Воля и разум. Часть 1. Шанс.

Он недоуменно огляделся по сторонам. Камера как-то неуловимо изменилась... Стоп. На стенах было множество трещин, и они складывались в изображения и надписи. На одной стене самыми глубокими трещинами были изображены все они, выжившие на первом этапе эксперимента. На второй — лицо доктора Кромбеля и какие-то строки. На третьей же и четвертой продолжались эти строки. И, главное отличие... Двери тут не было. Вообще.

— Может, ты и не знаешь, но во внутреннем мире каждая деталь символична, — вздохнув, начала объяснять его собеседница. — К примеру, замкнутое помещение означает стену между собой и всем остальным миром. Отсутствие дверей или окон в таком случае свидетельствует о сильном и постоянном ощущении безысходности. Обилие белого цвета говорит о внутренней пустоте. Трещины говорят об идущих деструктивных процессах психики. Зеркала или иные отражающие поверхности, сотворенные человеком, указывают на наличие шизофрении. Разнообразные же рисунки или надписи означают наличие ментальных закладок.

Стоп.

— Ты еще тогда говорила о закладках, — произнес он. Все верно, организация своего не упустит... — Чем они тебе так интересны?

— Слишком явно чувствуются, — пожала плечами она. — Значит, или сделаны донельзя грубо, или же на грани срыва. Сам смотри...

Действительно, лицо Кромбеля на стене и записи говорят сами за себя.

— Да, я не ошиблась, — подошла к стене девушка. Под ее взглядом трещины на стене начали зарастать, и вскоре были видны лишь блестящие квадраты плитки. — И правда, висят на соплях.

Уничтожать закладки врагу...

— Зачем?

— Что зачем? — она развернулась к нему, отрывая взгляд от зарастающих трещин на другой стене. — Зачем я снимаю тебе закладки? Если тебе будет так проще, считай, что я идеалистка, думающая, что ты не виноват.

— Лжешь.

— Лгу.

— Тогда зачем?

— Ну... — она взъерошила волосы. — Считай это чем-то вроде профессиональной этики. Может, если бы закладки стояли красиво и аккуратно, я и полюбовалась бы да оставила бы так, а это убожество грех не стереть.

— Опять лжешь.

— Да, опять лгу.

— И все-таки?

— Какой ты настойчивый... — девушка только тяжело вздохнула. — Личное это, личное. Такой ответ устроит?

Уже через несколько минут она стояла посреди комнаты с тремя чистыми стенами. Трещины оставались только на той, где они складывались в образы его товарищей.

— А это... — нерешительно произнес он.

— А это уже твое творчество, — ворчливо отозвалась собеседница. — Ты чем думал, прелесть моя, когда сам себе закладки устанавливал? Задницей? Или же... — по мере того, как его лицо вытягивалось, она бледнела. — Только не говори, что это было случайно. Нет, правда что ли? Ох... идиот...

— Можно это не убирать? — еле слышно отозвался мужчина. Девушка поперхнулась своей речью и на секунду задумалась.

— Пока можно и оставить, — наконец ответила она. — Все равно вреда особого нет. Ладно, тогда переходим к следующему этапу.

— Следующему?

— Ты вообще, слушал, что я тебе говорила? — тут он схлопотал легкий подзатыльник. — Я, по-моему, прямым текстом сказала, что у тебя проблем до кучи. И ладно всякие депрессии, это пройдет, а вот шизофрению лечить надо.

— Шизофрению?

— Хватит уже переспрашивать! — повысила голос девушка. — Да, шизофрения. Случай не запущенный, личность вторая еще не полностью сформировалась. Ярче всего видны только когнитивные нарушения, остальные признаки только наклевываются, именно поэтому ты сейчас тут один. А знаешь, из-за чего это? У твоих закладочек был защитный механизм, вот только сработал он криво да косо. Ты их самостоятельно почти сорвал, вот и получил то, что сейчас имеем.

Шизофрения... М-да. Перспектива стать сумасшедшим не радует совершенно. А вторая личность и вовсе ни к чему.

— Уберешь? — голос кажется хриплым от волнения.

— Придется постараться, — пожимает плечами она. Итак...

Ее бинты практически мгновенно окрасились в красный цвет, но зато стены, потолок и даже пол стали полностью зеркальными. В каждом квадрате плитки отражалось его лицо.

— Работа грубовата, да... Но наложилось на твой, с позволения сказать, щит, и стала фактически идеальной, — бубнила мозголомка. — Так, сейчас я задам тебе несколько вопросов, а ты отвечай честно. Что ты чувствуешь по отношению к обычным людям? Просто закрой глаза, прислушайся к себе, и только потом отвечай.

Что чувствует по отношению к обычным людям? У них есть все, чего нет у него. Свобода, семья, воспоминания и будущее, а они совершенно этого не ценят.

— Завидую им, — наконец произнес он.

— Ненавижу их, — раздался его же голос со всех сторон. Что за? Губы каждого из его отражений шевелились. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу...

— Что за?

— Вторая формирующаяся личность, — голос девушки был будничен. — Видишь? А это только начало.

Боже...

— Ладно, дальше. Почему вы раз за разом устраиваете все эти гонки с упырями?

— Не знаю, — нахмурился он. Теперь он и вправду не понимал. — Развлекались, наверное

— Чтобы они все сдохли! — скалятся его отражения. — Пусть упырь убьет столько, сколько сможет, а потом я убью и его!

Нет, это не может быть реальностью. Это какой-то сон.

— Ты хочешь потом отпустить детей?

— Да, — ответ дался легко.

— Нет, — от отражений раздается безумный смех. — Пусть все умрут!

— Вот и чудненько! — хлопнула в ладоши девушка. Что за... — А теперь моя очередь действовать.

Хлопок в ладоши — и пол дрожит под ногами, стены покрываются сетью трещин, а плитка с потолка кое-где падает. Второй хлопок — и отражения исчезают с плитка, а она начинает стремительно темнеть, и вскоре камера переливается всеми оттенками серого. Третий хлопок — и напротив мозголомки появляется грязно-серый шар, на поверхности которого появляется его лицо, вопящее что-то.

— Приятного аппетита, — отстраненно произнесла она... и проглотила этот шар. — Бе-е-е, ну и гадость. Чтоб ты знал, побочные личности обычно крайне противны на вкус.

И... все кончилось.

Комнату начало заволакивать туманов. Плиты на полу превратились в мягкий ковер с длинным ворсом. А потолок... Он ощутил, как вытягивается его лицо.

Над головой было звездное небо.

— Получилось, — раздался счастливый вздох рядом... и потом ему срочно пришлось подхватывать на руки оседающую на пол девушку. Изменения его внутреннего мира не прошли для нее даром: она словно выцвела, как черно-белая фотография, видимые участки кожи покрылись швами, словно ее сшивали, как плюшевую игрушку, а из рук торчало множество осколков.

— Что за...

— Внутренний мир имеет свойство сопротивляться его изменению псайкером, — кривая усмешка вползла на лицо собеседницы. — Слишком уж этот дар чужд людям. Знаешь... А ведь теперь все за тобой. Просто иди вперед самостоятельно, не оглядываясь назад. А теперь, — она улыбнулась. — Проснись, Нео.

... бетонный пол под щекой был холоден, но тело еще не успело затечь — значит, лежал он не долго. Интересно, это все было правдой, или же ему привиделось?

— ... они не владели необходимой нам информацией, — голос этой Карады-Юны он узнал сразу. — Они не знали ни истории гроба, ни о вас, Рэйзел-ним. Неизвестно, может ли их координатор владеть информацией. С вашего позволения, я начну подготавливать пути выхода на него.

— После разбора всей информации. Что там с теми закладками? — а вот это уже голос того блондина, который был его противником. — Не хочется оставлять за спиной два пускающих слюни овоща. Это привлечет лишнее внимание.

— Директор, вы за кого меня принимаете? — голос девушки был полон возмущения. — У меня за спиной практики... кхем, не буду говорить сколько. Один уже пришел в себя, второй скоро тоже.

— Шинву и Ик-Хан?

— Без изменений. Шинву пытается измотать противника, но это невозможно технически. Пат.

— Хорошо.

Глаза наконец-то удалось открыть. Зрение сфокусировалось не сразу, но все же.

— Мы уходим, — произнес еще один голос. Кажется, это тот самый брюнет, который сражался с М-24.

— Мастер?

— Что, уже? — вопрос М-21 прозвучал одновременно с блондином. Взгляды всех присутствующих тут же скрестились на нем.

— Если не хочешь сдохнуть сейчас, тебе известно, что делать, — окинул его ледяным взглядом блондин.

— Кхех, — кривая усмешка расползлась по губам. — Я уже понял, что у нас нет другого выбора. Но я вот не верю... Вы что — так просто уйдете, поверив нам на слово?

— Если я вас не убедил, то мы можем продолжить, — повернулся этот... а затем от него хлынула такая темная аура, что все попытки хотя бы сесть свелись на нет. — Попытайтесь снова, если кишка не тонка.

— А я за вами прослежу. В оба глаза, — добавила девушка и сделала характерный жест. А затем... у него в голове раздался еле слышный голос.

"Удачи. Берегите себя."

Что за...

Все трое просто развернулись и направились прочь. И в тот же миг завозился М-24.

— Что случилось...

— Отзывай упыря, — раздраженно произнес М-21.

— Почему...

— Нас оставили в живых, — наконец кое-как удалось сесть. — Лично я не хочу больше нарываться.

Друг голосу разума внял и прикрыл глаза, явно отдавая команду этой падали. Спустя несколько секунд от вновь открыл их и кое-как начал вставать.

— Тебе помочь?

— Да, спасибо, — помощь сейчас бы определенно не помешала. Однако стоило только напарнику дернуть его за руку, как седовласый раздраженно прошипел. Черт, больно...

— Что с тобой приключилось? — обеспокоенно произнес друг.

— Неважно, — покачал он головой. — А сам-то ты как?

— Не знаю, — в голосе двадцать четвертого слышалось замешательство. — Мое тело действовало само, подчиняясь словам того человека.

— Откуда взялись эти монстры? — он устало потер лицо. — Не знал, что тут есть кто-то с таким уровнем.

— Что нам делать?

— Ну а что мы можем? — это получилось даже резче, чем он хотел сказать. — Прости... Не хотел обидеть. Нужно отступить. Не стоит рисковать жизнью. Не знаю, в чем дело, но нам крупно повезло, что эти ребята оставили нас. Наши жизни висели на волоске.

— Воистину, сейчас лучше ретироваться, — согласился с доводами друг.

А затем... Они просто поспешили убраться отсюда. Куда-нибудь подальше. Так что же через несколько часов они вполне уютно обустроились на крыше одной высотки, наблюдая за алеющим на востоке небо. Быстро же ночь прошла... Интересно, долго они валялись в отключке? И...

— Как раны? — неожиданно спросил друг.

— Почему-то они так и не заживают до конца, — двадцать первый украдкой кинул взгляд на крестообразные порезы. До сих пор болят, с его-то регенерацией! — Думаю, это тоже способность того мужика.

— Те монстры... Как думаешь, кто они?

— Понятия не имею. Но вот одна вещь никак не дает мне покоя...

— Какая?

— Ты сказал, что было достаточно единственного слова, чтобы твое тело перестало подчиняться тебе, да?

— Ну да, — озадаченно произнес двадцать четвертый. — Стоило мне только услышать его, и тело будто бы само подчинилось приказу. Как будто оно перестало быть моим...

Да. Проецирующая телепатия. А у той девчонки стандартная, но на таком уровне... Остается только надеяться, что они больше не столкнуться. И как натурально обморок-то изображала! Теперь ясно, что их подловили как птенцов, желая добыть информацию. Как именно? И тогда, перед приходом детей, она спровоцировала его на удар, и потом, вторгаясь в его мысли... Действует при тактильном контакте? Вполне возможно.

— Именно это, — усмехнулся он своим мыслям. — Ты ведь обладаешь похожими способностями и можешь парализовать разум противника...

— Не может быть! — напарник буквально подскочил. — Хочешь сказать, что он использовал проецирующую телепатию? Но это невозможно! Даже установление и поддержание телепатического контакта требует огромных усилий! Людей, обладающих телепатией даже такого уровня как я — единицы. Да и работает все это только против слабовольных личностей. Но проецирующая телепатия... Это уже что-то из области детских сказок и фантастики. Вроде тех, где вампиры завораживают и совращают девиц, или подчиняют себе разум жертвы при помощи гипноза... Все это просто выдумки перепуганных человечишек.

— В каждой байке есть доля истины, — озадаченно покачал головой он. Интересно, эта Карада-Юна влезала в мозги и к его напарнику? Скорее всего, да, организация на закладки не поскупилась бы.

— Даже если и так, в этом случае ты явно преувеличиваешь, — друг только фыркнул.

-Но ведь ты и сам держал под контролем разум того парня, из которого высосал кровь, — возразил седовласый. — Первоисточник твоих способностей кроется в них, так что не вижу ничего странного в том, чтобы они могли в том числе и управлять чужим разумом. Если мы наткнулись на так называемых представителей аристократии, или "ноблесс", истинных правителей этой расы...

— Наверно, надо доложить об этом? — приподнял бровь двадцать четвертый. — Сам факт того, что тут могут находится представители "знати", уже представляет большую ценность.

— Думаю, нам совершенно не нужно что-то делать... — улыбка сама скользнула по губам. Эта ночь... Что-то поменяла. Мысли стали более четкими и ясными, но, кроме того, появилось какое-то безбашенное веселье. А что, если обмануть организацию? Двадцать четвертому уже почти не нужны таблетки, если удастся выкрасть еще пару-тройку упаковок, этого хватит как раз до окончания периода адаптации, и тогда они смогут сбежать. Они наконец-то станут свободны...

— Кхем, ну ты и... — друг только покачал головой. — Командование не спустит нам этого с рук, если прознает, что мы утаили столь важную информацию.

— А плевать! — запрокинул двадцать первый лицо к небу. — Знаешь... У нас все получится.

— Ты изменился, — это было произнесено неожиданно. Хм, неужели эффект приходит так быстро?

— Это так заметно? — повернулся он к другу. Получив кивок в ответ, он продолжил. — Знаешь... Я, наверное, просто устал притворяться и лгать. Я просто хочу быть свободным.

— Эта... Карада так повлияла?

Фраза заставила буквально подскочить на месте.

— И ты?

— И ко мне в мозги она влезла, — усмешка у М-24 получилась кривая. — Знаешь, я думал, что окочурился... А тут появляется какая-то пигалица со шрамами и начинает орать на меня, мол, я совершенно по-дурацки способностями пользуюсь. А потом что-то сделала, и... А ты?

— Да практически то же самое, — устало улыбнулся он. — Знаешь, а ведь там и впрямь была закладки, и она их убрала. И еще вторую личность стерла...

— Двадцать первый, чего я о тебе не знаю? — шутливо пихнул его друг в бок, отчего М-21 снесло на пару шагов. — А вообще... Давай сбежим? Просто затаримся медикаментами при ближайшем визите базы, и сбежим?

— Хм... — похоже, им в головы приходят совершенно одинаковые мысли. — Это будет шикарно. Только оставим организации парочку сюрпризов, ладно?

— А ведь мне казалось, что из нас двоих я телепат, — сокрушенно покачал головой друг. — Да... теперь мне кажется, что все наконец изменится.