Сноходец

— Все хорошо, — тут же донесся отчетливый голос матери. — Потерпи еще чуть-чуть. Осталось соединить последний разрез.

Я лежал в медленно остывающей воде и не хотел выходить из нее. Отчасти я боялся, что предательски задрожат колени, а отчасти мне хотелось просто полежать и еще разок вспомнить, какие же преимущества мне сулит та маленькая серебряная капля, появившаяся на уже существовавшей татуировке.

Не знаю почему, но полубоги из созвездия Большого Колеса обратили на меня внимание, и это был уже свершившийся факт. В этом созвездии, состоявшем из 11 звезд, одна из них установила со мной связь, одарив способностью, ценность которой поймет любой, имеющий Договор с птицей или со зверем.

Насколько я разобрался, тотем в теле человека служил своеобразной общей точкой, что связывала человека и зверя. Через него человек передавал свои мысли и желания, а зверь отвечал, если его развитие и самосознание позволяли ему сделать это. Звучит, вроде как, хорошо, но был там один нюанс: этот способ общения замечательно работал, только если зверь находился рядом. Стоило ему отойти по своим делам, и человеку приходилось вливать в тотем свою энергию, транслируя единственное слово: "Вернись". Хорошо, если зверь уходил от тебя на сотню метров, а если вас разделяли сотни и тысячи километров? Сколько времени человеку придется безостановочно призывать своего партнера? Ведь полубоги не любили кабальных договоров, посылая тем, кто заставлял зверей ходить за собой хвостиком, испытания, которые не каждому дано будет пережить.

Кстати, о испытаниях. Хотя тут я немного забежал вперед, и надо бы вернуться к серебряной капле в татуировке. Стоит мне только подать в нее энергию, как она откроет в пространстве окно, и где бы ни находился мой партнер из мира фауны, он немедленно перенесется ко мне или я к нему. Вроде бы все здорово, но опять же есть одно но... С этой способностью пришло и ограничение или, другими словами, гейс (1). Заключалось оно в следующем: я не должен был лгать. Можно было умолчать, отказаться говорить, перевести разговор на другую тему, но отныне и навсегда любое слово лжи для меня означало смертный приговор. Почему такая мысль пришла полубогам в голову, я понятия не имел, зато знал, что если решу открыть вторую звезду созвездия или захочу, чтобы еще одна капля появилась в моей татуировке, то я должен буду пройти полубожественное испытание.

И этим испытанием могло оказаться все, что угодно. От пойди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что, до какого-нибудь пустяка, наподобие сбора пышного букета и его возложения в одном из храмов. Но не стоило забывать, что вместе с наградой должен был появиться и еще один гейс...

— Сынок, — ко мне подошла мать, — как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — честно ответил я.

— Я рада, что все прошло нормально, — она устало улыбнулась мне. — К сожалению, твой тотем после перемещения стал неполноценным. Теперь ты сможешь заключить договор только с птицами.

Когда она произнесла эти слова, в моей памяти словно открылась дверь, откуда вывалился целый пласт информации. Здесь имелись бесценные знания о каждой птице на этой планете. Места их обитания, срок жизни, уровень интеллекта, любимая еда и прочие особенности. Оказалось, что чем больше птица, тем она умнее, и, если я заключу договор с маленькой птичкой, мне достаточно будет просто отдать ей приказ, чтобы она немедленно полетела выполнять его. Большая же, наверняка, что-то попросит за это.

— Птицы, так птицы, — пожал я плечами, заметив изучающий взгляд матери, — главное, чтобы они твои кусты не клевали.

___________________________________________

1. Гейс (др. ирл. geis, гэльск. geas) — распространённая в древности разновидность запрета-табу в Ирландии. Если в двух словах, это наложение на себя запретов и ограничений, для привлечения удачи.

Ранним утром выскользнув из дома, я направился на тренировку. Вначале, когда только начал выполнять имперский комплекс упражнений, я думал, что он подарит мне силу и способности, которые смогут помочь, если я окажусь в ситуации на грани жизни и смерти. Например, на меня нападут разбойники или дикие звери, или придется отстаивать свою честь в поединке. Но после поездки на торжище я понял, что он мне просто нравится, и начал невольно менять движения, приспосабливая их под себя. Чуть там изменю положение руки, чуть по другому поставлю ногу. Разница с первоначальным вариантом была меньше сантиметра, но это приносило мне какое-то необъяснимое наслаждение.

После выполнения комплекса я побежал умываться ледяной водой из колодца, и тут меня выцепила Рии.

— Марк, к тебе дети пришли, — огорошила она меня новостью, и ничего не понимающий я поплелся за ней.

И действительно, все карапузы от 3 до 7 лет, еще не получившие благословение полубогов, столпились возле моего дома, а за ними стояло несколько более взрослых ребят и девчонок.

— Мы собираемся играть и хотим узнать, — сделала шаг вперед лидер малышни, рыжая девчонка с множеством веснушек на пухлых щеках, — что лучше: быть воителем или торговцем?

— Понимаю, — я кивнул и подошел к детишкам поближе, — вы увидели, как меня награждают за поездку на торжище, и подумали, что быть торговцем — хорошо. Так дело было?

В ответ детишки все как один согласно кивнули.

— Тогда я расскажу о деталях, которые вам, наверное, не известны. В самом начале мне удалось продать наш товар по максимальной цене. Ради этого, чтобы привлечь покупателей, я исполнил танец, который так понравился одному практику, что тот обменял возможность его записать сразу на три излучателя. Затем, используя излучатели в качестве ставки в игре в кости, я и выиграл такое количество товаров, что нам понадобились три фургона, чтобы привезти их сюда. И знаете что? — обвел я детишек взглядом. — Если бы у меня не было охраны из наших воительниц, то я мог бы и не приехать домой. Одинокий торговец, — это соблазн для тех, кто ищет легких путей для обогащения. Смог бы я отстоять товары, если бы на меня напали? Я думаю, нет. Поэтому мой ответ на ваш вопрос звучит так: воитель сильнее торговца, но, если вы хотите что-нибудь продать или купить, поручите это торговцу, и он продаст вам это по самой лучшей цене и купит по самой дешевой.

Я сказал все это почти на одном дыхании и посмотрел на притихшую малышню. Их лидер помялась, покрутила туда-сюда головой, а затем спросила:

— Ты знаешь какую-нибудь игру, вроде "крепости", когда мы защищаем род от врагов? Такую, чтобы все могли в ней участвовать.

— Э-э, — этот запрос вогнал меня в секундный стопор, но я быстро сориентировался и ответил: — Есть одна игра, называется "поймай добычу", — я решил не добавлять, что только что придумал и саму игру, и ее название.

— Как в нее играть? — тут же оживились малыши.

— Очень простая игра. Сначала надо между собой решить, на кого ведется охота. На зверя или на человека. Если на зверя, то выкапывается большая и глубокая яма. Выкопанная земля уносится подальше, чтобы нельзя было заметить, что на этом месте велись раскопки. Затем сверху кладутся тонкие палочки, которые не выдержат вес зверя, на них набрасываются листья и трава. Когда ловушка будет готова, надо положить на нее сверху приманку для зверя и затаиться в ожидании. Если зверь придет, провалится в яму и не сможет оттуда самостоятельно выбраться — значит, вы победили. Если выбираете целью человека, выкапываете длинную яму и так же ее маскируете. Когда ловушка будет готова, зовете кого-нибудь к себе, и, если человек проваливается в яму, вы победили. Участвовать в этом могут все!

Малышня с уважением на меня посмотрела и очень быстро умотала куда-то, оживленно обсуждая подкинутую мной идею. Рии очень сурово посмотрела на меня и сказала:

— Мне не нравится эта игра.

— Да брось ты, сестренка, не хмурься. Чтобы яму-ловушку сделать, это же сколько усилий приложить нужно. И выкопать, и землю унести, и замаскировать. Появятся на ручках мозоли, устанут и бросят играться. В любом случае я так думаю, потому что на их месте точно предпочел поиграть во что-нибудь другое.

Скептически посмотрев на меня, Рии ушла, а потом, под вечер, мне рассказали, что малышня все-таки не отказалась от игры, несмотря на мозоли, и уже какая-то пожилая женщина сломала ногу, попав в их ловушку.

Родные не упустили возможности поиздеваться надо мной, а потом в дом постучалась уже глава рода. Поздоровавшись со всеми, она посмотрела на меня с ехидцей и усмехнулась:

— Знаешь, Марк, — сказала женщина, устроившись в кресле напротив меня, — я думала дать тебе время отдохнуть и восстановиться, но теперь понимаю, что чем быстрее ты отправишься за товарами, тем будет лучше для всех.

— За какими товарами? — спросила стоявшая по правую руку от меня мать.

— За горючими камнями. В этом году, судя по всему, нас ожидают суровые холода, и имеющегося запаса в хранилище может не хватить. Поэтому завтра, Марк, ты отправляешься за ними.

— На торжище? — удивился я. — Так я их там вообще не видел.

— Нет. Есть одно большое поселение на севере. Там их добывают, и туда же за ними приезжают все, кому они нужны. В фургоны погрузим подарки лидерам поселения, а вместе с тобой поедет Масша. Он раньше там неоднократно бывал и многое знает. И еще, — добавила глава, подойдя к двери, — не учи детей никаким играм. Договорились?

— Я скажу им, что вы мне запретили, — ушел я от утвердительного ответа. Сейчас твердое "да" или "нет", было бы как хомут на шее. Кто его знает, что произойдет через 5, 10, а то и 20 лет. Появится у меня ребенок, придет и скажет: "Научи меня, папа, какой-нибудь игре", а я уже кучу лет назад слово дал, что не буду... Нет уж, спасибо.

Удивленно вскинув брови, женщина постояла на пороге, буравя меня пристальным взглядом, а затем хмыкнула и ушла.

Отправились мы за горючими камнями уже с утра. Три фургона и восемь сопровождающих. Среди них была моя сестра Рии и уже знакомая по прошлой поездке Ринта. В этот раз ее снова назначили главной, и она от этого была весьма довольной собой. Два парня и шесть девушек, вот такое довольно странное соотношение, но из-за того, что в этом мире женщина не Мать, а Мать-Защитница, среди воителей женский пол преобладает. Понимание, глядя на эту пропорцию, того, что мужчины более миролюбивы что-ли, стало для меня шоком.

С одним из парней я успел перекинуться парой слов. Звали его Масша. Он сказал, что ехать на север нам предстоит примерно 14-15 дней. По пути мы должны были заехать к соседям, что расположили свое поселение у реки, где он собирался познакомить меня с их главой, после чего мы сможем спокойно отправиться выполнять свою миссию. Вот такой краткий инструктаж, после которого я в гордом одиночестве остался сидеть в своем фургончике, а остальные тусовались и общались, словно вычеркнув меня из круга своих интересов. Изредка на мне останавливался чей-то взгляд, но тут же уходил в сторону.

Делать в дороге было абсолютно нечего, и я сидел, гоняя по своему телу мировую энергию и поминая добрым словом Ринту. Пусть вредности этой девушке и не занимать, но благодаря ей мне было за чем скоротать дорогу. Время от времени мои мысли возвращались к теме птиц. После долгих размышлений на этот счет я пришел к выводу, что в моем нынешнем положении большая птица будет непозволительной роскошью. Наверное. Ведь на самом деле не узнаешь, пока не попробуешь. По права на ошибку у меня не было, поэтому я склонялся к варианту, у которого тельце было с мой кулачок. Только вот что мне даст подобный питомец? Какую пользу он мог принести?

* * *

До соседей добрались через три дня. Множество домов и построек их поселения протянулись вдоль берега реки. Вся пристань была забита небольшими лодчонками, но встречались суда и побольше. Здесь жило немногим более тысячи человек, и все они занимались торговлей. Плавали туда-сюда, достигая таких мест, куда ни за что не смог бы добраться мой фургончик, и получали с этого хорошую прибыль. Во всяком случае заместитель их лидера имел крайне заносчивый вид и смотрел на нас словно на насекомых, когда процедил сквозь зубы, что готов поменять горючие камни на сушеную рыбу, в соотношении 1 корзина — 6 рыб.

— Раньше же меняли с доплатой! — вскинулся Масша, не дождавшись продолжения, и осекся, услышав:

— Это было раньше. Время течет как вода, и все меняется. Теперь такие условия.

Впервые с момента этого разговора Масша посмотрел на меня в поисках какого-нибудь решения, а я лишь развернулся и махнул ему рукой. При таком раскладе, даже не зная стоимости ни горючих камней, ни рыбы, мое нутро торговца чувствовало одни убытки. Если он хочет договариваться на таких условиях, то я в этом участвовать не собирался.

* * *

— Чего хотели соседи? — вышел из дома лидер, высокий поджарый мужчина с копной седых волос, и посмотрел на своего заместителя.

— Хотели обменять горючие камни на рыбу с доплатой, — ответил тот, — но я сразу сказал, что условия изменились.

— А если зима будет холодной? — посмотрел на него лидер.

— Если будет холодной, съездим к ним и поменяем на рыбу с доплатой, — пожал тот плечами.

— Верно, — согласился лидер и, проводив взглядом отъезжающие фургоны, тихо пробормотал себе под нос: — Откуда они у них? Эх, надо было пригласить в дом и расспросить обо всем.

И, кинув чуть недовольный взгляд на своего заместителя, он отправился контролировать погрузку товаров на большие суда.

* * *

— Марк, раньше мы всегда рыбу привозили домой, — пожаловался мне Масша. — Глава будет недовольна.

— Я сам с ней поговорю, — отмахнулся от его довода. — Скажи, может кто здесь продать устройства для рыбной ловли? Если обзаведемся ими, соседи станут всего лишь лишним звеном между нами и рыбой.

— Ее гарпунами бьют с лодок.

— А сети?

— Что сети? — не понял тот. — Рыба большая и сильная. Ее не одна сеть не удержит.

"Вот как? Однако есть над чем подумать", — подумал я, а вслух спросил:

— Тяжело этому научиться? С гарпуном охотиться?

— Я думаю, нет, — ответил мой собеседник. — Но до ближайшей реки нам почти два дня ехать. Были бы свободные руки, кто-нибудь попробовал бы научиться, но глава не позволит тратить на это время.

* * *

Глядя ему в спину, когда он покидал мой фургончик, я подумал, что получить выход к реке, это как идти по бесплодной пустыне и вдруг наткнуться на цветущий оазис. Без этого род терял слишком многое... Вот если бы найти место поближе и проложить к нему дорогу... Да, это было бы хорошо, но где взять рабочие руки для воплощения в жизнь такого проекта и что нужно, чтобы построить дорогу в здешних условиях? Я вот, честно говоря, понятия не имел. Да даже если бы и знал, кто этим займется? Я же не в рабовладельческом мире оказался. Что бы такого придумать?

— Сестренка, — позвал я Рии.

— Чего тебе? — сунулась внутрь фургончика та, недовольная тем, что я оторвал ее от радостного общения с подружками.

— Скажи, если кто-то затевает большую стройку, где можно найти для этого рабочую силу?

Рии лишь головой покачала: