Муж амазонки

После таких проверок попросили и амазонок покидать новые боеприпасы в привычные для них цели. Что порадовало — взорвались все. И девчата оценили придумку, сказали, что против плотного строя это будет значительно эффективней не только камней, но даже огненных шариков.

Глава 8 Чумазый

Зима шла своим чередом. Снегопады и метели сменялись периодами ясной погоды. Холодные дождики "портили" белоснежную поверхность, язвя её сеткой крошечных промоин или превращая в гадкую водно-снеговую кашу, которая буквально съедала обувь, расквашивая кожу так, что после высыхания она коробилась, словно деревянная. Запахи касторового масла и разнообразных вакс, которыми пытались поправить дело, буквально пропитали тесные помещения.

Советник, опасавшийся, что люди, утомлённые теснотой станут ссориться, внимательнейшим образом следил за тем, чтобы все были постоянно заняты, а то ведь скандалы чаще всего возникают от скуки. Надо сказать, что в поддержании мира и согласия в сложившемся коллективе заметную роль играли амазонки. Подтянутые и энергичные они одним своим видом заставляли мужчин приосаниваться и тщательно следить за собой. Быть собранными и тактичными. Вот есть что-то в них особенное, такое, на что мужчины всегда падки. Глядя на это и женщины, прибывшие из Большого Королевства, старались не ударить в грязь лицом. Прихорашивались и старались вести себя учтиво. Ну и к занятиям амазонской гимнастикой начинали присоединяться.

Банно-прачечные учреждения работали, кухня функционировала, а на дорожках, по которым часто ходили, проложили плетёные трапики на подкладках из толстых палок, так чтобы лишний раз не было надобности подвергать башмаки тяжелому для них испытанию от встречи с чавкающей шугой. Ничего особенного не происходило — рутина.

* * *

К середине дня дозорные доложили о маленьком человеке, идущем с севера вдоль кромки болота. Наряд двинулся к нему, а тот сбежал, да так шустро, что, не угнались. Старшина воинского десятка, выслушав сообщение, решил, что неизвестного следует непременно поймать, а остальные просто оделись, взяли оружие и собрались под его рукой. В сторону Базиля, конечно посмотрели, но, поскольку тот кивнул и подпоясался, бросились собираться.

Позднее, анализируя эту ситуацию, парень сообразил — люди просто засиделись и нуждались в хотя бы каком-то событии, способном разнообразить монотонные будни. То есть он вместе со всеми поддался общему настроению, которое, собственно, и выразил действием. Вожак повёл народ туда, куда тому хотелось.

Высокое герцогское положение — это бывает приятно. В том смысле, что для него нашлась лошадка — одна из четырёх, что имелись в их распоряжении. Три другие в этот момент оказались далеко от дома, на них возили камень, а ту, что как раз привезла саночки, распрягли, оседлали и... Зоя с подругами уже далеко и, ему кажется, садиться в седло не пожелает. Вот так подумалось.

Пошел по следу гонца рысью, не скакун ведь под ним — обычная упряжная кобылка, да и снег быстрой скачке не способствует. Вскоре отыскал то место, где посланник отделился от группы, а потом и наряд, продолжающий преследование, догнал. Вот это да! Судя по следам, беглец босой и нога у него маленькая, как у ребёнка, или у миниатюрной женщины. А самого его не видать на поросшем редколесьем склоне. Выяснил, что обнаружили его идущим с севера вдоль кромки болот — как раз за этим направлением и следят пуще всего — а потом, когда он принялся удирать, то постоянно забирал влево и теперь, заложив длинную дугу, опять движется на юг, то есть навстречу цепи загонщиков. Удачно получается.

Подгонять лошадку не стал, она заметно утомлена, но её идеально приспособленное для бега тело в любом случае имеет огромное преимущество в скорости перед любым человеком, особенно, если речь идёт о перемещении на большие расстояния. Поэтому, продолжая путь по ясно видимому на неглубоком снегу следу, поднялся верх по пологому склону, перевалил гребень, а тут тебе и вся картинка как на ладони: беглец разглядел, что навстречу ему движется цепь людей. Это пока очень далеко, за обширной ложбиной. Но он уже огорчился и размышляет над кознями злодейки судьбы — надо же, только что сумел нарастить отрыв между собой и преследующей его группой, а тут, на тебе, целая толпа встречающих!

Базиль тоже не остался незамеченным, что незнакомца ещё сильнее смутило — по позе и движениям видно, как он устал.

Остановив лошадку, парень спешился и снял с себя шубу, протягивая её в сторону обвязанной лапником фигуры, над которой торчала чумазая, похоже, от копоти, голова. Короткая пауза. Человек несомненно страдает от холода и одежда его явственно интересует. Его щуплая фигурка замерла в нерешительности. Так что, герцог не мешкая, пошел на сближение, с неудовольствием меся снег ногами.

Ага, малыш действительно перестал убегать. Нагнулся и положил на землю две тонких палочки — прямую и согнутую дугой. Вроде бы, стрела и лук. Только тут Его Высочество вдруг и изволили подумать о том, что никакого оружия захватить с собой не удосужились. Расслабился — хуже некуда. Разгильдяй.

А его новый знакомец на вопросы отвечает щёлчками и присвистами, по-птичьи, не иначе, разговаривает. Так что объяснялись знаками. Ничего, понятливый мальчуган. Только лицо его чумазое выглядит утомлённым и несвежим, словно принадлежит взрослому мужчине. Подсадил его в седло, сам устроился сзади, накинул на себя шубу так, что запахнул ребёнка полами — поделился, в общем, теплом со страждущим. И поехали они домой, по пути сообщив загонщикам, что дело сделано. А догоняющая группа по следам во всём разберётся, а заодно и лук игрушечный принесёт, когда вернётся из дозора.

* * *

Ребёнка сразу утащили женщины. Не иначе — отмывать. Потом одна из амазонок несла укутанное в большое полотенце щуплое тельце спящего паренька куда-то в сторону спален и почему-то хихикала. Накормили бедолагу давленными в меду орешками и напоили горячим чаем — тут в тесноте их дома многие бытовые детали быстро становятся известны всем. А ещё выяснилось, что гостя отмыть не удалось — у него всё тело равномерно чумазое, и ещё, что на самом деле он — взрослый мужчина. Женщины по этому поводу шепчутся между собой иногда посмеиваясь.

Мужчины же рассмотрели оружие. Лук эластичный, но маленький и слабый. Шагов на пятнадцать из него можно стрельнуть прицельно. А ещё из найденных при незнакомце предметов — поясная верёвочка с двумя мешочками. Один сняли с причинного места, а во втором что-то твёрдое прощупывается, вроде продолговатого сосуда. Заглядывать внутрь не стали — нехорошо в чужих вещах без спросу копаться.

* * *

Про то, кто этот человек, Базиль догадался. Их называют попаданцами. Берутся они невесть откуда, ничего толком не умеют, даже речи этих несчастных приходится учить почти всех. Вернее, лопочут что-то непонятное, как будто жили не среди людей, а общались с животными, язык которых и выучили. Впрочем, изредка бывают среди них и говорящие экземпляры. Только не все слова знают, или коверкают их, зато используют множество незнакомых звукосочетаний, не всегда, впрочем, бессмысленных.

Эти диковинные люди появляются редко, и где попало. Чаще всего, их просто убивают. Когда — из страха перед непонятным, когда — из-за того, что они делают что-то нехорошее. Или приводят к правителям, а уж те потом или держать этих несчастных при себе как диковинки для развлечения, или, случается, слушают их рассказы о странных обычаях тех мест, откуда прибыли эти чудные собеседники — какое-никакое развлечение получается.

Рассказывали о случаях, когда мошенники прикидывались такими попаданцами, чтобы пожить на всём готовеньком в богатом доме. Хотя, все эти события сами по себе — диковинки. Вот, скажем, в их Большом Королевстве таких случаев помнят всего два. Один давно был, а второй — очень давно. Тот, который появился первым, велел себя называть то Архимедом, то Евклидом, описал правило рычага, правило всплытия погруженного в воду тела и объяснил всем, что такое прямоугольный треугольник и как на него правильно надевать штаны.

Про рычаг и про всплытие знали и без него, просто он как-то это так сформулировал, что стало можно усилия рассчитывать. И про треугольник со сторонами длиной три, четыре и пять шагов знали и раньше, что один угол у него прямой, а только потом начали через разные углы вычислять расстояния. То есть, вроде, наумничал чудак, а вот, поди ж ты, догадались люди, как от этого проку добиться. Но от большинства тех чужаков, молва о которых сохранилась, ничего доброго в памяти людей не осталось — ели, пили, болтали — вот и всё.

Тем не менее, при дворе герцога Болоцкого только что такая модная диковинка завелась. Вот и хорошо. Не помешает.

* * *

Новый человек появился за общим столом через два дня. Его нарядили в мальчуковую одежду, что, впрочем, не сделало его похожим на ребёнка. Лицо выдавало зрелого мужчину, а малый рост и плотный загар напоминали о том, что родился он далеко отсюда. Новенький знал уже четыре слова: "Да", "Нет", "Дай" и "Спасибо". Кажется, ему их было достаточно. Советник приставил нового работника к плетельщику корзин и больше ничего существенного в жизни поселения не случилось.

Поговаривали, что одна из амазонок всегда укладывает малыша спать к себе под бочок, но никакого влияния ни на что эта новость не оказала.

* * *

Тимоха снова пристал к Базилю со своими затеями. На этот раз ему требовалась гнутая труба, да с разными хитростями внутри. Там шире, тут уже, а вот отсюда сюда отверстия, и чтобы зазор менять плавно, но выдерживало большое давление. А потом всё то же самое, но наоборот. Замысел оказался тот же самый, что и раньше — горизонтальный эжекторный насос, работающий от горячей парогазовой смеси, получаемой сжиганием земляного масла в струе воздуха, смешанного с распылённой водой. Только воплощение теперь планировалось с хитростями. Струя под давлением подавалась по изогнутой трубе в сопло, уже погруженное в воду. Таким образом, изменение температуры должно было происходить плавно, отчего керамика, как планировалось, не должна потрескаться.

Гнутая труба верхним концом оказывалась над поверхностью воды, и запалить факел в камере сгорания ничто не мешало. Ох и поформовал Его Высочество глиняные загогулины, пока добился нужного результата. Ведь после обжига вся конструкция должна стать единым целым, иначе, чем же её удержишь от расталкивания высоким давлением, создаваемым в камере сгорания? А как внести туда пламя для начала горения? А как не выпустить парогазовую смесь обратно через отверстия для подачи топлива и воды с воздухом? Хитрость за хитростью, неудача за неудачей, а потом всё получилось и заработало. Полчаса динамометр фиксировал тягу, соизмеримую с весом мужчины, а потом — наступило разрушение конструкции. В аккурат по линии раздела сред, воздушной и водной. То есть, как только камера сгорания хорошенько прогрела саму себя и ведущую от неё трубку, как разница в величинах теплового расширения сделала своё дело — хруп, и корзинка с камнями, уравновешенная тягой, сделала "бум" об землю.

Замысел оплакали вторично. Только слёзы на этот раз получились не такими горючими. У обоих участников творческого процесса шарики и ролики в головах продолжали свой ход, и новые мысли созрели одновременно. Самое горячее место и путь распространения тепла от него необходимо охлаждать. Водой. Она, конечно, нагреется, и, возможно, даже станет выкипать. А и пусть себе испаряется, её не так уж трудно понемногу добавлять. Зато исчезнет резкая температурная граница на пути распространения струи раскалённого пара. Кстати, прибавка радиатора не слишком сильно усложнила конструкцию агрегата.

* * *

На этот раз установка проработала долго. Потом её остановили, дали остыть, и запустили опять. Работает. Останавливали и снова раскочегаривали. Работает. Придумывали, как удобней производить поджигание — сообразили. Колдовали над регулировкой силы тяги — справились. А потом сразу два двигателя установили на один катамаран — они прекрасно поместились в задние части поплавков. Забор воды осуществлялся из канала, что под настилом, а выхлоп — прямо из кормы. Рули только пришлось прилаживать к судну, но это не так сложно.

Наконец волнительный момент испытания. Тягу дали сразу обоими двигателями и судёнышко пошло со скоростью бегущего человека. Радости при этом почему-то не испытали, видимо выявленные недостатки заслонили от них все чувства, кроме озабоченности. Перекосы в тяговых усилиях требовали сосредоточенной работы рулём, а делать это, подкачивая воздух двумя насосами ужасно неудобно, да и сами насосы на время обратного хода прекращают действовать, отчего кораблишко будто спотыкается, причём на каждый борт — в свой черёд.

Кроме того, в эти перерывы частенько гас факел в камере сгорания, отчего приходилось повторять процедуру внесения туда пламени.

Техническое творчество продолжалось с поистине детской увлечённостью, с бессонными ночами и попытками реализации принципиально неверных идей. А тем временем кончилась зима, северные и южные ветры, сменяя друг друга, превратили погоду в калейдоскоп, дожди чередовались с метелями, яркий солнечный день мог смениться плотным туманным сумраком. Потом заморосил дождик и не переставал около десяти дней. Вроде и не ливень, но водомерный стакан показывал, что осадков выпало просто огромное количество. В результате уровень воды в болотах поднялся, и половодье затопило огромные просторы.

Тихие протоки и мирные озерца топей сделались бурливыми и мутными, от ила и торфа, поднятого потоками талой и дождевой воды. И всё это разносилось по поверхности заливных лугов, по полянам и лесным чащобам, удобряя и без того обильные почвы. Наставленные и разложенные в этих местах плетни по замыслу агронома должны задержать ценные для будущего плодородия вещества, поэтому он с нетерпением ждёт конца паводка.

* * *

За зиму разведчики неплохо картографировали болота. Проникли и на восток до самого хребта, что в сторону амазонских земель, и на север — в направлении Осборна. Нашли ещё три втекающих в них речки, две из которых проходимы для мелкосидящих катамаранов, и четыре вытекающих русла, собирающихся в Болотку. Описали несколько крупных участков суши, охваченных со всех сторон топями. Именно посреди них отыскались обширные трясины — видимо сюда потоки паводковых вод не заглядывают и не устраивают ежегодного "промывания", позволяющего остальной части пространства сохраняться судоходной.

Четыре катамарана с отапливаемыми рубками позволяли людям не испытывать в их длительных странствиях нужды и лишений, ночевать в тепле и сытости и не торопиться с возвращением. На многих отдельно стоящих посреди островков деревьях появились торчащие вверх шесты с разноцветными тряпицами на макушках — триангуляционные знаки, к которым удавалось надёжно "привязывать" объекты на земной поверхности.

Севернее болот население тоже встречалось — такие же, как и южнее, земледельческие роды. Только люди эти уже не бесхозные. Барон Комин присылает сюда сборщиков дани каждую осень и обозы с зерном по снегу уходят на подворье, расположенное где-то в верховьях одной из многочисленных речек. Это уже почти в горах, примыкающих к восточному хребту.