Третья ипостась. Часть 1

Насколько я помнила, в мое время то, что сделал сейчас этот парень, по сути, мальчишка, находилось далеко за гранью человеческих возможностей. Может, они тут все такие? Население — сплошные супермены и обладают какими-то невероятными способностями? Откуда я знаю, вдруг после меня они стали экспериментировать направо и налево?

Несколько секунд никто не двигался, слышалось только тяжелое хриплое дыхание Апреля, потом он провел рукой по лбу и обернулся в мою сторону, скользя затуманенным взглядом, но явно меня не замечая. Детское лицо, все еще искаженное яростью боя, было забрызгано кровью чудовища. Как ни странно, она была обычного красного цвета, только подернута какой-то зеркальной пленкой.

— Апрель... — выдохнула я.

Он будто очнулся. Сфокусировал взгляд на мне, и ярость сразу сошла с его лица, оно стало тревожным. Парень шагнул ближе, обшаривая глазами, может, искал причину моего состояния, но я вдруг отмерла, рванулась с места и в два прыжка подлетела к нему. Будучи абсолютно уверенной в том, что собиралась сделать, без колебаний бросилась вперед, обхватывая руками шею, и повисла на нем, рыдая в кожаную жилетку, чудом не сломав себе нос об твердую грудь. Парень замер на мгновенье, я услышала прерывистый вздох, потом он нерешительно прикоснулся к моему плечу, неуклюже погладил по спине, бормоча что-то о том, что я испачкаю свою одежду, но сама не обращала на это внимания, и, всхлипывая, монотонно твердила: "Живой! Живой!", будто старалась убедить в этом саму себя. Вот что по-настоящему важно. Отошли обиды на его нелепое поведение. Ведь он был единственным человеком, которого я знала сейчас.

Через довольно долгое время я отлепилась от него, все еще всхлипывая и утирая свои "драгоценные" слезы, Апрель еле стоял на ногах. Надо думать, ухайдокать такую здоровую хренотень — дело нелегкое. А плакать вместе со мной у него на этот раз не было сил.

Позже, когда мы уже расположились на ночлег в другой пещере, побольше, я подступила к нему с вопросами. Он расслаблено сидел около костра и витал мыслями где-то далеко.

— Кто это был?

— Кто? — вздрогнул Апрель. — А, этот! Да, гадкая тварь. Это люфт, о них упоминают Хроники, но мне сейчас кажется, что он как раз из тех, о которых говорил ваш брат. Как он сказал — эксперименты и мутации?

— А ты внимательно слушал! — удивилась я. — И много тут таких?

— Хватает, — неопределенно пожал плечами Апрель, — есть и хуже.

Вероятно, что-то такое вспомнил, потому что его передернуло. Я гадала, что за твари могли вызвать у него такие воспоминания, скорее всего, что-то абсолютно кошмарное.

— Странно, — сказал он вдруг задумчиво.

— Да ты что! Действительно, странно — люфт в это время года!

— Дело не в этом, — не обратив внимания на мой сарказм, ответил он. — Просто я думал, что их всех перебили. Давно никто не встречал. Интересно, где он живет?

— А вот мне ни капельки не интересно! И давай не будем это выяснять, хорошо?

Апрель покровительственно посмотрел на меня:

— Вам ничего не угрожает. Я не допущу, чтобы с вами что-то случилось, пока... в общем, никогда. А вот откуда взялся этот залетный, и правда, интересно. Ну не было их уже. Если только...

Он замолчал. Я поняла, что он хотел сказать после "пока", опять про принца и подписание акта приема-передачи меня как материальной ценности. А потом пропади я пропадом.

— Если только что? — все-таки выдавила я.

— Если только его где-то не вырастили специально.

— Опа! — я уставилась на него. — Как это? Что, есть специальные питомники, где выращивают подобных чудовищ? Разве такое можно вырастить?

— Не знаю, — он вздохнул, — не знаю.

Все еще немного рассерженная, я решила проверить ноутбук. Перед схваткой Апрель успел скинуть рюкзак со спины, но он грохнулся на камни, и я боялась, вдруг там что-то разладилось? Включила, загрузила. Хотя это было невозможно, вид у Леки был какой-то заспанный. Он оглядел меня настороженным взглядом, помолчал, потом осторожно поинтересовался:

— Ты чего, отбивалась от чьих-то домогательств? — он скосил глаза в сторону Апреля.

— Ага, если бы, — не думая проговорила я, потом опомнилась, — на нас напала летающая гадость, парень сказал, что это какой-то люфт, и чуть не покусала.

— Люфт? Это какой?

— Ну, такой, вроде помесь диплодока и тирануса, только еще крылышки какие-то стрекозиные.

— О, узнаю руку профессора Голованова! Как вы с ним справились-то?

— Это все Апрель, он был великолепен! Ка-а-а-ак врезал...

— Да? — Лека скептически глянул на моего спутника. — Кто бы мог подумать! А я решил, что никчемный мальчишка таскает меч для понтов.

— Не говори так! — я оскорбилась: хоть Апрель бывает невыносим, и довольно часто, таких упреков он не заслуживал. — Он спас мне жизнь, вообще-то! И если уж говорить о никчемности, напомни мне, пожалуйста, кого этот мальчишка таскает на своей спине и...

Мои слова заглушил гневный вопль Леки, изображение вдруг моргнуло, потом взорвалось сиреневыми брызгами, экран погас, и наступила тишина. Я в каком-то оцепенении обозрела молчащий ноут, потом перевела взгляд на Апреля, который потрясенно переводил глаза с меня на внезапно заткнувшийся прибор и обратно. И не говори, сама в шоке! Потом по прозрачной бирюзе пробежали солнечные искорки, скорее всего, отблески костра, но Боже, меня опалило настоящим огнем! Уголки его губ приподнялись, лицо осветилось чудесной белозубой улыбкой и стало просто нереально красивым, а я испугалась. Что скрывать, я видела уже подобное совершенство. Видела подобную улыбку, и она тоже была адресована мне. И я до сих пор горю при одном только воспоминании...

Он благодарно кивнул мне и поспешно отвернулся, пытаясь скрыть легкий румянец смущения. Черт, черт, черт! Он все слышал! Слышал, как я защищаю его. Теперь придумает невесть что, будто мне есть до него дело. Или все-таки есть? Вот засада!

Глава 6

П И Т О М Е Ц

После горного перевала каменистая местность снова сменилась невысокими, поросшими густой растительностью холмами, склоны которых постепенно становились все более пологими, а потом и вовсе почти слились с ровной поверхностью окружавшего нас теперь ландшафта. И снова леса. Старые, с густым подлеском, мшистыми толстыми стволами деревьев, буреломами, поваленными трухлявыми стволами, скоплениями сломанных сухих веток. Часто встречались овраги, в большинстве случаев тщательно замаскированные густым кустарником, на дне которых громоздились истлевшие стволы поваленных деревьев и горы сучьев.

Наш путь петлял мимо этих углублений, идти было очень тяжело, иногда мы буквально продирались сквозь плотные переплетения веток и стволов, и не могли различить ничего дальше нескольких шагов. Апрель, подбадривая меня, обещал, что скоро начнутся более цивилизованные места, и он даже сможет найти лошадей, путешествие пойдет веселее, в чем лично я сильно сомневалась, поскольку в жизни не сидела на лошади, не говоря уже о том, чтобы на ней ехать. Но все же, несмотря на изнуряющую ходьбу, пыталась определить, где же я сейчас, в какой части той Земли, которую знала раньше. Мне не встретилось ни одного знакомого растения, все были вроде бы узнаваемые, но не те. Хотя я никогда не была знатоком флоры и фауны, но школьное образование все же позволяло в свое время идентифицировать некоторые виды с высокой долей вероятности, уж клен или тополь, а тем более березу или дуб узнала бы по любому. А сейчас — ничего. Ничего похожего, хотя у полигона некоторые породы показались знакомыми. Может, они растут только там? Или я ошиблась...

Допустим, если это сосна, то почему у нее иголки похожи на небольшие сосиски, только с острым кончиком, как надутые презервативы, при разломе такой иголки изнутри выступала какая-то губчатая масса, а еще очень гладкая кора и никакого намека на смолу.

Или вот это растение очень похоже на плющ, но только оплетает живые и сухие стволы правильными узорами, совсем как паутина, а на сочленениях распускаются огромные белые цветы, формой похожие на орхидеи, с потрясающим благоуханием, насыщающим воздух далеко вокруг. Клянусь, я видела в кустах что-то вроде кролика с длинным пушистым хвостом. Я ничего не узнавала. Это была какая-то другая планета. А вдруг за шесть-то тысяч лет наконец-то освоили космос, ну и отправили меня... не знаю куда?

Была и еще одна насущная проблема, я уже не раз думала о ней. Судя по реакции Апреля, мой внешний вид не был характерным для основного населения. Невозможно скрыть его, не закутавшись с головы до ног. И это значит, что я, как не то что белая, а зеленая в красную полоску ворона, нигде не смогу сойти за свою, не смогу спрятаться, не смогу нигде жить самостоятельно. Я обречена зависеть сначала от этого посыльного, потом еще от кого-то, принца, короля ли, не важно, но зависеть! И если со мной что-то не получилось, и я не стану великим спасителем мира, мне придется жить так всю свою жизнь. Когда я засыпала, мне было двадцать два. Вряд ли можно приплюсовать к ним почти шесть тысяч лет стазиса, я ведь совсем не изменилась... ну, кроме очевидного. Вспомнив свою истерику еще на полигоне, по поводу того, что безобразно постарела, я покачала головой. Ну как можно было забыть! Мне ведь говорили про эти штуки со временем в этом поле. Кому нужен маразматичный спаситель, рассыпающийся на части от любого движения? Видимо, слишком перепугалась тогда. Но что теперь, я просто продолжу взрослеть после столь длинного перерыва? М-да-а-а, это выяснится еще не скоро.

Настроение после ссоры с Лекой было паршивое, я не включала его уже четыре дня, а Апрель в основном благоразумно молчал. В данный момент мы как раз продирались сквозь лесную чащу, спускаясь по достаточно пологому склону очередного холма. Запутавшись левой ногой в корнях дерева, мимо которого проходила, я чуть не упала и долго освобождала ногу, бормоча проклятья. Оттолкнув предложенную руку, потеряла равновесие и, побалансировав несколько мгновений на пятках, рухнула спиной вперед, каким-то чудом угодив в зазор между стволом дерева и кустарником, и, вылетев на неожиданно свободное пространство, все-таки упала и покатилась на дно обнаружившегося в зарослях оврага. Обхватив руками голову, я успела только заметить мелькнувшие над головой ноги в белых сапожках. Скорость падения нарастала, натыкаясь на кусты, я влетела в кучу веток и, проломив ее, упала вниз головой на что-то мягкое. Все еще не веря, что приземлилась, я несколько секунд полежала на животе, скукожившись, без движения, потом осторожно ощупала ладонями лицо и перекатилась на спину. Вроде все нормально.

Открыв запорошенные пылью глаза, я посмотрела сначала на руки. Перчатки снова были вымазаны жидким золотом. Но я ведь не плакала. Еще раз провела руками по лицу и снова осмотрела ладони. Пятен прибавилось. Ну, точно! Откуда же она хлыщет?

Я старательно ощупывала лицо, пока не обнаружила место, больше всего пачкающее перчатку. Это действительно была моя кровь из расцарапанной щеки. Кровоточила я, оказывается, тоже золотом.

Затем подняла глаза вверх и увидела навес из наваленных как попало сухих веток, спрессованных временем в плотную крышу, с дырой почти посередине, которую, похоже, я пробила собственным телом. Осторожно приподняв голову и оглядевшись, обнаружила, что упала в большую кучу сухой листвы, которая лежала на полу небольшой пещерки с земляными стенами. Я осторожно перекатилась на живот, потом на спину, снова на живот, съехала с листвы и приподнялась на руках, мотая головой, с волос посыпался всякий мусор. Все тело болело. Постанывая, подтянула сначала одну, потом другую ногу и встала на коленки. В который уже раз пожалела, что проснувшаяся в момент пробуждения физическая сила не задержалась в моем организме, иногда я с удовольствием вспоминала великолепный полет верзилы, посмевшего меня поцеловать.

Опираясь на землю четырьмя точками, я осмотрелась. Это было что-то вроде берлоги или норы. Сквозь дыру в потолке проникал тусклый свет. В глубине норы, там, где было темнее всего, я заметила некое подобие гнезда из тонких веток и сухой травы. Черт, не нравиться мне все это! Я, конечно, не великий путешественник, но здравый смысл подсказывает, что ничего хорошего от таких гнезд ждать не приходится. Судя по его размерам, птичка или зверек, приложившие лапы или, там, клювы, к его постройке, мне очень не понравятся в плане общения. А если тут еще и детеныши, то все!

Потом я обратила внимание на запущенный вид убежища. Мне казалось, что любой уважающий себя зверь не допустит такого: земля со стен сильно осыпалась, листва гнила от сырости, а главное — не чувствовалось никакого животного запаха. Хотя, повторюсь, я не зверовед, вот только помню, как несло псиной от огромного кобеля, жившего во дворе дома моей бабушки, а также от его будки и подстилки, а уж если его шкура мокла под дождем, то рядом и пройти было невозможно.

Таким образом, убедив себя, что нора давно заброшена, и испытав жесточайший приступ обычно несвойственного мне любопытства, я поползла к гнезду. При близком осмотре оказалось, что оно не пустовало. В самом центре, в уютном углублении, прикрытое сухой травой лежало нечто, похожее на яйцо или кокон. Предмет до безобразия напоминал огромную медовую дыню, мой любимый сорт, но отвратительный белесый цвет и омерзительно гладкие бока вызывали только тошноту. Я обычно старалась держаться подальше от всяких насекомых и того, что с ними связано, испытывая жуткую брезгливость к их необычному внешнему виду, а богомолы вообще могли довести меня до нервной икоты. Самое первое желание при встрече с гусеницей или жуком — раздавить! Какая ирония! Ведь сейчас и сама в роли такого таракана. Самое время проявить солидарность, поэтому я постаралась подобраться как можно ближе к непонятной штуке, демонстрируя несвойственную мне отвагу и редкую толерантность.

Пока я разглядывала этот странный предмет, кокон вдруг дернулся, запульсировал, став еще более отвратительным, а потом треснул вдоль от начала до конца, как будто молния расстегнулась. Я отшатнулась от него к противоположной стенке пещеры, прижалась к ней спиной и замерла. Да, я уже видела кошмарных созданий этого времени, и от того, что вылуплялось из такого вот кокона, ничего хорошего ждать не приходилось. Что-то выбиралось оттуда наружу, и это не было похоже на милую зверушку, потому что в трещине показалась небольшая лапка, пятипалая, покрытая острыми, жесткими на вид чешуйками, с длинными коготками. Воображение заработало, дорисовывая весь отвратительный образ. Существо внутри кокона шевелилось, толкалось, и скоро показалась его уродливая голова. Треугольная, приплюснутая, похожая на змеиную, с низкими надбровьями, глубоко посаженными глазами, затянутыми кожистыми веками, широким носом, похожим на кошачий, и огромной пастью. Эта голова тоже была покрыта чешуйками грязно-серого цвета, более крупными, чем на лапе.

Пасть открылась в первом вздохе. Новорожденный "зверек" обладал зубами взрослого гризли, нет, скорее даже акульими, причем их было раза в три больше, чем у поименованного медведя, и располагались они в несколько рядов. Мельком подумав, во что же вырастет этот младенец, я начала в панике оглядываться, ища выход, но по всей вероятности, единственный путь наружу находился вверху, если только я в считанные секунды не пророю лаз в стене. Между тем, существо начало водить носом по воздуху, и, вероятно, почуяв живой запах, зарычало. Я начала отползать дальше по стене. Слепая голова повернулась в мою сторону, маленькие круглые уши прижались к голове, на веках появились прорези, они увеличивались, открывая глаза. Я замерла, не в силах пошевелиться, в горле застрял крик. Веки поднимались, открывая глазные яблоки цвета черного жемчуга, без радужки и зрачков. Существо щелкнуло страшной челюстью, но тут же замерло, уставившись на меня.