Последняя из рода Леер - 1 (часть 1)

— Простите, — прошептала я, осознав, насколько забылась. Профессор резко развернулся и схватил меня за плечи.

— Перед кем, Аура? Перед трусом? Вот кем ты меня считаешь?

— Нет. Я... Вы мой наставник. Вы...

— Не важно, кто я, — проговорил он, почти оттолкнув меня от себя. — Ты права, я — твой наставник. И я должен учить тебя. Что ж. Вот мой первый урок.

— Я не очень понимаю...

— Киор. Ты хотела знать.

Я в полном шоке уставилась на Гаара. Он что, всерьез мне сейчас предлагал Киор? Я помнила, как год назад просила профессора показать мне этот ритуал. Мы с Тимкой вычитали о нем в учебнике по забытым магическим обычаям, когда нам дали совместное задание на истории магии. И я помнила, с каким лицом Гаар тогда заставил меня поклясться, больше не упоминать об этом и тем более не пытаться совершить его с моими друзьями. На следующее же утро из школьной библиотеки исчезли все подобные книги и, более того, личная книга Тимки, присланная родственниками, также исчезла. А теперь он предлагал мне то, что недавно запрещал.

— Но вы же сами говорили...

— Это не просьба Аура. Это приказ! Ты сделаешь это, хочешь ты того или нет!

Я видела насколько Гаар зол. Это уже не был мой добрый, спокойный и рассудительный учитель. Сейчас это был каратель, ищейка, тот, кем он был до меня.

— Профессор, я все поняла, — попыталась в очередной раз отступить я.

— Я же просил тебя никогда мне не лгать! — почти прокричал он, и я осознала, что он не шутил, говоря, что заставит меня подчиняться. И тогда мне стало по-настоящему страшно, потому что я не понимала, почему и зачем он все это делал? Словно наказывал меня за что-то.

Тем временем он материализовал два меча, бросил мне один из них и проговорил:

— Ты ведь знаешь, что делать.

— Я не стану!

— Почему? Тебя ведь привлекает все запретное. Незаконные ритуалы с друзьями, создание сдерживающих амулетов, вторжение в сознание других без их на то разрешения...

Я побледнела от несправедливости очередного обвинения. Гаар как никто знал, что это неправда. Да, может быть, раньше я заигрывалась с воздействием, не считая это чем-то опасным. Но не сейчас. Не после того, что я сделала.

Едва подумав об этом, меня захлестнули воспоминания, жестокие, болезненные и такие реальные.

Это случилось два года назад во время летних каникул. Мы с Милавой отдыхали в Элении, в летней резиденции ее отца — короля Филиппа. И во время одной из поездок за город на нас напали.

Это были не просто разбойники с большой дороги, а хорошо подготовленные наемники. Не трудно было догадаться, что, а точнее кто являлся их главной целью. Нас охраняли хорошие воины, но среди них не было мага, а вот нападавшие имели в своем арсенале не одного — двух.

Все могло кончиться очень плохо, если бы беспомощная принцесса и ее безродная подружка не оказались магами. Общими усилиями мы обезвредили почти всех похитителей, но одного все же пропустили. В пылу схватки он неожиданно напал на Милаву со спины. Подруга даже пикнуть не успела, как оказалась в его захвате с приставленным к горлу острым ножом.

Я знала, поняла по его глазам, что он бы сделал это — убил бы ее, даже рискуя погибнуть сам. И это, весь ужас происходящего, страх за Милу, за то, что я едва не потеряла ее, заставили меня совершить непоправимое. Я была так зла, так ненавидела того негодяя, что почти утратила контроль...

Он кричал и корчился от боли от одного моего взгляда, от одного моего желания. Моя сила едва не выжгла его сознание, она почти убила его. И я, не умеющая тогда контролировать это, прочувствовала на себе все то, что с ним сотворила. Меня буквально смели его чувства, его эмоции, его боль и страх. Наверное, только это остановило меня тогда.

Покинув его сознание, я потеряла свое на целых три дня.

И весь последующий год мы с профессором осваивали ментальные блоки, учились отсекать чужие эмоции и ставить зацепки, чтобы не потеряться в чужом сознании. А еще я получила самый страшный урок — понимание, что при желании и под действием сильных чувств моя сила могла убивать.

— Это жестоко! — воскликнула я, все еще находясь во власти воспоминаний.

— Ты еще не знаешь, что такое жестокость, — ответил Гаар. — Но я покажу тебе.

Он без труда создал меч живой силы и посмотрел на меня.

— Давай, Аура! В конце концов, у тебя может и не получиться. Создай свой меч.

И я решилась.

Это было сложно — наделить силой неживой предмет, заставить его отзываться, вдохнуть в него кусочек самой себя. Ничего подобного я никогда не делала, и каково же было мое удивление, когда мой меч засветился и словно ожил. Я могла поклясться в тот момент, что он говорил со мной и с восторгом ждал возможности показать себя в деле.

Пока я разглядывала сверкающее великолепие в своих руках, Гаар очертил круг, создавая магический купол. Он нужен был не только в Киоре, но в любом магическом поединке, чтобы защитить окружающее пространство от разрушительной силы магии.

— Коснись моей руки, — приказал профессор, закончив с кругом. Нехотя, но я подчинилась, схватилась за протянутую ладонь, и магическая защита купола оградила нас от всего стального мира. Остались только я и он, здесь и сейчас, напротив друг друга.

— И что теперь? — спросила я, уже зная ответ.

— А теперь ты покажешь мне, чему научилась за шесть лет тренировок с профессором Мейнером.

Я взмахнула мечом, примеряясь к рукояти, и исполнила желание профессора.

ГЛАВА 6 Киор

Эльвира сидела в своем кабинете за большим письменным столом, заваленным папками с личными делами студентов. И среди всех этих папок ее интересовало только одно дело, которое не давало ей покоя уже долгих даже не шесть — семнадцать лет.

Аурейана Роен — студентка пятой ступени велесской Академии магии, ее подопечная, ее головная боль и самый большой секрет. Сейчас, вглядываясь в портрет юной девушки в личном деле, она вспоминала, как увидела ее в первый раз...

Наставница одного сиротского приюта Высокогорья написала ей о девочке-сиротке, которая применила магию к двум деревенским мальчишкам, за что староста местной деревни приказал жестоко выпороть девочку розгами. Эльвира тут же собралась в путь. Она не представляла, кого найдет в этом забытом богами крае, но то, что она увидела, перевернуло всю ее жизнь.

Магиана опоздала всего на день. Приказ старосты был исполнен.

— Она насквозь прокусила губы, но не проронила ни слезинки, — едва не рыдая, рассказывала наставница приюта.

Это лишь разозлило жестокого старосту, и он приказал добавить ей еще розг. А когда даже привыкший ко всему, не обремененный моралью мужик-исполнитель отказался, староста сам взял кнут и засек бы девочку до смерти, если бы не сторож Савелий, перехвативший его руку.

Увидев, в каком состоянии была девочка, Эльвира ужаснулась. Вся спина ребенка была похожа на кровавое месиво. Она хотела залечить раны, но девочка не позволила.

— Останутся шрамы, — предупредила магиана.

— Пускай, — прошептала малышка, едва шевеля губами. — Я хочу помнить.

— О чем?

— Что такое жестокость, — ответил не по годам разумный ребенок. — Лучше залечите раны Савелия. Староста и его не пощадил.

Эльвира кивнула и провела рукой по спутанным волосам девочки. Та мгновенно заснула.

Она сдержала обещание и не стала залечивать все раны девочки, оставив две кровавых полосы на идеально белой спине. А когда они уезжали, в деревне был уже другой староста.

Эльвира поняла, кем была та девочка-сиротка, едва взглянула в ее серые, как грозовая туча, глаза. Когда-то давно она жила ради этих глаз на лице мужчины, которого любила. А эту лучистую улыбку, преображающую все вокруг, когда-то почти ненавидела. Аура не была копией своих родителей, но определенно взяла лучшее, что было в них.

Так в Академии появилась Аурейана Роен — талантливая, умная, смелая студентка, окутанная тайной — ее тайной. Эльвира с удовольствием наблюдала за успехами девочки, словно это была ее собственная дочь и грустила, осознавая, как много той предстояло совершить, повлиять на судьбы стольких людей и нелюдей. Ее ждали большие испытания, и магиана была не в силах облегчить эту ношу, помочь ей обрести себя, понять кто она и на что способна.

На экзамене стало понятно, что этот день не за горами. Когда Аура уничтожила химер своим заклятием, когда едва не выкачала из профессора Гаара всю магическую силу, Эльвира испугалась за нее. Девочка даже не догадывалась, какой силой обладала, и если эту силу использовать во зло, если она хоть на секунду обратится к тьме, то тьма затянет ее. А ей оставалось только бессильно наблюдать, как тучи сгущаются над головой ее любимой воспитанницы, как узел медленно затягивается, и она уже ничего не может сделать. Разве что защищать ее, оберегать до последнего от того, кто, походя, мог ее сломать.

Узнав, что адеонцы прибыли в Велес, Эльвира поняла, что время истекло, что рано или поздно он окажется на пороге ее кабинета. И когда они появились, она уже была готова и во всеоружии. Их было четверо и, конечно, первым вошел он — наследник Адеона.

Она вздрогнула, когда он обратился к ней, холодный, закрытый, высокомерный и бесчувственный снаружи, но внутри кипящий вулкан, одержимость, ярость, эмоции всегда через край, почти безумие, а иногда и просто безумие. Таким был его отец, таков ли его сын?

Его спутники были похожи: высокие, красивые, почти прекрасные и загадочные, как все анвары. Она с удивлением узнала в светловолосом черты Максимилиана Прегора, а зеленоглазый больше походил на эльфа из светлых лесов.

И все же наследник отличался чем-то, возможно, взглядом, каким-то особым налетом власти, безграничной силы. Да, его трудно было не узнать.

— Я надеялась, что этот день не настанет. Знаете, если бы это было возможно, я бы сделала все, чтобы вы никогда не появились в судьбе последней из рода Леер.

— Не думайте, что и нас может радовать подобная перспектива. Знать, что повелительницей Адеона станет девушка воспитанная людьми, не знающая ни наших обычаев, ни нашей истории. Сможет ли она полюбить Адеон, так же, как любим его мы? — бесстрастно, но властно заговорил наследник.

— Меньше всего меня интересует судьба вашего Адеона. Меня волнует только девушка. И я понимаю, что ваши приоритеты полностью противоположны. Что ж, так или иначе, мы преследуем одну цель: найти и защитить последнюю из рода Леер.

— Означает ли это, что вы не знаете где она?

Эльвира ожидала этого вопроса. Она знала, что ложь наследник непременно почувствует. Увы, даже у нее не было иммунитета к силам анвар. Поэтому она предпочла уйти от ответа.

— Я не обладаю способностью к предвиденью, в отличие от Регины. Ведь это она направила вас сюда? Почему же она не дала вам более точные данные?

— Это все, что ей известно.

— Неужели? Насколько я знаю, с годами дар предвидения только умножается.

— Она ожидала, что вы нам поможете.

— Не понимаю чем, — развела руками магиана.

Наследник ничуть ей не поверил, впрочем и она не питала иллюзий, что ей удастся его обмануть, однако не ожидала, что он так сразу начнет на нее давить своим тяжелым, непроницаемым взглядом будущего повелителя, пробирающим до костей.

Неожиданно в дверь постучали, что дало Эльвире возможность перевести дыхание, а когда на пороге появился профессор Эльфир, она понадеялась, что ей удастся спровадить незваных гостей раньше, чем наследнику надоест просто смотреть, и он применит силу.

— Эльвира... О! Простите. Я не думал, что у вас гости, — сконфузился профессор, а увидев, что за гостей принимала директриса, и вовсе побелел, как полотно.

— Что-то случилось? — спросила Эльвира.

— Боюсь, что так, — развел руками профессор и с опаской покосился на анвар. — Там... к вам... пришли...

— Пришли? Очередные гости? — полюбопытствовала магиана.

— Это... представители штаба ищеек. Они очень настаивают на встрече.

— Хм, как не вовремя. Это не может подождать?

О, да — она играла, и эта игра доставляла ей истинное наслаждение.

— Они очень настаивают.

— Они не сказали, что за срочность?

— Кажется, это касается вчерашнего инцидента с нашими студентами.

— Студентами? — удивилась Эльвира, немного подрастеряв прежнюю невозмутимость. — Я ничего не слышала об этом. Ну, хорошо. Простите, господа. Я вынуждена перенести нашу встречу.

— Наш разговор не закончен. Уверен, ищейки смогут немного подождать, — возразил не наследник, а тот — третий с волосами цвета вороного крыла. Помимо наследника именно этот анвар вызывал наибольшую тревогу магианы, и она даже объяснить не могла, почему.

— Боюсь, что наш разговор может затянуться, а ищейки господина Вельгора порой бывают крайне нетерпеливы.

— И все же мы вынуждены настаивать.

— Хорошо, — в итоге сдалась Эльвира, понимая, что без скандала не отделается от них, а этого, тем более в своем кабинете в присутствии подчиненных, ей очень не хотелось. — Профессор Эльфир, вы не будете так любезны устроить господам экскурсию по третьему этажу. Уверена, они оценят наш замечательный зал для тренировок. А я, с вашего позволения, выясню, зачем явились ищейки, и присоединюсь к вам чуть позже.

Профессор ошарашено кивнул, с трудом понимая, почему директриса настолько напугана, а она была напугана, хоть и умело скрывала это за милой улыбкой и слишком уж откровенной обходительностью. И понял причину только когда вел необычных гостей по коридору к залу совещаний. Анвары. Иногда они поразительно походили на людей, особенно во Внешнем мире, но их выделяла аура — подавляющая, тяжелая, и чувство опасности, которое эти существа вызывали почти в каждом, не прикладывая для этого никаких усилий. В нем это чувство не просто тлело, оно кипело, заставляя этого совершенно безобидного толстячка зябко ежиться.

На счастье профессора, едва подойдя к нужному месту, их нагнала заведующая кухней — мадам Себерина.

— Профессор, вы срочно нужны мне в столовой! — взволнованно заговорила она, едва взглянув на спутников Эльфира.

— Что случилось?

— Кто-то заговорил всю мою мебель, и теперь столы и лавки скачут по столовой, как какие-то... какие-то кони. О, боги! Я жду не дождусь, когда эти маленькие негодники наконец разъедутся по домам!

— Господа, — с радостью обратился к анварам профессор. — Я вынужден покинуть вас. Это дело, в самом деле, не требует отлагательств.

— Хм, миленько нас здесь встречают, — заметил Эйнар, глядя на в припрыжку улепетывающего от них профессора с разноцветными волосами под ручку с дородной дамой средних лет.

— А ты ожидал иного приема? — хмыкнул Акрон и толкнул дверь так нахваленного директрисой тренировочного зала. Представившееся взору зрелище никому из них не понравилось.

В центре зала были двое — мужчина лет тридцати и девушка. Та самая девушка.

Наследник редко видел магические поединки. Слишком уж трудно это было для человеческих магов — наделить оружие магией, сражаться на пределе своих возможностей, почти играть со смертью или с самой судьбой. Таких смельчаков находилось еще меньше.