Борджиа: Двоепапство

Курицын и Патрикеевы были в восторге от узнанных, пусть и довольно смутно, намерений Софьи, желая перехватить как захват казны, так и бегство, но... Вновь ядовитая мудрость рода Борджиа, поддержанная матерью царевича Дмитрия, Еленой Волошанкой. Последняя разумно опасалась того, что даже пойманная на бегстве в Литву Софья может как-либо вывернуться, уподобившись не то змее, не то рыбе-налиму. И ещё большая опаска имелась, что вывернется царевич Василий, с самых юных лет показавший себя умелым притворщиком. Раз дело могло сложиться именно так, то, по мнению Борджиа, стоило просто дать им уйти. И не просто положиться на случай, а ещё и скрыто помочь. Пусть бегут, далеко и удачно, тем самым окончательно разрывая связи между собой и московским престолом. Именно это и было основной целью Елены Волошанки и её сторонников. Пожертвовать меньшим, чтобы получить большее. Старая хитрость, но действующая, ежели сделать всё правильно. Что же до белоозерской казны, то вот тут следовало приложить все усилия, чтобы не дать людям Палеолог её захватить.

Тут же нашлось и как бы оправдание, почему будут упущены сами царица, её дети и приближённые. Думали, что будет сделана петля на Белоозеро, а уже оттуда в Литву. На деле же...

Итальянская задумка удалась. Сумев воспользоваться отвлеченным вниманием своего супруга — для этого Софья пожертвовала немалой частью верных ей людей, понявших в Новгороде подобие бунта, почти мгновенно подавленного, но сыгравшего свою роль в поставленном представлении — царица со всеми своими детьми, приближёнными и не столь малым числом воинов покинула Москву. Покинула как бы с целью помолиться в одном их подмосковных монастырей, что уже не раз случалось в последнее время. Естественно, это тоже было с целью приучить других к такого рода отъездам. А уж на самом деле... Оставленные заслоны, что должны были ждать некоторое время и любой ценой задержать возможных преследователей, а потом спасаться и самим, если повезёт. Подготавливаемые по пути припасы и некоторое число свежих лошадей. Многого, понятное дело, таким способом получить не удавалось, но хоть что то. И надежда на добычу с Белоозера.

Вот только с казной так ничего и не получилось. Палеолог так и не осознала, что ей помогло уйти не собственное хитроумие и предусмотрительность — хотя они тоже присутствовали и заслуживали искренней похвалы — а далеко идущие планы одного европейского короля, затеявшего сложную игру с целью влияния на Русь. То влияние, к от которого она. равно как и её потомство, были теперь большей частью отрезаны. Белоозеро же... Именно там её и ждали, но дождались лишь нацеленных на захват тайной царской казны людей царицы, которых большей частью перебили, а оставшихся взяли живыми. Эти самые взятые сразу запели соловьями, стремясь избежать усекновения голов, усердно топя как саму Софью, так и Василия, её старшего сына и до недавних пор одного из наследников престола. Очевидным было одно — Палеологи проиграли сражение за власть, так и не успев к ней прийти. Царь Иван Васильевич был не из тех, кто прощает подобное...

Глава 3

Италия, Рим, август 1496 года

Чем не в последнюю очередь способны огорчать века минувшие того, кто ухитрился там оказаться? Отсутствием привычных вещей, понятное дело. И это относится буквально ко всему. Ладно ещё то, чего невозможно найти из-за несоответствия уровня технического развития. Проще говоря, мечтать о компьютерах, телевизорах, самолетах и прочем однозначно не стоило. А вот другое вроде как принципиально возможное — это совсем другое дело. Взять, к примеру, нормальный водопровод, устроить который было вполне реально даже в более древние времена, нежели конец XV века. Так ведь нет, наличие банальной воды, подаваемой по трубам, было редчайшим исключением из общего правила.

Развлечения опять же, с которыми тут был если не полный щвах, то нечто близкое. Нет, ну вот действительно, как могли культурно развлечься те же римляне, даже из числа знати? Разного рода торжества случались нечасто, да и предоставляемые ими развлечения являлись невеликими числом и скудными по содержанию. Чопорные танцы, возможность показаться в красивых нарядах для женщин, посплетничать с редко видимыми подругами... Еду и вино в расчёт не берём, это нечто другое.

А что помимо торжеств? Редкие или не очень выезды на охоту для мужчин, иногда проходящие скачки на ипподроме, да порой спасающие от скуки игры в карты и кости, весьма примитивные. Всё это приедалось довольно быстро. Любителям книг и театральных представлений также спустя некоторое время становилось тоскливо. Почти вся художественная литература ограничивалась греческо-римскими сочинениями, а нового в этой сфере ожидать точно не стоило. Авторы то того, много веков назад отошли в мир иной и возвращения их оттуда ожидать никак не следовало.

Вот и получалось, что новые способы борьбы со скукой, самые малозначимые, воспринимались знатью и не только с большим энтузиазмом. А в этой сфере я мог многое предложить, опираясь на опыт веков грядущих. Для такой банальщины как игра в карты имелось множество новинок-рецептов. Иные игры, лишь наиболее известными из которых были бильярд, боулинг, дартс и прочие. Танцы опять же, которые вполне реально было сделать более... радующими как для участников, так и для наблюдающих. Плюс по возможности стимулировать словом и обещанием щедрой платы разного рода дружащих со словом. Для начала они могли бы ориентироваться на старую, ещё античных времён, литературу, создавая по её рецептам нечто своё. И вовсе не обязательно, чтоб это было в стихотворной форме! В дальнейшем же... Сделал по шаблону раз, второй, а потом склонному к творчеству человеку захочется создать и нечто своё, оригинальное. Но упаси боги от сугубо религиозной составляющей! Как одна из составных частей — это понятно, от этого и при желании никуда не деться — но только не пытаться сделать божественные мотивы альфой и омегой.

Получалось ли? С переменным успехом, но первоначальный толчок — он же душевный пинок под зад в направлении прогресса — был сделан и даже начал приносить ощутимые результаты. Если с теми же танцами у людей пока не шибко складывалось — ну да, то разного рода танго было ой как далеко, но групповые чопорные танцы всё же чуток отползали в сторону — то разного рода игры карточные и на свежем воздухе пришлись народу по душе. А раз оценили в Риме, то и по другим городам мода расползалась. Мода в плане одежды тоже постепенно начала меняться. Очень осторожно, больше из разряда частичных заимствований, но и то хлеб. Плюс тот самый творческий народ, соблазнённый платой, трудолюбиво скрипел перьями по бумаге, пытаясь выдать нечто такое, за что заплатят не абы как, а с премиальными. Последние же были обещаны лишь тем, кто действительно сможет впечатлить, причём сумма зависела от уровня этого самого впечатления. Поживём — посмотрим! Хотя имелись некоторые подвижки, особенно у тех, кто взялся ваять подобие воспоминаний о тех или иных войнах, которым было много очевидцев, но и не только. Давно минувшие времена, а заодно и таинственные моменты истории, также нашли отклик. Пусть пока у собственно авторов, творящих нетленку. Истории времён Жанны д'Арк и самой Орлеанской девы, мифы о тамплиерах — наверняка будут лить патоку в уши, но оно и понятно. Всплыла персона Влада III Бассараба по прозванию Колосажатель, чему способствовала напечатанная в немалом числе книга 'Сказание о Дракуле воеводе' за авторством одного из ближайших советников Ивана III, царя Руси. Да и османов в книгах попинать, равно как и мавров, недавно изгнанных с ныне испанских земель, любители нашлись. В общем, если не будет форс-мажоров, то в скором времени можно будет и художественное чтиво в образованные слои населения продвигать. Современное, а не античное, что особенно важно.

Сейчас же я отвлекался от не самых лучших воспоминаний при помощи игры в бильярд — тут он, понятное дело, так не назывался, но суть всё едино одинакова — с 'отцом', Родриго Борджиа. Ему именно это развлечение пришлось очень по душе. Да и варианты игры были различные, от банальной американки до снукера, карамболя и прочих, пусть и менее известных в моё время вариаций. Довольно безмолвной, хоть порой и дающей о себе знать тенью присутствовала Бьянка. 'Отец', хоть и поглядывал на неё порой, но по факту уже давно успел смириться с этой моей 'тенью', ставшей из безвестной и безродной наёмницы аж целой герцогиней Форли. Более того, ближайшей советницей и подругой королевской особы. Жизнь, она штука сложная, чего скрывать.

А ещё он сильно, ну очень сильно желал отхлестать мою подругу кнутом по спине или там заднице, невелика разница. Причина? Та самая, вполне себе уважительная, с Лукрецией связанная. Довели всё ж до сведения самого Папы Римского, что его любимая дочурка причастилась к любовным делам, пусть и довольно необычным способом, да ещё и с неожиданной персоной.

Кто раскрыл этот маленький 'розовый' секрет? Как ни странно, не собственная неосторожность двух дамочек и не любопытная прислуга. Всё было более серьёзно. Началось же с того, что некто Иоганн Буркхарт, мастер церемоний, а заодно юрист, архивист плюс негласный ватиканский летописец, исчез в никуда. Словно растворился. Поскольку это исчезновение произошло во время последнего этапа Крестового похода, внимание на сей факт пусть и обратили, но не самое пристальное.

А потом я вернулся в Рим... Вернувшись, не мог не ознакомиться со всеми мало-мальски важными событиями, случившимися за время отсутствия, после чего только и оставалось, что громко и бесплодно материться. Проворонить уползание Буркхарта в сторону Авиньона — это ж надо было ухитриться! Усыпил таки бдительность старый змей, притворялся белым и пушистым... Ладно, безобидным и смирившимся точно. Дескать, архивы и работа с ними есть верх его желаний и стремлений. Надо, ой надо было помнить его 'дневники', известные и в моём времени! Те самые, в которых 'летописец Ватикана' явно и однозначно показывал своё крайне отрицательное отношение к Родриго Борджиа, всей его семье и вообще тем кардиналам, которые не впадали в религиозный фанатизм и аскетизм.

Моя вина, моё упущение. И вот теперь эта гадина уползла в Авиньон со всеми своими воспоминаниями. Не сама по себе — трусости и звериной осторожности Иоганну Букрхарту было не занимать — но при помощи агентов делла Ровере и доминиканцев. Получив же столь ценную в плане пропаганды личность, 'авиньонцы' начали 'сеансы чёрной магии с её последующим разоблачением'. И если в магии они ни бельмеса не смыслили по понятным причинам, то вот с 'разоблачениями' в худших традициях неизвестной тут 'жёлтой прессы' вполне себе навострились.

Упор, понятное дело, делался на разврат при дворе 'Антипапы и итальянского лжекороля'. Дескать, постоянные пиры, царство похоти и непотребия, отсутствие скромности и целомудрия даже там, где они быть обязаны и всё в этом роде. Гадание с колдовством, богомерзкая алхимия, выдаваемая за науку, помрачение разума добрых христиан путём ритуалов с жертвоприношениями. Опять вспомнили время уничтожения тамплиеров в период Филиппа Красивого со всеми прилагающимися к тому обвинениями Ордена Храма... Смешно по большей части, но для тёмных народных масс годилась и эта хрень.

Однако при разгребании немалой части навозных куч обнаруживаются и 'жемчужные зерна'. Авиньонский Папа Юлий II и его родственнички кардинальского сана дебилами не были, а потому отделяли годное лишь на потребу черни от действительно полезного. Интимный же опыт Лукреции относился как раз к полезному. Хотя бы в плане возможности малость подпортить репутацию как ей, так и всем Борджиа. Они, конечно, понимали, что в ответ последует полный игнор, но не воспользоваться не могли. Хоть за пятку, но цапнули, серьёзно испортив настроение Родриго Борджиа и вынудив Лукрецию некоторое время отсиживаться подальше от Рима. Где именно? В Приштине, столице Сербского королевства, где ж ещё! Должна же королева некоторое время проводить в стране, над которой властвует. То-то и оно.

Королева... Вспомнив как о коронации сестрёнки, так и о реакции на оную со стороны королей и прочих европейских властелинов, я невольно улыбнулся. Заодно и расслабился, да так, что очередной удар по шару вышел смазанным. Вроде бы гарантированно долженствующий закатиться в лузу шар слоновой кости остановился буквально в сантиметре от цели. Идеальная подставка сопернику, бей не хочу. 'Отец' не мог этого не заметить, улыбнувшись и высказав:

— Специально ты бы этого не сделал, Чезаре. Что отвлекло?

— Лукреция, — усмехнулся я, делая шаг назад от стола, дабы не мешать Родриго Борджиа подготовиться к началу собственной серии — или как пойдёт — ударов. — Её скорое возвращение, если быть точным. Я по ней скучаю, да и ты тоже.

— Тут все скучают, — проворчал понтифик, примериваясь и резким ударом закатывая неудачно сыгранный мной шар в лузу. — Король Италии, Папа Римский и герцогиня Форли. Про мать я и не говорю, она свою любимицу зацелует, задушит в объятиях и уже замучила поваров, чтобы те приготовили всё то, что любит наша королева.

— Обе они заслужили. Мать своим терпением. Сестра... просто тем, что осталась сама собой и даже более того. Ты сам понимаешь, отец.

Понимает. Чуть прикусил губу, нахмурился и ударил по очередному шару, через два рикошета загоняя тот в цель. Однако! Жил бы в XX веке, вполне мог бы стать одной из звёзд бильярда. Хотя тут он ещё лучше устроен, да к тому же полностью аутентичен эпохе.

А чего нахмурился? Так ведь мои слова всколыхнули не самые приятные эмоции. Прежде всего касающиеся Ваноццы ди Катанеи, ныне уже Ваноццы Борджиа. Да-да, очередная булла 'О церковной реформе', которая перевернула европейский христианский мир вверх дном, причём сделала это словно играючи, без совсем уж печальных последствий. И да. Авиньонский Раскол не был следствием реформы, совсем даже наоборот. Булла была призвана хоть немного, да опередить оный, не допустить, чтобы Риму стал обороняющейся стороной. Умные люди, особенно из числа носящих короны или стоящих за тронами, это оч-чень хорошо понимали. Потому оценили новую буллу верно, как наступательное оружие. Благо успех Крестового похода тому содействовал на все сто.

По сути главной частью буллы 'О церковной реформе' было то самое снятие обетов безбрачия со всего подчиняющегося Риму духовенства. Сами обеты безбрачия и прочего никто не трогал. Хочешь их соблюдать? Никаких вопросов. Никто не мешает. Хочешь завести семью, то есть жену и детей? Тоже имеешь право, и никто не осмелится это осудить, если не желает получить по мозгам от понтифика и его верных последователей.

Этот шаг был тем, которого не ждали, но на который в глубине души надеялись многие священнослужители, уставшие от невозможности узаконить своих любовниц и урождённых от них детей. И если детей ещё признавали довольно быстро, проводя оные просьбы через папскую канцелярию в ускоренном режиме и за довольно скромное вознаграждение, то вот матери этих детей... В лучшем случае их, кривя губы. называли куртизанками разного рода святоши. В худшем — незримое клеймо шлюхи и частенько случающаяся травля с унижениями, которые не все могли вынести. Множество маленьких трагедий, заканчивающихся или печально, или вообще трагически. Теперь этому пришёл конец. То есть не пришёл, а начинал приходить. Мгновенно такого рода ситуации не выправляются, требуются не месяцы даже, а годы. Зарастание старых ран, наносимые новые, но уже менее глубокие и опасные. Потом просто легкие отметины на душах, потом... уже малозначимые пересуды и сплетни, не более того. Но требовалось время.