Корпорация Дар

Я решил каким-то образом, переговорить с первым встреченным мною игроком. Делая вид участия я пританцовывая приблизился к игроку, потормошил его за плечо крича ему:— Привет! Что тут происходит? — Я почувствовал, что участие игрока в этом действии, какое-то нарочитое притянутое за уши. Он, скалясь и танцуя, с трудом проговаривая, с каплями пота на лбу, хрипя от усталости, больше пропел чем сказал мне в ответ:

— Помоги мне! Выруби меня!

Теперь осознав, что игрок в беде, в какой-то магической ловушке, я действовал решительно. Ухватив его за плечо, с замахом, ударил его кулаком в челюсть.

Клим на долю секунд завис, затем мешком упал на землю.

В моем внутреннем эфире пошли системные сообщения,

Вы причинили умышленный вред игроку, у вас первое предупреждение. С вашего счета снимается 10000 игровых баллов, при повторном причинении вреда игроку с вашего счета будет списано 50000 баллов, после третьего раза вы покинете игру навсегда! Напоминаем! За умышленное убийство игрока вы сразу покинете игру на всегда, без оплаты контракта. Не успел я охнуть от удивления, как система опять выдала:

Вы причинили вред игроку, по его просьбе, для его спасения в игровой ситуации. После анализа этого события, вам возвращаются все конфискованные баллы. Вы первый в игре оказали помощь игроку с риском потери баллов. Вы получаете 5000 призовых баллов.

Пляски сатиров продолжались, игрок сел тряся головой. Один из сатиров танцуя, подскочил к Климу и рывком поднял его на ноги, приглашая к продолжению танца. Клим, не обращая на него внимания тряс головой, собирая мысли в кучу и снимая таким образом потерю ориентации. Глядя на меня, он улыбнулся, а затем скривился, потирая ладонью подбородок. Другой рукой выставил задранный большой палец, показывая жест благодарности. Сатир все также, танцуя и кривляясь, очень быстрым движением, достал из-за пояса костяной нож и также танцуя, несколько раз ударил Клима в район сердца! Еще через мгновение Клим растаял как облачко пара.

В моем сознании произошел взрыв мозга! Как? Какого черта? Это же первый встреченный мною игрок! Я на инстинктах отскочил на пару шагов и заорал!

-Уроды! Твари!

Сатир все также ухмыляясь и танцуя, не вынимая из рук ножа, стал приближаться ко мне.

Я насупился и встал в стойку выхватив из-за пояса нож левой рукой, а правой уже начиная раскручивать боло. Сатир как ни в чем не бывало, все также виляя задом и тряся своими огромными причиндалами, приближался ко мне.

Когда боло, уже почти долетело до ухмыляющейся физиономии сатира, он резко увернулся и не меняя улыбающегося выражения лица размахнувшись кинул в меня нож, но увидев что я тоже увернулся, и готов к рукопашной с обезоруженным сатиром, он присел, глядя на меня растопырил ладони у виска показал мне язык и задорно подпрыгивая убежал в толпу танцующих. По горячке боя, я уже хотел засадить какому ни будь сатиру боло, промеж рогов, но вовремя одумался.

Почему у сатиров ауры нет, и нет цвета? И я почти крикнул в пустоту, а, по сути, в адрес игровой системы:

— Сатиры, вашу мать, это игровые персонажи?! Какой цвет ауры?! Где системные сообщения?!

Отдышавшись и немного успокоившись, я стал медленно двигаться за танцующими античными монстрами.

Сделав еще один танцевальный круг по поляне, процессия сатиров проследовала в сторону реки. Мы с Капом стали осторожно продвигаться за ними. Я приказал капу взлететь и следить с расстояния за мной и танцорами.

Вслед за веселящейся толпой сатиров мы вышли к берегу реки, я стоя, замер в прибрежных кустах. Тем временем действие набирало какую-то свою кульминацию, какой-то смысл всего этого веселого похода. Все сатиры выстроились у кромки реки и еще громче стали играть еще резвей и быстрее танцевать. На берег стали вылезать одинокие саламандры, за ними выходили саламандры с всадниками крабами. Все земноводные, в такт музыке стали пританцовывать, качая туловищами, хвостами, крабы кружились, побросав копья и щиты. Их панцири стали светиться и наливаться красными трещинами, саламандры покрылись синими светящимися трещинами, а еще через несколько мгновений все они стали сбрасывать панцири и кожу как старые рассыпающиеся черепки. Вместе с этим они теряли цвет ауры. Из каждой особи крабов появлялись новые сатиры, а из саламандр голые аппетитные красавицы нимфы, тут же пускающиеся в эротический танец. Я не стал дожидаться оргии, которая на моих глазах развивалась среди мифических существ. По большому кругу, не привлекая внимания, я обходил развлекающуюся толпу. Одна из нимф увидела меня и, внимательно оглядев, встала в эротическую стойку. Она, танцуя, стала приближаться ко мне. То, что она вытворяла в эротическом плане совершенно завораживало. Мой разум и мое тело перестали мне подчиняться, миниатюрная, сверкающая огромными, зелеными, глазами, нимфа, извиваясь и что-то мурлыча почти коснулась меня своими изящными, невесомыми пальцами. Я, завороженный, уже стал пританцовывать рядом с ней с идиотскими, вожделеющими движениями, глотая слюни, не в состоянии удержать напряжение и головокружительное, приятное, жжение в паху. Один из сатиров увидев это, внимательно и трезво, посмотрел на меня. Нахмурившись и вглядевшись, за долю секунды он метров на тридцать, вытянул в мою сторону шею, и его лицо оказалось прямо перед моим, он страшно выпучившись, прорычал утробным рыком, набатом прогремевшее в моем мозгу: — ЖИТЬ ХОЧЕШЬ?.......... Б Е Г И!!! —

Это меня отрезвило, на меня как будто вылили ведро ледяной воды. Отряхнувшись от наваждения, и вернув управление сознанием и телом, не оглядываясь, в жутком страхе, я припустил вдоль реки. Через метров двести, с разбега, я прыгнул в реку и поплыл.

Течение унесло меня далеко, на пару километров ниже русла реки. В процессе плавания я потерял мокасины, снял и выбросил штаны, но был счастлив, выбравшись невредимым из этой нелепой ситуации. Наступало утро. Я стал искать место для спокойного сна. Мы с Капом ушли километров на пять дальше от реки. Я устал и вымотался так, что готов был уснуть прямо на земле. Срубив несколько веток, бросил их в ближайшие кусты и плюхнулся следом, тут же погрузившись в сон.

5.

Я проспал почти сутки. Еще сутки я шил, чинил одежду, запасал с Капом еду для продолжения путешествия к наставнику. Все это время я вспоминал сатиров с нимфами, Клима. Какая-то инородность происходящего сквозила из всех щелей. Как игровой дизайнер засунул сатиров в этот очень гармоничный, с первого взгляда, мир? Или этот дизайнерский мусор ни кем не контролируется? Как игрок оказался среди этой вакханалии? Саламандры с крабами вполне выглядели естественно, понятно и материально, с красной аурой. Явно местные вредители, все в пределах игровой механики. Но сатиры с нимфами являются какой-то потусторонней сущностью, как наши домовые или барабашки, но каким боком тут оказался Клим? Возможно, сатиры тоже являются кем-то живущими рядом с нами, в параллельных мирах, но как произошло их преобразование в тех же крабов и саламандр в игре? Тьфу ты! Я опять начинаю путать игровой процесс с реальным. Знать бы, где у Клима точка привязки, можно был бы объединиться и заодно попытаться разгадать, ребус с сатирами.

На этой стороне реки лес был более смешанным и разнообразным. Появились кустарники с ягодами вроде нашей калины, такими же кислыми и горькими и такими же не съедобными без сахара, но я был рад. Я с удовольствием плевался косточками в сопровождавших меня уже не первый километр, появившихся птиц. Пошли открытые поляны, глубокие овраги и выступающие каменные образования. Пришло время сменить точку привязки. В одной из каменных ниш я подвесил камень привязки и нарушив свое же, незыблемое правило, там же переночевал. На следующий день я вышел на массивное каменистое плато, напоминающее нашу африканскую саванну, с островками низкорослых деревьев и высоких кустов. Перебегая от островка к островку, я наткнулся-таки на охотников.

Сразу две стрелы прилетело мне в спину, и опять, я голый очнулся среди холодных камней. Кап прилетел через минуту, держа в лапах какого-то подсвинка, глядя на меня виноватым взглядом. Он что-то прорычал и лизнул меня шершавым языком.

— Ты где был, бестия? Расслабился? Меня убили, а ты свиньями промышляешь!

Он пододвинул ко мне лапой подсвинка и еще раз прорычал, извиняясь.

— Ладно, Кап, в этот раз прощаю. Я ведь целый день шил себе одежду!

Кап поспешно достал из своего мешка мою одежду с двумя стрелами. Я вытащил стрелы, посмотрел на дырки и решил их не трогать. Отойдя от места привязки километров на пять параллельно реке, я занялся приготовлением кабанчика. Поев, я стал обдумывать маршрут движения. Даже после неудачного столкновения с охотниками, движение по такому плато предпочтительнее, так как у меня есть Кап, который отлично видит издалека, определяя и предупреждая об опасности и препятствиях. Дорогу до того островка где меня убили я хорошо запомнил, Кап мене дал понять, что там всего один охотник. Условно это выглядело так — Кап завис над врагом, громко хлопая крыльями, если бы врагов было много, то он перелетал бы с места на место и рычал. Я понял, что враг был один и решил, что этим надо воспользоваться.

Уже на подходе к обозначенному островку, я заметил охотника, осматривающего соседние кусты. Меня он не видел, так как я наблюдал за ним сквозь кусты другого островка. Я прошептал Капу команду в ладонь. Никак не могу привыкнуть, что моя ладонь с татушкой является переговорным устройством. Кап, зависнув высоко в небе, стал отвлекать его киданием в него увесистых камней. И первый же камень, упав на паука издал такой хруст, что я не задумываясь выскочил добивать искалеченного врага.

Но враг был уже убит, а фраги и прибавка уровней ушла к другому! Да, да, к другому игроку. Паука сноровисто раздевал детина, под два метра ростом, весь в узлах мышц, с огромной для меня дубиной, и с соответствующим ником, -Доминатор. Я то, впрочем, был не против, я был даже очень за. Найти игрока в этой игре, потенциального попутчика к Наставнику, это же дорогого стоит. Подумал я. Но из уст, или уж ладно, изо рта, или уж совсем точно, пасти этого игрока вышла не замысловатая для такого ника фраза:

— Эй, паря, это вообще-то моя поляна. Я тут паучков раздеваю! Шёл бы ты, паря, мимо, куда шел. Тебе тут все равно ничего не светит, а паучки появляются три четыре штуки, раз в три дня. Я тут и один управлюсь, — пробасил он.

Я остолбенело, пытался осмыслить, простую речь парня, сформулировать фразы, типа — как я рад тебя видеть, давай дружить и, пойдем к Наставнику вместе. Но вместо этого от удивления глупо раскрыв рот я смотрел как 'Детина', он же Доминатор, начал раскручивать над головой свою дубину уверенно шагая в мою сторону. А когда я понял, кому адресована такая агрессия человеческого монстра, услышав за спиной нарастающий рык Капа, я понял что действовать надо быстро! И на следующей амплитуде дубины, отклонившись влево, одновременно сделав шаг вперед, как на тренировке по футболу, я с размаху ударил Доминатора по яйцам. Не ожидавший такого коварного действия от игрока, детина крякнул, с выражением на лице 'Птичку жалко', уронил дубину, упал, и согнувшись в позу эмбриона, завыл. Его ник окрасился розовым, а я ждал, когда система разродится гневным: — вы обидели игрока и вам пипец!

Вы смогли защитить своего питомца! Ваш уровень повысился! Вам начислено две тысячи призовых баллов!

Ваши действия привели к травме игрока. Вы лишаетесь полученных баллов, ваш уровень останется прежним.

Старайтесь находить согласие с игроками. У вас единая цель. Будьте внимательны, не причиняйте игрокам и их питомцам вреда!

Я так понял, что подвывая, Доминатор получал ту же информацию.

— Ладно, 'Домик', извини, что так получилось. Но уж больно ты агрессивен. Мы пойдем, а ты попробуй справиться с задачей один, может тебе полегчает и ты за год насобираешь тут фрагов. У тебя, как видно, проблема не только с коммуникацией, но и с элементарной математикой. При таком поступлении паучков, как ты их называешь, у тебя не складывается годовое количество фрагов. Да и через полгода тебе явно придется шугать игроков по всей поляне. А ведь на всякого Доминатора найдется парочка Терминаторов, Гераклов, 'Убиваторов' всех мастей.

Ладно, тебе успехов, а мы с Капом, пойдем на север.

Доминатор разродился-таки, раскатистым на всю поляну, матом! Но так же внезапно затих. Видимо, опять осмысливал поступающую информацию от системы.

Плато, похожее на саванну, быстро закончилось, мы опять вошли в смешанный лес. Здесь Кап мне помочь не сможет. Тут надо глядеть в оба и держать ухо востро. Медленно и осторожно пробираясь вокруг буреломов, небольших болотистых озер, мы прошли еще пятьдесят километров за три дня. Ни врагов, ни крупных или опасных зверей, ни сатиров, ни какую другую нечисть мы больше не встретили. Только мелкая живность и птицы.

Теперь все ценное я хранил у Капа и передвигался налегке, новую точку привязки я оставил еще десять километров назад в овражке, и теперь не сильно беспокоился попасть в очередную переделку, хотя постоянно был настороже.

Первое крупное существо с серым ореолом возникло, предо мной, когда я уже посчитал, что лес необитаем. Огромное животное стояло у меня на пути и смотрело на меня так, как будто точно знало, что именно здесь я пройду. На вид весу в нем было не меньше тонны, маленькие глазки безразлично смотрели на меня. Очень похожее на нашего носорога, только вместо рога, через весь нос, в мою сторону было направлено вертикальное костяное топорище. Я медленно попятился назад. Животное так же тихо, почти крадучись, двигалось вперед. Хоть оно и было с нейтральным серым цветом ауры, я напрягся всеми мышцами. Когда я уже приготовился сигануть на ближайшее дерево, с громкими хлопками опустился Кап, издавая ультразвук и рыча, он одновременно завис надомной и грозно смотрел поверх Топорога, так про себя я его назвал. Кого он там узрел, не знаю, но я уже видел, как легкие Капа наполняются для внушительного плевка. Мне совсем не хотелось конфликта с нейтральными существами, и я ему скомандовал:

— Кап нельзя!

Я продолжал двигаться назад, Кап завис на месте продолжая сверлить звуком воздух и рычать. Мне уже стала не нравится его продолжающаяся, не смотря на мой окрик, агрессивность, но в это время картинка животного тускло моргнув, поменялась, и на Топороге теперь сидел воин с длинным копьем наперевес. В левой руке он держал какой-то камень белого цвета, висящий на кожаной веревке. Воин выглядел как наш южно-американский вождь индейцев. На лице была разноцветная, очень широкая маска с длинным плоским клювом, как венецианская карнавальная маска Казановы, с ореолом из цветных перьев вокруг головы и туловища. На груди висели металлические полированные пластины, примерно из таких же пластин были сделаны и наручи. Он сидел неподвижно, как мумия.

Я дал команду Капу сесть и успокоится. Сам я прибегнул международному языку общения, языку знаков. Я поднял обе руки вверх открытыми ладонями, а затем правую руку приложил к сердцу, громко сказал: — Гриха! Левой рукой указал рукой на вождя, переведя на себя, повторил: — Друзья. Вождь был невозмутим и смотрел как будто сквозь меня. Я снял с плеча сумку, достал флягу с водой, глиняную лампу, мачете кусок мяса, в общем, почти все, что у меня было в двух экземплярах, сложил аккуратно перед Топорылом и отошел на пять шагов. Сначала, ничего не происходило, но затем вождь слегка качнул рукой и с права от него, из неоткуда, вышел еще один воин, почти голый, с набедренной юбкой, с такой же маской, но без перьев, в шаге сзади от первого появились еще два таких же персонажа с копьями, поднятыми вертикально. Оба чем-то смахивали на высоких, под два метра ростом, прямоходящих лягушек. Такая же кожа в бородавках, такие же перепонки на руках и ногах и подмышками. Первый собрал все вещи, кроме мяса, и так же, пятясь, вернулся туда, откуда и появился, то есть в никуда. С другой стороны из невидимости вышел другой воин и протянул мне красный камушек на веревке. Отдав его мне он показал на такой же камень висящий у него на груди и ушел опять исчезнув. Затем вождь махнул рукой, делая какой-то знак, вместе с со своим Топорылом развернулся и, не спеша, двинулся вперед.