеллектом, напугай нестандартным мышлением, приободри скисшие экипажи шуткой.

— К Юпитеру еще нужно долететь по параболе, а ее верхушка — Нептун, где нас наверняка поджидают пираты, — Леха игриво хохотнул и обвел всех радостным взглядом. — Есть возможность пострелять.

— А сколько у нас снарядов?

— Перед вылетом был комплект, но ты озлился на истребитель и приказал не останавливаться.

— Нельзя воспринимать приказы буквально. Надя, у вас есть из чего стрелять?

— Комплект, а ручное, — в принципе, нам красавицам, если не глазами, то по барабану, из чего стрелять. Все равно — не попадем.

— За всех не расписывайся, — обиделась Катрин и воинственно прищурилась.

— Пиратов может и не быть, — Надя улыбкой погасила пикировку, — я девушка удачливая, и, хотя не обременена интеллектом, но случайные неприятности обходят меня стороной.

— Ничего случайного, — Леха оглянулся ко мне, я кивнул. — Для нас давно не тайна, что пираты с Планеты Негодяев всегда знают и наш маршрут, и точное время пролета. В земном правительстве полным полно желающих заработать миллион-другой продажей государственных секретов вероятному противнику. — Леха загрустил от сплошной коррумпированности земных чиновников и подмигнул Наде. — Готовьтесь, девушки, к нервным перегрузкам.

— Спасибо, Леша, успокоил барышень, — улыбнулась в ответ Надя и повернулась ко мне. — Рыцарь, ты уже решил, как спасешь даму?

— Попробуем развернуть пиратов тараном, — в моем голосе не было уверенности, и экипажи обоих кораблей ощутимо напряглись. — Пока они вернуться на курс, успеем удрать.

Обычно у нас нет недостатка в вооружении, а сейчас полная беспомощность: из оружия на борту: десяток бластеров, лазерный револьвер да Калашников с полупустым магазином. Можно использовать, как дубину, когда патроны кончатся.

— И две ракеты, — прозвенел среди паузы голос Нэльки. — Мне слоник сказал. — Девочка с начала полета сидит в обнимку с нашей чаеваркой, шепчет что-то в лопухи ушей и радостно смеется ответам.

— А Слоник не сказал, что ребенку пора бы спать?

— Я не ребенок, а член экипажа "Витязя", — гордо прозвенела Нэлька Бэтта-Тумановским голоском, и все заулыбались.

Леха, не обращая внимания на смешки, застучал по "клаве" и повернулся посветлевшим лицом.

— Точно. На правом борту. Во время погрузки слоник заблокировал крайние шахты. Я говорил, он нахватается знаний от главного компьютера.

— Этим знаниям ухватки имя и, похоже, он нахватался их от тебя. Что, Надежда?

— Летим на Землю-2, — строгие глаза снова подарили смешинку, теперь для всех. — Персонал там немногочисленный. Мы прикроем сверху, пока вы арестуете руководство и службу безопасности, а потом у нас будет своя планета.

Умеет девушка ошарашить. Мы дружно выдохнули и... согласились.

— Предложение принимается. Начинаем сближение. Когда увидите позади пиратов, пугните их очередью из пушки, но сильно не заморачивайтесь, только внимание отвлеките, а Леха отшибет им ракетой рубку стрелка.

— А если не отшибет?

— В угол поставлю. Конец связи.

— В угол? Умора, — обнимая слоника за шею, залилась Нэлька.

— Сестренка, тебе тоже придется поработать.

— Я, между прочим, ребенок.

— Девушка, — я взглянул строго и значительно, и девочка вытянулась под взглядом по стойке смирно. — Ты член экипажа "Витязя". Сейчас мы будем воевать. На вас и Александре, — Сашка механик встал рядом с Нэлькой, — обеспечение защиты корпуса корабля от прямых и касательных попаданий вражеских снарядов. Александр, объясните девушке задачу.

— Есть, командир! — Сашка отправился внутрь корабля, Нэлька на цыпочках следом.

Транспорт имеет несколько уровней защиты, от самых простых — броневая обшивка, до сверхсложных — отталкивающих, отклоняющих, уничтожающих систем, действующих без вмешательства экипажа. Но иногда противнику удается вывести из строя один-два экрана, и тут для механика наступает горячая пора — быстрая замена сгоревших блоков, предохранителей, панелей. Моя сестричка — девочка шустрая и может принести реальную пользу.

— Серега, когда увидим "Надежду"?

— Через минуту.

— Алексей, ракеты готовы?

— Есть!

Леха не отрывает глаза от монитора наведения, Алексеем я называю его только в бою, и сейчас его плечи приподнялись, демонстрируя высшее напряжение.

— Есть визуальный контакт! — Серегин голос ударил по сознанию.

Что и требовалось доказать. Из заливающей экран бездонной космической черноты быстро проявляются громады сближающихся транспортов. Впереди и ниже нас идет корабль "Надежда", и ему в хвост пристраивается пиратская баржа. Приемы у "негодяев" отработаны четко: выравнивают скорости и, нейтрализовав электроникой и настильными взрывами защиту жертвы, швартуются — космический абордаж. Выгребают все, имеющее мало-мальскую ценность, а корабль иногда отпускают, иногда уводят к себе, изредка взрывают, если экипаж оказал сопротивление.

Пираты нас не видят, очевидно, им неизвестно о втором корабле на маршруте. А почему "очевидно" и почему "неизвестно"? Если наши командиры "продали" один транспорт, значит, продали и второй — "в нагрузку".

— Серега, второй экран, и следи за задней полусферой!

— Есть, шеф! — в голосе Сереги явственно мелькнуло удивление, но он четко выполнил команду и сразу крикнул:

— Заходят сверху!

— Алексей, видишь их.

— Есть!

— Ракету.

Мельком глянув на экран задней полусферы, вижу нависающую громаду, и раскрывающуюся "розочкой" от взрыва нашей ракеты боевую рубку пиратского корабля, — теперь им не до нас.

— Молодец, Алексей. Уважаю. Давай переднего.

На экране видно, как от транспорта к пирату протянулась строчка снарядов, нос пирата осветила противопушечная защита и тут же в районе боевой рубки проткнула борт и рванула внутри наша ракета.

— Командир, — Сашкин голос не дал порадоваться, — мы слишком близко — защита не выдерживает.

Наш корабль окружен морем огня, от срабатывающей защиты, от рвущегося на баржах "негодяев" боезапаса, от взрывов собственных снарядов. Обычное дело, когда слишком увлечешься атакой.

— Надежда, увеличьте скорость, Серега не отставай. Уходим.

— Задний валится на нас.

— Форсаж!

Перегрузка вдавила в кресло. Мощные двигатели вырвали из-под таранящего удара, и корпуса двух пиратов, столкнувшись за нашей кормой, смяли, пробили друг друга, разом превратились в пылающую груду металлического космического мусора — приманку и добычу космических рыб.

— Всем отбой! — я потянул из пачки сигарету и "перещелкнул" изображение на своей половине экрана: серое с блестками платьице заметно сместилось вверх и открывало уже девяносто процентов самых красивых в мире женских ног... И маячком — ласковая смешинка строгих глаз. Сигарета смялась и просыпалась табаком меж пальцев. — Серега, внимательно на руле, и попробуй только потерять "Надежду" из виду!

Второй пилот отвлекся от наблюдения мерцающих багрово-красных дюз впереди идущего корабля, покосился на мой экран, улыбнулся Светке и успокоил:

— Не отпущу, если даже сами захотят оторваться.

— Тогда следующая станция — Юпитер.

К Юпитеру

"Взглянуть бы на космос снаружи"

Пункт из реестра неосуществимых "мечт"

До выхода из своей галактики мы летим не напрямую, а по параболе: огибаем Нептун, разгоняемся к Юпитеру и, крутанувшись разок на его орбите, "выстреливаемся" в межзвездное пространство со свехсветовой скоростью. Такой маршрут обеспечивает значительную экономию топлива, так как весь разгон происходит за счет естественной гравитации сначала Нептуна, потом Юпитера. Но здесь же кроется и неприятный момент: у землян появляется время перехватить нас на подлете к Большой планете.

За своей спиной давно слышу какие-то шевеления, смешки и перешептывания. Очевидно, экипаж расслабился и пытается собственными силами скрасить досуг. Нэлька и Леха, азартно жестикулируя, рисуют и стирают что-то на мониторе, чаеварка Слоник косится на экран и время от времени одобрительно похрюкивает. Из машинного отделения вывернулся Сашка, кивнул на мой вопросительный взгляд: "Все нормально, командир", — и подошел к ребятам.

Только теперь заметил участие в заговоре второго пилота Сереги: один его глаз следит за маршрутом, а "все существо", которым он обычно и выражает свои чувства и мысли, обращено к ребятам.

— Шеф, порули, я в туалет, — просительно настойчиво соврал Серега и, не ожидая согласия, вывалился из кресла.

Порой ощущаю себя безнадежным стариком рядом с этими мальчишками и девчонками. Разница в шесть-семь лет, но я еще переживаю и осмысливаю закончившийся бой и уже готовлюсь к новой схватке, а у них жизнь прекрасна и удивительна, — дружно и радостно готовят очередную проказу и заранее веселятся, предвкушая результат.

Леха, правда, мой ровесник, но умеет, черт такой, быть и двенадцатилетним пацаном и умудренным жизнью старцем. Сейчас изображает Сашку: на его лице туповатое недоумение сменяется тяжелым мыслительным процессом и завершается безудержной радостью. Все смеются, и я не могу не улыбнуться их веселью.

До Юпитера более трех часов лета. Есть время отдохнуть, поужинать и подготовиться к нападению. Теперь я совершенно уверен в его неизбежности. На рассвете стартовал космотрал "Добрый" с моим другом гарпунером Федором Боцманом на борту. Командование, взбешенное уничтожением космодрома, наверняка отправило ребят к Юпитеру кратчайшим путем, не считаясь с перерасходом топлива и наплевав на запланированную олигархами рыбалку. Военные умеют быть послушными и осторожными, но, если их взбесить, срываются, как собаки с цепи. Брутальные, блин, ребята.

Космотрал "Добрый" — страшное оружие. Олигархи тратили на него государственные деньги, и, следовательно, не скупились. Изначально предполагались путешествия на трале депутатов и министров, а задницы высокопоставленных особ нуждаются в супер-защите, мощнейшей вооруженной охране и высочайшем уровне комфорта.

— Алексей, — "боевое" обращение мгновенно стерло с Лехиного лица улыбку и переключило его глаза в положение "весь внимание". — Тебе не приходило в голову, что не все опасности остались позади?

Карий взгляд под черными густыми бровями мгновенно задернулся белесоватой пеленой, и я почти явственно различил, как замелькали названия папок и документов, одна за другой включались программы и распаковывались архивы — у парня чисто компьютерное мышление, только во много раз быстрее. Мне редко удается застать Леху врасплох, но, когда получается, с удовольствием наблюдаю волны и атаки "мозгового штурма".

— Считаешь, перенаправили "Добрый", а у нас в него даже стрельнуть нечем?

— В одном направлении думаем, но у нас есть человек-оружие, он же хакер, божьей милостью. Позволь душе размахнуться.

— Стоп-стоп. Попробую догадаться. Уже вник: ты от меня чего-то хочешь?

— Поражаюсь твоей сообразительности. Нужно войти в их компьютер, добраться до системы самоликвидации,... и ты уже можешь прекратить болтовню и начинать работать.

— Если слова — дела, то я уже работаю. Есть шанс, — я еще успел полюбоваться белесой пеленой, и Леха сорвался с места. — Сейчас попробую.

На свое место вернулся радостно возбужденный Серега, торопливо пристегнулся. Становится профессионалом парень: не пристегнутый летчик от малейшей перегрузки может вылететь из кресла и оказаться вне управления кораблем.

— Принимаю штурвал, — Серега улыбкой осветил панель управления. — Классную штуку придумали ребята: отдельный канал для личных разговоров в отдельной кабине. Сашка сейчас с Катринкой воркует.

— Интим-канал? — я постарался сохранить серьезность в голосе, и Серегины щеки мгновенно закраснели от "стыдного" слова. — Рули, а я посмотрю,что там у Лехи.

Потянулся, разминая затекшие мышцы, прихватив за талию, покружил вокруг себя Нэльку, прижался на минутку к теплой родной щеке, спросил с шутливой хитринкой:

— Экипаж "Витязя" сегодня кормить будут?

— Ужин космонавта! — Нэлька с восторгом первооткрывателя указала пальчиком на двухлитровый туб.

— Он же обед первопроходца, он же завтрак туриста, — не хилая разблюдовка

Нэлька сразу погрустнела, чутко уловив, как скисает настроение команды.

— Думаете, невкусно?

— Знаем! — отрезал Сашка. — Пойдем, съедобного поищем.

— Алексей, есть что-нибудь?

— Они уже на орбите. К нашему прилету завершат оборот, и тут-то мы встретимся.

— Ты как будто не рад? Сам распинался о счастье экстремальных телодвижений.

— Экстрим хорош, когда есть шанс выживания, но пока мы летим навстречу смерти, — Леха ткнул кнопку, и экран заполнил цветной план орудийной палубы космотрала "Добрый": ракеты, торпеды, орудийные башни с круговым обстрелом, лазерные стволы и фотонные мины. — Не могу найти ЗСК(Заряд самоликвидации корабля). На транспорте большие люди катаются, вряд ли они готовы самоликвидироваться.

— Зато есть люди, готовые их ликвидировать. Заряд должен быть. Попробуй вломиться в ЦУП(Центр управления полетами).

— Сколько времени?

— Не более двух часов. Бутерброд хочешь?

— Ценю, Андрей, твою заботу. С утра не евши, тебе ли не знать? — он ладонью сдвинул в сторону взмокший чуб. — Чертова работа, и молока за вредность не предложат.

— Алексей, не возводи еду в фетиш; научись гасить в себе негатив и взращивать доброжелательность назло врагам.

— Человек не может быть доброжелательным на голодный желудок.

— Не отвлекайся. Уже несут.

Кормежка на борту никогда не радовала желудок. Всякого рода "космические изыски", разработанные в лабораториях олигархов за счет налогоплательщиков и выпускающиеся на их же предприятиях, всегда невкусны, а порой и несъедобны, хотя и радуют глаз яркими этикетками. Приходится "затариваться" партизанскими методами. Наш "главный по снабжению" Сашка за два-три дня до вылета загружает "межзвездный паек" в грузовичок и обменивает в близлежащей деревушке на нормальные продукты. Крестьяне используют наш паек в качестве удобрений, и, видимо, не плохо растет картошка, если за три года никаких нареканий.

Сашка, прожевывая горбушечку с беконом, подмигнул Нэльке:

— Как? — Нэлька попыталась отвечать набитым ртом, потом молча подняла большой палец. — Дружи с нами — голодной не останешься. — Девочка закивала согласно.

— Андрей, — позвал Леха, указал на запутанную разноцветную схему межкомпьютерных завязок. — Здесь все.

— А ЗСК нет?

— Есть, для всех кораблей, кроме "Доброго".

— А может быть зашифрован?

— Может, но всего кораблей тринадцать, включая наши, а здесь двенадцать позиций.

— Давай пофантазируем. Ты министр. Доверишь кнопку от своей жизни нижестоящему?