| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Вот еще! Никогда бы не стала даже встречаться с парнем младше меня! Не пойду я никуда. Всмысле ни за кого.
-Даже ради спасения государства?
-Ну его к черту такое государство, если в нем я буду вынуждена жить с тем кого не люблю.
Осия, еле разлепив веки, пожала сестре руку в знак солидарности.
-Ты не патриот.
-Осия, а ты бы согласилась выйти замуж за врага народа? — Тау встала с травы и вновь уселась, сложив ноги по-турецки. Осия прижмурила один глаз, то ли щурясь от солнца, то ли выражая тем самым движение мыслей в голове.
-Если бы он был хорош собой. И неплох в постели
-Осия! — однако, укоряющий взгляд Джеттарии не возымел должного действия.
-А что, мамань, это ваша Тау — дите, а я вполне взрослый человек, — Осия хлопнула себя по лбу, — Чуть не забыла. Во вторник ведь уже бал, тебе петь положено, а мы даже не тренировались. Ты хоть с песней определилась?
-Чертов бал! Хрен знает, что твориться, а они думают о светских раутах.... Давай "Мальчиков-солдат"?
Осия кивнула, поднялась с лужайки, юркнула в дом и вернулась спустя несколько мгновений с гитарой в руке. Она устроилась на ступеньках, принявшись наигрывать мелодию с серьезной физиономией, сжав травинку в тонких губах. Тау стояла рядом с ней, положив руку на плечо.
Джеттария царственно наблюдала за музицированием дочерей.
Я не знаю зачем,
И кому это нужно,
Кто послал их на смерть
Недрожащей рукой.
Только так беспощадно
Так зло и ненужно
Опускали их в вечный покой.
Равнодушные зрители
Молча кутались в шубы,
И какая-то женщина,
С искаженным лицом
Целовала покойника
В посиневшие губы,
И швырнула в священника
Обручальным кольцом.
Закидали их елками
И засыпали грязями,
И пошли по домам
Под шумок толковать,
Что пора положить уже
Конец безобразиям.
Что и так нам уж много
Довелось испытать.
Тау подняла глаза и только заметила, что метрах в пятнадцати от нее, оперевшись спиной о молодое грушевое деревце и скрестив руки на груди, с угрюмым видом стоял Дедо. Он слушал ее от начала до конца, лицо его не выражало ничего, кроме глубокой печали. На его лицо словно легла предгрозовая тень, но он внимательно слушал, глядя перед собой невидящим взором. До этого Тау ни разу не видела его таким. Ей хотелось оставить все и броситься к нему, чтобы узнать, что случилось, но ее действия могли бы вызвать неопределенную реакцию со стороны ее матери. Поэтому, воизбежание оной, Тау пришлось допеть до конца, не отрывая взгляда от странно блестящих глаз итальянца.
И никто не додумался
Просто встать на колени
И сказать этим мальчикам,
Что на этой земле
Даже светлые подвиги-
Это только ступени
В бесконечные пропасти
К недоступной мечте.
Закончив песню, Тау сорвалась с места, на удивленные взгляды, ответив лишь "Я скоро".
— Что с тобой? — тихо спросила она, взяв итальянца за руки. Он с минуту молчал, вглядываясь в глубь ее изумрудных глаз.
-Пойдем, пройдемся, — Дедо повлек ее за собой в глубину сада. Остановившись, наконец, там, где крючковатые, с набухшими, точно пораженные артритом суставы, корнями полумертвых елей, вырвавшихся из лопнувшей сухой земли, причудливо сплетались, образуя подобие дьявольских силков. Они стояли на каменных ступеньках, приделанных к одному из холмов, не только из соображений красоты, но и удобства — холмик был достаточно отлогим. Встав на цыпочки, Тау обвила руками шею итальянца.
-Ну, скажи мне, что случилось?
Дедо взял ее руку в свою и прижался щекой к ладони девушки, но упрямо медлили с ответом. Свободной рукой он достал из кармана пачку "Штурмана" и зубами вытащив из нее единственную сигарету, сжал в кулаке и швырнул прочь. "Утром пачка была полной" невольно отметила для себя Тау. Но ничего не сказала, просто сильнее прижалась к нему, уже смирившись с тем, что ничего не услышит от него, когда Дедо все-таки нарушил тишину.
-Война! Будь она проклята, — прошептал итальянец, опустив голову на плечо фобосянки, — все войны! Их объявляют старики, а погибают молодые... Слышала об авианосце "Лола"?
-Да, это один из самых крупных авианосцев, имеющих на своем борту помимо сотни истребителей, пятьсот пехотинцев...
-Он был уничтожен неделю назад. Огонь по кораблю был открыт настолько внезапно, что никто толком не смог ничего сделать. 90 истребителей... Пилоты сгорели вместе со своими машинами, так и не успев взлететь... Мой очень близкий друг оказался в числе тех, кто больше никогда не вернется с орбиты Цереры.
-Боже мой, мне так жаль! — Тау закрыла глаза. Ей стало почти физически больно, словно боль лейтенанта передалась ей.
-У вас точно нет ничего крепче энергетиков?
-Я поищу.
-Нуно было столько лет сколько и мне сейчас, — Дедо опустошил третью рюмку и затушил окурок в и без того переполненной пепельнице. Сладкий марсианский табак ни шел, ни в какое сравнение с земным.
-Я мог бы легко оказаться на его месте, понимаешь?
Тау, сидящая за тем же лакированным столиком напротив, подперев щеку кулаком, молча кивнула. Дедо опустил сжатый кулак на столешницу.
-А ведь это я виноват в его смерти, — алкоголь медленно,, но верно действовал, — Косвенно... но все таки именно я. Нас распределили на разные корабли, но я обещал Нуно , что его со временем переведут на "Огненные Колеса". Я много раз собирался поговорить об этом с начальством, но почему-то постоянно откладывал этот разговор. И вот стало поздно... Ecolpa mia... Mea culpa... Я бы тысячу раз умер за него. Я бы застрелился, прыгнул со скалы или пошел бы на таран флуггером на "Брунгильду", лишь бы получить его прощение... Я должен...
-Нет! — тихо, но твердо произнесла Тау. Дедо поднял на нее глаза, полные мутного удивления.
-Нет,— повторила она — ты нужен своей матери, сестрам... мне.
-Вот, а мать Нуно осталась одна на всем белом свете...
С выражением отчаяния, Тау шагнула прочь от стола. Она повернулась лицом к окну, скрестив руки на груди. Итальянец опрокинул в себя последнюю рюмку. " Девочка почти призналась тебе в любви, а ты? Придурок стареющий..." Он бросился к ней, сгреб в охапку и принялся покрывать поцелуями влажное от слез лицо фобосянки.
-Mia bambina, mia cara bambina! Прости меня, я не хотел... Но и ты должна меня понять!
-Я понимаю. Мне, так же как и тебе ненавистна эта война. Но люди не могут без нее. Это в их натуре, их часть. Мы можем биться изо всех сил, но не добиться решительно ничего...
Дедо приложил палец к ее губам, тем самым, заставив ее замолчать.
-Тау, прошу тебя, не надо больше слов, и вообще, я пришел не с этим, извини, что так получилось. Ты помнишь, о чем мы говорили утром?
-Да, — ответила Тау, но Дедо показалось, что ответ прозвучал скорее с испугом, чем с энтузиазмом.
-Так вот, у меня есть предложение, о которого ты не сможешь отказаться.
Тау одарила его вопросительным взглядом.
-Мне надо отправиться в марсианское консульство за какой-то документацией, уладить кое-какие делишки. Полетели со мной? — заметив, что Тау немного занервничала, добавил громким шепотом, — У нас будет чуть меньше суток, которые мы сможем провести лишь в обществе друг друга. Там не надо ни от кого прятаться, никто не помещает...
-Мама меня никогда не отпустит... — произнесла Тау, на самом деле она действительно не знала, как ей поступить. Она понимала, что Джеттария не отпустит ее на планету, и в то же время, боялась лишиться возможности быть вместе с итальянцем.
-Ну а если ты скажешь, что со мной? — предложил он. Тау усмехнулась.
-Еще лучше. Хотя ты подал мне идею. Идем со мной.
Вальтер только вернулся и, войдя в гостиную, весьма удачно застал там сожительницу. Джеттария сидела на краешке диванчика, держа в руках листы формата А4, испещренные машинописным текстом, внимательно изучая написанное на них. Немец отвлек ее от документации наигранным покашливанием. Джеттария подняла голову.
-Что нового? — поинтересовалась она.
-Муть непроглядная, — немец тяжело плюхнулся на противоположное диванчику кресло, — Так вот, по засекреченному каналу мне передали, что вся документация для предоставления Деймосу суверенитета уже готовы и этим вечером у вас будет какое-то собрание, последнее перед объявлением...
-Да-да-да, это так. А объявим мы официально после заседания завтра вечером. Пригласим делегацию на бал, отпразднуем вместе...
-Ты конечно можешь настраивать себя на лучшее, но как бы это не послужило началом чего-то большего. Под ласковой маской может скрываться бездна...
-Вальтер пустился по волнам философского трактования окружающего. Но Джеттария была непреклонна в своих решениях, как обычно.
-Мы поступим именно так, а потом уже посмотрим, что будет следом.
Вальтер открыл рот, чтобы в ответ разразиться очередным философским монологом, когда в дверь влетела Тау, едва успев затормозить на лакированном скользком полу. Ее появление вызвало удивленные взгляды обоих родителей.
-Ма-ам, мне нужно на эти выходные отправиться в Новую Москву. Там будет концерт "Незабудок"...
-Одну на Марс?!
-Со мной еще Бео хотела...
-Замечательно! И чем она поможет, и что вы будете делать, если на вас нападут? — Джеттария собралась прочитать дочери лекцию на тему " Как небезопасно на Красной Планете юной девушке, тем более, сейчас", но Вальтер перебил ее:
-Не надо, Джетта! Сейчас я организую ей телохранителя, — немец потыкал пальцем по планшету и гаркнул в коммутатор — Нуволари! Иди-ка сюда!
Дедо вошел спустя минут десять, как ни в чем, ни бывало, поклонился.
-Госпожа королева, разрешите обратиться к господину полковнику, — и, дождавшись милостивого кивка царственной фобосянки, добавил — По вашему приказанию прибыл.
-Планы на выходные?
-Так вы же сами меня в Новую Москву за документацией отправили.
-Вот и чудно. Заодно присмотришь за моей дочуркой. Но смотри, чтобы ни один волос не упал с ее головы! — Вальтер вполне успешно играл заботливого папочку. Однако Тау с лицом Станиславского, стояла за его спиной, нахмурившись.
-Понял?
-Так точно.
Война окрасила звезды багрянцем и затопила эфир ужасом и ненавистью. Регулярно получающие вооружение и технику, ободренные всеобщим настроем деймосяне вполне задорно и успешно атаковали марсианские корабли. Эскадрильи деймосских кораблей яростно атаковали марсианскую технику.
Истребители ближней зоны покрытия были растерзаны еще в первые дни войны. Флуггеры, как крылатые танки, обрушивались на гарнизоны, военные склады и даже госпитали.
Сотни выпущенных по боевым фрегатам ракет, торпеды, а так же тот вариант, когда деймосские "Хорны" лишившиеся возможности воспользоваться другим способом нападения, не жалея ни себя, ни команды шли на таран, причем не только на фрегаты, но и на банальные крейсера.
Сотни людей гибли мученической смертью. Снаряды пробивали обшивку, разгерметизовывая отсеки. Даже, оставшиеся целыми и невредимыми, бойцы медленно умирали от удушья.
Фобос оправдал свое название, он был объят страхом, несмотря на то, что помимо Новой Москвы, остался единственным островком мира в Марсианском Союзе. В особняке конечно царило внешнее спокойствие, за которым, разумеется, вполне успешно скрывалось незатихающее беспокойство. Вальтер с угрюмым видом сидел в гостиной, глядя в монитор визора, круглосуточно теперь транслирующий новости вперемешку с военно-патриотическими картинами, периодически набирая что-то на своем планшете и связываясь с кем-то по коммутатору. Джеттария пропадала на различных политических мероприятиях, вроде совета УС и собраний, посвященных оформлению документации, очевидно посвященной выдаче суверенитета, о которых не говорила никому, кроме Вальтера. Зато Дедо громко и охотно высказывался насчет своего отношения к Анью, Деймосу и каждому деймосянину лично и просил : "Автомат мне — всех положу!", переговариваясь с сослуживцами или единомышленниками из охраны особняка.
Утро выдалось странное — было холодно, но при этом светило бледное солнышко. Дедо сидел на холодных мраморных ступенях северного крыльца, в кожаной куртке, надетой поверх камуфляжной формы, докуривая третью сигарету и мрачно глядя куда-то в недавно переставшее быть мирным небо. Он заметил Тау, когда та только вошла на территорию сада через проделанное в сетке забора отверстие. Она была почти готова отправиться на планету, несмотря на то, что только возвращалась из академии. Естественно, дабы подготовиться заранее, Тау была облачена в один из лучших своих туалетов. На ней была надета бледно-коричневая с серым узором в духе начала ХХ века, при этом весьма удачно гармонирующая с черными прямыми джинсами и замшевыми сапогами. Волосы, заплетенные в косу, переброшенную через плечо, а под глазами легли пунцовые тени. Дойдя до лестницы, она уселась рядом с итальянцем.
-У тебя что-то случилось? — Дедо ласково убрал челку с ее лба.
-Да ничего, вторую ночь не сплю. Все вот эта война, думаю, что будет дальше, — Тау обняла его, зарывшись носом в его черные кудри, ветром разметанные по плечам итальянца.
-Да не переживай, пока я рядом вообще никого и ничего не бойся, и не переживай. Я за близких зубами глотку перегрызу. — Дедо улыбнулся, заставив ее ощутить некоторое потепление в душе, — Планы наши все еще в силе?
-Естественно. Раз ты со мной, хоть на край света, — она отстранилась продолжая обнимать Дедо, — А ты не хотел бы пойти со мной на бал? Вот ведь глупость, такой бардак кругом царит, а у них бал...
-Я бы с большим удовольствием, но ... позволит ли мне Вальтер?
Тау наградила его целой очередью коротких поцелуев.
-Я поговорю с ним, уверена он уступит. Или я не Таухен Астарта.
Марс встретил гостей не очень радушно, как и подобает богу войны. Весь день наливавшееся свинцом небо наконец-то разразилось ливнем. Причем настолько сильным, что, пройдя чуть больше ста метров от станции до входа в гостиницу. Тау смогла основательно промокнуть, несмотря на зонтик.
Дедо накинул ей на плечи свою куртку, но Тау все равно не могла согреться. Он усадил ее на диван в холле.
-Пойду, договорюсь насчет номеров, — он отправился к портье.
-Добрый вечер! — ответил молодой человек, он видимо недавно вернулся со срочной. Это было видно по его реакции на количество звездочек на погонах итальянца, — Чем могу помочь?
-У вас есть люкс и желательно побольше, цена меня не волнует? — произнес Дедо почти шепотом.
-Вы не могли бы говорить громче?
-Понимаешь, братишка, я с девушкой...
-Хотите сказать, что свободен только люкс и все из этого вытекающее? — понимающе улыбнулся портье.
-Именно, — кивнул Дедо.
-Пожалуйста, — молодой человек положил на стойку ключ с брелком, грушевидной формы.
-Пойдем, Тау. Представляешь, свободен только один номер, — Дедо приобнял девушку за плечи и они отправились к лифту, — Кстати, помнишь, я обещал угостить тебя абсентом?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
