Мертвые Земли (1-26 главы)

— Тин, в школу идем, — предупредил Глава Академии, — на детишек посмотрим...

Архимаги, изобразив на лицах спокойное и скучающее выражение, присущее их высокому рангу в обществе и дабы не пугать раньше времени младших коллег, ровным шагом отправились на выход из кабинета. Гэлторн, дождавшись, когда все ушли, усмехнулся и встал из за стола, поманив за собой родственника. Когда они дошел до гигантского, во всю стену, обзорного окна в его личных апартаментах, пробило полдень, а 'бойцы' как раз слаженно телепортировались со спец-площадки под громкие разъяренные вопли Ольгерда-северянина, ошалевшего от обилия работы для его рунников. 'Моя школа!' — довольно произнес архимаг, и напустив на лицо маску безразличия, пошел разбираться с непонятными метисами, что ему в этом году подкинула щедрая на сюрпризы судьба.

Выловив по пути Ниалин и выслушав её мнение по поводу 'деревни', 'неотесанности' и 'экспериментов над её разумом', довольные Архимаги переместились на территорию школы, а там, дойдя до любимой беседки Ниалин, замерли, откровенно шокированные зрелищем — смеющиеся сквозь слезы селестин и Алька, успокаивающие друг друга.

— Хм... Вот это номер!.. — пробормотал себе под нос Глава Академии.

Остальные два эльфа со стуком подобрали челюсти.

— Лерни, ты ли это? — с веселым изумлением в голосе протянул Гэлторн, изумленно подняв брови.

— Он не виноват! — Вступилась за него зареванная, с опухшим носиком, Алька и прикусила язык, когда на нее изумленно уже все пришедшие Архимаги уставились.

— Хм... Лерни? — чуть громче произнес Глава.

Лорд Леаринистэн, а для знакомых просто Лерни, или Лер, молчал и улыбался, шаря по карманам.

Внимательно рассмотрев зардевшуюся и шмыгающую носом девочку, Гэлторн опять переключился на мага, который как раз извлек из кармана пару платков, один протянул девочке, а вторым аккуратно вытирал свое лицо — столь же опухшее и заплаканное, как и у малышки, продолжая загадочно улыбаться.

— Лер, только не говори мне, что ты нашел потерянную дочь или сестру, не поверю! — хмыкнул Тин.

— Не скажу, — покладисто улыбнулся глава факультета магии 'Разума', — Жаль, но это не так. Хотя могу точно сказать, что её мама хоть и наполовину, но селестин.

— От даже как! — восхитился Глава Совета.

Алька сидела, вцепившись обеими лапками в платок и боялась шевельнуться.

— Именно так! — Лер спрятал платок за отворот манжета мантии и разведя руками, добавил, — Тут, как и с теми двумя детьми тоже все туманно, хотя и больше в памяти сохранилось. Блок есть, но она его сама выставила.

— И даже так? — усмехнулся Гэлторн, уже с большим интересом глядя на оцепеневшую от страха девочку.

— Значит, себе заберешь после школы? — обиженно спросила Ниа.

— С удовольствием! Ну что, юная леди, пойдешь ко мне учиться после школы?

— Ей бы школу сначала закончить, Лерни! — возмутилась куратор, — А потом будете делить.

— Это вам, стихийникам, хорошо! Каждый второй — к вам! А у меня одна разно-возрастная группа на девять студентов! — возразил Лер.

— Ну все, началось!!! — возмутился Гэлторн и предложил девочке, с раскрытым ртом таращащуюся на спорящих преподавателей, — Аля, давай я тебя домой отправлю?

Девочка кивнула головой и тихо, шепотом спросила, стараясь не мешать спорящим из-за неё магам:

— А можно с Тином?..

— Могу и с Тином, — подтвердил, улыбнувшись уголками тонких губ, строгий архимаг, — Но он мне тут нужен, так что проводит тебя до дома и вернется.

Девочка, встав из-за стола поклонилась куратору и, наклонившись к уху селестина, прошептала: 'Я тогда к вам после школы пойду, можно?' Селестин, победно сверкнув фиолетовыми глазами на куратора 'Воздуха', прошептал громко 'Нужно!' и, поцеловав пальчики покрасневшей, как маков цвет, Альки, подмигнул в конец шокированному Тину, и встал из-за стола.

— Тин, куда тебя? В Белый Бук? Хорошо, давайте быстро только, — нетерпеливо поторопил их Глава Совета и, начертив пальцем в воздухе арку, изящными движениями черканул рядом несколько рун и проход засиял.

— До осени, юная леди! — Тепло попрощался вставший рядом с Гэлторном Лер, когда они уже шагнули в проем портала.

— До осени, усталый эльф!

Когда Тин с подопечной исчезли, Архимаг сделал в воздухе движение, будто стирает что-то, и арка пропала.

— Как она тебя назвала? — переспросила Ниа.

— Усталый эльф! А еще я странный дядька, и я красивее, чем Тин, вот так вот! — маг задрал вверх тонкий и изящный нос с хищными, как у дроу, ноздрями, копируя жест Альки. Еще и руки на груди сложил.

Ниа фыркнула кошкой, а Гэлторн заметил:

— Лерни, ты по-аккуратнее как-то! Нахватался от этих метисов за месяц... То на одной ножке скачешь по коридору... на спор с Мешкой...

— И я выиграл, — напомнил загадочно улыбающийся Лер.

— То руками в разговоре размахиваешь, как Мира-Найденка и нос чешешь в разговоре... Теперь вот это... — Старший Архимаг обвел рукой фигуру Лера, будто обводя в рамку странную позу бывшего ученика.

— Ну это, как раз все нормально, лорд Гэлторн. Я что именно нахватался, пока их сканировал. Через две-три недели пройдет. Поброжу среди высших эльфов, в столицу смотаюсь на пару дней. О! Во дворец схожу! И сразу, за час, стану нормальным таким занудой, договорились?

— Да кто ж тебя туда пустит, Лер? — насмешливо возмутился Гэлторн, пропустив мимо ушей привычный от селестина эпитет 'зануды' в адрес своих сородичей.

— Тоже верно, меня туда не пускают... Ну тогда просто по столице поброжу денечек...

— И туда тебя тоже пускают со скрипом, — напомнила коллега.

— Ну тогда я к Нольда смотаюсь, — предложил не сдающийся маг разума.

— Э не-е-ет, друг любезный! Тебя после них потом еще два месяца дергает. Давай-ка к своим сородичам. Считай, что у тебя отпуск. А то ладно мы, а что студенты подумают?

— Что я сошел с ума, — спокойнее уже констатировал сумеречный эльф, — Это нормально, между прочим, для 'мозгоправа'.

— Вот и давай домой! Мозги обратно править, — ухмыльнулся Глава Академии, — Через месяц жду здесь.

— А почему так мало?! До конца каникул же два! — изумился Лер.

— Тогда три недели... — покладисто предложил Гэлторн.

— Всё, уговорили, меня уже нет! — притворно ужаснулся маг и, круто развернувшись на пятках, рванул по дорожке. Только гравий из под подошв полетел.

— Вот это да-а-а... Ниалин, и давно он такой ходит? — тихо спросил Архимаг у куратора 'воздуха', с печальной миной наблюдающей за бегством одного из самых лучших преподавателей их Академии.

— Месяц, — констатировала Ниа, — Но после Альки его хлеще всего накрыло! После Миры-Найденки он почесываться и ругаться через слово начал. А Мира перестала, кстати, — усмехнулась эльфийка и поправила выбившуюся из идеально-симметричной прически тонкую белую прядь, — А после сканирования и корректировки привычек мальчика-Мешки был пойман с поличным на воровстве булочек. Сильно краснел, а потом пытался напиться у себя в кабинете.

— Про это мне как раз докладывали. С Мешкой корректировка нормально прошла?

— Нормально, Лер подчистил привычки и манеры, но дети все равно самобытны.

— Справишься? — с надеждой в голосе спросил Архимаг.

— Справлюсь, Аллиан и Лер обещали помочь с ними, — утвердительно ответила магичка.

— А, еще одно! К тебе ещё, в ту же группу, две правнучки Ольвэ...

— Опять?! — возмущенно воскликнула куратор.

— Эти пока вроде последние, — неуверенно произнес архимаг и на шаг отступил от разъяренной женщины.

— Вы про предыдущие шесть так же говорили! Лорд Глава! Если вы мне еще хоть раз подсунете внучек или правнучек Ольвэ-полуэльфа, я уволюсь!

— Леди Ниалин, это что, угроза? — брови архимага взлетели вверх.

— Нет, лорд Гэлторн, это жалоба на тяжкую долю!!! — взвыла женщина, — За что вы так со мной?!

— А это у Ольвэ спроси — за что он нас так всех наказывает, — усмехнулся архимаг и, поклонившись расстроенной женщине, ушел порталом.

Глава 10.

— Город магов. Школа —

— Мешка Хмельников, щас в глаз получишь! — возмущенный вопль, прозвенев в тишине, пролетел по пустым каменным коридорам и, отразившись многократным эхом, болезненно ввинтившись в уши уставшего куратора факультета 'Воздуха'.

Леди Ниалин, мученически, со всхлипом, вздохнув, уронила голову на сложенные руки и посидев пару так секунд, поднялась и пошла в сторону кабинета, где двое детей должны были сидеть и учиться красиво и ровно писать. Должны были... Бурча про себя, этот образец элегантности прошел по коридорам, попутно поправляя все те предметы, что эти несносные дети умудрились сдвинуть со своих мест. Вот статуэтка пегаса из чистейшего серебра... Лежит на боку и на шее повязан алый бант... Картины по правой стороны — все криво. Чуть-чуть, но криво! И это раздражает, как колючка в подошве туфли!!! Вот скажите на милость, чем им помешал портрет ректора?! Они его каждый раз походя задевают руками, сдвигая с места! А он тут уже третье тысячелетие весит, и его до них никто не трогал! Только пыль слуги смахивают и раму полируют.

Леди, поправив в седьмой раз за неделю портрет на место, проделала дыхательные упражнения и взяла себя в руки. 'Это дети, это дети, это просто дети...' — успокаивала она себя. Но как-то успокоиться не получалось! Уже третью неделю не получалось обрести внутреннюю гармонию и покой, сопровождающий всю её жизнь! Из кабинета для занятий каллиграфией опять послышался шум и вопли. 'Получил в глаз...' Констатировала леди, успевшая как раз войти в светлый, просторный кабинет и застать окончание битвы — крепкая телосложением Мира сидела верхом на Мешке и, взяв того за вихры, врезала ему в глаз кулаком. Ниа, не сталкивавшаяся раньше с таким явлением, как повторяющиеся драки среди воспитанников, растерялась на мгновение. Этого мгновения Мешке хватило, чтобы вырваться и, отбежав от девочки, схватить со стола чернильницу и замахнуться.

— Хватит! — резко и властно изрекла голос леди-куратор.

Ноль эмоций! Мальчик послал чернильницу из горного хрусталя в полет. Взмах руки и в воздухе, замерев, повисла чернильница, успевшие вылететь из нее черные капли и брызги. Жест пальцами и чернила вернулись на место, а чернильница, поблескивая гранями, полетела на свою подставку. Дети следили за полетом письменного прибора раскрыв рты. Даже про драку забыли. А Ниа — не забыла.

— Мира Одинцова, в чем причина конфликта?

— А? — рассеянно отозвалась девочка.

— Почему вы подрались? — перефразировала леди вопрос.

— А! — Леди Ниа дернула уголком рта, — А это Мешка начал!

Леди, изогнув бровь, повернула голову в сторону мальчика, принявшего самый виноватый вид.

— Мешка Хмельников, отвечай! — высокомерно произнесла эльфийка.

— А что она издевается?! — вспылил мальчик.

— Я не издеваюсь, я тебе правду сказала! — закричала Мира и, размахивая руками — еще одна манера этих детей, непонятная леди-куратору — принялась сбивчиво объяснять: — Я ему говорю, он не правильно пишет и коряво, а он мне — 'отвали!', я ему показала как надо, а он сказал — 'сама так пиши!'...

— Мешка, покажи мне свою работу, — ледяным тоном перебила леди девочку.

Мальчик метнулся к своему столу, вытащил из-под груды смятых и исчерканных листков свою работу и протянул леди-куратору. Леди, стараясь побороть брезгливость, взяла помятый белый листик и принялась изучать.

— Вот, — гордо произнес мальчик и предпринял попытку спрятать руки в карманы, но карманов на ученической форме не было, и он, насупившись, засунул большие пальцы за пояс.

— Ученик... Хмельников... Что это? — о-о-очень спокойно спросила леди.

— Это моё сочинение, леди-куратор! — Так же гордо отозвался мальчик.

— Хм... Вы действительно сделали много ошибок. Вот, смотрите здесь, в пятой строке, слово 'петух' и далее — 'драный', и тут, и тут — тоже. Так что ученица Одинцова верно вас поправила, и конфликт устраивать не стоило.

Мальчик состроил обиженное лицо, а Мира, гордо выставив подбородок, победно глянула на Мешку, еще и язык показала! Ниа, подавив возмущения, продолжила:

— Но только тема сочинения была 'Животные, населяющие Эльфийского леса'...

— Я видел петуха, когда шел к вам! — быстро вставил мальчик, яростно сверкая янтарными глазами на Миру.

— Я не сомневаюсь, но вы должны были использовать книги и справочники, а не свои наблюдения, господин Хмельников! — с насмешкой протянула куратор, а Мира еще раз быстро язык показала.

Мальчик, засопев, бросил взгляд на толстые справочники, лежавшие неряшливой стопкой на краю стола.

— Вам придется переписать сочинение еще раз. И прошу, следите за почерком, пишите вдумчиво, что бы не пришлось потом зачеркивать или исправлять! Идите!

— Хорошо, леди-куратор! — пробормотал мальчик и, ссутулив плечи, пошел вразвалку к своему месту.

Разгреб кучу, вытащил еще один лист и, открыв первый попавшийся справочник, принялся медленно, шевеля губами, читать.

— Леди-куратор, а мою работу вы посмотрите? — С надеждой в голосе спросила Мира.

Ниа, нервно сглотнув, кивнула ученице. Мира, просияв, принесла свой лист. Там был список! Просто список животных, на всеобщем. А напротив каждого животного из списка стояло короткое резюме: 'полезное' или 'бесполезное'.

Девочка светилась гордостью и стояла, кидая высокомерные взгляды на бубнящего Мешку, осилившего, дай Боги, треть страницы текста.

— Ученица Одинцова, а скажите, чем вам не угодили пегасы?

— А толку с них, леди-куратор? — фыркнув, спросила девочка.

Куратор изумленно уставилась на девочку, а та пояснила:

— Ну вот толку от животных, которые никак не используются?!

— Их перья и гривы используются алхимиками... — осторожно напомнила ученице леди.

— Да, но тогда зачем держать такие табуны? Ведь достаточно десятка, зачем их кормить? На них не полетаешь, они не приручаются — вы сами говорили мне.

— Вариант 'для красоты' вы не рассматриваете? — спросила ядовито леди Ниа.

— А если нагадят сверху?! — так же ядовито спросила девочка.

— Мира! — возмутилась эльфийка.

— А и вправду, леди-куратор, что если их погадить приспичит в полете?.. — ехидно спросил Мешка, с удовольствием оторвавшись от нудной книги.

— Так, господа ученики! Если вас так интересует этот вопрос, то дописываете это сочинение и пишите реферат о пегасах! — высокомерно произнесла Леди и добавила, для Миры, — А ученица Одинцова нам напишет, как еще, по её мнению, можно использовать пегасов в хозяйстве!

— На все у вас время до полдника, а после полдника — занятие этикетом, до ужина. А после ужина, поскольку у вас хватает энергии на ругань и драки, будете изучать танцы под присмотром магистра-наставника Алевина. приступайте.

И леди, оставив глухо застонавших детей, величественно удалилась из кабинета. Хотя хотелось побежать по коридору со словами 'кошмар-кошма-а-а-ар!', леди величественно и грациозно отправилась в свой кабинет. И только там позволила себе тихо застонать. Дети тут уже третью неделю! Третью неделю она, опытный преподаватель, каждый день, как на войне! Она в первый свой преподавательский день в школе так не нервничала, как сейчас, каждый раз заходя к этим странным деткам. Ну вот как можно? Они дерутся, ругаются, выполняют задания кое-как даже после того, как Лерни вложил в их головы необходимые знания. Постоянно сбиваются с эльфийского на всеобщий, и сквернословят при общении между собой так, что наш садовник уже их караулит — записывает за ними.