| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Куда мы идем? — спустя полчаса спросила я.
Он будто не уставал. Веса во мне немного, но все-таки таскать на себе взрослую девицу — занятие не из легких.
— Господин Вирне, я задала вопрос! — разозлилась я.
— Причем тут я?
— Я хочу, чтобы вы на него ответили!
— А я не хочу на него отвечать.
— А мне страшно идти куда-то с вами! Я вас не знаю! Меня уже один раз похитили, и я второго не хочу!
— И что ты сделаешь, если я скажу, что мы идем убивать тебя? — усмехнулся Вирне.
Я задумалась. А правда, какая разница-то? От этого сбежишь...
— Мне станет легче!
— Мы идем в пещеры, они неподалеку.
— Зачем мы туда идем?
Он закатил глаза, я это заметила.
— Укрыться от дождя.
— С чего вы взяли, что будет дождь?!
— Будет и все. Помолчи.
Мне хотелось много всего выспросить. Почему именно его отправили за мной, что сказала мама, как там дела, знает ли он, зачем Арлангор меня похитил. Но, естественно, задала я самый дурацкий:
— Вы что, так и будете меня всю дорогу нести? Это же далеко!
— Пересечем границу и наколдуем тебе обувь, — сквозь зубы пробурчал Вирне.
Мне показалось, что вот-вот, и он выбросил меня в какие-нибудь кусты, и я замолкла. А позже, когда перестала ждать криков и стрел со стороны замка, задремала, уронив голову ему на грудь. И, к собственному удивлению, крепко заснула. Настолько крепко, что очнулась только когда уже стемнело. Вирне все так же невозмутимо шагал вперед.
— Добрый вечер, — тихо и вежливо поздоровалась я.
Он скосил глаза, но ничего не ответил.
— А мы скоро придем?
— Почти пришли, — он кивнул на что-то впереди.
Я извернулась, чуть не упав, отчего Вирне на меня шикнул.
Направлялись мы действительно к пещере. Правда, я представляла ее совсем иначе. Несколько темных дыр — входы в пещеру вызывали настоящую панику. Я думала, это будет небольшое помещение, ну, как в книжках: два на два метра с куполообразным потолком и каменными стенами. А это...это выглядело как целый лабиринт пещер! При мысли о многочисленных темных коридорах, из которых вот-вот что-то выползет, что-то мерзкое, с огромным количеством ножек и глаз... меня передернуло.
Да и вел к этим пещерам узкий подвесной мост, а внизу — глубокий овраг с водой и торчащими из нее камнями. Сколько я проспала, что местность так изменилась?!
— Вы с ума сошли! Я туда не пойду!
— Ты и не идешь, — скептически хмыкнул мужчина. — Я тебя несу.
— Вот и не несите меня туда!
— А куда тебя нести?! Обратно?!
— Нет, — я поникла, — обратно не надо.
— Значит, сиди молча. А то выброшу.
— Не выбросите, вам мама не заплатит.
— Зато какое удовольствие получу...
— Я серьезно! — в душе нарастала паника. — Я высоты боюсь! Темноты тоже!
— Мне что, по воздуху перелететь?! — рассердился мужчина. — Не хочешь идти со мной, пойдешь сама.
Он поставил меня на холодный камень и, не оглядываясь, пошел вперед.
— Эй! Господин Вирне!
Я поежилась. Ночной лес очень пугал. Ноги заледенели вмиг, и я сразу же оценила прелесть путешествия верхом на спасителе.
— Леарис, шевелись, — рявкнул он. — Собирается дождь, и я не хочу рисковать, ночуя на открытом воздухе.
— Мы что, заночуем в пещере?! — я моментально забыла и о холоде, и о голоде. — Нет!
— Я тебя не спрашивал, а предупредил. Шевели задницей.
— Что?! Как вы смеете так со мной разговаривать?! Я — принцесса, и я не намерена...Ой!
Он вернулся, а потом вновь направился к пещере, но уже со мной на плече.
— Не трепыхайся.
— Не надо! — задыхаясь, произнесла я. — Я правда темноты боюсь! Я не смогу там спать! Пожалуйста, господин Вирне!
Он, наверное, был сделан из камня, потому что мои крики, вскоре перешедшие в рыдания, могли разжалобить даже Арлангора, наверное. Но меня неумолимо несли к этим жутким пещерам, где...где неведомо что водилось. Да и кошмары там точно достанут. Это ведь не хвойный лес с приятной свежестью вечнозеленых.
— Заткнись, а? — пробурчал он, весьма грубо кидая меня на землю.
Я осмотрелась, вытирая слезы. В большой круглой пещере, естественно, царила темнота. И отчетливо виднелись проходы в глубь скалы, которые пугали меня до дрожи в коленях.
— Ужинать не будем, — произнес Вирне. — С утра поедим. Выбирай место и ложись спать.
— А костер? — я шмыгнула носом.
Может, хотя бы удастся освещать помещение при помощи огня.
— Исключено.
И все. Ни объяснения, ни оправдания.
— А можно я буду спать снаружи? Я честно, у самого входа. В траве.
Он как-то неприлично рассмеялся. Даже заржал, я бы сказала, хоть принцессы так и не выражаются.
— Леарис, успокойся. Я не собираюсь тебя трогать. Такие тощие и глупые девицы не в моем вкусе.
Я покраснела и впервые в жизни темнота стала моим союзником. Естественно, он подумал, что я боюсь его. И как теперь признаться, что уж лучше бы он приставал, но снаружи, где нет этого жуткого чувства паники?
— Спи, — сказал он.
Пол казался жестким. Лежать лицом к выходам из ответвлений было невыносимо: мерещились всякие ужасы и топот многочисленных ножек. До сих пор не замечала дикого страха перед насекомыми. Надо меньше читать книжек, или хотя бы перейти на сентиментальную литературу. Лицом к выходу спать было еще хуже: не отпускало ощущение, будто кто-то стоит за спиной.
— А можно я перед вами лягу? — спустя полчаса мучений спросила я.
— Что? — начавший было засыпать мужчина поднял голову. — Ложись, где хочешь. Только не вздумай пытаться сбежать. Все равно поймаю.
— Даже и не собиралась, — буркнула я, перебираясь на другое место.
И, хотя холод тут же сковал тело, стало легче: теперь между темнотой и мной лежал Вирне.
Спалось плохо. Было холодно, страшно и какие-то неясные обрывки сновидений мешали полностью погрузиться в сон. Болело все: спина от длительного путешествия в неудобном положении, ноги от царапин и синяков, шея от жесткого пола, голова от обилия событий. Я ворочалась и, кажется, даже хныкала сквозь плотную пелену дремоты.
Потом стало теплее и...как-то удобнее. Сквозь сон я расслышала недовольный голос мужчины:
— Ляг нормально.
Пришлось открыть глаза и оценить обстановку. Мда...лежала я, если выразиться точно, сверху. На мужчине, засунув нос под его распахнутую куртку. От холода, видать, нашла себе теплое местечко.
— Нормально — это как? — решила я уточнить, сползая.
— Подальше от меня.
— Я и ложусь.
— Тогда почему ты каждый раз умудряешься спать на мне?!
— Каждый раз? — я немного ошалела.
— Второй раз тебя спихиваю, — буркнул он и перевернулся на бок.
— Сами виноваты. Ляжете, где теплее, а меня в холод положите.
Раздался трагический вздох.
— Хорошо, давай поменяемся.
— Нет! — запаниковала я. — Я больше не буду, простите.
Он снова замолк, и я сумела вернуться в это состояние полусна, когда снов еще нет, но общее состояние тревожности присутствует во всей красе.
— Сейчас-то что?! — разбудил меня крик во второй раз.
— Ой...
— Леарис, уйди, а? — я растерянно пыталась сообразить, где какая сторона света и куда уползать, пока не убили.
— А...а что это?!
— ОТСТАНЬ! — я мигом отскочила в сторону и послушно улеглась на землю.
— И зачем так ругаться?
— Хватит на мне спать! Я не диван! Я мужик! Еще раз уляжешься сверху, будешь там отрабатывать спасение, ясно?!
— Злой вы. Нехороший, — буркнула я, отворачиваясь.
Холодало. Платье хоть и было шерстяным, от пронизывающего ночного холода уже не спасало. Я начинала понимать, почему сонной всегда жмусь к нему. Но все же решила контролировать собственное тело. А то, выходит, но он ко мне пристает, а совсем даже наоборот!
Впрочем, теперь меня занимала другая проблема: разболелись ноги. Я пыталась растереть ступни, но холодные руки почти не чувствовали прикосновений, и оттого было еще больнее.
— Возьми, — раздался голос мужчины.
Я поймала теплую куртку и с удовольствием закуталась в нее.
— А вам не холодно будет? — спросила я, глядя на Вирне, оставшегося в одной рубашке.
— Не будет, — криво усмехнулся он. — Какого черта ты не спишь?! Мишки плюшевого не хватает?!
— У меня ноги болят. И замерзли.
Я не удержалась и всхлипнула.
— Дай сюда, — он сел ближе.
Теплые руки растирали ступни. И от этих прикосновений по телу расползалось тепло. Я так и уснула, положив ноги к нему на колени, пригревшись под горячими ладонями.
И проспала до самого утра, до момента, когда организм сам просыпается, ничем не потревоженный, а на улице уж вовсю светит солнце и чирикают птички. А ты лежишь в тепле, закутанная с головой в теплую куртку, лежишь на чем-то мягком, да и вообще, странное ощущение чужого, но приятного запаха будоражит воображение.
Осторожно я открыла глаза. Вирне спал, уложив (или смирившись с тем, что я сама туда улеглась) меня на плечо. Одна рука его запуталась в моих кудрях, вторая покоилась чуть пониже спины...достаточно прочно она там обосновалась: скинуть я не смогла. Вдобавок ко всему, он еще и был без рубашки.
Я скосила глаза в вырез куртки и едва удержалась от возмущенного возгласа: под курткой на мне была его рубашка. Пусть поверх платья, но все же...как он умудрился меня так закутать и не разбудить? Я ведь просыпалась от малейшего шороха, даже кошка мимо не могла пройти. А здесь мужчине удалось одеть меня, закутать, уложить и еще ворочаться не давать. Талант поди.
Я чуть-чуть покашляла, чтобы хоть как-то намекнуть, что проснулась, хочу есть и умыться. Но Вирне спал слишком крепко и совсем не хотел меня отпускать.
— Доброе утро, — сказала я.
— Леарис, — сонно пробормотал мужчина, — рань такая, спи.
И как-то совсем не по-джентельменски прижал меня к себе еще крепче.
— Вообще-то уже утро, — осторожно сказала я. — Нам не пора идти? А еще я бы искупалась! Ну, или хотя бы умылась. И есть хочется...
— Есть скоро будем. Я уже с утра сбегал, кролика подстрелил.
К горлу подступил комок.
— Я...не ем кроликов.
— Жаль. Худеешь? — не открывая глаз, поинтересовался он.
— Не худею! Я против убийства животных!
— Поздравляю. А я за. И за убийство людей, кстати, тоже. Так что не мешай досматривать мне сон.
— Господин Вирне! А давайте, вы меня выпустите, а сами будете досматривать? А то мне уже надоело лежать.
— Нет. Ты меня греешь. Лежи молча, будь добра.
— Слушайте, — я почувствовала легкую злость. — Я вообще-то принцесса...
Его рука потянула за мои волосы, заставляя шею выгибаться, беззащитно обнажаясь перед самым его лицом.
— А-а-а! — заорала вдруг я и от неожиданности мужчина выпустил меня из объятий.
Из одного коридора выглядывала какая-то каракатица...с множеством шевелящихся тоненьких ножек, двумя длинными усами, подбирающимися к нам и набором жутких глаз.
— Ну, и чего мы орем? — Вирне нехотя поднялся. — Это просто какая-то живность.
— Какая-то живность, — передразнила я его. — И мы спали с ЭТИМ в одном помещении!
— Да она больше тебя боится! — рассмеялся он.
Поднял с земли камешек и бросил. С легким шуршанием каракатица исчезла в недрах пещеры.
— Я здесь больше не останусь! — решительно заявила я. — Там уже светло! Где здесь умыться можно?
— Ручей совсем рядом, — буркнул Вирне, потянувшись за рюкзаком.
— Спасибо за одежду, — я благодарно кивнула, протягивая ему куртку с рубашкой. — Надеюсь, вы не замерзли ночью.
— Замерзнешь тут, когда девица прижимается, — хмыкнул мужчина.
И свел на нет все мои попытки завести человеческий разговор. И как у него это получалось?!
* * *
Я хорошо освежилась. Ручей и вправду был недалеко, в каких-то десяти шагах, скрытый за большим камнем. Пока Вирне разводил костер и что-то там делал, я даже успела искупаться и, прочесав немного спутанные волосы, почувствовала себя намного лучше. Странно, но я давно так хорошо не спала. И так много. Обычно засыпала под утро, редко когда мне выпадало больше шести часов сна. А тут такой подарок. И мужчина уже не казался таким грубым и отвратительным, и впереди маячила перспектива возвращения домой, да еще и Арлангору гадость сделали... В общем, вернулась к спасителю я в хорошем расположении духа.
— Что так долго? — недовольно пробурчал он.
— А вам-то какое дело? — я пожала плечами. — Вы все равно без меня завтракаете.
Он действительно уже давно ел мясо, приготовленное на костре.
— Садись, ешь, — он кивнул на тушку кролика, подогревающуюся над тлеющими угольками.
— Нет, спасибо, — как можно вежливее ответила я. — Я не ем мясо.
— Овощей для тебя у меня нет, — буркнул Вирне. — Как и хлеба.
— Не нужно. По дороге я что-нибудь найду, я умею. А хлеб, к слову, я тоже не ем.
Он несколько секунд внимательно меня рассматривал, а потом продолжил есть, пожав плечами.
Мясо я перестала есть лет в пять, когда папа взял меня с собой на охоту. Мама была против, но тот ее, как обычно, не послушал. Они не планировали никого убивать в моем присутствии, но один из отцовских учеников, едва завидев маленького зайца, выстрелил, не задумываясь. От папы нагоняй, конечно, получил, но тем все и ограничилось. Меня успокоили и повезли в замок. Дети быстро забывают плохое, забыла и я. И только когда за ужином меня привели к столу, я начала орать и реветь. На одном из блюд красовалась тушка кролика. С тех пор мясо в меня впихнуть не могли, уж сколько ни бились. Тот год вообще паршивый выдался, тогда же я перестала есть хлеб и все остальное.
Вирне ел молча и быстро, зачем-то периодически отрезая от ножки небольшие кусочки и складывая их на походную тарелку. Если быть совсем честной, я старалась на него не смотреть: от запаха съестного кружилась голова. Оставалось лишь надеяться, что по пути мне попадутся ягоды или съедобные грибы. Бабушка с дедушкой учили меня тому, что можно найти в лесу.
Наблюдая за какими-то бабочками, я краем глаза уловила движение в свою сторону и обернулась. Вирне быстро шел ко мне.
— Что-то слу...
Он сел сзади, обхватив мои бедра ногами, а одной рукой зажал мне ладони.
— Слушай, дурная девка, — почти прорычал мужчина, — я не собираюсь терпеть твои капризы, ясно?! И не хочу, чтобы ты вдруг сдохла до того, как я сдам тебя матери. Поэтому ты будешь есть. Есть то, что дам тебе я.
От шока, испуга и возмущения одновременно я замерла, как котенок в руках хозяина, который вот-вот утопит непрошенное потомство.
Он сунул мне под нос ладонь, на которой лежал кусочек мяса...
— Не буду я есть! — ко мне вернулся голос. — Не смейте меня трогать!
— Будешь, — спокойно произнес мужчина. — Все равно заставлю. Условие — привести тебя живой, а не здоровой. Будет надо силой кормить, силой накормлю.
— Вы не посмеете!
Он как-то странно хмыкнул.
— Ешь! — я вздрогнула от явной угрозы, слышавшейся в голосе.
К горлу подступил комок и я, как всегда не вовремя, заплакала. От безысходности, от неожиданной грубости, от страха, от обиды. От того, что его ладони, еще недавно растирающие мои ноги, могли так грубо прикасаться, оставляя синяки на и так расцарапанной коже.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
