Гессенская волчица-3

— Фактически, корейский король желает установления протек­тората со стороны России, — сказал Великий Князь Сергей Алек­сандрович. — Радоваться этому или же огорчаться, затрудняюсь сказать.

— Да, Ваше Императорское Высочество, — согласился канцлер. — Ко­рейский ван просит соеди­нить нашу сибирскую телеграф­ную линию с корейской. Просит отправить в Корею русских ин­структоров для орга­низации кавалерийских и сапёрных частей, а также устрой­ства воен­ного оркестра и налаживания интендант­ской и ветеринарной службы. Особо ставит вопрос о назначении русских советников: в качестве личного советника вана, совет­ника кабинета мини­стров по админист­ративным и политическим вопросам и совет­ника по вопросам желез­нодорожного строи­тельства и разработ­ки горных приисков. Таким об­разом, Россия имеет возможность взять под контроль и самого короля и его министров. Говоря о возвращении во дворец, ван просит, чтобы и там его охраняли русские войска, пока не будет создана корей­ская гвардия.

— Но как на всё это отреагирует Япония? — поинтересовался генерал-адмирал Алексей Александрович. — Японцы давно при­выкли к тому, что Корея — это их исконная вотчина.

— Именно так, Ваше Императорское Высочество, — ответил канцлер. — Наша задача в том и состоит, чтобы заставить япон­цев думать иначе. Именно сейчас, когда Япония ещё не имеет мощной армии и флота. Через несколько лет нам придётся иметь дело с совершенно иной Япо­нией. Или же нам придётся отка­заться от наших интересов в Корее, хотя Ваше Высочество заин­тересовано получить незамерзающий порт для русского флота...

Военный министр поправил пенсне и заговорил:

— Господа! На совещании шестого января мы обсуждали во­прос усиления наших войск на Дальнем Востоке. Я могу с уве­ренностью сказать, что после претворения планов в жизнь, Рос­сия сможет проти­востоять Японии. Всё это можно провести в ближайшие несколько месяцев.

— Александр Казимирович! Имеется ли армия у корей­цев? — поинте­ресовался канцлер.

— По различным оценкам, Николай Павлович, корейцы имеют больше десяти батальонов весьма плохого качества. В самом Се­уле расквартировано пять батальонов, в провинциях же нахо­дится ещё во­семь батальонов. Наш новый военный агент в Се­уле полковник Стрельбицкий сообщает, что новообученных сол­дат, с которыми занимались японские офицеры, 2400 чело­век, а ста­рых, прошедших военную школу у китайцев, немцев и амери­канцев, 1600 человек. Ухода за оружием практически не существует. Строе­вая служба про­изводится весьма редко, офи­церы не зани­маются с нижними чинами. Внутренний порядок совершенно отсутст­вует, всякий живёт, как хо­чет. Дисциплина проявляется в очень слабой степени, при офицере, в строю и на часах курят, разгова­ривают и уходят, бросив ружья. Разу­меется, что артиллерии у них не имеется, как и инженеров и нормаль­ного интендантства.

— Сколько войск может выставить Корея при благоприятном рас­кладе? То есть при наличии вооружения, амуниции, обмун­дирования?

— Учитывая, что население составляет от двенадцати до пят­на­дцати миллионов, то можно говорить даже о стотысячной ар­мии. Но для этого нужны финансовые возможности, а денег у корейского вана на сегодня нет. Приличных винтовок нет, нор­мальных артиллерий­ских орудий нет!

— Корейцы уже просят у нас в долг три миллиона иен, чтобы по­гасить займ, сделанный у японцев в марте 1895 года, — сказал канцлер.

— Всем нужны русские деньги, — недовольно пробурчал Вели­кий Князь Алексей Александрович. — И корейские макаки — туда же.

— По поручению консула полковник Карнеев, находящийся в Се­уле, составил записку, — продолжил канцлер. — Карнеев предлагает на первое время обучить три батальона пехоты, бата­рею полевых и бата­рею горных орудий, и полуэскадрон кавале­рии, которые стали бы ядром для дальнейшего развития и орга­низа­ции корейской армии. Для обучения пехоты предполагается от­править в Корею: трёх капитанов, трёх поручиков, 12 фельд­фе­белей, 24 унтер-офицера и трёх горнистов; для обучения ар­тил­лерии — одного капитана из окончивших курс ар­тиллерий­ской академии, двух подпоручиков (одного в полевую, вто­рого — в горную батарею), четырёх фейерверкеров, четырёх наводчи­ков, одного трубача и одного кузнеца. Кроме того, для создания в бу­дущем инженерной части — командировать одного инженера-ка­питана и двух унтер-офицеров, а для устройства военно-меди­цинской и сани­тарной частей — одного военного врача с двумя фельдшерами — меди­цинским и ветеринарным. Всего предлага­ется направить 64 человека. Расходы, связанные с посылкой в Корею инструкторов, немного пре­вышают в течение пяти лет 200 тысяч рублей серебром.

Великий Князь Сергей Александрович заговорил о финансо­вой сто­роне дела. Если Россия сейчас фактически ввяжется в противоборство с Японией, то ей придётся взять на себя финан­совые обязательства и оплачивать создание корейской армии. Боевая цен­ность корейских солдат весьма сомнительна, о чём свидетельствуют обстоятельства убийства королевы, когда ко­рейские гвардейцы трус­ливо бежали и допустили убийц во дво­рец. Практически армии в Корее не сущест­вует, ибо те не­сколько батальонов, которые существуют, без артилле­рии, без обозов, без медицинского и инженерного обеспечения, не спо­собны вести боевые действия. Так стоит ли тратить деньги рус­ской казны на корейскую армию, если их можно потратить на усиле­ние рус­ской армии на Дальнем Востоке?

Генерал-адмирал подхватил слова младшего брата:

— Тратить деньги на корейских макак? А что мы получим взамен? Мой флот каждый гривенный считает, а тут предла­гают пода­рить корейцам миллионы. А на какие шиши содержать рус­ский флот? Мало того, что мы уже вбухали кучу денег в не­нужную никому Абис­синию, так те­перь ещё и узкоглазых макак прикажете кормить...

Великий Князь Александр Михайлович не преминул восполь­зо­ваться ситуацией.

— По большому счёту, господа, ряд наших кораблей можно смело вывести из состава флота без нанесения ущерба оному. — Голос Вели­кого Князя звучал ехидно и даже вызывающе. — Ка­кой смысл тратить казённые деньги на содержание броненосцев береговой обороны, ко­торым исполнилось по тридцать лет? Вооружённых допотопными ору­диями... Я очень сомневаюсь, что "Первенец" или "Опыт" смо­гут остано­вить германские бро­неносцы, не говоря уже о таком грозном противнике, как Royal Navy.

Генерал-адмирал насупился, его лицо налилось кровью. Каза­лось, что вот-вот Алексея Александровича хватит удар.

— Судостроительная программа Высочайше утверждена, — ска­зал он, едва сдерживая гнев. — И мы не вправе теперь обсуждать её.

— Я и не говорю о судостроительной программе, — едко ото­звался Александр Михайлович. — Я говорю лишь о тех плаваю­щих раритетах, место которым в музее, а они, увы, числятся в составе флота ради поддержания числа вымпелов и создания командных должностей.

Адмиралы Ломен и Дубасов довольно переглянулись. Канцлер, видя, что обстановка накаляется, вмешался в воз­ник­шую великокняже­скую перепалку.

— Ваше Императорское Высочество! — обратился он к генерал-адми­ралу. — Я могу ответить на Ваш вопрос относительно того, зачем нам лезть в Корею и что мы получим взамен. Тут уже го­ворилось о необ­ходимости приобрести незамерзающий порт для нашего флота. Но дело даже не в этом, и не в природных богат­ствах Кореи, таких, как золото или медь. Дело в том, что Россия может или усилить своё влия­ние на Дальнем Востоке или же полностью его потерять. Я хорошо знаю азиатов, Ваше Высоче­ство, и поверьте, что достаточно одного нашего опрометчивого шага, чтобы корейцы от нас отвернулись. Ко­роль слаб и под­вержен влиянию своих сановников. И если Россия не окажет ему помощь и поддержку, то такую помощь и поддержку он получит от японцев, или англичан.

— Я уже предлагал разделить Корею с японцами. Им — юг, нам — се­вер, — ответил генерал-адмирал.

— На первый взгляд это было бы верное решение... Но только на первый. Сейчас мы для корейцев выступаем в роли избавите­лей от японского наступления. А вот если мы поделим Корею, то превра­тимся в глазах корейцев в таких же захватчиков, как и японцы. И ещё... Японский хищник уже попробовал вкус крови. Попытка захва­тить юг Маньчжурии — прямое тому доказатель­ство. На первых порах они могут и согласиться на раздел Кореи, но пройдёт несколько лет, Япония усилит свою военную мощь и тогда потребует от нас уже и север Кореи.

Сергей Александрович встал с кресла, задумчиво почесал пе­рено­сицу:

— Николай Павлович! Предлагаете затравить японского вол­чонка, пока он не стал матёрым зверем?

— Да, Ваше Высочество! Думаю, что Александр Казимирович меня

поддержит.

Военный министр подтвердил, что в настоящее время Глав­ным штабом разработаны предложения по усилению русской армии на Дальнем Востоке, которые он будет просить утвер­дить. Что же каса­ется оказания помощи Корее, то Россия, таким образом, может решить не только вопросы политические, но и во­просы оборонительные. До тех пор, пока Сибирская железная дорога не введена в строй, и пока программа переселения на Дальний Восток только разрабатывается, остаётся проблема от­мобилизования. И потому для России будет вы­годно создать и обучить корейские войска, которые смогут оказать поддержку русской армии.

— Предлагаете использовать корейских макак против япон­ских ма­как? — ехидно поинтересовался генерал-адмирал.

— Ваше Императорское Высочество! Не вижу ничего постыд­ного в том, чтобы использовать заграничный опыт. Британия и Франция уже давно и весьма успешно используют туземцев для службы в колони­альных частях. Чем корейцы хуже аннамитских или сенегальских стрелков? Корейские солдаты, обученные рус­скими офицерами, под русским же контролем могут быть весьма полезны. В конце концов, почему проливать кровь должны рус­ские? У нас и так туземные на­роды освобождены от воинской повинности, а вся её тяжесть возло­жена на русское население.

— То есть Вы предлагаете удовлетворить просьбу вана и на­править в Корею наших инструкторов и охранный отряд? — спросил Сергей Александрович.

— Да, Ваше Императорское Высочество, считаю возможным и необ­ходимым направить инструкторов в количестве, предло­женном пол­ковником Карнеевым. Мы могли бы передать Корее примерно пятьде­сят-семьдесят тысяч винтовок Бердана, па­троны, старые кар­течницы, снаряжение. Всё то, что пылится на складах. Что же касается охран­ного отряда, то я категорически против того, чтобы русские солдаты охраняли короля Кореи. За­чем нам из­лишние обвинения в том, что король находится в рус­ском плену?

— То есть Вы против отправки охранного отряда? Но где га­рантия, что японцы не посмеют снова предпринять нападение?

— Ваше Высочество, я не против отправки отряда. Я против того, чтобы отряд этот состоял на русской службе. — Пузырев­ский хитро ус—

мехнулся. — Но что мешает корейскому вану на­нять на службу русских подданных? Уверен, что найдутся рус­ские офицеры, которые

готовы подать в отставку и перейти на службу к вану...

Канцлер вмешался в разговор:

— Вы хотите использовать опыт создания Болгарского зем­ского войска? Я полностью согласен с таким подходом, но есть одно "но"... Мне абсолютно не нравятся предлагаемые мас­штабы и длительность подготовки корейской армии. Господа! Ну что ж нам мелочиться? Ко­мандировать шестьдесят четыре человека — это ку­рам на смех!

— Вы предлагаете увеличить число инструкторов? — тихо спросил Сергей Александрович.

Канцлер вскочил с кресла и стал расхаживать по кабинету, заложив руки за спину.

— Господа! Мы собрались здесь решать вопросы, от которых зави­сят судьбы нашей Империи. Но при этом, прошу прощения, рассуж­даем, как мелкие лавочники, которые торгуются за по­лушку...

Генерал-адмирал недовольно что-то буркнул, а граф Игнатьев про­должал:

— Я приказал составить справку по земскому войску Болгарии, и хорошо помню, что на каждую пехотную роту полагалось две­на­дцать унтер-офицеров, один горнист и на каждую пехотную дружину по два сапёрных унтер-офицера. А на каждую батарею полага­лось де­сять фейерверкеров и бомбардиров. И это при том, что бол­гары пре­красно понимают по-русски. А мы хотим, чтобы четыре унтера обу­чили ко­рейскую роту... Но нам ведь нужна корейская армия, которая сможет не только шагать на плацу! Потому я предлагаю направить в Корею наших инструк­торов, исходя из болгарских норм. Далее, крайне необ­ходимо создать не только несколько батальонов, но артил­лерийские парки, мас­терские, склады, лазареты! Нужно нормальное военное учи­лище и кадетский корпус! Нужна корейская фельдшерская школа! А главное — это подоб­рать таких русских офицеров, которые смо­гут сде­лать из корей­ских рекрутов настоящих русских солдат! Я считаю, что русские офицеры должны быть не только в строе­вых час­тях, но и в ко­рейском военном министерстве. А ещё там нужны рус­ские купцы, рус­ские врачи, русские телеграфисты, техники и инже­неры. Японцы уже заняли там свою нишу. Япон­цев в Корее, по моим сведениям, около двадцати тысяч. Чтобы преодолеть их влияние, Рос­сии придётся на­—

править не шестьде­сят четыре человека, а гораздо больше.

Сергей Александрович обратился к военному министру:

— Александр Казимирович! У Вас есть достойный кандидат на должность помощника военного министра Кореи?

— Есть, Ваше Высочество! Генерального Штаба капитан Грулёв. Блестящий офицер, служил на Дальнем Востоке. Провёл экспедицию по Сунгари. Я буквально два дня назад ознако­мился с его прошением, он очень хочет служить, но вся беда в его про­исхождении. Он — вы­крест.

— Жид — в Генеральном Штабе? Почему он ещё не уволен? Гнать в три шеи, — вспылил Сергей Александрович.

— Ваше Императорское Высочество! Пока я военный министр, я сам знаю, кто у меня жид, а кто не жид, — тихо, но твёрдо отве­тил Пузырев­ский. — Грех было бы не воспользоваться си­туа­цией. Грулёв будет уво­лен в отставку из русской армии, но он может поступить в армию корейскую. У нас не так много толковых офицеров-генштабистов, чтобы разбрасываться ими.

— Не молод ли чином Грулёв, Ваше Высокопревосходитель­ство? — усомнился Дубасов, обращаясь к графу Игнатьеву.

— Да почему же молод? Мы почему то привыкли к тому, что ответ­ственное дело можно поручать только престарелым гене­ралам. Раз Александр Казимирович рекомендует его, пусть дер­зает. И политиче­ски это будет правильно, ибо никто не сможет предъявить России пре­тензии, что мы посылаем в Корею своих офицеров. Всем известно, что все евреи уволены у нас со службы.