| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Он напряжённо вслушивался в корабельные шумы. "Ротор... Если реактор работает, будет вращаться ротор. Один массивный объект..." Главный ротор энергоустановки по массивности превосходил "волчки" антигравов, его вращение отдавалось по всем палубам, и никакие демпферы не могли этого отменить. Но Гедимин ничего не слышал. "Реактор не запущен," — повторил он про себя. "Логично... Тогда — как они взлетели?!"
Он открыл глаза, чуть шевельнул плечами, занимая более удобное положение. От резкого движения тряпка, подсунутая под его затылок, сползла на спину. Сармат с удивлением отметил её наличие — с поведением "макак" оно как-то не вязалось.
— Как вы взлетели? — спросил он, глядя на человека с бластером — тот, судя по растительности на лице, был старше остальных, а у "макак" это отчего-то считалось важным. Вопрос прозвучал невнятно — в горле пересохло. "После станнера всегда так," — подумал Гедимин, досадливо щурясь. "А моя фляжка... там же, где скафандр. Вот ублюдки..."
— Воды! — он недобро сощурился на ближайшего примата. Тот подался назад, выставляя перед собой копьё. Гедимин мигнул. "Они говорили на этом языке. Я ничего не перепутал. Чего они боятся? Связанного пленника?"
— Воды! — повторил он, переведя взгляд на старика с бластером. Тот, хоть и отошёл на пару шагов, оружие опустил и на Гедимина смотрел неприязненно, но без страха.
— Воды ему... — пробормотал кто-то мелкий и снова пнул сармата по лодыжке. Пинок вышел слабый — человека вовремя отпихнули.
— Ша! — странный возглас донёсся из открытого дверного проёма — там стоял ещё один человек. — Дайте ему пить.
"Макаки" переглянулись.
— Сам дай, если у тебя есть, — проворчал старик, странно встряхиваясь всем телом, будто показывая, что его карманы не гремят, а фляжка не булькает. У него и правда была фляжка — панцирь кагетской "улитки", местами обмазанный глиной и обмотанный тканью.
Тот, кто стоял в дверях, подошёл к Гедимину и несколько секунд смотрел на него, затем достал ещё один панцирь "улитки" (кто бы ни делал эти сосуды, это был один мастер, и к разнообразию он не стремился) и поднёс ко рту сармата.
— Пей. Воды мало.
Её действительно было мало — фляжка опустела после пары глотков — и у неё был странный сероводородный привкус, как у любой жидкости, собранной на Кагете. Сероводород, поднимаясь над гниющими водоёмами, создавал оболочку вокруг планеты, не давая ей остыть, и примешивался к любому дождю — поэтому сарматы, от экипажа "Бета" до охранников лагеря, воду тщательно очищали. "Они пили дождевую без очистки," — подумал Гедимин. "А корабельные запасы? Не нашли? А что они тут едят... и куда они собрались при таких вводных?"
— Пей, — повторил человек, встряхивая флягу, и его рот странно округлился. Он забрал панцирь и заглянул внутрь.
— Отлично, Берт, — коротко хохотнул старик и тут же закашлялся, сквозь кашель как-то умудряясь говорить. — Вот так-то помогать тескам...
Мимо отсека, шаркая ногами так, будто не имели сил их поднять, прошли двое с копьями. Заглянув в помещение, один из них сплюнул на палубу, и оба пошли дальше, бурча что-то про слизь. Их голоса тоже были хриплыми.
— Ещё! — потребовал Гедимин, глядя в глаза ближайшей "макаке". Он слегка напряг мышцы на руках, сдвигая проволоку вдоль тела. "Надо выпутаться," — он досадливо сощурился — ноги тоже были связаны. "Откуда у них колючая проволока? Не видел её ни на корабле, ни в лагере..."
— Больше нет, — ответил Берт. Остальные притихли и, переглядываясь, приблизились к сармату на пару шагов. Кто-то скрипнул зубами.
— Так найди, мартышка, — прорычал Гедимин, заводя руки подальше за спину. "Отвлечь их," — сухо щёлкало в мозгу. "Прочно связали, ублюдки..."
— Придержи язык, теск, — сдержанно ответил старик, приблизив бластер к его лицу. — Воды нет.
— Особенно для тебя, — пробормотал кто-то из мелких.
— Я сказал — найди! — Гедимин вспомнил звериный оскал Стивена и изобразил, насколько мог. Проволока медленно сползала вдоль туловища, ещё немного — и удалось бы высвободить локти, а дальше, ценой нескольких царапин, — и кисти. "Сколько этих тварей на корабле?" — Гедимин взглянул на бластер. "У скольких оружие? Как ты мог сдать им крейсер, идиот?!"
— Тупые мартышки, — процедил он, прижимая руки к рёбрам. — До вас на корабле было всё. За сутки изгадили, гряз...
Шокер врезался ему в нижние рёбра, и сармат от неожиданности дёрнулся и захрипел. Проволока, почти спущенная по локтям, больно впилась в руки.
— Заткнись! — рявкнул носитель шокера. — Вы, слизистые уроды...
— Цыц! — старик, внимательно приглядевшись к сармату, вполголоса выругался и вскинул бластер. Разряд прошёл вдоль шеи Гедимина, слегка обжёг ухо и плечо и оставил резкий запах озона. Сармат изумлённо мигнул.
— Он почти развязался, пока вы болтали! — старик наклонился над сарматом, пытаясь поддёрнуть проволоку выше. "Макаки" загомонили, кто-то, пользуясь неразберихой, несколько раз пнул Гедимина по щиколоткам, но сам задел проволоку и взвизгнул.
Под потолком что-то захрипело, и сармат изумлённо мигнул — о резервной системе связи он знал, но на его памяти её никто не использовал — все сарматы ходили в шлемах, а в каждый шлем был встроен стандартный коммутатор.
— Роб, ты меня слышишь? Теск очнулся?
— Да! — крикнул старик, бросив бластер одному из людей и подойдя к придверному коммутатору. — И уже пытался удрать.
— Урод... — пробормотал новый владелец бластера. Он долго примерялся, как пнуть Гедимина под рёбра, но что-то не сходилось с длиной ноги, и он ограничился ударом рукояткой. Бластер тут же отобрали, "макаке", нарушившей тишину, выдали затрещину. Гедимин ухмыльнулся и снова напряг руки. "Застряла," — тут же понял он по резкой боли чуть выше локтей. Шипы впились слишком глубоко. "Так, не спешить..."
— Веди его в рубку! — донеслось из-под потолка. — Джон хочет говорить с ним.
Человек, потирающий ушибленный затылок, разочарованно вздохнул.
— Эй, Тис! — заорал носитель шокера, задрав голову. — Не лучше ли грохнуть его...
Из динамика донёсся скрежет. Гедимин поморщился — "макаки" успешно громили корабль, а он по-прежнему лежал, как лужа Би-плазмы. "Так, тихо," — он слегка выдвинул в сторону левый локоть. Проволока впилась в него сильнее, зато на другой руке ослабла, и сармат подтянул её выше. Правый локоть высвободился.
— Вставай, — приказал Роб, отобрав свой бластер и наставив его на Гедимина. — Пойдёшь к капитану. Ответишь на его вопросы. Хорошо ответишь — получишь воду. Ясно?
— Развяжи ноги, — попросил Гедимин, стараясь не щуриться — он вытаскивал левый локоть из проволочной петли, и шипы, впившиеся в мышцы, медленно их резали. Через несколько сантиметров это должно было прекратиться, но терпеть было тяжело.
— Так вставай, — буркнул человек с шокером, сунув оружие сармату под нос. — И без фокусов, понял?
— Мне не встать, мартышка, — Гедимин демонстративно пошевелил растопыренными пальцами на ступнях и откинулся назад к стене, насколько мог. Наиболее глубоко засевший шип выдернулся из мышцы и повис в воздухе. Сармат перевёл дух.
— Роб, что у вас там? — снова ожили динамики под потолком. — Долго вас ждать?
Люди переглянулись.
— Ослабь ему проволоку, — приказал Роб одному из копейщиков. — Дюйма на три, не больше. Остальные — следить!
Под пристальными взглядами всех "макак" Гедимин ждал, когда проволоку на его лодыжках немного распустят. Теперь он мог шевелить ногами по отдельности — чуть-чуть, так, что хватало на маленький шажок.
— Теперь вставай, — Роб неожиданно крепко ткнул его кулаком в рёбра и подался назад. Двое подвели копья под его спину и дёрнули кверху — и сармат, на секунду потерявший равновесие, поневоле перевалился на расставленные пальцы и выпрямился. Его быстро развернули спиной к стене, лицом к проёму. Позади раздался изумлённый возглас Роба.
— Руки! Ослы, он почти удрал!
Гедимин напряг руки, пытаясь высвободить запястья, но проволочный хлыст, внезапно свистнув над его плечом, обвился вокруг шеи и дёрнул сармата назад. На него, намотав проволоку на копьё и придерживая за "хвост" — как будто шипы ничуть не впивались в его кожу — смотрел ненавидящими глазами Роб.
— Слушай, теск, — он говорил тихо, и клёкот в лёгких почти заглушал его слова. Гедимин увидел знакомые отметины на его лице — свежие лучевые ожоги с белыми точками нарывов, подживающие багровые рубцы, припухшие красные полосы вдоль век, глубокие трещины на губах. Он быстро скользнул взглядом по лицам и ладоням остальных "макак" — облучением или радиоактивной пылью были отмечены все. Гедимин невольно поёжился.
— Ты ещё жив только потому, что Джону стало любопытно, — прошептал Роб, натягивая проволоку так, что шипы коснулись шеи сармата. — Я бы кончил тебя ещё там. Любой на этом корабле с радостью выкинул бы тебя в вакуум. Сейчас ты пойдёшь к Джону и расскажешь, как управлять крейсером. Может быть, он оставит тебя в живых. Тебе понятно, ошмёток слизи?
Гедимин молча развернулся вокруг своей оси и дёрнул связанными руками. Его локоть врезался кому-то в лоб, и "макака" села на пол. Рывок вышел слишком резким — витки проволоки сцепились между собой, и Гедимин зашипел от досады, а потом и от боли — люди быстро опомнились, и треск шокера и станнерного разряда слились в один оглушительный звук. Сармат растянулся на палубе. "Не вышло," — подвёл он итоги, сквозь пульсирующий туман перед глазами глядя на серый фрил.
Его перевернули, подсунув под тело копья. С трудом, переругиваясь, развязали руки, чтобы связать их снова, но по-другому, так, чтобы отряд мог тащить пленника за конечности. Действие станнера понемногу проходило, но Гедимин не шевелился. Его кое-как волокли ввосьмером, останавливаясь на каждом перекрёстке. На первой остановке он снова подумал о побеге, но взгляд уже достаточно прояснился, чтобы сармат увидел открытые дверные проёмы во всех отсеках — и скопления "макак" в каждом помещении.
Люди были повсюду — в каждый отсек кто-то заселился. Они разграбили трюмы и натащили матрасов, брезента и ветоши, соорудив странно выглядящие гнёзда. В каждом таком "доме" собралось по десятку "макак". Некоторые лежали, завернувшись в ветошь, хотя на корабле было не холодно. Другие переодевались, меняя несвежие обмотки на руках и ногах, или делили воду и Би-плазму — пока Роб и его люди препирались, кто-то всё-таки нашёл и вскрыл цистерны. Увидев сармата, все, кроме лежащих, прекращали свои дела и подходили к проёмам, взяв в руки арматуру. У порога они останавливались и стояли, глядя на проходящий мимо отряд; сколько Гедимин мог их видеть — столько они стояли, сжимая обломки балок. Лучевой болезнью отмечены были все, у кого-то ожоги шли по рукам и лицу сплошняком, кто-то отделался парой рубцов и надсадным кашлем. Там, где отряд останавливался, некоторые выходили, задавали вопросы, подолгу смотрели на пленника и уходили обратно. Кто-то (один глаз был прикрыт чистой повязкой) плюнул в неподвижного сармата. Остальные морщились и отводили взгляд. Гедимин попытался пересчитать встречных людей, но сбился на шестом десятке.
Его снова положили на пол. Мимо быстро прошли четверо, неся за ручки продолговатый контейнер, наполненный чем-то жидким. Гедимин почуял знакомый запах несвежей органики, вспомнил об особенностях человеческой выделительной системы и невольно поморщился. "Вонючие мартышки... Сколько их тут? Пока я возился с гравитроном, сюда пролез весь лагерь. И что теперь делать, мать моя пробирка?! И где мой скафандр..."
Он машинально шевельнул руками — нелепая надежда выпутаться и удрать ещё была жива, но теперь руки были спереди, у всех на виду, и его движения вызвали поток ругани и несколько пинков от окружающих "макак". Роб снова попытался угрозами и тычками бластера поднять сармата на ноги, но Гедимин распластался на палубе, расслабив мышцы и сам ощущая себя лужей Би-плазмы. То ли сработали навыки, освоенные в "особом отсеке" Ассархаддона, то ли у людей, истощённых лучевой болезнью, не хватало сил как следует ударить, но боли сармат не чувствовал — разве что порезанные руки сначала ныли, потом начали чесаться, и это было действительно неприятно.
— Эй, Роберт! — из-за поворота выглянул ещё один человек, судя по звуку шагов, обутый в сапоги с твёрдой подошвой. — Сколько вас ещё жда... Эй, чем это вы занимаетесь?
— Смеяться-то не над чем, — угрюмо, но несколько мягче обычного сказал Роб. — Он ни в какую не хочет идти. Зато норовит сбежать. Вот, видишь? Это пятый раз... Берт, глаза разуй!
Гедимин, получив очередной тычок тупым концом копья, удивлённо мигнул. В этот раз он пытался всего лишь повернуть голову и посмотреть на пришельца — выяснить, это самка с хриплым голосом или молодой тонкоголосый самец.
— Ох-хо-хо, — протяжно вздохнул пришедший. Он подошёл ближе и встал над Гедимином. Это всё-таки была самка, стриженная так коротко, что можно было заподозрить её в сарматском происхождении, — но всё-таки чистокровный человек.
— Лихо, — она неожиданно звучно щёлкнула пальцем по одному из витков проволоки. — Вы что, решили ему руки отпилить? Обычной проволоки не было?
Она поймала взгляд сармата, ещё не определившегося, удивиться ему проявлению сочувствия или поморщиться "мартышечьим штучкам", знакомым по рассказам Линкена и какому-то мутному фильму.
— Эй, ты! Почему не хочешь идти? Вы же превосходящая раса, так? Что тебя тащат, как ведро с дерьмом?
"Мартышечьи штучки," — окончательно определился Гедимин и досадливо сощурился. "А я-то подумал..."
— Развяжи мне ноги, — буркнул он. — Тогда пойду.
— А, вот оно что, — самка переглянулась с Робертом и сделала несколько шагов в сторону. Старик тоже отошёл; теперь оба стояли там, куда смотрел Гедимин, в паре метров от его пяток.
— Берт, сними проволоку, — попросила самка. — Не бойся, не сбежит.
Люди подались к переборкам, выставив вперёд копья. Гедимин пристально следил за человеком, распутывающим проволоку на его щиколотках. Через несколько минут колючий моток был аккуратно отложен в сторону, и кто-то из обитателей ближайшего отсека тут же его прибрал. Гедимин пошевелил пальцами, качнулся вбок, напрягая мышцы спины, и резко распрямился.
Он сам не знал, куда собрался со связанными руками и толпой "макак" вокруг, — но забыл о своём намерении практически мгновенно. Два разряда с двух сторон ударили ему под ноги — в точности между расставленными пальцами, не зацепив кожу, но слегка её опалив. Гедимин, изумлённо мигая, уставился на дымящиеся бластеры в руках старика и самки.
— Понятно? — спросил Роб, широко ухмыльнувшись. — Иди вперёд, теск. Дёрнешься — сдохнешь.
До капитанской рубки оставались считанные метры. Двое с бластерами шли за ним, вполголоса переговариваясь. Гедимин недолго вспоминал, где встречал такую меткость, — имя "Джон", при всей распространённости, уже навело его на догадку.
— Немезида? — спросил он, не оборачиваясь, когда впереди показался приоткрытый люк рубки Корсена. Двое с бластерами стояли на карауле.
— Смотри-ка, знает, — пробормотали сзади. — Хороший был корабль... Иди-иди, чего застрял?!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
