Мастер искажений

Так ничего для себя не решив, Рагнар провалился в чуткую полудрему, стараясь при этом поменьше двигаться, чтобы не разбудить сладко сопящую под боком Лену.

Глава 7

Как он провалился в нормальный глубокий сон, Рагнар так и не заметил. Лена была права. С ограниченным примитивным корабельным компьютером и вдобавок без специального оборудования расчет вероятностей, чтобы успеть нырнуть в тоннель раньше, чем побег вообще обнаружат, выжал его досуха. Рагнар спал так крепко, что проснулся, лишь когда его кто-то погладил по волосам, осторожно тронул губами за мочку уха и шепнул:

— Подъем, завтрак готов.

Еще в полудреме он притянул Лену к себе и поцеловал. Рука скользнула ей под рубашку, пальцы игриво пробежали вдоль позвоночника. Словно и не было вчерашней размолвки и обидных слов, девушка выгнулась от удовольствия, чуть отстранилась, чтобы удобнее было расстегивать на ней одежду.

Очарование нарушил растерянный голос Лены:

— Ой. А у тебя опять на руках черные полоски появились. Так и должно быть?

Рагнар резко сел на кровати. Сон мгновенно пропал с концами. Несколько секунд он вглядывался в проявившиеся на коже знаки ворона, затем начал ругаться всеми нецензурными словами, какие знал, в том числе и на языках инопланетян. Когда ругательства закончились, Рагнар мрачно прокомментировал:

— Похоже, одна из ступеней защиты, сломать которую получилось не до конца. Они не работают как интерфейс, перестали быть маяком и поводком. Но проявляться заново будут каждый раз, когда я не контролирую себя. От сильной усталости...

— Или в постели, — с удовлетворением закончила Лена, вспомнив вчерашний разговор про девушек, которые боятся воронов. — Вот теперь ты от меня точно не отвяжешься. А то вчера на лице читалось: свяжу, силой выгоню и смоюсь.

— Было такое. Но теперь нам и в самом деле лучше не разделяться. Побуду эгоистом, оставлю тебя рядом, — мысленно же добавил: пока я не сумею найти достаточно надежное для тебя место, чтобы моя проблема не отразилась на тебе.

— Вот и замечательно. А теперь пошли завтракать.

— Чего уж хорошего, — буркнул Рагнар. Но на камбуз вслед за Леной все же пошел. Есть хотелось зверски.

После завтрака обсуждать ситуацию отправились в рубку как в самое большое и удобное помещение корабля. Там Рагнар, откинувшись в кресле и закинув ногу на ногу, начал рассуждать.

— На Каринию, которую я наметил как точку выхода и промежуточную станцию, садиться нет смысла. Место спокойное, люди дружелюбные, всегда готовы помочь соседу. Утаить от них мою, — он хмыкнул, — проблему нереально. Поэтому самое разумное — это прямиком отправиться к моему учителю, Юриусу.

— Ты меня спрашиваешь? — съехидничала Лена. — Я в ваших делах как свинья в апельсинах разбираюсь.

— Кто и в чем? — не понял Рагнар.

— То есть ни ухом, ни рылом. Эта-то идиома понятна?

Рагнар рассмеялся:

— Вполне. В общем, толкового подсказать может только он. Возможно, даже поможет спрятаться.

— А не выдаст?

Рагнар посмотрел на Лену, так будто она сморозила полную чушь, потом вспомнил, кто она, и пояснил:

— Нет, конечно. Понимаешь, наши способности до сих пор больше не наука, а искусство. Из-за этого кроме общих занятий в академиях Мастеров, ученики маленькими группками по три-четыре человека прикрепляются на весь срок к наставникам. Те шлифуют молодые таланты, и связь образуется посильнее родственной. Нет, Мастер Юриус не выдаст. В общем, можешь пока отдыхать, а мне надо исправить курс. Срезаем дорогу по целине и выскакиваем на Сотосе. Энергии от такого броска останется хорошо, если процентов двадцать, но до Лавинии потом точно хватит, а там заправимся.

Весь оставшийся день Рагнар проторчал в рубке: движение по целине на автопилот оставлять было нельзя. Лене молча таскала ему обед и что-то вроде современного аналога кофе: синтетические лекарственные стимуляторы, как оказалось, на Мастеров искажений не действовали вообще. После чего садилась в соседнее кресло и смотрела, как Рагнар напряженно высматривает что-то в хаосе из линий и цифр на экране и вводит команды для корабельного мозга.

Сотос, куда они выскочили в полночь по корабельному времени, в отличие от покинутой станции, имел не полтора десятка, а всего две точки входа в гиперпространство и обе недалеко от планеты. Потому и столпотворение в космосе тут было куда меньше. Рагнар вывел корабль в обычный континуум, пообщался с диспетчером, отправил ему коды идентификации судна, причем совсем не те, что во время старта: оказалось, корабль Салима имел несколько паспортов. Лена прилипла к камерам наблюдения и жадно разглядывала вытянутые, похожие на огромные серые огурцы транспортники, паутину орбитального лифта, который, словно шляпка исполинского гриба, венчала станция, россыпь из сотен малых буксиров, которые везли длинные пакеты контейнеров от транспортов к станции и обратно. И, конечно же, зелено-коричневую планету, где сквозь облака можно было разглядеть леса, пустыни и города. Рагнар отнесся к привычному зрелищу равнодушно. Спокойно исполнял приказы диспетчеров сместиться в тот или иной эшелон, чесал языком с экипажами других кораблей, обсуждая всякую всячину от цен на топливо до разницы в правилах прохода через тоннели в тех или иных секторах империи. В общем, вел себя как типичный пилот малотоннажного транспортника-торговца или работника одной из компаний по транссистемной доставке.

Три часа спустя корабль нырнул обратно в серое ничто гипер-тоннеля. Рагнар встал из кресла, устало потянулся, подошел к Лене, поцеловал сначала в губы, потом в шею.

— Сутки у нас теперь есть. Так что, — он подмигнул, — предлагаю продолжить то, что не успели утром. И заодно закрепить хороший опыт вчерашнего дня, — заканчивал фразу Рагнар, отстегнув ремни у кресла и подняв девушку на руки.

Лена расхохоталась: — Кто о чем, а кот о сметане. Ладно, неси в постель. Сметана не против...

Уже в каюте девушка, не смущаясь, сама расстегнула рубашку и скинула брюки. И следующие пару дней, как ей казалось, из постели они вылезали только перекусить. Да раз или два Рагнар уходил проверить работу компьютера, но совсем ненадолго и даже ленился одеваться. Когда прозвенел сигнал зуммера "прыжок закончен", в рубку Лена шла с легким огорчением.

Лавиния была тупиковым направлением известных гипер-тоннелей, поэтому здесь не наблюдалось такого количества транзитных сухогрузов, как на Сотосе. Но и здесь, стоило выйти в обычное пространство, как сразу же запищал вызов, и голос диспетчера назвал эшелон и потребовал перестроиться туда, чтобы не мешать следующему кораблю. Заметив, как Лена, открыв рот, смотрит на столпотворение мелких судов в космосе, Рагнар пояснил: — Холодный ледяной мир. Но с очень давней историей. Его отвоевали у сауранов люди незадолго до Разлома. Колония сохранилась, хотя страшно подумать, каких трудов им стоило выжить. Лавниния двигается по очень заковыристой орбите. Даже на экваторе зимой прихватывает, а летом температура градусов десять. Остальное — снег и лед круглый год. Нормальное лето на планете наступает раз в полвека, и то ненадолго. Получается та еще катастрофа. Зато от сауранов остались хрустальные подсолнухи и еще кое-что. Эти полунасекомые были непревзойденными до сих пор специалистами по живому. А так как вымерли они очень тщательно и на редкость бесследно, все уцелевшее от их наследства — огромная ценность.

Лена скорчила гримасу и показала язык.

— Ничто не меняется. Надо было скакнуть на две тысячи лет вперед, чтобы увидеть то же самое. В мое время разные страны воевали за нефть и полезные ископаемые, теперь — за эти ваши подсолнухи.

— Редкость — всегда ценность, — пожал плечами. Рагнар. — Минеральные ресурсы повторяются везде, а вот жизнь уникальна, — затем строго приказал: — Так. До посадки сидеть в кресле, не отстегиваться. Орбитального лифта здесь нет — погода в сезон штормов не позволяет. Так что садимся прямо на поверхность, — и сосредоточился на пилотировании.

Про себя же добавил, что еще кое в чем Салиму можно сказать спасибо. В отличие от малотоннажного сухогруза, которым их корабль числился на станции, "Игла" могла садиться на планеты, причем в ручном режиме, а не в режиме онлайн-обмена данными с космопортом. Меньше шансов, что из корабельного компьютера случайно считают какую-нибудь ненужную информацию. Да и пижонов, которые любят покрасоваться перед дамами "я тоже пилот и тоже летать умею", на местные курорты летает немало, никого ручная посадка не насторожит. Вдобавок сейчас "Игла" передавала позывные вообще третьего корабля, да и обводы корпуса умела слегка изменять. Теперь в порту гарантированно ни у кого не возникнет вопросов.

Уже на границе атмосферы пришла метеорологическая сводка: средняя облачность, легкая поземка. Погода по местным меркам была отличной, так что и "на бетон" Рагнар садился на ручном управлении, а не поручил все автопилоту. Уж больно восторженно, затаив дыхание, Лена наблюдала и за первой в жизни посадкой, и за пилотом. Ну как не покрасоваться? Наконец "Игла" замерла в указанном диспетчером квадрате, ее подхватил гравитационный транспортер и оттащил в ангар.

— Пошли к выходу, — Рагнар отстегнулся и встал. — На борт мы инспекцию все равно не будем пускать. Как проверят паспорта — так сразу к Юриусу.

— Ой, — вдруг испугалась Лена. — А нас же ищут...

Рагнар отмахнулся:

— Никто нас здесь не ищет. Точнее, про тебя вообще вряд ли знают. Самое большее — вспомнят про то, что Салим тебя подставить пытался. Но и то привлекут как свидетеля. Я не зря и ему, и охраннику в коридоре потом горло перерезал, да и следов искажения за собой не оставил. Пытки спишут на криминальные разборки. Очень темная личность была. Да и не сообразят, что мы вообще здесь: калоша, которой числится по документам наша "Игла", по целине вообще ходить не умеет. А мы не на императрицу покушались, чтобы СБ нас разом по всем мирам искала, — он вздохнул и уже на пороге рубки добавил: — Я бы и свои данные менять не стал: имя по империи нередкое. Вот только вспомнить кто-то может, как я к нему заезжал. Хоть и не был здесь лет пятнадцать, учеников у Юриуса не так уж и много.

— Слушай, — Лена тоже встала, — а сколько тебе лет вообще? Я пыталась угадать, и все время не сходится.

Рагнар обернулся, поймал девушку за талию, притянул к себе и улыбнулся краешком губ:

— Боишься, что соблазнил тебя старый хрыч? Это как считать. Если по дню рождения, то мне сорок девять. Но Мастера искажений счет иначе ведут. "Пока молод душой, молод телом" — для нас не просто красивые слова. Старение очень зависит от внутреннего состояния. Мой наставник разменял два века, а биологически ему пятьдесят с небольшим. На то он и один из Великих мастеров.

— А ты?

Лена тут же пожалела о своем вопросе, но было поздно. Рагнар как-то сразу поник, посмотрел куда-то сквозь девушку, высматривая видимое лишь ему одному. Лицо осунулось. Все же ответил, но голос звучал глухо.

— Я приехал в столицу девятнадцать лет назад. Мне тогда было по биологическим часам двадцать четыре, за двенадцать лет я состарился еще на четыре. А теперь тридцать пять.

Лена крепко обняла Рагнара, осторожно коснулась губами его щеки.

— Извини. Глупость я спросила.

— Ничего. Ладно, пошли. Мне тут сбросили сообщение, что инспекторы будут через пять минут. Нехорошо заставлять ждать. Они тогда злые становятся...

Инспекторами оказались два хмурых немолодых мужика с обветренными лицами. Проверили паспорта, затем обратились к Рагнару как владельцу корабля и пилоту:

— Господин Михаил Валиков, назовите цель вашего визита.

— Отдых на лыжном курорте с посещением хрустальных подсолнухов и лечением. Санаторий пока не выбран.

Старший вопросительно посмотрел на напарника, тот кивнул: денег на счете достаточно. Обмана нет.

— Досмотр корабля?

— Нет.

— Тогда обязан предупредить, что до отлета он будет в опечатанном боксе, и вы не сможете забрать с планеты никаких биоматериалов.

— Согласен.

— Первый раз на планете?

— Я — второй, но больше десяти лет назад. Моя спутница — первый.

— Хорошо. Вы тогда в комнату пятьсот три, ваша дама в комнату триста два. Мы проводим.

Рагнар легонько сжал ладонь Лены, потом кивнул: все правильно, так надо. После чего они разошлись.

Рагнар управился быстро. Ответил компьютеру на все вопросы без ошибок, сдал тренажер. Успел купить все необходимое в магазине космопорта и посидеть в кафе, когда Лена наконец освободилась.

Девушка выскочила из комнаты злая, красная как помидор. Заметила ждавшего в коридоре Рагнара, ринулась к нему и рассержено зашипела:

— Это что за издевательство? Сначала долго и нудно читали про то, как вести себя зимой, дальше проверяли "усвоенный материал", а потом еще на тренажере и на лыжах заставили бегать. Хороша я была в сарафане и на лыжах!

Рагнар взял ее под руку и повел за собой.

— Успокойся. Ты справилась быстро. И если успокоит, я делал то же самое. Разве что без вводной лекции, так как был тут не первый раз. Но поскольку в списках за последние пять лет меня нет, то все равно проверили навыки.

— Н-но зачем?

Лена остановилась и растерянно посмотрела то на Рагнара, то на окружающих. Они как раз вышли в большой вестибюль, где по углам стояли кадки с пальмами. Во все стороны сновали люди в летней одежде.

— Лена, здешний мир — это планета вечной зимы. Местные жители живут в нескольких часах от смерти, — спокойно начал объяснять Рагнар. — При здешних температурах, особенно зимой, стоит встать на трассе с заглохшим двигателем, и жизни тебе остается всего на пару часов. Хорошо если тебя подбирают с полным набором обморожений и пневмонией, но живого. Спасатели успевают не всегда, может начаться верховой шторм. Внизу слегка метет, а уже на высоте сотни метров — ураганный ветер. И ни одной встречной или попутной машины... Вдоль трассы всегда расставлены автономные модули. На лыжах у тебя всегда есть шанс добраться до ближайшего даже в пургу. Потому каждый обязан уметь ходить на лыжах. Иначе тебя просто не выпустят из космопорта. Самое большее — организованно доставят в санаторий и запрут уже там. Кто путешествует самостоятельно... Машина всегда должна быть заряжена, аварийный энергоблок всегда наготове. Связь, управление — все должно быть проверено и перепроверено перед выездом. Пускай ты абсолютно точно знаешь, что еще вчера все было в норме.

Остаток дороги до магазина, где уже ждали закупленные термокостюмы, зимние комплекты и остальное, Лена проделала молча. Только каждый раз провожала спешивших мимо по своим делам сотрудников космопорта задумчивым взглядом.

Стоило выйти на улицу, как в лицо сразу ударил ветер. Несильный, но неприятный и полный ледяных хрусталиков, он казался после тепла помещения особенно холодным. Все вокруг было одето в снег и лед. Повсюду царил белый цвет. Белый с белым или белый с чуть приметной синью. Или белый-серый. Вокруг внешней парковки, куда должны были подогнать арендованный автомобиль, зачарованными белыми игрушками стояли деревья. Лена мазнула по ним взглядом и начала выискивать, где стоит машина. Мороз и снег ей были не в новинку, но за полгодана космической станции она от серьезных холодов отвыкла. Рагнар же задержал взор на деревьях: они всегда его удивляли удивительной приспособляемостью к жизни. Спать полвека, потом даже из пенька расцвести, заново вытянуться и зазеленеть всего на несколько месяцев, а затем уснуть опять.