Случай из практики. Цветок пустыни

— В мои годы мне уже ничего не нужно, Вейриш-шодан, — ответила старуха, подумала и вдруг озорно улыбнулась: — Ну разве что я попрошу прокатить меня разочек! Ночью, чтобы никто не увидел, а? Всю жизнь мечтаю взглянуть на море из поднебесья, да не могу...

— Это легко устроить, — кивнул я. — Ты только расскажи о проклятии, шади! Откуда оно вдруг появилось, что с ним делать? Ты ведь знаешь, верно?

— Нет, не знаю, — отрезала она. — Я его вижу, но бороться с ним изволь сам, Вейриш-шодан. Или пускай твоя северная ведьма потрудится, а я колдовать не умею.

— Тогда хотя бы объясни, что видишь!

— Рыбацкую сеть, — ответила старуха. — Странную сеть. Где-то она совсем дырявая, а возле тебя просветы совсем небольшие. Но это не всегда так, они меняются, делаются то шире, то уже. Поклонись в ноги своей жене! Если бы и она этого не видела, не ускользнуть бы тебе от беды...

— В этот раз она совсем ничего не смогла рассмотреть, — сказал я. — Не представляю, кто мог использовать чары такой силы, а главное, зачем...

— И я не представляю. Я просто старая ведунья. Не колдунья, ведунья, понимаешь разницу? — усмехнулась она, показав неожиданно крепкие молодые зубы за сморщенными старческими губами. — Вижу, а сделать ничего не могу. И не перебивай...

Старуха помолчала, потом сказала:

— Не на тебя охотились. На тех, кто твоей крови.

— Прежде это были женщины, — осмелился я вставить. — Мы родня, но довольно дальняя.

— Немудрено, женщины сильнее кое в чем. Но ты подумай, может, и мужчины погибали?

— Только по глупости, — вспомнил я слова дяди Гарреша. — Не рассчитал, разбился о скалу, бывает такое...

— И только? Вспоминай, крылатый, а я сварю ойф, — она поднялась и принялась шарить в темном углу. — Вот тебе еще мое желание — подари старухе хорошего ойфа, сто лет не пила!

Я, признаюсь, пропустил ее слова мимо ушей, потому что вспомнил...

— Младший сын дяди Гарреша! Но его не проклятие сгубило, его убил человек, и это было так нелепо...

— Расскажи, — велела Данна Ара и поставила котелок на очаг.

И я поведал ей историю о молодом (кажется, он был моложе меня) драконе, который украл стальвийскую принцессу, и всё у них сложилось бы хорошо, если бы не какой-то самозваный рыцарь с прадедушкиным копьем. Не стоило играть с ним, сбросить со скалы — и вся недолга, но тот дракон решил дать честный бой... за что и поплатился. Нелепое стечение обстоятельств — рыцарь от испуга лишился рассудка, да только не выпустил копье, а дракон напоролся на обломок горлом...

Погиб и он, и девушка, и их нерожденный ребенок. Дядя Гарреш не любил говорить об этом, но я узнал подробности в другом месте.

— Спасибо матери Фергии-шади, она не позволила осквернить их тела, — договорил я, а Данна Ара уставилась на меня.

— Ты уверен?

— Так мне рассказали, — ответил я и пересказал то, что знал от дяди и самой Флоссии.

— А... — протянула Данна Ара. — Вот как вышло... И никто не забрал и не похоронил их?

— По-твоему, скала не годится для надгробия?

— Годится-то годится, но кто сказал, что эту могилу нельзя разорить? Не зря ведь у вас в чести огненное погребение! Разве я не права, крылатый?

Я вынужден был признать ее правоту, потом спросил:

— Но к чему ты клонишь, шади?

— Сам подумай, — ворчливо ответила она и постучала себя скрюченным пальцем по виску. — Поработай тем веществом, которое боги вложили тебе в голову!

И я стал размышлять, и даже кое-что надумал, как вдруг услышал — неподалеку хлопнул парус. Потом раздался характерный звук — кто-то втаскивал лодку на каменистый берег.

— Похоже, к нам еще гости, — усмехнулся Данна Ара, колдуя над котелком с каким-то варевом. — Поди встреть, мне недосуг...

Мне оставалось только повиноваться.

6.

Встречать Фергию — а кем еще мог оказаться незваный гость? — не пришлось. Я еще не успел встать и выйти, ничего не задев головой — потолок в пещерке был очень низкий, — как раздался стук в дверь. Я хочу сказать — звонкие удары камнем о камень, поскольку постучать по заплатанной занавеси, закрывавшей вход, несколько затруднительно.

— Почтенная Данна Ара! — услышал я знакомый голос. — Прошу покорнейше извинить за вторжение, но рыбак сказал мне, что отвез Вейриша-шодана к тебе, а я обещала Аю-шодэ вернуть ей супруга целым и невредимым! Дозволишь увидеть его?

— Ты что, думаешь, я из него похлебку готовлю? — старуха с неожиданной прытью подскочила к выходу и отдернула занавеску. — Входи, что стоишь на пороге? Я так и знала, что ты явишься: не за крылатым, так из любопытства...

— Вообще-то, ты права, почтенная, — согласилась Фергия и, взглядом спросив разрешения, уселась у огня, привычно поджав ноги. — Мною двигало в основном любопытство, потому что ты точно не людоедка, иначе бы мне об этом сказали в первую очередь, так что отправиться в похлебку Вейришу не грозило. Да и великоват он для твоего котелка... Ну и домой он вернуться в состоянии без моей помощи. А вот прочее...

— Она всегда так трещит? — спросила меня ведунья, и я со вздохом кивнул. — Ох и не повезет ее мужу!

— Зачем мне муж? — удивилась Фергия. — У мамы вот нет никакого мужа, ей и так неплохо.

— А как же ваш отец? — не удержался я.

— Так они даже вместе не живут, разве это муж?

— Вот я и говорю — не повезет, — предрекла старуха и принялась помешивать в котелке. — Выдумали тоже: жить порознь, детей растить в одиночку...

— Меня, кстати, дед воспитывал, — вставила Фергия, — то есть мне он прадед, но так короче. А маме было некогда.

— Еще того не легче! Скинула ребенка на старика, а сама развлекалась, поди?

— Нет, обучалась искусству северных ведьм. А деда лучше не называть стариком, во всяком случае, в лицо, а то разгневается. Он еще... весьма! — не смогла подобрать определения Фергия. — Но это все не относится к делу, почтенная. Если хочешь, поболтаем потом по-женски, без этого вот...

Последовал тычок мне под ребра.

— Ты? Со мной? По-женски? — расхохоталась Данна Ара, сверкая молодыми зубами, которые, к слову, все-таки наводили на мысли о людоедах. — Да что ты можешь мне поведать такого, чего я не узнала задолго до твоего рождения, колдунья?

— Мало ли, — широко улыбнулась Фергия, — жизнь не стоит на месте. И даже если я не смогу тебя удивить, то ты-то уж наверняка расскажешь о чем-нибудь давно позабытом в наши годы, верно?

— Пожалуй, — ухмыльнулась та. — Ладно, сиди уж, раз пришла...

— Я не с пустыми руками, — Фергия подтянула поближе к себе внушительный мешок. — Мне там в порту хозяева спасенных галер насовали всякого-разного в знак благодарности. Я ведь сказала, что денег не возьму, а насчет прочего уговора не было. Попыталась отказаться — они оскорбились, пришлось брать, вот и пригодилось! Держи вот, почтенная, тут отрез хорошей шерсти — пойдет тебе на новое платье и плащ, а то твои совсем истрепались, это фрукты... зачем они мне, хоть подумали бы? Бутыль орты, специи разные... И еще ойф — пригодится, наверно?

— Еще бы! — старуха схватила полотняный мешочек, помахала над ним рукой, прогоняя посторонние запахи, и замерла, вдыхая аромат. — Откуда ты узнала, что я попросила у крылатого?

— Я не знала. Просто рыбаки сказали — золота ты не берешь, значит, в благодарность нужно привезти что-нибудь хорошее, годное в хозяйстве. У нас на Севере тоже так, — заявила Фергия. — Шерсть — захочешь, на платье пустишь, захочешь, на одеяло или новую занавеску. Орта пригодится — мало ли, простудишься, а то в гости кто-нибудь заглянет, вот как мы с Вейришем. Ну а ойф пьют все в Адмаре, включая, по-моему, грудных младенцев, тут сложно было не угадать.

— Рано благодарить собралась... — проворчала Данна Ара, не отрываясь от мешочка. — Посидите, я найду подходящую посудину, сварю...

— Мне и ойфари подарили, — тут же сказала Фергия, выудив из похудевшего мешка медную посеребренную посудину с широким днищем, узким горлышком и длинной ручкой, чтобы удобнее было двигать ее по горячему песку или камням. — Но у меня уже есть почти такая же, а тебе точно пригодится. Не в котелке же варить благородный напиток?

— Хитрая колдунья, — усмехнулась старуха, но подношение взяла. — Подготовилась заранее, да?

— Не пойму, о чем это ты, почтенная? — округлила глаза Фергия, а я вдруг подивился сходству лиц этих двоих. Будто дальние родственницы, в самом деле!

— Ну-ну... — процедила та и, сняв свое варево с огня, поставила ойфари на горячие камни. — Раз ты такая умная, налей-ка сюда чистой воды. Тут есть родник, но он солоноват — море близко.

— Так давай очищу? Дел-то...

— Очисти, — согласилась ведунья, полюбовавшись искрящейся в посудине кристально-прозрачной водой и попробовав ее на вкус. — Но не сейчас. Мы с тобой заболтались, а крылатый, поди, уже забыл, до чего додумался!

— Не забыл, — мрачно ответил я.

— А чем вы тут занимались, пока меня не было? — с живым интересом спросила Фергия, выудила из бездонного кармана несколько слив и оделила всех желающих. Старуха не отказалась, а я вот воздержался — видеть уже их не мог.

— Расскажи, — велела мне Данна Ара, священнодействуя над ойфари. — Я заодно послушаю и узнаю, всё ли удалось тебе показать. И что именно ты понял.

И я послушался. Сказитель из меня неважный, но я постарался передать то, что открылось мне в видении.

— Но что это были за чудные корабли? Что за страны? — спросил я наконец. — Никогда не видел ничего подобного и не слышал о таких!

— Вейриш, вы головой о дно не ударялись, когда ныряли? — вежливо, как обычно, спросила Фергия. — Что тут непонятного? Арр-Аста — так прежде назывался Арастен, а Тальви, соответственно, — Стальвия. Но это было во времена расцвета Империи, о которой у нас на Севере почти и не помнят. Остались осколки былого величия и... всякое такое, о чем лучше не вспоминать.

— Вроде лесного замка? — припомнил я рассказы Флоссии.

— Еще и похуже.

— А откуда вы об этом знаете?

— Я бы лучше спросила: почему вы об этом не знаете, если вы дракон и живете в разы дольше человека? Вы старше деда, наверно, что уж обо мне говорить!

— Так его, — хихикнула Данна Ара и осторожно принялась сыпать в воду молотый красный перец.

— Я просто не интересовался...

— Я тоже. Но меня не спрашивали, хочу я чем-то интересоваться или нет, — отрезала Фергия и села прямее. — Я говорила, что дед пытается писать нечто вроде мемуаров или даже хроник, но выходит у него из рук вон плохо — писатель он никудышный. Однако пересказывает весьма занимательно, и это от него — а он от своего отца и отца своего отца, как говорят в Адмаре, — я кое-что узнала. Конечно, многое утеряно, но если поработать серым веществом, которое сокрыто вот тут, — она постучала себя по лбу, и я снова поразился, до чего же они со старухой похожи, — то кое-что проясняется.

— Например?

— По одной линии наше семейство — наверняка потомки северных ведьм, — сказала она, — иначе их искусство не давалось бы нам с мамой так просто. Я имею в виду, сложнее, чем урожденным северянкам, но намного легче, чем магам с континента, им оно порой раз вовсе не доступно. Наверняка и дед пробовал в свое время, но не преуспел, а потому помалкивает...

— А по другой?

— Сложно сказать, — пожала плечами Фергия. — Знаю, что фамилия старинная, времен Империи, и только. Боюсь, никаких доказательств не сохранилось, не то дед непременно бы этим козырял.

— Вон что! — сказала вдруг Данна Ара. Запах от ойфари шел волшебный, куда там чудовищному вареву Фергии! — Как всё перепуталось... но заодно и прояснилось.

— О чем ты, почтенная?

— В те далекие годы, — сказала она, — на земле жило много потомков крылатых. Сам Император, говорят, был из их числа, и придворные тоже. Но они все-таки были людьми, хоть и жили дольше простых смертных, и умели колдовать. Но одному полукровке показалось мало этого...

— Спорим, я угадаю, чего он захотел? — спросила Фергия, дождалась кивка и сказала: — Стать лучше чистокровных крылатых. Или хотя бы вровень с ними.

— Так и было, — кивнула Данна Ара, и взгляд ее затуманился.

— Подозреваю, ради этого он творил что-нибудь ужасное, а? Всякие там бунты, перевороты и заговоры не считаются, этого и у обычных людей хоть отбавляй.

— Именно так, колдунья. Он старался набраться сил. Скопить их столько, чтобы обрести истинный облик, а уж потом показать жалким людишкам, на что он способен... — зловеще проговорила Данна Ара, но закончила вполне буднично: — Правда, никто не знает, сколько именно драконьей крови текло в его жилах. Он называл себя бастардом Императора, но императорский род к тому времени насчитывал более полсотни поколений, и человеческая кровь давно разбавила кровь прародителей так, что от нее остались лишь капли. Или искры — те самые, что дают способность колдовать, да не завися от заклинаний и прочей ерунды, а... — она развела сморщенными руками. — Просто. Так же легко, как дракон поднимается в небо.

— Я опять угадаю, — сказала Фергия без особенного трепета. — В наших жилах тоже есть эта самая искорка. Мы же чуть не от рождения колдуем по-всякому, иногда интуитивно. Нет, мы знаем уйму классических заклинаний, иногда с ними проще, но в целом от них не зависим. Потому и называемся независимыми, — усмехнулась она. — Очень удобно: не надо размахивать руками и бормотать всякую чепуху!

— А зачем вы завывали? — спросил я. — И во что-то колотили? Во что, кстати, и чем?

— Камнем в парадный щит Даллаля, — созналась она и тут же подтвердила мои подозрения: — Я хотела взять у вашей Фиридиз таз, но передумала — не даст ведь, да еще по голове этим тазом треснет. А Даллаль не пожадничал.

— Зачем он с парадным щитом в порт притащился?

— Почему притащился? Послал за ним слугу, когда я сказала, что мне нужно что-то этакое... особенное.

— Взять какой-нибудь котелок не проще было? — не сдавался я.

— Проще, — подтвердила Фергия. — Только духи моря обиделись бы, если б я стала вызывать их с помощью закопченного чугунка.

Я попытался представить, что именно она наплела собравшимся, но не преуспел в этом. Ладно, потом расскажет...

— Да уж, духи моря изрядно всполошились, — подала голос старуха, порылась в темном углу и достала старые-престарые, с отбитыми краями, со стершимся рисунком маленькие пиалы необычайно тонкой работы. Клянусь, сквозь них видно было пламя очага! — Держите-ка. А ты не лезь, сама налью! Руки не дрожат еще, мимо чашки не промахнусь...

— Так ты тоже их видишь? — обрадовалась Фергия, первой подставив пиалу.

Я рассматривал свою — на полустершемся рисунке свивались диковинные драконы — почти бескрылые, усатые, со свирепыми мордами.

— Кого?

— Так духов же! А то Вейриш, похоже, считает — я просто устроила представление, чтобы публике было не скучно.

Именно так я и думал, но, кажется, всё было не так-то просто...

— Видеть не вижу, — промолвила старуха, вдохнула ароматный пар и пригубила обжигающий ойф, — и позвать не могу, я-то не колдунья. Но чувствую. Всяких: и морских, и пустынных, и воздушных... На тебе вот следы сильных духов, только не разберу, каких именно. Один вроде пустынный, а второй... нездешний. Как бы не с той стороны.